Темный взгляд снова где-то над книгой.
Щурится до тонких лучиков морщинок в уголках глаз, и я замечаю на смуглой коже тонкий след шрама.
Что же богохульного в ночных молитвах?Он почти искренне не понимает.
Но именно это «почти» - нарочное, издевательскоени на минуту не дает усомниться в том, что мы оба понимаем, о чем речь.
Вы молитесь на ночь, юная леди? - вкрадчиво интересуется он.
Ночная молитваединение с богом, и самая чистая исповедь, - отвечаю я.
Он кивает, откладывает книгу и, чуть подавшись вперед, задает следующий вопрос:
Становитесь ли вы на холодные каменные плиты своими тонкими голыми коленками?
Я не в силах ни вздохнуть, ни выдохнуть.
Когда просите у своего Бога быть к вам терпеливым и снисходительнымдостаточно ли крепко сжимаете ноги?
Стыд вспыхивает у меня под кожей, словно я уже в Бездне, и медленно поджариваюсь на своем личном костре.
Волнуется ли ваша невинная душа, когда
Повозка останавливается так резко, что меня сперва бросает вперед, а потомназад, на мешки с полотном.
«Перепутье», - громко говорит настоятельница Тамзина.Здесь наши пути расходятся. Пусть Плачущий не обделит вас своей милостью.
Пока Эйр ловко спрыгивает прямо с телеги, гвардеец как бы случайно наклоняется ко мне.
Тянется к моей руке.
Я одергиваю ее и прижимаю к груди, где испуганно колотится сердце.
Я бы не посмел смутить юную леди такими богомерзкими вещами, - шепотом говорит гвардеец. Он что-то чувствую ловко и почти незаметно прячет между мешками.Постарайтесь, чтобы ваша строгая наставница не нашла мой маленький подарок. И не переусердствуйте, когда будете молиться в следующий раз, чтобы не стереть свои невинные голые колени.
Он поднимается, расправляет плечи и, даже не взгляну на меня на прощанье, тяжелым твердым шагом направляется в сторону постоялого двора.
Глава 4
Глазам своим не верю! Альберта! Вы уверены, что были трезвы и в крепкой памяти, когда составляли вот это?!
Эвин бросает пергамент на стол и разводит руками, с претензией глядя на стоящую неподалеку герцогиню Альберту Белл, которая, если память мне не изменяет, служит в Тайном совете еще со времен, когда был жив король Дарек.
Даже не представляю, сколько ей лет, но, насколько вижу и чувствую, она не прибегала ни к каким махинациям и не использовала омолаживающие инъекции, которые, с легкой подачи одного химера, стали просто писком моды. Если так пойдет и дальше, я лично вытребую у Эвина приказ об увеличении налогов на салоны красоты. За последние полгода индустрия моды принесла в казну больше денег, чем пошив мужской одежды.
Если в следующий раз какой-нибудь умник спросит, почему я в свои седины до сих пор не связал себя узами брака, я скажу, как на духуженщины в наше время слишком дороги.
И мне, заурядному Серому кардиналу при дворе Скай-Ринга, точно не по карману.
Ваше Величество, я проверила каждое имя. В списке кандидаток на роль королевы, не может быть никаких оплошностей и случайностей.
Я мысленно пару раз лениво хлопаю в ладоши выдержке и каменному выражению лица старой Черной вдовы. Хотя, пройдя школу дурного вспыльчивого характера отца Эвина, этот вздорный бунтарь вряд ли доставляет ей больше проблем, чем липкий леденец.
Рэйвен?!Король широким шагом громыхает сапогами в мою сторону и всучивает злосчастный пергамент.Просто взгляни и скажи, что я не сошел с ума, желая сократить количество кандидаток вдвое. А некоторыхнапример номер семьбыло бы неплохо сократить абсолютно буквально, на голову.
С трудом подавив зевок, быстро пробегаю взглядом по фамилиям: леди Элиз Вустер, графиня Вероника Мор, маркиза Айна Монтайн
Айна
В моей памяти она навечно останется девушкой, которая молилась перед тем, как расстегнуть на мне рубашку.
Ну хорошо, не навечно. Но было правда забавно.
Со всем почтением, Альберта, но маркизе Монтайн совершенно точно не место в этом списке, - выдаю первую ремарку.
По каким соображениям?интересуется Черная вдова.
По самым что ни на есть первостепенным и основополагающим в таком вопросе, как роль будущей жены короля и матери наследника престоламаркиза не девица.
Эвин издает триумфальное «Ха!» и выразительным взглядом в сторону герцогини дает понять, что ждет от нее вразумительного ответа.
Ваше Величество, нет никаких причин сомневаться в непорочности маркизы, - все с тем же невозмутимым видом, говорит Черная вдова.У этой девушки безупречная репутация, ее отецверный вассал Вашего Величества. Кроме того, семейный лекарь
Ооооо, - иронично тяну я, - в таких деликатных вопросах этим прохвостам я бы доверял менее всего. Но даже если бедолага свято верит в то, что говорит, уверяю, белая роза молодой маркизы уже давно отцвела.
Могу я в таком случае поинтересоваться, из какого надежного источника ваши сведения?не желает отступать Альберта.
Из первых рук, - не скрывая сальную улыбку, «каюсь» я.
На ее лицо нужно посмотретьразве что не скисло окончательно.
Лично я не имею ничего против герцогини. При жизни она, я слышал, была верной женой своему туповатому мужу, а после его смерти смогла не только упрочить свои позиции, но и сделать то, чего не удавалось ни одной женщине Артаниивозглавила Тайный совет.
И где-то во всем этом наши пути пересеклись. Пару раз. И ясперва не нарочно, а потом осознанно и намереннооттоптал бедняжке ноги.
С тех пор нас связывает взаимная, крепкая, надежная и абсолютно безграничная неприязнь.
Ваши поступки, Рэйвен, порой настолько возмутительны, что мне нечего сказать в ответ, чтобы не испачкаться.
Не утруждайтесь, герцогиня.Отвешиваю ей едва заметный поклон.За все эти годы вы ни разу не дали мне повод усомниться в том, что наши чувства взаимны. И, раз уж мы заговори об увядших розах Ваше Величество, полагаю, кандидаток номер девять, одиннадцать и девятнадцать, так же следует исключить.
Герцогиня мгновенно карает меня презрительным взглядом.
Эвин удивленно вздергивает бровь.
И тоже «из первых рук»?смеется он.
Я пожимаю плечами, зеваю и, устроившись поудобнее, протягиваю ноги к огню.
Проклятый дождь. Никакого покоя коленям.
Помня просьбу короля, нахожу взглядом имя под номером семь.
Герцогиня Матильда ЛуНа.
Шрам под ребрами, оставленный мне «на память» ныне гниющим в земле папашей этой девицы, начинает предательски зудеть.
Старинный род.
Некогда очень богатый. Сидящий пятой точкой на золотых рудниках и в одно лицо распоряжающийся ахаловыми рощамиединственным во всем королевстве, источником самой легкой, прочной и гибкой древесины для изготовления дирижаблей.
Старик так разжирел, что даже в свой ночной горшок справлял большую нужду золотыми дублонами. Поговаривали даже, с его собственного чеканного двора и с его уродливой рожей в профиль.
Матильда ЛуНа, Рэйвен, - напоминает король и я киваю, давая понять, что нашел причину его негодования.Ее отец насолил не только королевству, но и тебе лично.
Насолилэто мягко сказано.
Как если бы сказать, что гильотина обкорнала голову совершенно случайно, а на самом деле должна была лишь подравнять волосы.
Этот старый гад чуть не отправил меня в Бездну.
И даже спросить некого, что за приступ идиотского благородства у меня случился, из-за чего я не отправил девчонку в монахини.
Очень некстати, но вполне ожидаемо, в голове всплывает образ той перепуганной монашки. Тоже Матильды.
Она так приятно пахла, что, конечно, мой «нюх» не мог не отреагировать.
Пахла очень особеннослучайными каплями воска на коже, потертыми страницами маленького молитвенника, сушеными цветами в тонких волосах
Рэйвен? Где ты, Хаос тебя задери?!
Я тяжело вздыхаю, возвращаясь из мира своих совсем не милых грез, в эту скучную серую действительность, где у меня адски ноют колени и раскалывает голова.
Старина Рэйвен, скажи-ка, неужели привилегия сидеть в присутствии короля, стоит всех этих страданий?
Ваше Величество, если позволите.Черная вдова откашливается в кулак и, закладывая руки за спину, выравнивает спину. Прямо стойкая оловянная старушенция. Эвин делает огромную ошибку, полагая, будто можно не считаться с этим сморщенным стручком.
Король раздраженно кивает.
Герцогиня ЛуНаединственная наследница.
Бездна, как банально.
Несмотря на то, что часть владений бывшего герцога ЛуНа теперь принадлежат короне, Матильда все еще очень почитаема своими людьми и весьма неплохо управляется с каждым бунтом. Она умна, находчива и
приходится двоюродной племянницей королю Аббердина, - прерываю этот предсказуемый поток чуши.
Герцогиня, несомненно, умна и даже хитра, и приносит много пользы на своем посту, но некоторые вещи она не может знать хотя бы потому, что онане я.
Это невозможно!возмущается Черная вдова.Я лично проверила родовое древо каждой кандидатки.
Если королю будет угодно, у меня есть один пергамент, доказывающий абсолютную правоту моих слов. Готов предоставить его по первому требованию, Ваше Величество.
Эвин отмахивается.
Мы с ним прошли через такое, что, если бы он сейчас не поверил мне на слово, я бы, пожалуй, даже оскорбился.
Когда-нибудь ее дети смогут претендовать на трон Аббердина, - развиваю мысль.И даже если онаседьмая вода на киселе, этого вполне достаточно, чтобы некоторое недовольное политой старика Дэйла дворянство, решило переметнуть знамена.
Аббердинэто, по истине, самая большая и болезненная заноза в заднице Артании.
Неприрученные земли свободных горцев.
Для умника, который принес этим дикарям «слово о демократии» следовало бы придумать персональную пытку.
Я скорее женюсь на ндарской суке, чем на Матильде ЛуНа, - заявляет Эвин.
Полагаю, Вашему Величеству не стоит рубить с плеча, - немного прогибается герцогиня.
Потому что проглотила мою наживку.
Если бы не треск дров в камине, уверен, малый зал совета был бы до верху наполнен скрипом ржавых шестеренок в ее голове.
Эвин смотрит на меня почти с мольбой.
Даже знаю, о чем думает и чего ждет.
Увы, но этот «невинный цветочек» меня не заинтересовал бы даже под пытками.
Матильда ЛуНа, святые горшки! Поверить не могу, что мне придется возможно даже
Когда его взгляд останавливается на мне, я задом чувствую, что пока Эвин не женится, моим старым солдатским костям не будет покоя. Потому что он уже придумал для меня какую-то персональную задачку.
Затащить девицу ЛуНа в постель? Вот уж дудки.
Герцогиня, не могли бы вы оставить нас с Рэйвеном наедине?
Но, Ваше Величество
Оставьте нас!рявкает он.
Паучиха откланивается и быстро уносит ноги.
Боюсь, есть лишь один способ уладить все вопросы с моей женитьбой, - говорит он с той самой улыбкой, после которой Эвину хватило мозгов развязать войну с Аббердином.И столь деликатный вопрос, как ты понимаешь, я не могу доверить женщине.
Нет, - на всякий случай отказываюсь заранее.Что бы ты не задумалмой ответ будет «нет». Я не собираюсь заглядывать под юбки твоим невестам.
«Даже если под некоторыми может открываться потрясающий вид», - добавляю про себя, и очень некстати улыбаюсь этим мыслям.
Эвин всегда был скор на выводы и поступки.
Ты будешь моими глазами и ушами в этом серпентарии, - заявляет он, и лыбится, очень довольный собой.Потому что я, король Эвин Первый Скай-Ринг, назначаю тебя куратором моего отбора невест и своей высочайшей властью наделяю всеми правами, полномочиями и прочая.
Может, лучше Орден за Верную службу и на пенсию?уныло сопротивляюсь я.
Избавься от герцогини, найди мне славную, чистую и породистую королеву, а остальных девиц - Эвин сально ухмыляется.В общем, вытаптывай этот розарий сколько душе угодно.
Глава 5
Только на последний, третий день ярмарки, у меня выпадает возможность незаметно улизнуть из постоялого двора, где мы остановились. И только потому, что ярмарочные дни начинаются буквально с рассветом и заканчиваются только с наступлением темноты.
Даже у похожей на оживленную марионетку настоятельницы Тамзины в конце концов заканчиваются запасы сил и когда вечером мы возвращаемся в наши комнаты, она меняет свое решение возвращаться в монастырь немедленно, и решает, что ничего страшного не случится, если мы выедем с рассветом, хорошенько выспавшись перед дорогой.
Мы с Игрейн, как самые юные, спим в одной комнате вдвоем, и как только возня за стеной, в которой спят наставницы и монахиня Фьёрда, стихает, я быстро достаю припрятанный под кроватью узел с мирскими вещамимое монашеское одеяние слишком заметно, чтобы просто так расхаживать в нем по городу. За год я кое-как скопила пару монет, и их как раз хватило, чтобы тайком купить на ярмарке простое крестьянское платье и накидку с капюшоном.
Игрейн, которая все время, каждую минуту меня подбадривала, глядя на мои торопливые переодевания, становится непривычно молчаливой.
Ты такая смелая, - наконец, шепотом говорит она, когда я туго перевязываю косу вокруг головы и накидываю капюшон, надежно скрывающий мое лицо.Я бы никогда не смогла.
Я бы тоже, но Орви
Мои глаза сами собой мечтательно закрываются, когда вспоминаю нашу единственную мимолетную встречу в конце первого дня ярмарки.
Я так устала, отрезая ткани и сворачивая их в красивые рулоны, что не сразу почувствовала пристальный взгляд в спину. Почему-то сначала даже показалось, что это темный взгляд, прищуренный, насмешливый и порочный, от одного воспоминания о котором меня сразу бросало то в жар, то в холод.
Повертела головой и заметила стоящего около прилавка со сладостями молодого гвардейца. И, хоть на нем был точно такой же черный мундир, что и на «Даниэле», спутать этих двоих было просто невозможно. Потому что Орви был ниже и коренастее, с руками, которыми, кажется, мог бы запросто преломить надвое молодое деревце.
Но. Орвикоролевский гвардеец?
Я была так поражена этой новостью, что остолбенела на месте.
Форма очень ему шла, особенно мундир с одним маленьким отличительным знаком в виде пары скрещенных мечей.
Почему-то мысленно триумфально вскинула бровь, памятуя, что у беспутника с телеги не было даже этого. Видимо, все его великие дела не ушли дальше бесстыжего смущения непорочных невест светлых богов.
Очнувшись, я чуть не со слезами отпросилась у настоятельницы отпустить меня «по острой нужде» и, петляя как заяц, обошла прилавок со сладостями. Скорее почувствовала, чем поняла, что Орви идет за мной шаг в шаг.
Но был ясный день, на нас смотрели сотни глаз, и если бы монахиня Плачущего привселюдно и открыто заговорила с мужчиной, это стало бы куда более интересным развлечением, как кукольный спектакль на малой площади.
Тогда мы посмели лишь обменять взглядами и мимолетным прикосновением голых пальцев, когда Орви вложил мне в ладонь крохотную записку.
«Буду ждать тебя каждый вечер у фонтана с рыбами, за Торговым домом Кресов» - было написано там.
Я по привычке запомнила каждое слово, а потом сожгла записку и начала терпеливо готовить план «побега».
Так что сейчас, когда из отражения в маленьком мутном зеркале на меня смотрит обычная и ничем неприметная девица, во мне нет ни капли сомнения, стоит ли рисковать. Или, что Орви меня не дождется. Однажды он спрыгнул с телеги отца и вернулся в монастырь, чтобы увидеться со мной. И всю ночь шел пешком домой, не боясь ни разбойников, ни зверей.
Пообещай, что будешь благоразумна, - просит Игрейн, и я послушно киваю.
Когда украдкой выскальзываю за дверь, в спину слышу молитву богам, быть милосердными к моей строптивости.
До той самой площади идти совсем недалеко, но первый квартал дается мне с трудом, потому что это первый раз, когда я одна, без компаньонки и защиты монашеского одеяния, иду по городу, которого не знаю, и натыкаюсь на незнакомых людей.
Потом вспоминаю, что Орви, наверное, уже отчаялся меня дождаться, и прибавляю шаг.
Почти бегу, жадно глотая прохладный осенний воздух, приправленный ароматом свежей сдобы и горящих фонарей.
А вот и площадь.
И фонтан в виде плещущихся на струйках воды гранитных карасей.
Осматриваюсь, немного сдвигая капюшон.
Чуть в сторонепарочка. Кажется, держатся за руки и меня снова бросает в жар от стыда. Никогда прежде я не видела, чтобы мужчина прикасался к женщине. Даже просто за руку.
Я осторожно обхожу фонтан по кругу и с тоской понимаю, что Орви нигде нет.