Катя с Максимилианом решили сходить в гости к Наташе. Прогуливаясь по широкой центральной улице города, отвечали на приветствия. Капитан городской стражи Андрей Смирнов встретил их, когда они прошли уже половину пути. Они обнялись с князем, немного поговорили, Смирнов получил приглашение на завтрашний обед. Перед тем, как разойтись, кивнул в сторону:
Как вам памятник князю Барятинскому, Екатерина Алексеевна? Градоначальник постарался, из Императорской казны деньги выделили.
Катя посмотрела на скульптуру, установленную на высоком постаменте. На ней Алексей Барятинский был изображен в полный рост с мечом в руке.
Неплохо. ответил за Катю Максимилиан. Только меч зачем? Князь ведь был сильным чародеем.
Как зачем? недоумевал Смирнов. Его ведь с мечом в руке на поле боя нашли, с ним и похоронили. Там была тьма великая перебитой нежити. Видимо, когда чародейская сила иссякла, пришлось и мечом поработать, да еще вплотную к нежити. Эх, страшные дни были.
Шереметьев бросил взгляд на жену, Катя стояла, крепко сцепив зубы. Лицо ее было настолько бледным, что он испугался. Быстро попрощался с другом и увлек Екатерину дальше по улице. Через несколько шагов встревоженно спросил:
Что с тобой произошло, ты плохо чувствуешь себя?
Нет, нет, все в порядке. она отвела глаза, не желая смотреть на него.
У Бернсов они пробыли недолго. У Екатерины разболелась голова, от этой боли она никак не смогла избавиться. К тому же в памяти то и дело возникали картины нападения гулей на городок и деревню. Несчастные люди, сожранные этими тварями, поле, на котором кровь мешалась с травой и землей, та страшная битва встали у нее перед глазами и тело Алексея, растерзанное, с мечом в руке. Дома она помылась, немного почитала детям и легла спать. Муж лег позднее и проснулся раньше нее. Когда Катя открыла глаза, его уже не было в постели.
Максимилиан словно наверстывал время, когда его не было в городе и в семье. Он много занимался с детьми, затеял ремонт родового дома, делал перепланировку сада, пригласив известного мастера из стольного града. Устроил около дома площадку, на которой могли заниматься и маленькие дети и почти взрослый Петр. Несколько раз он бывал в Иванграде, проверил работу старост в землях княжества. Обедать он предпочитал дома. Ему было интересно ощущать себя частью семьи, разговаривать, обсуждать что-либо. Дети тянулись к нему, для него это было приятно. Никак не складывались у него только отношения с женой. Между ними, незримый, стоял князь Алексей Барятинский. Жестокая ревность терзала Максимилиана, он представлял, что Алексей целует его жену, ласкает ее, носит на руках, ловит ее стоны в минуты блаженства и ярость поднималась в его душе.
Он видел, что его холодность угнетает, мучает Катю. Знал, что она до сих пор любит его и не ее вина, что так обернулись события. Все понимал и ничего не мог сделать с собой. Однажды Айрин спросила у него, как он стал уненши, ведь считалось, что в них перерождаются те, кто умер мучительной смертью. Тогда он рассказал, как Ксения Лопухина обрушила под ним берег разлившейся реки, как упал он, придавленный массой тяжелой земли, а чародейка заключила его тело в кокон и он умирал мучительно долго от удушья. Из-за кокона его не могли обнаружить чародеи в Тобольске, пока его вымывало бурными водами Тобола и несло дальше, вниз по реке. И когда Катя летала, обессиленная, в надежде обнаружить хотя бы его тело, она тоже не имела ни единого шанса на это.
Их общение на людях было вполне обычным, они разговаривали, решали возникшие задачи, занимались с детьми. Только очень внимательный человек мог бы увидеть, что княгиня похудела и осунулась, а в глазах ее живет тяжкая, беспросветная тоска. А князь Шереметьев часто уходит в свои мысли, а порой смотрит на свою жену, будто желая разгадать великую загадку и никак не может это сделать. Случаются пары, которые очень быстро выясняют отношения, если они заходят в тупик. Ни Катя, ни Максимилиан к таким людям не относились.
Начиналась жаркая летняя пора. В Белоярске цвели розы и декоративные кустарники, любимый Катин курильский чай распустил свои яркие, желтые лепестки. Ночами шли теплые дожди, а утром солнце отражалось в лужах, которые быстро исчезали под его горячими лучами. Максимилиан возился в саду, делая ограждение большой цветочной клумбы. Два дня назад он придумал выложить из кусочков цветного мрамора красивый узор, сделал набросок и сегодня принялся за работу. Он всегда любил что-то делать своими руками, с юношеских лет учился разным ремеслам и умениям.
У тебя хорошо получается, князь. Умелым рукам многое под силу. Вот бы еще голова научилась также хорошо думать.
Князь Шереметьев не спеша развернулся. Всеведущая мать Макошь усмехалась, стоя под молодой березкой.
Почему же, Мать наша Макошь, ты считаешь, что с головой у меня не все ладно? Чем же я огорчил тебя и заставил так обо мне думать?
Он старательно вытер тряпицей руки и взял со столика кувшин с квасом. Налил в кружку, протянул Богине. Макошь не стала отказываться, с удовольствием выпила прохладный квас, похвалила:
Вкусный, смородиновый. Хорошая у тебя хозяйка, князь.
Не жалуюсь, всеведущая. Только ведь ты не кваса пришла отведать и не хозяйку мою похвалить. Что-то без жены моей хочешь сказать мне.
Догадливый. скупо усмехнулась Богиня. Вот только о другом додуматься не изволил. Тебе одному за последние тысячи лет дано второй раз от смерти к жизни перейти и неспроста это. Любовь тебя держит в Явном мире и тянет тебя сюда. Вернулся ты и опять считаешь, что жить будешь вечно? А если вдруг нежданно-негаданно снова беда случится, так и уйдешь в Навь, оставишь любовь свою без слова ласкового, без нежности, будто есть у нее великая вина перед тобой. А между тем, Алеша Барятинский искренне любил Екатерину, он спас ее от одинокого угасания, от тоски по тебе, большой души был человек. Да и как не любить ее, она достойна счастливой жизни. А ты не знаешь, сколько тебе времени отпущено, но каждый прошедший день с малой пользой потратил. Думай, князь, думай.
Образ Богини давно растворился в солнечных бликах, а Максимилиан все стоял, глядя перед собой и думал. Вчера вечером он уснул, не дождавшись, когда ляжет в постель жена. Проснулся ночью, вторая половина кровати по-прежнему пустовала. Он прошел в кабинет и в блеклом свете ночного «светлячка» увидел, что на столе лежат записи жены и какие-то справочники, а сама Катя, свернувшись калачиком, спит на диванчике. Его царапнула неправильность этой картиныв собственном доме она спала в кабинете, на крошечном диване, укрытая тонким пледом, словно бесприютная, незваная гостья. Заглянул в записижена работала над Имперским Судебником. Неужели она в этом разбиралась?
Утром они оба делали вид, что ничего не произошло. После завтрака все разошлись по своим делам. Раздался звук шагов, на поляну с клумбой вышла Екатерина, в руках у нее был кувшин. Посмотрела на него, поставила кувшин на стол, забрала тот, что был почти пуст.
Принесла тебе кваса прохладного, свежего. Не задерживайся, скоро будем обедать. Скоро Петруша с Иришей из школы придут и сразу сядем за стол.
Она развернулась, чтобы уйти, но Максимилиан остановил ее:
Подожди, Катя. Нам с тобой нужно поговорить. Я должен кое-что сказать тебе, объяснить
Катя развернулась, посмотрела ему в глаза своим спокойным серым взглядом и сказала:
Не надо, ничего не надо объяснять. Я все понимаю. После стольких лет отсутствия ты возвращаешься к семье и вдруг оказывается, что тебя здесь уже и не надеялись увидеть. Твои дети любили и уважали другого мужчину, который растил их, как своих собственных. Твоя жена родила ему еще двух детей. Ревность, обида живут в твоей душе. Я все понимаю, но каяться не буду, Максим. Я не предавала твоей памяти, не предам и Алексея. Пусть я не смогла полюбить его так, как люблю тебя, но он был замечательным человеком и погиб, защищая город, нас с детьми. Я не жалею, что согласилась выйти за него замуж.
У тебя есть родовой дом, многие из женщин согласятся быть твоей женой. Умные, красивые, честные. Тебе не придется мучить себя и думать о том, с кем твоя жена спала до тебя. Дети вырастут и поймут тебя, как сейчас понимаю я.
Она ушла, а Максимилиан остался на месте, ошеломленный ее словами. Вскоре его позвали на обед и они сидели за столом всей семьей, Миша рассказывал, как они с Лизой поймали лягушонка в кустах возле крыльца и учили его прыгать через веревочку.
Он бы научился, только устал и нам пришлось его отпустить. Маленькие очень быстро устают. сокрушенно сказал он, покачивая головой.
Ничего страшного. улыбнулся ему старший брат. Зато лягушонок теперь будет вспоминать, как он познакомился с хорошими детьми.
Правда? обрадовался Миша, затем огорченно опустил светловолосую головенку. Но мы даже не покормили его, он ушел голодный.
А он поест у себя в кустиках, там много разных комариков и жучков. успокоила брата Иришка и вскоре они весело уплетали фруктовое мороженое, что было на десерт.
Вечером, когда Катя вышла из ванной комнаты и принялась расчесывать волосы перед зеркалом, к ней подошел муж и положил ладони ей на плечи. Слегка дунул на ее голову, подсушив волосы и принялся заплетать ей косу. Заплел, развернул ее лицом к себе и проговорил:
Я виноват перед тобой, Катенька. Не знаю, что на меня нашло. Прости меня, дурака, если можешь. Только знай, я не уйду в свой родовой дом и не стану искать другую жену. У меня есть ты и я люблю тебя, очень люблю.
Он целовал ее нежно, будто опасался, что она откажет ему в поцелуе. Но любимая женщина отвечала ему с таким желанием, что все его опасения растаяли. Эта ночь растворила все их обиды и тяжкие мысли, во всем мире не было пары счастливее их и жаркие объятия, и откровенные ласки, и фейерверк чувств, сопровождающий удивительное блаженствовсе примирило их с судьбой и друг с другом.
Глава 29
Они лежали, обнявшись, и Максимилиан, целуя Катину макушку, вспоминал:
Я не помню себя уненши, однако же одно время мне стали сниться сны, где была молодая женщина с кольцом на пальце. Голубой камень в серебряной оправе сиял, словно крошечное солнце, а женщина гладила мое лицо теплыми ладонями, целовала меня и говорила, что мы скоро встретимся. Потом будто вспышкатвои ладони на моем лице и твой испуганный взгляд. А позднее испугался уже я, когда стали падать камни в том коридоре. Я не понимал, как оказался там, что делаю, но ты была у меня на руках и нам угрожала опасность, и я летел вперед. Ты снова снилась мне, Катя, как и тогда, в моей первой жизни. Даже за Гранью Миров память о тебе не могла исчезнуть и она вернула меня в Явный мир. Тымое спасение, любимая. Не гони меня в мой родовой дом и к другим женщинам. Я искуплю свою вину, поверь.
Уговорил, оставайся. сонно шептала Катя, проваливаясь в ласковую темноту. Считай, что часть вины ты уже отработал, еще лет на сто хватит.
У них в запасе оказалось одиннадцать лет. Эти годы были относительно спокойны для всей Империи. Не пытались заклятые друзья откусить кусочек богатых российских земель, не особенно беспокоили нечисть с нежитью. Государь строил города, верфи, школы, университеты. От Иванграда до самых дальних границ Империи прокладывались дороги. Открывались мануфактуры и ремесленные цеха. Простой люд был обеспечен работой и твердым доходом.
Жизнь князя Максимилиана Шереметьева все это время была наполнена самыми приятными событиями. В одно мгновение она вдруг открылась ему с изумительной стороны, мир вокруг стал необычайно ярким, засиял красками и он с сожалением думал о том времени, которое потерял из-за своих душевных терзаний. Каждый день, глядя в глаза своей жены, он с облегчением видел, что она не затаила на него обиды и любит по-прежнему сильно и безусловно. Точно также и их дети, а он не отделял Мишу и Лизу от своих собственных сына и дочери, смотрели на него с любовью и доверием. Они часто путешествовали по Империи всей семьей, бывали в разных ее интересных уголках. Сибирские леса, Крым, Дальневосточное побережье, города Каменного пояса, который часто стали называть Уралом, Швеция, Балтика. Велик был размах Российской Империи и богаты ее земли.
Максимилиан много занимался с детьми. Мальчиков учил воинским навыкам, рассказывал об их общих предках, о законах мужества, чести и справедливости. К девочкам он относился с нежностью, был предупредительным и часто снисходительным к ним, прощая их девчоночьи слабости. На его примере мальчики учились бережному отношению к матери и сестрам, а заодно и ко всем женщинам мира. Он связался с родственниками князя Алексея Барятинского и пригласил их к себе в гости. Приехали старший брат Алексея Илья с женой и сыном, а также его дядя, князь Тимофей. Они оказались под стать Алексею высокими, крепкими и такими же добродушными и веселыми. Екатерине они привезли бумаги по наследованию части имущества Барятинских, доставшееся на долю Алексея после недавней смерти отца. Катя пригласила своего поверенного и попросила переоформить наследство в равных долях на Лизу и Мишу.
Оказалось, что Барятинские давно уже хотели их посетить, но ждали приглашения, считая неудобным навязываться самим. Их общение продолжалось месяц, Катя была рада, что дети познакомились с родными, услышали многое об истории дома Барятинских, почувствовали себя причастными к славному роду. С этих пор они стали часто навещать друг друга, считая себя не только родственниками, но и хорошими друзьями.
Лишь одно огорчало Максимилиана в это времяБоги не дали им больше детей. Однажды, посещая белогорский приют, они с Екатериной обратили внимание на двух ребятишек, восьмилетних брата и сестру, Алену и Ефима Бельских. Шестимесячными их оставили на приютском крыльце, в приюте им дали имена и общую фамилию, поскольку дети были внешне похожи друг на друга. С тех пор никто не интересовался их судьбой, они подрастали тихими и спокойными детьми, в меру шаловливыми, умненькими и послушными. Супруги Шереметьевы думали недолго, поговорили со своими детьми и усыновили-удочерили Алену и Ефима. Теперь они тоже стали Шереметьевыми.
Каждый день их семьи был наполнен хлопотами и различными делами, у всех были свои обязанности, каждый что-то делал для других. Незаметно повзрослели Петр с Ириной, за ними подтянулись Лиза с Мишей, наступила очередь Алены и Ефима. Петр после окончания Чародейской школы обучался в военной Академии Иванграда и уже служил в столичном гарнизоне. Ирина закончила чародейскую Академию и работала в Госпитале Всех Богов. Лиза и Миша обучались в столице, братна факультете боевого чародейства, сестракак и старшая, Ирина, на целительском. Алена и Ефим оказались с даром чародеев-природников, могли влиять на погоду, на рост растений, на их сорт и вид. Обучение в Иванграде они проходили в Академии природного чародейства.
В погожий осенний денек Максимилиан после обеда решил немного полежать в гостиной на диване. Катя не удивилась, в прошедшее лето у него появилась такая привычка, он сам смеялся, объясняя это якобы близкой старостью, хотя до старости им было еще очень и очень далеко. Благодаря чародейскому дару и тем, что их щедро одарили в свое время Боги Велес, Макошь и Лада, выглядели они лет на двадцать и на самочувствие оба не жаловались. Одарив мужа поцелуем, Екатерина ушла в оранжерею, покопаться с новыми сортами курильского чая, которые она вывела. В работе она забыла о времени, как вдруг резкая боль полоснула в груди и все в ней похолодело от мысли:Максимилиан!
Катя не помнит, как добежала до гостиной и уже на пороге понялапоздно. Максимилиан лежал на диване, свесив одну руку, на лице его застыла спокойная, ласковая улыбка. Он ушел от нее, теперь уже навечно. Ушел, унес собой ее любовь, оставил воспоминания о себе и о счастье быть рядом с ним.
Прибывшие дети постоянно были с матерью, желая смягчить ее и их общее горе. Они любили своих родителей, у них была хорошая, крепкая семья. Теперь они держались друг за друга. Время прошло, дети вернулись на работу и учебу, Катя осталась одна, но долго скорбеть в одиночестве ей не позволили. Император сам прибыл к ней, чтобы предложить ей поработать его личным секретарем. Он был на похоронах своего бывшего друга, а потом просто хорошего знакомого, попрощался, склонив голову перед гробом, высказал Екатерине и детям свое сочувствие и ушел, не сказав больше ни слова. Теперь же он, сидя за чашкой чая, говорил:
Вы же понимаете, Екатерина Алексеевна, что дел у вас в Белоярске не так много. У вас хороший поверенный, отличный градоначальник, вы всегда можете проверить состояние их отчетов. А в стольном граде ваши дети, вы сможете чаще с ними встречаться. У вас будет много работы, она отвлечет вас от тяжелых мыслей. А мне нужен рядом опытный, надежный человек, проверенный в разных ситуациях, сильный чародей. У Максимилиана есть дом в Иванграде, а во дворце у вас будут собственные покои, живите, где вам будет удобно.
Катя думала недолго. Подняла на Годунова взгляд и спросила:
Когда будут готовы покои во дворце?
Послезавтра. ответил Государь, удивленный таким скорым согласием. Он приготовился к долгим уговорам, припас немало доводов за свое предложение, но Екатерина Шереметьева в очередной раз удивила его.
Хорошо. кивнула она. Послезавтра в полдень я буду во дворце. Распорядитесь встретить меня.
Дом Шереметьевых приводить в порядок не надо было. Время от времени кто-нибудь из братьев или сестер оставался там ночевать или пожить на каникулах, поэтому прислуга содержала его в полном порядке. Через день утром Екатерина Шереметьева прибыла к нему со своим багажом и камеристкой. Переоделась, уложила волосы и отправилась во дворец. Ее уже ожидали и сразу же проводили к Императору. Годунов принял Екатерину радостно, показал ее рабочее место в приемной, отдал ключи от всех ящичков и сейфа, рассказал об ее обязанностях, добавив, что многое она поймет с течением времени. И Катя принялась за работу. Ей было интересно, как поставлено делопроизводство в Императорской канцелярии, как обеспечивается сохранность государственной тайны и многие другие моменты. Со временем она перенесла в свои покои часть вещей и оставалась в них ночевать, если задерживалась допоздна. Но чаще любила, прогуливаясь, добираться до своего дома. Иногда ее ожидал там кто-нибудь из детей и вечер был счастливым и добрым.
Годунов не был слишком придирчивым работодателем, а Екатерина не видела ничего плохого в том, что он порой учил ее каким-то тонкостям секретарской работы или знакомил с людьми, которых она раньше не знала. В скором времени она вполне освоилась, принимала от курьеров письма и документы, не исключая тех, что составляли государственную тайну, они читались только самим Императором. Похоже, Годунов доверял ей безгранично, не требуя клятвы верности. Он брал с собой Екатерину, отправляясь в Швецию, в Приморье, на Камчатку, а однажды они вдвоем побывали в Империи Мин, которую все чаще называли Китаем, а сами китайцы называли свою страну ТяньсяПоднебесная. Там Государь тайно встречался с одним из высокопоставленных родственников Императора Цин. Годунов встречей остался недоволен, похоже, соседнее государство переживало не лучшие свои времена.
Прошло уже почти три года с того дня, как Екатерина приняла предложение Имератора и стала его секретарем. За это время она видела Государя в разных ситуациях и не уставала удивляться. Куда подевался тот самоуверенный, заносчивый тип, каким он являлся три десятилетия назад? Сейчас это был настоящий правитель огромной Державы, умный, хваткий, прозорливый. Даже его жесткость стала иной. Он хорошо разбирался в людях, рисковал, назначая на важные посты малоизвестных людей без титулов, если считал, что они принесут пользу на этом месте. Он никогда не позволял себе оскорблять подчиненных ему людей, срывать на них свой гнев, предпочитая спокойно обсудить задачи, требующие решения. Он сам много работал и требовал от других того же самого. Беспорядок, безответственность, разгильдяйство пресекались им без обсуждения. Он мог простить ошибки, но не прощал лени и саботажа.
К этому времени дети Годунова от брака с Екатериной Голицыной стали взрослыми. Дочь Полина, редкая красавица, следуя примеру матери, на одном из приемов влюбилась в посла из Италии Джоаккино Наполеоне Пеполи и настояла перед отцом, чтобы выйти за него замуж. Император злился ужасно, упрекал любимую дочь в том, что она вся в мамочку, но был вынужден передумать, когда посол сам признался ему в любви к Полине и попросил ее руки. Поскольку жених и будущий зять принадлежал к высшей аристократии Италии, был состоятелен, умен и образован, Годунов в конце концов сдался и через месяц влюбленные поженились в России и уехали в Италию, где повторно обвенчались по местному обычаю. Доходили слухи, что живут они дружно и в полном согласии.
Сын Годунова, Федор, воспитывался, как наследник династии, но однажды увидев Тихий океан, заболел кораблями, а затем кораблестроением, учился у старых корабелов и почти не бывал в столице. Все его время принадлежало отцовским верфям. По его настоянию во Владивостоке была открыта военная мореходная школа, а в Балтийске, небольшом городке на берегу Финского залива, училище. Император хоть и ворчал иногда, но сыном был доволен. Тот отладил работу на верфях, многое уже знал и умел сам, а всякие умения, как известно, не бывают лишними. Империи нужны были промысловые и военные корабли.
Глава 30
Княгиня Шереметьева, личный секретарь Императора, шла из архива, в котором находилась с утра, разыскивая некоторые документы для Государя. Она вошла в приемную и протянула руку, чтобы постучаться в дверь императорского кабинета, как оттуда, на ходу поправляя подол изрядно помятого платья, выплыла одна из придворных дам, рыжеволосая, раскрасневшаяся и довольная. Она молча прошла мимо Екатерины, забыв закрыть за собой дверь, дерзко и вызывающе взглянула на нее. Катя поморщилась, кашлянула и вошла в открытую дверь. Годунов застегивал пуговицы на рубашке, увидев ее, отвел глаза.
Я принесла вам нужные документы, Ваше Величество. Пояснительная записка внутри папки.
Она положила бумаги на стол и развернулась к выходу.
Подождите, Екатерина Алексеевна. Хочу извиниться перед вами. То, что вы видели
Я ничего не видела, Ваше Величество. Вам я не судья, это ваше дело.
Она помолчала и добавила:
Жениться вам надо, Ваше Величество. Поищите хорошо, найдите подходящую женщину и женитесь. Поверьте, далеко не все жены предают своих мужей, даже если их мужьяИмператоры.
Годунов печально усмехнулся:
Вы, как всегда, прямолинейны, княгиня. А любимую женщину я давно уже нашел, только она не пойдет за меня замуж, я ей не нужен. А другую я не хочу.
Так вы уже спрашивали ее, любит ли она вас и станет ли вашей женой? Вы хотя бы ухаживали за ней? Приглашали на свидания, дарили ей цветы, милые безделушки? Нет? Вижу, что нет. Действуйте, Государь, иначе ничего не изменится.
Она вышла из кабинета, закрыв дверь, а Годунов все стоял, раздумывая.
Через день он, забирая у нее поступившие письма, спросил:
Вы давно были в театре, Екатерина Алексеевна? Сейчас многие говорят о новой пьесе, смотрели?
Нет, ваше Величество, в театре я не была давно, но о новой пьесе наслышана.
Значит, сегодня вечером идем знакомится с этой пьесой. Будьте готовы к шести часам, я за вами зайду.
Император бодро пошел к себе в кабинет, Катя в недоумении смотрела ему вслед, потом пожала плечами и склонилась над бумагами.
Время, прошедшее со дня смерти мужа, слегка притупило боль от его потери. Она порой уходила в Белоярск, к сестре Наташе, с удовольствием встречалась с супругами Апухтиными. Несколько раз ее приглашали на городские праздники, она всегда принимала эти приглашения, но ночевать в Белоярске не оставалась, у нее не было сил на то, чтобы провести ночь там, где еще недавно с ней рядом был Максимилиан. Поэтому даже поздними вечерами она уходила скорым ходом в свои покои во дворце, либо в столичный дом Шереметьевых. Дети не забывали ее, кто-нибудь из них обязательно два-три раза в неделю прибывал во дворец или жил в доме. Встретились они и с Богиней Макошью, когда Екатерина посетила ее капище. С сожалением смотрела на нее всевидящая Мать.
Не держи его, девочка, отпусти. Не знаю, кто сделал вам такой подарок, но одиннадцать лет, прожитых с любимым человеком, это немало. За это время твой муж вырастил детей, хорошо воспитал их. Может быть, это и было причиной его возвращения? Не знаю, не могу сказать точно. А твой путь еще не окончен.
Я понимаю, Мать всевидящая. И уже отпустила Максимилиана, но перестать любить его не в моих силах. Он любовь всей моей жизни, нам не хватило бы и тысячи лет. Я смогу жить без него, вот только это совсем другая жизнь, в ней холодно.
Нет ничего вечного в любом из миров, холод тоже когда-нибудь закончится.
Пьеса, вопреки опасениям Кати, не была скучной. Какая-то переделка из итальянских пьес, похожая на «Слугу двух господ». Актерский состав был хорош, костюмы сшиты со вкусом и выдумкой, на декорации денег тоже не пожалели. В Императорскую ложу пришел лишь Алексей Вяземский, разговор состоялся сугубо светский, то есть ни о чем, затем Глава Тайного приказа пожелал им хорошего вечера и ушел. В антракте Екатерина не стала выходить из ложи, им с Государем принесли холодный морс и фрукты и они заняли это время разговором. Говорил больше Годунов, но не о работе и не о государственных делах, а вспоминал детство, описывал свои шалости, смеялся над ними вместе с ней и недоумевал, как терпели его пакостливую натуру бедные родители.
После спектакля они прогулялись по ночным улицам, Император проводил Катю до ее дома, на прощание прикоснулся губами к ее пальцам и вручил небольшой букетик фиалок.
Еще через три дня он, жалуясь на то, что слишком много времени проводит за рабочим столом и скоро разучится ходить, пригласил ее на прогулку по самому большому столичному парку. Катя подумала и согласилась, ей тоже хотелось пройтись на свежем воздухе. Гуляли они до позднего вечера, обедали в небольшом ресторанчике с открытой верандой. Погода стояла теплая, легкий ветерок пробегал по зеленой листве и раскачивал стебли цветущих лилий и роз. Посетители с любопытством поглядывали на Императора со спутницей, но они оба не обращали ни на кого внимания. Взрослые люди, они не придавали значения таким мелочам.
С тех пор так и повелось. Как только Император уставал, он приглашал личного секретаря и они вдвоем отправлялись то на небольшой пикник, то на прогулку или на совместный ужин. Порой Годунов преподносил ей небольшие подаркицветы, коробочки редких конфет, фигурки забавных зверушек.
Прием в честь дня рождения Императора должен был продолжиться обедом и большим балом. Дворцовая модистка предложила Кате по этому случаю платье, которое придумала и сшила не по заказу, а по собственному желанию. Верхняя часть платья была из серебряной ткани, вышитой редкими голубыми васильками, а нижняяиз многослойного белого шифона. Платье ей понравилось, оно делало ее совершенной красавицей, освежало, подчеркивало изящество обнаженных плеч, белизну и нежность кожи. Серые глаза ее, казалось, смотрели с мягкой улыбкой, колье и серьги из бриллиантов завершали картину своим сиянием.
Гости поочередно произносили здравицы Императору и преподносили подарки, потом именинник встал и произнес ответную речь:
Благодарю вас всех за добрые слова, за прекрасные подарки. Я тоже готовился к этому дню, потому что именно к нему приурочил важнейшее событие своей жизни. Сегодня я решил сделать предложение женщине, которую люблю уже много лет.
Гости зашептались, некоторые дамы принялись поправлять прически и строить Императору глазки. А он продолжал:
У меня всегда было мало надежды на ее взаимность, но одна моя умная знакомая дама посоветовала мне рискнуть. Поэтому я спрашиваю сейчас, в этот день, в надежде получить самый главный подароксогласие любимой.
Он подошел к Кате с небольшой коробочкой в руке, опустился перед ней на колено, поднял голову и, волнуясь, спросил:
Екатерина Алексеевна, согласны ли вы стать моей женой и прожить со мной вместе до самого окончания жизни?
Ошеломленная Катя молчала, глядя на Императора у своих ног. Темные глаза Годунова с надеждой смотрели на нее, все больше наполняясь горьким отчаянием. И она решилась, протянула ему руку и сказала «Да!» В одно мгновение он надел ей кольцо на палец, поднялся, держа ее руку у своего сердца и ликующим голосом произнес:
Она сказала мне «Да!». Вы слышали, она согласилась стать моей!
Повернулся к ней, благодарно сверкнув глазами, обнял за плечи и шепнул:
Прямо сейчаск Макоши!
И открыл переход. Надо было видеть, как была удивлена Пряха Судеб, как смеялась, глядя на них.
Годунов! До самой последней капли кровиГодунов! Это надо же, уговорить Екатерину Шумскую, добиться ее согласия! Всякое предполагала, но не это! Хотя так еще лучше! Совет вам да любовь!
И тонкая вязь орнаментом украсила их запястья. Не думала Катя, что когда-нибудь у нее еще будет такая ночь. Что Владимир Годунов, дерзкий, жесткий, холодный может целовать так нежно. Что он знает такие слова, которые кружат голову, а его руки умеют ласкать ненасытно и жадно, утверждая власть над ней.
Пообещай мне, Катенька, душа моя, что никогда не оставишь меня, не бросишь, что бы не случилось.
Обещаю.
Два дня супругов Годуновых не мог видеть никто. В первое же утро Император заказал на кухне две корзины с провизией, прихватил с собой полотенца с одеялами и, взяв за руку молодую жену, исчез в скором переходе. Они вышли возле круглого озера с лазурной водой и песчаными берегами. Вокруг росли экзотические деревья, которые Катя не видела никогда раньше, вперемешку с пальмами и густым кустарником. Отправив корзины в тень, муж быстро разделся, сбросив одежду на песок, и не стыдясь собственной наготы, побежал к озеру.