Спустя несколько часов Аделин Леверт исчезла, выйдя из дворца шаха, а еще через день она вовсю делилась с дознавателями державинского ведомства всем, что знала сама. Первоначально Аделин разговаривать не хотела, требовала пригласить английского посла или Генри Блэквуда, в чем ей было отказано. Кроме того, дознаватель донес до нее простую мысль о том, что она не выйдет из подвалов Тайной канцелярии до тех пор, пока не расскажет обо всем, что ей известно о деятельности посольских работников в Империи. И она заговорила.
О покушении на Глеба Годунова белокурая красотка с негодованием сказала, что с ним трудно было работать. Он редко принимал ее ласки, уступки по договорам с английскими промышленниками делал незначительные, а однажды и вовсе оказался свидетелем ее встречи с послом, во время которой тот давал Авелин инструкции по краже некоторых документов у секретаря молодого Императора. В тот же вечер она подлила Глебу Зелье Согласия и он не стал спорить, когда она предложила объездить строптивого жеребца. А дальшелегкое касание сознания животного и жеребец в ужасе от непонятной угрозы встает «свечкой», Император еще под действием Зелья летит в сторону Аделин сожалела только о том, что крепкий Император все-таки смог выжить.
Ловушка на Советницу Императора Екатерину Джентор была устроена в качестве мести за ее советы Императору и эмиру. Договор между Ираном и Российской Империей стал самым крупным поражением английских политиков за несколько столетий. Многие из английских лордов назвали это поражение сокрушительным.
Сказано англичанкой было еще очень и очень многое. Через месяц, убедившись в том, что Аделин рассказала все, что ей было известно, ей ментально изменили память и в небольшой городок под Красноярском прибыла одинокая молодая женщина с ребенком лет восьми, где их ожидало оставленное дальним родственником наследствохороший дом и неплохие деньги на счету в местном банке. Мальчик был сиротой, у него появился шанс обрести хотя бы мать, в чем его ментально тоже убедили. Пелагея Веревкина, хоть и слаба была на любовные связи, но сына растила неплохо. За этим время от времени следили державинские контролеры. Ребенок был всегда хорошо одет, сыт и здоров. Он получил от матери неплохое воспитание, а к восемнадцати годам закончил чародейскую школу и стал работать в ведомстве по прогнозированию погоды.
Чародеи, участвовавшие в операции по уничтожению нечисти и нежити, полностью поправили свое здоровье в Императорском госпитале и были приглашены Государем на прием, где он поблагодарил их за отличную службу и наградил каждого орденом «За доблестную службу Империи», благодарственной грамотой и денежной премией. Кроме того, как было обещано Императором, каждого из них ожидало повышение по службе. Затем в честь героев был дан обед, на котором в тесном кругу с императорской семьей боевые чародеи рассказали некоторые подробности произошедшего. Император слушал внимательно, расспрашивал о деталях, интересовался, насколько помогли им новые артефакты, врученные Императрицей. И одновременно замечал, как смотрит, не отрываясь, на Екатерину Михаил Барятинский, один из четверки, наиболее пострадавшей от драуга. Как светло улыбается, когда Императрица обращается к нему и торопится поддержать разговор, отвечая умно и по делу.
Ах, опять эти Барятинские! затосковал Государь. Сколько же можно? Медом им здесь, возле Кати, намазано, что ли? Готовы и зайцем скакать и мелким чертом виться, лишь бы обратить на себя внимание. И ничего не сделаешь, ведь мужики крепкие, хорошие и для Державы необходимые.
Еще несколько дней Годунов наблюдал, как Екатерина совместно с Державиным проводит беседы с боевыми чародеями и обучает их новым чародейским приемам и заклинаниям, а затем выдает им всем новейшие артефакты, изготовленные в Императорских лабораториях. Двенадцать отлично обученных и экипированных артефактами чародеев стали группой специального назначения, предназначенной для работы в особых условиях повышенной сложности.
И все это время Михаил Барятинский постоянно находился рядом с Императрицей, прогуливаясь по дорожкам парка, помогая во время тренировок, беседуя с ней на вечерних приемах. Терпение Императора подошло к концу и однажды он пригласил князя к себе на беседу. Отвлекаться на посторонние темы Годунов не стал, приступая сразу же к намеченному разговору.
Вы, князь, возможно, не отдаете себе отчета, поэтому вынужден вам сказать, что своим поведением дурно влияете на репутацию Императрицы Екатерины Алексеевны. Пока самых злостных сплетников и любителей разносить по чужим умам разную грязь сдерживает лишь то, что вы ни на минуту не оставались наедине, без охраны или сопровождения фрейлин. Но на будущеевам следует прекратить столь частое общение с моей супругой и Государыней. Мы с Катей ждем ребенка и ей не следует нервничать по разным поводам.
Барятинский, выслушивая Императора, стиснул зубы и виновато опустил голову.
Я понимаю, Екатерина Алексеевна красивая, интересная и умная женщина. Не любить ее невозможно. Но и вы должны понять, князь, что ваш мужской интерес к ней тоже невозможен. Возьмите себя в руки и сделайте нужные выводы. продолжил Годунов.
Мне кажется, я тоже интересен Екатерине Алексеевне. твердо глядя в глаза Годунову произнес Барятинский. Он не заметил вспышку ревнивой ярости, мелькнувшую в глазах Императора. Вот только, к сожалению, это интерес к занимательному собеседнику, но не к мужчине, который нравится и притягивает женщину. Вы хотите, чтобы я уехал и более никогда не появлялся во дворце, Государь?
Годунов, успокоившийся после последних слов князя, покачал головой.
Нет, князь, я не хочу лишать вас с Катей дружбы, вы можете приезжать к нам, как гость. Вы умны и образованны, моя жена дорожит общением с вами, пусть так и будет. Однако же следует быть осторожными и не наводить злые умы и недобрые языки на беспочвенные подозрения.
Благодарю вас, Государь. Теперь я понимаю, отчего Екатерина Алексеевна любит вас. Вы на редкость мудры и великодушны. Я, как и прежде, ваш вернейший подданный, вы можете рассчитывать на меня в любой, самой сложной ситуации.
Барятинский ушел, а Годунов еще некоторое время сидел, думая о том, все ли верно он сказал и сделал, не обидел ли свою жену разговором с Михаилом Барятинским. Но нет, у него не осталось сомнений в правильности своего решения, Катя не должна сердиться на него.
Время шло, все толще становились тома, в которых собирались материалы по подрывной работе английских дипломатов в Российской Империи. Росли списки фамилий студентов и так называемых профессиональных революционеров, которые разрабатывали план общего восстания на территории всей Империи в день празднования шестисотлетия династии Годуновых. Нигде не работающие, ничего не производящие, они, тем не менее, неплохо одевались, питались в хороших трактирах и ресторациях, посещали театры и тратили деньги на женщин. Туманный Альбион неплохо платил за предательство национальных интересов.
С помощью многочисленных магических «следилок», записывающих артефактов и показаний агентов постепенно вырисовывалась чудовищная по своим масштабам и кровавым планам картина. В день празднования одновременно во всех крупнейших городах Империи планировались убийства губернаторов, глав полицейских управлений, банкиров, известнейших людей вместе с семьями. Взрывы в парках, на железных дорогах, в крупных торговых центрах должны будут создать панику и дезориентировать полицию и военные гарнизоны. Вся власть тут же перейдет к революционным комитетам, которые получат дальнейшие инструкции от английских специалистов.
В Иванграде во время проезда праздничной колонны по центру столицы непосредственно в самом кортеже планировалось взорвать несколько магических бомб, которые уничтожат Императора вместе с супругой и детьми, а также всех высших чиновников Империи.
Годунов бледнел и скрипел зубами, знакомясь с материалами дел, но на приемах во дворце вежливо улыбался английским лордам и вместе с Екатериной рассуждал о мировой политике и отличии менталитетов разных народов в исторической перспективе.
Вы ведь не станете спорить, Ваши Императорские Величества, что ваша Империя, распростершись с Запада на Восток и с Севера на Юг, лежит на землях не только русичей, но многих других народов. Сибирь, Дальний Восток, Курилы, Камчатка, Кавказ, Средняя Азиявсе это веками присоединялось к Руси. Тем не менее, вы громко говорите о колониальной политике других государств, но не о своих Имперских амбициях. поджимая тонкие, бледные губы с укором вещал Роберт Гордон, секретарь английского посла.
Есть разница в том, каким образом присоединялись земли русскими царями и государями европейских стран. сдержанно улыбаясь, подключилась к разговору Императрица. Ни один из присоединенных Русью народов не был изгнан со своей земли. Все они получили защиту от своих внешних врагов и приобщены к государственной работе, к управлению экономикой и политикой на всех уровнях. Каждый из этих народов получил возможность образования, от начального до высшего, все они сохранили свой язык, культуру, традиции; повысили уровень жизни, некоторые впервые за всю историю своего существования получили собственную письменность. И ни один народ не исчез, не уменьшился численно, а наоборот, все сохранились и стали многочисленней. Сами же русские, если вы присмотритесь внимательно, обладают редчайшим спокойным и мудрым восприятием всякой инаковости. Даже анекдотические рассказы о других народах у них звучат беззлобно и с интересом подхватываются этими народами. Вам, сэр Гордон, нужно более старательно изучать страну, в которой вы представляете дипломатическую службу своего королевства. Изучать, анализировать, делать правильные выводытолько тогда вы добьетесь успеха на этом поприще. Возможно, зная лучше культуру сипаев, вам не пришлось бы в Индии столь грубо и страшно усмирять восстание против вашего владычества. К тому же вовсе не является секретом тот факт, что почти все европейские государства вывозили из своих колоний все самое ценное, что добывали для них аборигены. Золото, серебро, драгоценные камни, зерновсе работало на экономику этих стран, а тем временем колонии нищали. решительно закончила Екатерина.
Взгляд, полный ненависти получила она в ответ от Роберта Гордонаистинный британец и аристократ не мог слушать порочащие его страну речи.
Глава 17
За три месяца до празднования у четы Годуновых родился сын, которого в честь великого предка назвали Борисом. Всякую свободную минуту, которые так редко выдавались у него, Государь проводил с женой и сынишкой. Малыш хватал отца за поданный ему палец, пускал пузыри, издавая мурлычущие звуки, а счастливый папа не сводил с темноглазого младенца нежного взгляда, широко улыбаясь и гордо повторяя:
Наш парень, годуновский! Посмотри, Катя, онвылитый я!
Микас и Петруша с Лизой приняли крошечного брата с любовью. Они часто и подолгу задерживались в детской, наблюдая за малышом, подавая няне чистые пеленки для него и покачивая колыбель, когда чистенький и накормленный младенец начинал закрывать свои сонные глазки.
Подготовка к юбилейным празднованиям проходила, казалось, с размахом. Юбилею посвящались статьи в газетах, интервью с патриархами известных фамилий, где целые поколения единомышленников Годуновых верно стояли на охране интересов Державы. В театрах готовились постановки исторических пьес с дорогими магическими декорациями и специальными эффектами, в которых рассказывалось о богатой истории страны. Во всех городах и поселениях Российской Империи готовились народные шествия, прославляющие великие дела Династии. Самое большое из них должно было состояться в столице.
Державин и Годунов тайно уходили по разным адресам, проверяя другую сторону подготовки к праздникам. Они изучали подробно раз за разом все имеющиеся материалы заговора, многократно отрабатывали запланированные действия, порой меняя все планы из-за вновь открывшихся сведений. Тем временем на широкую публику разыгрывалась иная пьесасотрудники Тайной канцелярии активно рыскали по стране, разыскивая ведьм из Черного ковена.
Император и Глава Тайного ведомства похудели, оба были напряжены и похожи на туго сжатые пружины. Необходимо было держать в глубокой тайне всю работу по предотвращению государственного переворота. И вот день празднования шестисотлетнего юбилея династии Годуновых наступил.
В столице ничто не говорило о том, что накануне, за два дня до начала праздничных мероприятий, по всей огромной Империи прокатилась волна арестов. Все известные службе Державина «пламенные революционеры», от агитаторов до боевиков, неожиданно для себя оказались в имперских застенках, а казавшиеся тайными склады зачищены от взрывчатки и готовых магических бомб. Связные на явочных квартирах были заменены на подготовленных людей Державина и еще двое суток слали в английское посольство бодрые депеши о полной готовности к восстанию.
По главной, Имперской улице столицы, двигалась колонна мобилей на магической тяге, в которых находились все самые влиятельные люди Российской Империи с семьями. Первым в колонне, мягко урча двигателем, шел мобиль Императора, в первом ряду которого стоял Государь, одной рукой приветствуя подданных, второй обнимая улыбающуюся Государыню, на руках которой трехмесячный наследник с любопытством таращил глазенки на собравшуюся толпу. На заднем сиденье сидел Микас Джентор, обнимая своих брата и сестру. Государи улыбались, народ ликовал, но все изменилось в одно мгновение. Микас резко поднялся и выхватил у Императрицы младенца, закрывая его вместе с детьми своим телом, на всю колонну мобилей обрушились мощные защитные стенки, а в толпе зрителей мелькнули погоны офицеров Тайной канцелярии, уводящих арестованных крепких мужчин.
Один из них успел выпустить в мобиль Императора магическую бомбу, которая тут же, повинуясь Императрице, обернулась в силовой кокон и взлетела высоко вверх, чтобы взорваться в ясном голубом небе, просыпавшись пылающими осколками. Они не долетели до земли, развеянные одним движением ладони Императрицы.
Одновременно с этими событиями были взяты под охрану и на глазах у всех уведены все сотрудники английской дипломатической миссии. И в это же время в толпе раздался тонкий женский крик.
Побереги детей, Глеб! Катя ловко выскочила из-под защитного поля. Там женщина, ей нужна помощь!
Толпа расступилась, когда она была совсем рядом. Молодая, миловидная женщина стояла, держась за большой живот, а под ногами у нее блестела небольшая лужа воды. При виде Екатерины щечки женщины порозовели и она неловко спросила:
Что это со мной? Мне больно, но совсем немного! Ой! А-а! Очень больно!
Рожаешь ты, голубушка! улыбнулась Катя. Похоже, роды будут стремительные. Разойдитесь все! А вы идите к машине Императора, пусть дадут ковер, что лежит на сидениях и запасные пеленки, быстро!
Скоро роженица лежала на сложенном вдвое ковре, покрытом нижней юбкой Императрицы, над ними был растянут Покров Невидимости и Екатерина уговаривала Елену, жену боевого чародея Александра Гаврилова, тужиться и убеждала, что все будет хорошо.
Хороший муж у тебя, милая? Не обижает ли тебя?
Не обижает. шепотом отвечала женщина. Он хороший и любит меня. У нас ведь родителей нет, мы вдвоем на всем белом свете, вот и заботимся друг о друге. А-а-а!
Снова стоны раздавались под Пологом и снова Катя старалась облегчить боль женщины, слабой струйкой отпуская в ее измученное тело собственную Силу.
Она уже выяснила, что живут супруги Гавриловы в доходном доме купца Зосимова, занимая в нем одну комнату. Теперь нужна будет еще комната для ребенка. Сама Елена подрабатывает шитьем, принимая заказы у купеческих жен и дочерей. Денег для аренды помещения под свою мастерскую у них пока нет. Быть может, в будущем появятся, если мужу дадут новую должность, он у нее хороший чародей.
Тоненький крик новорожденной оповестил о рождении дочери четы Гавриловых. Екатерина распорядилась доставить мать и дитя в ближайший Госпиталь, но Елена воспротивилась.
Нет, нет! Я хочу домой, скоро муж придет с работы, потеряет меня, я ведь не сказала ему, что собираюсь сюда. Думала, быстро сбегаю и успею вернуться до его прихода. Вот и сбегала
Она с надеждой посмотрела на Императрицу.
А можно, я дочь вашим именем назову, Екатериной, Ваше Величество?
Можно. рассмеялась Катя. Не желаете в Госпиталь отправляться, тогда до дома вас с дочкой доставят, а чуть позднее к вам лекарь придет.
Лекарь приходил к ним целую неделю, проверяя самочувствие матери и малышки. А через три дня, вечером, когда Александр Гаврилов был дома, к ним зашел Императорский курьер и выложил на стол перед главой семьи два конверта и шкатулку. В одном из конвертов оказалась купчая на имя Гавриловой Елены Петровны, в которой указывалось, что она является собственницей дома на центральной улице Иванграда. В другом конверте было письмо Императрицы.