Киеран переместился в сторону, заслонив меня от него.
Как ты знаешь, есть определенные опасения, продолжал Аластир.
Опасения Элайджи или твои?
Опасения у всех. Группа большая. Во время всего путешествия нужно заботиться о том, чтобы они оставались живы и здоровы. А когда они прибудут
Я быстро осмыслила его слова. Неужели жители Нового Пристанища решили перебраться в Атлантию? Даже Последователи, которые не были атлантианцами? Я подумала, что при ограниченности территории Атлантии опасения вполне оправданны. Но почему они решили переезжать сейчас?
Киеран скрестил руки на груди.
Это нужно сделать.
Нужно? тихо переспросил Аластир.
Я думаю, ты лучше всех знаешь, что это нужно, сказал Киеран, а я потихоньку шагнула в сторону. Жестоко ничего не предпринимать.
Аластир ответил с мрачным выражением лица:
Согласен. Ничего не делать жестоко. Мои колебания вызваны не безразличием. Проклятье, ты знаешь, я большую часть жизни занимался тем, что разыскивал в Солисе наших людей и их потомков и возвращал домой. Он положил руку на плечо Киерану. Мои колебания вызваны сочувствием. Надеюсь, вы с Кастилом это понимаете.
Понимаем. Киеран сомкнул руку на предплечье пожилого вольвена. Просто ситуация сложная.
Это так. Аластир повернул голову в мою сторону. Но и близко не такая сложная, как эта.
Киеран опять попытался меня заслонить, и я решила, что это нелепо.
Он же видит, что я стою позади тебя, сказала я. Ты, конечно, большой олух, но не настолько большой.
Лицо Аластира прорезала широкая улыбка, а первичный позади него рассмеялся.
Киеран вздохнул.
Я надеялся, что наши пути пересекутся снова, когда рядом не будет принца, чтобы тебя отослать. Улыбка пожилого вольвена стала натянутой. Похоже, он сильно тобой увлечен.
Я напряглась, мне захотелось немедленно заявить: судя по тому, что задумал для меня Кастил, он не может быть мной увлечен. Но Кастил сказал, что улаживал дела, чтобы моя жизнь рядом с этим человеком не подвергалась опасности. Поэтому мне удалось сдержаться.
Думаю, он гораздо больше увлечен собой.
Первичный громко рассмеялся.
Полагаю, меня теперь тоже можно причислить к тем, кто тобой увлечен.
Я вспыхнула и зарделась еще сильнее, когда Киеран сказал:
Я бы не советовал говорить это в присутствии Кастила.
Мне нравится, что моя голова на плечах, а сердце в груди, ответил первичный Я не собираюсь повторять эти слова.
Он говорил, что ты остра на язык.
Я скрестила на груди руки.
Так он вас предупреждал?
Что-то вроде того, но сюрприз все равно удался. В бледных глазах Аластира плясали веселые искры. Вчера у нас не было возможности представиться. Я Аластир Дэвенуэлл, а за моей спиной стоит Эмиль ДаЛар.
Эмиль ухмыльнулся и кивнул мне.
Благодаря тебе я теперь всегда буду думать о Киеране как о большом олухе.
Великолепно, буркнул тот.
Я бросила быстрый взгляд на его лицо с застывшим на нем стоическим выражением и сказала:
Я Пенеллаф Пенеллаф Бальфур.
Аластир посмотрел на меня пристальнее и сдвинул брови.
Бальфур?
Я кивнула.
Это старинное имя, оно уходит в прошлое Солиса на несколько столетий, заметил Аластир.
Интересно, сколько лет этому вольвену?
Семья моего отца занималась морскими перевозками. Они были купцами.
Кастил говорил, что в тебе есть атлантианская кровь, после паузы сказал Аластир. Это объясняет, почему Вознесшиеся провозгласили тебя Девой и держали при себе.
Он наклонил голову. Должно быть, он что-то увидел в выражении моего лица, потому что добавил:
Ты узнала, что они собирались с тобой сделать.
Это было утверждение, но я все равно кивнула.
Мне жаль, мягко произнес он, слегка склонив голову. Не могу представить, каково это узнать, что те, кто заботился о тебе, делали это по таким отвратительным причинам.
Для меня это означало понять, что мир нагромождение чудовищной лжи.
Твоя мать была близка к вампирской королеве, а семья отца дружила с королем. Верно?
Я удивилась.
Кастил рассказал вам об этом?
Он слегка улыбнулся.
Я знал немного о твоем прошлом еще до встречи с тобой, Пенеллаф. Вести о Деве, Избранной богами, давно долетели до Атлантии.
От этого мне легче не стало.
Полагаю, эта весть поразила ваш народ, поскольку ваши боги спят и, следовательно, не могут никого избирать.
Эмиль рассмеялся.
Так и было. Мы удивлялись неужели они пробудились и забыли о нас?
Думаю, ты была больше поражена тем, что узнала о своем атлантианском происхождении, сказал Аластир, сдвинув брови. Особенно при том, что твои мать и отец были связаны с Кровавой Короной.
Кровавой Короной?
С королевой и королем Солиса. Королевской семьей, пояснил Киеран. Их называют Кровавой Короной.
Не сомневаюсь, это обескураживающе точный титул.
Поэтому я задаюсь вопросом, как ты вообще здесь оказалась, произнес Аластир.
Киеран опустил руки, которые были сложены на груди.
Что ты имеешь в виду?
Только не говори, что ни ты, ни принц не удивлялись тому, как родители девочки с атлантианской кровью могли так долго жить вблизи Кровавой Короны. Аластир посмотрел на меня. Конечно, они не могут нас почуять, но при такой близости к королю с королевой их бы разоблачили.
И использовали бы их как как мешок крови? закончила я.
Эмиль поднял брови.
Это только один из способов. Но ты права.
Не знаю, кто из моих родителей был атлантианцем, призналась я. Кажется, Киеран считает, что меня нашли в поле.
Эмиль вопросительно глянул на него.
Киеран вздохнул.
Я так не говорил. Просто предположил, что один из них или даже оба не были ей родными.
Такое возможно. На лицо Аластира легла задумчивость. Я так и не узнал, что случилось с твоими родителями. Они все еще живут в столице Солиса? Если так, то ответ будет у них.
Моих родителей давно нет в живых. Не знаю, известно ли ему о Йене, но я не стала его упоминать. Они погибли во время нападения Жаждущих за пределами города.
Аластир побледнел, уставившись на меня.
Так эти?..
Он осекся, и вокруг его рта обозначились морщины.
Кажется, я поняла, о чем он хотел спросить.
Вот так я получила шрамы, ответила я, удерживая его взгляд.
Морщины вокруг его рта стали еще глубже.
Ты с гордостью носишь шрамы, Пенеллаф.
Как и вы, проговорила я.
Прими мои соболезнования по поводу родителей, произнес Аластир. Жаль, что мне больше нечего сказать.
Спасибо, отозвалась я.
Нам нужно идти. Киеран слегка прикоснулся к моей спине. Просим прощения.
Аластир кивнул и вместе с Эмилем отошел в сторону.
Было приятно поговорить с тобой, Пенеллаф.
Мне тоже, ответила я и слегка улыбнулась им.
Киеран повел меня через общие помещения, в которых больше никого не было. Я оглянулась через плечо оба мужчины все еще стояли там, глядя нам вслед. Я повернулась обратно к коридору и, замедлив шаг, негромко сказала:
Они кажутся неплохими. Правда?
Они оба хорошие люди, преданные Атлантии и династии ДаНиров.
Династии. Это о семье Кастила? Династия?
Идем. Он опять коснулся моей спины. Нам надо поесть. Тебе надо поесть.
Заставила себя не отставать от Киерана и сразу забыла об Аластире. Я не могла заглянуть за угол, но в животе осела тяжесть. Не хочу опять смотреть на стены, где висят мертвецы.
Почему все так озабочены тем, чтобы меня накормить?
Мы хотим взять тебя в Атлантию, а не уморить голодом.
Атлантия. Мой и без того бурлящий желудок сжался. Я так мало знаю о стране, поднявшейся из крови и пепла войны.
Там правда течет горячая вода, если повернуть кран?
Киеран моргнул раз, другой.
Да. Течет. Наверное, именно по такой горячей воде я здесь больше всего скучаю.
Звучит мило, пробормотала я. Я про горячую воду, а не про то, что ты скучаешь.
Я понял, о чем ты.
Приближаясь к повороту, я приготовилась к страшному зрелищу пришпиленных к стене тел. Жив ли еще Джерико? Не начали ли остальные разлагаться? Здесь довольно холодно, и они, наверное, будут выглядеть так же, как и вчера, только более серыми и восковыми. Мой пустой желудок взбунтовался, когда я шагнула в коридор и подняла взгляд.
На стенах ничего нет.
Ни тел, ни пятен крови, которая текла по стене и прокладывала путь в крохотных трещинах в камне, сливаясь в ручейки. На полу тоже чисто.
Я прижала руку к животу.
Они исчезли.
Вчера вечером после ужина Кас велел их убрать, сообщил Киеран.
Я удивилась.
А Джерико?
Его больше нет. Кастил о нем позаботился, пока ты бежала, чтобы начать новую жизнь, которая наверняка закончилась бы тем, что тебя бы разорвали на куски и убили Жаждущие.
Я проигнорировала его выпад. Не знаю, следует ли мне испытывать такое облечение от этой новости.
Неужели неужели Кастил решил, что его предупреждение услышали?
Думаю, его больше волновало, что скажешь ты, а не то, что нужно оставить предупреждение до тех пор, пока оно дойдет до всех. Киеран прошел через отрытую дверь. Я бы на его месте оставил Джерико повисеть еще хотя бы день.
Я разинула рот. Не знаю, что поразило меня больше: то, что Кастил поступил так, как я сказала, или что Киеран оставил бы предателя-вольвена мучиться на грани жизни и смерти.
В смерти всегда должно быть достоинство, проговорила я, когда ко мне вернулся дар речи. Невзирая ни на что.
Киеран ничего не ответил и подвел меня к пустому столу. Вчерашние стулья заменили длинной скамьей. Я села и, оглядевшись, заметила лишь нескольких человек в дальней части пиршественного зала, возле очага и дверей. Куда же все подевались? Ушли с Кастилом и Элайджей?
Киеран сел рядом, и я повернулась к нему.
Вряд ли Кастил послушался меня, но если так, то я благодарна.
Вряд ли ты понимаешь, насколько сильно влияешь на него.
Я хотела возразить, но тут к нам торопливо подошла пожилая женщина в белом фартуке поверх светло-желтого платья. Она несла две тарелки, и от запаха еды мой желудок опять напомнил о себе. Женщина поставила перед нами тарелки, наполненные картофельным пюре и жареным мясом, по краям лежали масляные булочки. Как можно незаметнее я заглянула ей в глаза, чтобы определить цвет. Они были карими, и ни намека на золото.
Спасибо, сказала я.
Она лишь хмыкнула в знак того, что услышала меня, но когда ее поблагодарил Киеран, он получил в ответ теплую улыбку и любезное «спасибо». Я поджала губы, но решила, что меня это не беспокоит, схватила вилку и принялась набивать рот картофелем. Хотя для меня очень необычно даже смотреть кому-то в лицо, или то, что смотрят на меня, или обмениваться самыми простыми любезностями. Картофель на языке превратился в опилки, и я предположила, что ее реакция меня все же беспокоит. Чуть-чуть.
Я глянула на Киерана. Ему дали не только вилку, но и нож. Я прищурилась. Этот нож был немного тоньше, но гораздо острее моего жалкого лезвия.
Покончив с картофелем, я вернулась к расспросам.
Она смертная, правда? Женщина, которая принесла нам еду.
Он кивнул, нарезая жареное мясо на аккуратные кусочки, на вид совершенно одинакового размера.
Да.
Тогда эта смертная из Солиса должна быть Последовательницей. Когда-то я задавалась вопросом, какие жизненные тяготы должны перенести люди, чтобы переметнуться на сторону Темного и павшего королевства. Но это было до того, как я узнала правду. Теперь я задаюсь вопросом, благодаря каким жизненным тяготам узнала правду она.
Все здешние люди собираются уехать в Атлантию? спросила я.
Вижу, ты сложила два и два.
У меня на это хватает ума.
Он поднял бровь.
Значит, я права? Почему они уезжают?
А кто захочет остаться под властью Вознесшихся?
Что ж, достаточно веская причина.
Но почему сейчас?
Рано или поздно Вознесшиеся обнаружат, что Дева пропала, и отправятся тебя искать. Они придут сюда. А в Новом Пристанище слишком много наших сторонников.
Я подняла взгляд к очагу, возле которого уже никого не было, и подумала о полных жильцов домах на улице, по которой мы ехали сюда.
Сколько здесь живет людей?
Несколько сотен.
Для них есть место в Атлантии?
Он перевел взгляд на меня, и я почувствовала, как он размышляет над тем, что мне известно о их проблемах с землями.
Мы найдем место.
У меня сложилось впечатление, что это не так просто. Я хотела спросить, что будет, если они не смогут уехать вовремя, но осеклась. Это не мое дело. Их проблемы меня не касаются.
Наконец, лет через десять, Киеран закончил резать мясо.
Можно мне нож? Если ты закончил, конечно. Не уверена, но мне кажется, что последний кусочек чуть крупнее остальных.
Он медленно смерил меня взглядом.
Хочешь, я сам для тебя нарежу?
Хочешь, я столкну тебя со скамьи?
Он рассмеялся.
Кас был прав. Ты невероятно неистовая.
Вовсе нет. Я направила на него вилку. Просто я не маленькая и не нуждаюсь в том, чтобы кто-то резал для меня мясо.
Ага.
Киеран протянул нож, и я взяла, пока он не передумал.
У меня ушло гораздо меньше времени на то, чтобы нарезать нежное мясо, но нож я не вернула. Оставила его в левой руке, пока накалывала еду вилкой.
А где все?
Полагаю, живут своей жизнью, с легкой завистью изрек он.
Я стрельнула в него мрачным взглядом, но не утратила присутствия духа.
Впрочем, неважно, протянула я и вернулась к тому, о чем мы говорили перед тем, как наткнулись на Аластира. Как вы называете тех, в ком есть кровь смертных? Полуатлантианцами? Как бы ты меня назвал?
Атлантианкой.
Правда? Я взяла булочку. Так возникнет путаница.
Не для меня.
Я закатила глаза, откусила кусочек и чуть не застонала. Булочка оказалась такой масляной, с каким-то сладковатым вкусом, который я не смогла определить. Что бы это ни было, она восхитительна.
Атлантианец не определяется количеством крови, пояснил Киеран. Первичные не считаются более важными, чем те, кто таковыми не является.
Я не очень-то этому поверила: первичные могущественнее, живут дольше, и они созданы детьми богов.
А перевертыши тоже живут долго? Полагаю, вольвены да.
Да, мы живем долго. Он вздохнул и взял чашку. И перевертыши тоже.
Какова их обычная продолжительность жизни?
Я взяла салфетку, вытерла пальцы и достала из ножен свой испорченный нож.
Дольше, чем ты можешь постичь.
Киеран медленно жевал, глядя прямо перед собой.
Я могу постичь долгое время. Вознесшиеся живут вечно. Атлантианцы ну, представители первичной линии тоже практически вечно.
Я положила погнутый нож на стол, а целый сунула в ножны.
Никто не живет вечно, возразил Киеран. Убить можно кого угодно, если хорошо постараться.
Чрезвычайно гордая собой, я наколола на вилку кусочек мяса.
Не сомневаюсь.
Но как бы ты ни старалась с ножом, который только что стащила, ты не сможешь убить им Кастила.
Я сделала большие глаза и повернулась к нему.
Я и не собираюсь убивать его этим ножом.
Надеюсь, что нет. Киеран глянул на меня краем глаза. Это бы только еще больше его очаровало.
Я слегка качнула головой.
Я не собираюсь обращать внимание на такую возмутительную возможность.
От такой тактики эта возможность никуда не денется, Пенеллаф.
Почему ты называешь меня Пенеллаф?
Почему у тебя так много вопросов?
Я прищурилась.
Тебе трудно ответить?
Киеран наклонился ко мне, опустив подбородок.
Уменьшительные имена обычно приберегают для друзей. Полагаю, ты не считаешь, что мы друзья.
Его слова прозвучали столь разумно, что мне нечего было сказать. Когда же я нашлась с ответом, он, наверное, не обрадовался тому, что это оказался очередной вопрос.
Точно как атлантианцы делятся своими вторыми именами только с друзьями?
Да, с близкими друзьями. Мгновение он изучающе смотрел на меня. Полагаю, Кастил назвал тебе свое.
Да.
Это что-то для тебя изменило?
Я не ответила, потому что по-прежнему не понимаю, почему это важно для меня. Или понимаю, просто не хочу признавать. Киеран не настаивал на ответе, и мы закончили обед в молчании. Я все время поглядывала на открытый дверной проем. Не то чтобы я высматривала Кастила, просто высматривала кого-нибудь. Те немногие, кто находился в зале, куда-то исчезли.
Наверное, Киеран был благодарен за передышку, но, к сожалению для него, она была короткой.