Глава четвертая
Адель стояла у окна и всматривалась в даль. Ровно год прошел с того момента, когда маленькая девочка сбежала из родного замка на поиски таинственного Лесного Духа. Многое изменилось с тех пор в старом замке. Бароны из Чернолесья стали чаще выходить в люди, иногда принимать гостей. Внешне казалось, что замок сбросил с себя годы невзгод и сейчас находится на пути к возрождению.
Но Адель, передвигаясь по замку с бабушкиными поручениями, или же просто бродя бесцельно по старым коридорам, не могла не сравнивать замок в Чернолесье с таинственным замком барона Норберта. Вот тут поправить бы перила на галерее, вон там на стене зарос мхом водосток. Что-то делалось, а на что-то просто не было денег.
Рубашку, которую Адель сшила для их благодетеля, она под бабушкины смешки бережно сложила в сундук. А вот шить рубашку Райнеру открыто девочка не решилась. Слишком уж странно выглядела бы ее работа в глазах окружающих. А она и так достаточно наслушалась про «совсем взрослую» и «почти невесту», которой не пристало то, и это, и вообще ничего.
Адель вздохнула, поглаживая пальцами тонкое полотно, выкроенное наподобие плаща. Время для этой работы приходилось выкраивать, буквально, по крупицам. Вот и сегодня, в замке царил непривычный переполох. В честь летнего праздника дед пригласил какого-то старого сослуживца, у которого был неженатый внук. Рыцарь служил королю и, говорят. Был на хорошем счету.
Барон Хуберт надеялся, что одним ударом убьет сразу двух зайцев: пристроит входящую в возраст внучку и обеспечит протекцию внуку, которому теперь ничто не мешало служить и прославлять род. По достижению возраста, само собой. Именно поэтому вчера немногочисленные слуги до кровавых мозолей драили каждый камень в главном зале. А сегодня с утра на кухне сбивались с ног, готовя праздничную трапезу.
При мысли о тратах, в которые выльется это застолье, Адель поморщилась. Семья и раньше никогда не голодала, но и к излишествам они были не приучены. Из небольшого куска солонины и корзины овощей получался прекрасный рукс-мукс, которого хватало и господам, и слугам. Олени, зайцы, фазаны - в изобилие водящиеся в окрестных лесах и полях, служили добрым подспорьем замковому хозяйству. Но редко к столу подавали все и сразу.
И сейчас Адель вздыхала, вспоминая цыплят, которые сегодня по велению госпожи баронин угодили в котел. Их можно было бы вполне покормить до осени, и тогда одна курица пошла бы на целый обед. И молочного поросенка, которого сейчас запекали целиком. Раньше мелких поросят в замке били только если что-то случалось. Захирел там, или ногу сломал.
А больше всего раздражало девочку то, ради чего все это затевалось. Нельзя сказать, чтобы участь старой девы или брошенной жены была ей так уж мила. Но барон Норберт ясно сказал: «Через три года». И эти три года Адель намеревалась честно ждать. Даже если понятия не имела, что для них с Райнером может измениться за это время.
Вздохнув, Адель спрятала вышивку в шкатулку, которую оставила прямо на столе. Эта башня давно уже стала пристанищем маленькой хозяйки. И мало кто из слуг осмелился бы без спросу влезать в ее владения. Скоро должны были приехать гости. Вон, Фло уже неоднократно выглядывала из дверей, о чем-то спрашивая дворовых слуг. Надо спускать вниз, скоро ее хватятся.
Вечер прошел так, как уже не один вечер до него. Внук дедушкиного сослуживца оказался довольно приятным молодым рыцарем. Он вежливо побеседовал с бабушкой, ответил на расспросы барону Хуберта о службе и сослуживцах, по-свойски пошутил с Вилфредом. А вот Адель окинул таким откровенным взглядом, что та внутренне поежилась.
Со времени ее авантюры прошел уже год. За это время девочка вытянулась еще больше. Так, что ее бабушке снова пришлось помучаться, перешивая и дотачивая платья.
А вот маминых форм у Адель, несмотря на все надежды, так и не появилось.
Оглядывая себя в старое зеркало, девочка могла только вздыхать. Теперь-то она понимала, каким заморышем явилась тогда в проклятый замок, предлагать себя Лесному Духу. Неудивительно, что мужчины то и дело называли ее то «маленькой», то «цыпленком». Даже стыдно было за свою глупость.
Но сейчас Адель ответила на оценивающий взгляд молодого рыцаря прямым строгим взглядом. Ее глаза будто говорили за свою хозяйку: «Что, не нравлюсь? Недостаточно хороша? Ну же, будь честным. Попробуй сказать мне это в лицо!». Но рыцарь Эндрик, как его представил дед, оказался настоящим рыцарем. Что бы он себе не подумал, он вежливо проявил внимание к благородной деве.
После приятного застолья и милой беседы гости откланялись. Дальше все было, как обычно: благодарности, взаимные приглашения и обещания встречаться чаще и не забывать старых друзей. Было сказано все, что должно было быть сказано. Но Адель уже знала, что самое интересное будет потом.
Как и в прошлые разы, баронин Адельхайд велела доверенным слугам держать ухо востро. И. как и в прошлые разы, шустрые служки услышали то, что не предназначалось для хозяйских ушей.
- Дедушка, но она же рыжая! - Громким шепотом возмутился молодой рыцарь, улучив момент.
- Рыжая! - Довольно кивнул головой старый рыцарь. - У нее и отец. Светлой памяти, таким был. И Хуберт по молодости тоже огненной шевелюрой отличался. Чистая кровь!
- И тощая!
- Родит - раздобреет. Эндрик, не ломайся! Можно подумать, ты себе девку для утех выбираешь!
Баронин покачала головой, давая себе зарок в следующий раз не обсуждать оплошности гостей при внучке. Вроде, и не видно было по ней, чтобы глянулся ей этот молодой хлыщ, а туда же. Сникла, словно цветочек.
- Значит, не договоримся. - Сухо подвела итоги госпожа баронин. - Может, оно и к лучшему. Деньги там, судя по всему, водятся. А вот родня - все больше из простых рыцарей. Мы-то познатнее будем.
- Может, и к лучшему. - Адель вздохнула. И, подумав, все же рискнула попросить. -Бабушка, может, хватит? И так понятно, что женятся на мне или из-за имени, или из-за приданого. Зачем тогда все это?
- Радуйся, глупая, что дед тебе выбор дает! - Возмутилась бабушка. - Меня, в мое время, вообще не спрашивали. Вызвали к отцу и велели готовиться к свадьбе. И ничего, прожили мы жизнь не хуже других.
- Так и меня - не спрашивают. - Возразила Адель. - Это просто женихи под замковыми стенами в рядок не стоят.
- Да сколько ты тех женихов видела? - Возмущенно отмахнулась баронин Адельхайд. -Двух или трех? Да и не женихи это были, так, присмотреться.
Адель в ответ тоже махнула рукой и занялась почти новой скатертью, пытаясь спрятать под вышивкой пятно от соуса, которое прачкам не удалось отстирать. Одни убытки от этих гостей!
А госпожа баронин думала о чем-то своем, беззвучно шевеля губами и время от времени хмуря брови. Да уж, красотой девочка явно пошла не в мать. Баронин оставалось только вздыхать, что фигурой внучка уродилась в нее. И если сама Адельхайд после родов раздобрела, и ее фигуру все называли статной, то Адель пока сложно было назвать иначе как тощей. С замком в приданое она была бы желанной невестой. А сейчас - одной из многих.
На следующий день жизнь в замке снова пошла своим чередом. Вилфред, правда, все еще в охотку «воевал» на полигоне с соломенным чучелом, подражая приезжему рыцарю. А вот Адель была рада, что ее на некоторое время оставили в покое. Впрочем, она понимала, что пройдет лето, придет осень. А вместе с ней - праздники урожая и осенние балы. Но данную клятву надо держать. Даже если она никому не нужна. Иначе, нет тебе права называться человеком благородной крови!
***
В замке в Зеленом Лесу тоже готовились ко дню летнего солнцестояния. Как всегда, в эту ночь барон выставлял щедрое угощение. Не жалели ничего: ни курчат, ни поросят. Дичью в замке было никого ни удивить, большую часть года его обитатели именно ею и питались. А вот домашние птица и зверье были праздничным блюдом. Этим веером все гуляли.
Уже завтра один из доверенных людей барона отправится на ближайший торг, чтобы обеспечить замок тем, что не получается произвести своими силами. Там и пополнят запасы растраченной сегодня живности. Говорят, праздник этот в замке празднуют неспроста. Прежде, чем проклятый замок, убежище проклятого рода, скрылся в тумане, барон Норберт самолично разрешил всем слугам, кто не хочет следовать за ним, покинуть замок.
С тех пор и повелось, что не весной, когда в полях начинаются работы, отпускал барон своих людей, а в самый разгар лета. Говорят, первых, тех, кто ушел, принял Его Величество король и осадил на своих землях. А куда девались те, кто уходил позднее, никто и не знает. Собственно, их и было не так уж и много.
Несколько девиц, что явились в замок в надежде заключить сделку с Лесным Духом, и не успели выбраться вовремя. Хотя, даже их никто не гнал, сам пришли, сами ушли. А чтобы из слуг или солдат кто-то... Таких и вспомнить сразу не получалось. Кто-то, конечно, ушел. Не бывает ведь так, чтобы за столько-то лет никто не сломался. Но мало.
В этот раз, правда, замок праздновал как-то настороженно. Решение господина некоторых многих смущало. Как-то оно будет? Правда, достопочтенный Флорентинус напомнил особо сомневающимся сегодня после службы, что бывало уже такое и не раз. И что Его Величество до сих пор никогда не предавал доверие Его Милости.
А, все равно, неспокойно было на душе у многих обитателей замка. Наследник -единственная их надежда вернуться к нормальной жизни. И сейчас он должен отправиться в большой мир, где его никто не знает? А как же. Но господам виднее, на то они и господа.
А в господских покоях посиделки больше были походи на военный совет. Что бы там ни думали слуги, ни барону Норберту, ни Райнеру, ни капитану Альфреду ни, тем более, достопочтенному Флорентинусу и в голову не приходило недооценивать опасность.
- Может, сделаем, как обычно? - С надеждой спросил Его Милость пожилой храмовник. - Зачем зря рисковать? А брак. Если что, я сам напишу прошение об аннулировании, Его Величество поддержит. Да и, если подумать. Не было никакого брака. Кто докажет?
- Нет. - Тихо, но веско сказал барон Норберт. - Такой шанс выпадает раз в сотню лет. К тому же, я в эту девочку почему-то верю.
- Потому что она - праправнучка твоего закадычного друга? - Без присутствия посторонних капитан иногда позволял себе немного панибратства. Слишком уж многое связывало их с бароном. - Но если барон Хуберт - это был кремень, то уже сынок его пожиже оказался. А что из внука выросло, мы пока не знаем.
- Ну, вот, заодно и узнаем. - Не сдавался барон. - Но нет, Альфред, не в Хуберте дело. Ты видел ее глаза? При нашей встрече, да и позднее, во время и после церемонии? Совсем еще цыпленок, но с таким взглядом воин идет в свой последний бой. Я тебе говорю, у девочки получится.
Незадолго до рассвета из ворот замка выехал небольшой отряд. На замковых стенах собрались все, от мала до велика. В этот раз в ночной поход уходил не просто отряд за припасами. С ними уходил наследник.
Сам же Райнер, пользуясь случаем, преспокойно дремал в корзине на шелковой подушке. Корзина была приторочена к седлу тяжеловоза, которого вел в поводу капитан Альфред. За замком и стражей барон с Янником как-то присмотрят, а вот отпускать в дорогу своего питомца Альфред не собирался. Привешенная для равновесия с другой стороны, корзина была загружена личными вещами Райнера.
Капитана сопровождали трое солдат постарше. Проверенных в боях рубак, успевших и пожить, и погулять, не боящихся ни Творца, ни нечистого. Все они многим пожертвовали в свое время, сохраняя верность барону. И не только ему. И сейчас Альфред любому из них мог спокойно доверить свою спину. Как ни крути, полторы сотни лет -хороший срок, чтобы узнать друг друга.
До границы владений их сопровождала еще и «команда фуражиров». Так они шутя называли отряд, каждый год выезжавший на летнюю ярмарку. Альфред позже десять раз возблагодарил Творца, что они не успели разделиться до того момента, как разведка наткнулась на находку.
- Капитан! - Парень, посланный вперед, почти забыл об осторожности. - Капитан, смотрите!
Одним жестом останавливая отряд, Альфред на ходу показал парню кулак, заставляя заткнуться. Тоже мне, разведчик! Нашел время орать! Велев одному из телохранителей разбудить Райнера, Альфред с солдатами фуражного отряда двинулся вперед. Перед выходом на небольшую полянку он остановился: «Хм-м, надо же! Неужели вспомнили? Как их, однако, хозяйское письмецо проняло!».
На полянке, в кругу из небольших валунов, стояла телега, груженная мешками и корзинами. Со стороны могло показаться, что этот каменный круг - остатки древней могилы. Одной из тех, что до сих пор хранят свои тайны в густых лесах. Или из тех, чьи сокровища давно разграбили потомки, что, осмелев, перестали чтить древних богов. Но которые до сих пор стараются обходить стороной простые люди.
Однако, доблестный капитан не испытывал никакого благоговения перед этим местом. Еще бы, если он сам помогал собирать и укладывать эти камни! Альфред осторожно поднял руку, показывая сначала два пальца, а потом направление. Двое ребят понятливо обошли полянку с боков, проверяя на наличие ловушек. Капитан дождался сперва сигнала от них, потом - от второй пары, проверявшей дальние подступы. И только после этого вышел на поляну.
Телега как телега. Обычная, не новая, но добротная. Такие встречаются в
двенадцати из дюжины крепких хозяйств. На ней - обычные мешки и корзины, без каких-либо знаков. Внимательно осмотрев, ощупав и даже обнюхав содержимое, капитан подал своим людям сигнал, означающий отсутствие опасности.
Увидев между мешками кожаный мешочек, в каких хранят свитки и важные бумаги, чтобы защитить их от сырости, Альфред снова хмыкнул и заглянул внутрь. Не стесняясь, взломал простую восковую печать без каких-либо знаков («Перестраховщики!»
- подумал он), и быстро пробежал глазами письмо.
- Тъярк! - Окликнул он командира другого отряда. - Пошли кого-нибудь из молодняка в замок. Пусть пригонят телегу и перегрузят. Это для нас, тесть господина Райнера постарался.
- Это точно не ловушка? - Усомнился Тъярк, встревоженно теребя ус.
- Не похоже. Но, на всякий случай, попроси господина барона проверить, перед тем как в дело пускать.
- Так, может, прямо сейчас и перегрузить? Меньше трат хозяину.
- Нет, делай все, как договорились. Лишним не будет. А нам, пожалуй, уже пора.
Это подтвердил и Райнер, который ожидал капитана, нетерпеливо выглядывая из своей корзины.
- Рассвет близко. - Только и сказал он, стоило Альфреду приблизиться.
- Здесь? - Капитан был так же краток.
- Нет. Отъедем подальше. Не стоит нервировать ребят. Конечно. Все свои, но...
Но. Это вечное чертово «Но!». Сколько бы обитатели замка не обсуждали между собой странности молодого господина, одно дело - поговорить на досуге, а совсем другое
- увидеть своими глазами. И ладно еще, если старый солдат, побледнев, пятится назад, творя охранные знаки Творца. Куда менее приятно, когда молоденькая служаночка с визгом вылетает с сеновала, где незадачливому господину случилось так невовремя заснуть после хорошей ночки.
Альфред понятливо кивнул и дал знак своим. На ходу попрощавшись с товарищами, маленький отряд двинулся в сторону от дороги. Там капитан бережно вытащил своего подопечного из корзины и отнес подальше от лошадиных копыт. После чего снял плащ, прикрывая лягушку от случайных взглядов и со вздохом зажмурился. Зрелище, хотя и было знакомым, приятнее от этого не стало.
- Готово! - услышал Альфред и открыл глаза. - Райнер, уже в своем человеческом обличье, стоял на прошлогодней листве и натягивал штаны.
- Ну, может и неплохо, что задержались. - Вздохнул Альфред, стараясь не показывать, как он не любил менять планы. - Не пришлось до следующего леса галопом гнать.
- Да ладно тебе, дядя Альфред! - Рассмеялся Райнер. - Думаешь, я не знаю, как ты все наперед просчитываешь? Теперь, небось, вечером будем галопом гнать.
- Будем. - Спокойно ответил Альфред, кидая одетому уже господину и ученику плащ. -Сам знаешь, что мы останавливаемся только у проверенных людей. Еще толпы, бегающей вокруг вашего леса с кольями, нам не хватало.
- Я пошутил. - Примиряюще поднял руки Райнер. Он порылся в сумках с припасами. Достал небольшой кусок копченного мяса - как раз до завтрака продержаться - и, зажав его в зубах, лихо вскочил на коня. Разобрав поводья, перехватил мясо правой рукой. Потом кивнул капитану, дескать, порядок. Можно ехать.
Альфред фыркнул. Не хуже, чем у боевого коня вышло. И снова дал знак телохранителям. Отряд снова двинулся в путь, строго следуя тропе, чтобы ненароком не покалечить в лесу лошадей. Хотя капитан и не нашел никакого подвоха в присланной соседом телеге c зерном, выходить из леса на земли Чернолесья он поостерегся.