Но леший решительно воспротивился.
Я лесной житель, угрюмо сказал он. Здесь нужен кто-то из водяных обитателей. При всем моем уважении к эльбсту Роналду.
Тогда ты, Лахлан, перевел свой взгляд на эльфа Джеррик, решив не спорить с неуступчивым, все это знали, лешим.
Но эльфа опередила ундина Адалинда.
Позвольте мне, тихо произнесла она. Водаэто моя родная стихия. Лучше меня никто с этим не справится.
Джеррик задумчиво посмотрел на нее. Глаза Адалинды покраснели и опухли от слез. Это было неприкрытое проявление горя. Кобольд презрительно сморщился и буркнул:
Пусть будет по-твоему, Адалинда. Ты сама решила.
Он обратился к Вигману:
Задержись ненадолго, когда все уйдут.
А потом произнес:
Все могут расходиться. Об очередном заседании вас оповестят.
Это было сказано пренебрежительно, но никто не подал и вида, что оскорбился. Никому не хотелось стать врагом кобольда, который внезапно столь высоко возвысился. Все с плохо скрываемым сочувствием смотрели на лешего Афанасия. А тот незаметно переглянулся с туди Вейжем и вышел из зала первым, как будто куда-то спешил и не нуждался в союзниках среди членов Совета ХIII. Это было неразумно, и его молчаливо осудили. Леший привычно становился persona поп grata уже при новом главе Совета ХIII.
Джеррик и Вигман остались вдвоем. Кобольд не стал подходить к интересовавшей его теме издалека, а сразу заявил:
Я знаю о твоих сношениях с людьми, Вигман, и, заметив, что тот пытается что-то возразить, сказал: Не спорь, у меня нет на это ни времени, ни желания. Слушай внимательно. Ты должен будешь организовать мне встречу с главами их ведущих государств. С теми, кто все решает.
И он грозно провозгласил:
Нос volo, sic jubeo! Этого я хочу, так приказываю!
Вигман, тяжко вздохнув, робко поинтересовался:
И о чем, повелитель Джеррик, ты будешь с ними говорить? Прости, но это первый вопрос, который мне зададут.
Джеррик злобно ухмыльнулся и ответил:
О скорой гибели их мира. Уверен, что эта тема их очень заинтересует.
Гном Вигман поклонился почти до земли, чтобы скрыть страх в своих глазах. Он ни на мгновение не усомнился в словах, желаниях и намерениях кобольда, к тому же высказанных столь недвусмысленно.
Глава 24
Ребенка в большом городе найти трудно, даже зная его имя. Взрослого человека проще. Он оставляет больше следов. Так же, как тигр в лесу в сравнении с бурундуком. Домашний адрес, место работы, привычные маршрутыобладая такой информацией, даже неопытный охотник за людьми способен обнаружить жертву за очень короткое время.
Но у эльфа есть преимуществозадав вопрос, ему зачастую не надо дожидаться, пока ему ответят. Достаточно одной мысли.
Фергюс нашел бывшего мужа Евгении уже через несколько часов после того, как вышел на охоту за ним. Причем большую часть времени у эльфа отняла дорога.
Выйдя из дома, в котором Амир Бейли жил со своей новой женой и детьми, и решив не откладывать дело на завтра, Фергюс остановил такси и буркнул:
Медицинский центр Parnassus.
Да вы, я вижу, иностранец, обернулся водитель, чтобы разглядеть своего пассажира. И как вам наш the city by the bay?
Слишком холмистый, мрачно взглянул на него Фергюс.
На последующие попытки водителя завязать разговор он отвечал угрюмым молчанием. Фергюса раздражали люди в принципе, а словоохотливыеособенно. Устав от бесплодных попыток, таксист заскучал и включил радиоприемник. Услышав мелодию, он расплылся в довольной улыбке.
Это же Тони Беннет, посвятил он Фергюса в тайну своего вновь обретенного хорошего настроения. И, ужасно фальшивя, начал подпевать певцу: «I left my heart in San-Francisco».
Эльф мужественно перенес эту пытку. Но, выйдя из машины, не дал водителю чаевых. Это была его маленькая месть.
Возле кампуса Университета Калифорнии слонялось и сидело, подпирая спинами стены домов, множество плохо одетых и грязных людей. Фергюс, брезгливо сторонясь их, прошел к пятнадцатиэтажному зданию, табличка на котором гласила, что это главная больница Медицинского центра UCSF Parnassus. Именно здесь работал Амир Бейли.
Фергюс в лифте поднялся на этаж, где находилась лаборатория доктора Бейли. В нужную ему дверь эльф вошел без стука, почти неслышно, словно большая дикая кошка, преследующая добычу. И у него было время, чтобы рассмотреть того человека, которого он знал только со слов его бывшей жены. Амир Бейли склонился над микроскопом и не сразу заметил, что в лаборатории он уже не один.
Амир Бейли был красивым мужчиной восточного типа. С глазами-маслинами, внушительным горбатым носом, черными волнистыми волосами. Лет сорока на вид. Его портила только некоторая суетливость движений, свойственная эмоциональным натурам. При разговоре он много жестикулировал, а иногда начинал брызгать слюной, когда его особенно увлекала тема.
Рассмотрев его, Фергюс понял, почему Евгения заинтересовалась им в свое время. Такие мужчины обычно производят неотразимое впечатление на девушек, которые только начинают жить. Разочарование приходит со временем, по мере приобретения жизненного опыта.
Амир Бейли наконец увидел нежданного гостя.
Вы ко мне? спросил он и улыбнулся. У него были мягкий южный говор и очень обаятельная улыбка.
Если вы бывший муж Евгении, то да, ответил Фергюс.
Восточная кровь вскипела сразу же. Улыбка пропала, превратив рот в злую и узкую щель. И даже голос изменился, стал жестким, словно мгновенно американизировался.
А вы, как я понимаю, ее настоящий муж? Или будущий? с вызовом спросил Амир Бейли.
Почему вы так решили? удивился Фергюс.
Потому что это очень на нее похожевыйти снова замуж только затем, чтобы послать своего нового мужа свести со мной счеты. Другие мужчины на это едва ли согласятся. И знаете, почему?
Почему? спросил Фергюс спокойно.
Потому что любовь слепа. И если Цирцея только превращала мужчин в свиней, то Евгения, помимо этого, еще и ослепляет их. Кстати, она вам еще не надоела постоянным цитированием китайских мудрецов? И это не самая худшая из ее привычек, поверьте!
Фергюсу выслушал его, не перебивая, а затем, не повышая голоса, спросил о том, ради чего он пришел.
Где Альберт? Дома его нет. И, как говорят ваши соседи, он давно уже там не появлялся.
А, так вы не муж, а ищейка! воскликнул Амир Бейли. Частный детектив? Полицейский на пенсии? Сколько она вам предложила? Но знайте, что она вам не заплатит ни цента. А сейчас убирайтесь отсюда! И передайте ей
Фергюс раздраженно махнул рукой, и Амир Бейли, покачнувшись, схватился рукой за сердце. Он не мог произнести ни слова, только широко открывал рот и глотал воздух, словно рыба, оказавшаяся на берегу.
Не советую вам так со мной разговаривать, сухо произнес Фергюс. Может быть еще больнее. Поверьте, мне претят подобные методы. Однако я вынужден к ним прибегать, когда мне не отвечают на мои вопросы. Вы меня хорошо поняли?
Да, прошептал мужчина. В его глазах, которые он не мог отвести от глаз Фергюса, появился страх.
Итак, повторяю вопрос. Где Альберт? И не пытайтесь мне лгать. Иначе мне придется заглянуть в ваш таламус. Вы врач. Знаете, что это такое?
Да, кивнул мужчина. Участок головного мозга, который служит человеку пунктом сбора информации от всех остальных мозговых центров.
Как вы думаете, я смогу сделать то, о чем сказал?
Амиру Бейли очень не хотелось противоречить, но все-таки беспристрастный профессионал взял в нем верх над испуганным человеком.
Если вы на это способны, то можете претендовать на Нобелевскую премию, ответил он.
Хорошо, я задам вопрос иначе, не стал возражать Фергюс. Вы готовы рискнуть, чтобы узнать, способен ли я на это?
Мужчина подумал и отрицательно покачал головой.
Нет, не готов, ответил он. От вас можно ожидать чего угодно. А вдруг вы сейчас достанете из кармана скальпель и вонзите его в мой мозг через ухо? У меня есть другие дети, кроме Альберта. Им нужен отец.
Так отдайте Альберта его матери, посоветовал Фергюс. У нее нет других детей, кроме него.
И никогда не будет, злорадно заявил мужчина. Вы знаете, что онахимера? Чудовище в человеческом облике!
Мне это хорошо известно, остановил его движением руки Фергюс.
Увидев этот жест, Амир Бейли испуганно отпрянул, ожидая новый приступ сердечной боли. Но на этот раз обошлось без насилия. Фергюс видел, что его психологическое сопротивление сломлено. Эльф не любил излишней жестокости даже по отношению к людям. Правда, в случае с Амиром Бейли он охотно сделал бы исключение. Но он обещал Евгении, и был вынужден сдерживать себя.
А также мне известно, что вы отняли у своей бывшей жены сына, чтобы экспериментировать над ним. Вы известный специалист по генетическим аномалиям. Поэтому вам и нужен Альберт.
Перестаньте, прошу вас, тихо произнес Амир Бейли. Мне кажется, вы читаете мои мысли. Кто вы такой, в конце концов?
Фергюс проигнорировал его вопрос.
Он ведь находится в одной из палат детской больницы Бениофф, которую видно из окна вашей лаборатории? спросил эльф, заранее зная ответ. И вы навещаете его почти каждый день, потому что ваши опыты требуют регулярных наблюдений и анализов. Ведь так? Отвечайте же, заботливый и любящий отец.
Больница Бениофф считается одной из лучших детских больниц Америки, угасшим голосом, словно пытаясь оправдать себя, сказал Амир Бейли. Вы не представляете, сколько денег мне пришлось бы заплатить, чтобы Альберт мог пройти в ней обследование. Не говоря уже о лечении. Это разорило бы меня. Но самое главное, что все это было бы напрасной тратой денег. Альберт обречен
Молчите! властно приказал Фергюс.
Глаза Амира Бейли вдруг остекленели, его лицо потеряло осмысленное выражение. Фергюс усыпил его, словно опытный гипнотизер, мгновенно. И одним усилием воли, как искусный хилер, выполняющий хирургические операции без каких-либо инструментов, проник в его таламус. Некоторое время эльф тщательно и осторожно изучал и сортировал обрывки воспоминаний, образов, мыслей, которыми тот был наполнен. Вскоре он знал все, что ему было нужно.
Амир Бейли не лгал. Альберт был обречен на смерть из-за врожденной генетической аномалии. На языке медицины это называлось синдромом Патау. Таким детям свойственны нарушения формирования головного мозга, глазных яблок, костей мозговой и лицевой частей черепа и многие другие дефекты, из-за которых большинство из них умирают уже в первые недели или месяцы жизни. Этому заболеванию Альберт был обязан хромосомам своей матери. В чем-то ему повезлоиз всех ужасных признаков этой болезни у него проявились только расщелина неба и врожденный порок сердца. Но мальчик все равно не дожил бы до своих девяти лет, если бы его отец не был врачом. И не просто врачом, а очень хорошим специалистом именно в этой области медициныгенетических аномалий.
Все это Фергюс увидел на поверхности таламуса. Но он заглянул глубже и ужаснулся.
Мать-химера родила генетически больное существо. Когда Амир Бейли узнал об этом, проведя исследование, то возненавидел свою жену. Тем более, что она, родив Альберта, уже не могла забеременеть. Поэтому Амир Бейли предпринял отчаянные попытки, чтобы расстаться с ней. Пошел даже на профессиональный подлог, предъявив суду свидетельство генетической экспертизы, из которого следовало, что Евгения не была матерью своему сыну. Суд не вдавался в медицинские подробности и поверил Амиру Бейли, признанному авторитету в этой области. Он избавился от ненавистной жены. Но сына он по-своему любил, и какое-то время еще надеялся спасти. Поместил его в Детскую больницу Бениофф под предлогом изучения уникальной болезни. А когда диагноз подтвердился, и лечение стало бессмысленным, врач в нем взял верх над отцом. И он начал проводить опыты над собственным сыном, утешая себя мыслью, что его самопожертвование, как он это называл, в будущем может спасти жизнь многих других детейесли ему, Амиру Бейли, удастся разгадать эту загадку природы.
Фергюс всегда был невысокого мнения о людях. Но то, что он увидел в таламусе этого человека, заставило его содрогнуться от отвращения. Это была бездна, в которой кишели худшие из человеческих пороков, совокупляясь с искаженными понятиями о добродетели. И то, что рождалось в результате этого слияния, было поистине чудовищной химерой.
Будь ты проклят, Амир Бейли, прошептал Фергюс. Ты делаешь несчастными всех, кто тебя окружает. И даже самого себя. Я с удовольствием прервал бы цепь твоих прошлых, настоящих и будущих преступлений. Но я дал слово Жене. Благодари свою бывшую жену, что с тобой не случится ничего из того, что ты заслуживаешь! Во всяком случае, не сегодня. И, кроме того, ты мне пока нужен. Ты сам отдашь мне своего сына, чудовище. Пусть ему недолго осталось жить, но он проживет это время со своей матерью. С тем единственным человеком на земле, который любит его по-настоящему.
Решение было принято. И, по своему обыкновению, Фергюс начал его скрупулезно претворять в жизнь.
Где документы Альберта? спросил он. Не думаю, что ты хранишь их дома. Отдай их мне.
Амир Бейли подошел к письменному столу, стоявшему в углу лаборатории. Открыл ключиком, который достал из кармана, выдвижной ящик. Достал черную папку. Протянул ее Фергюсу со словами:
Здесь все.
Сейчас ты проведешь меня в палату, в которую ты поместил Альберта, голос Фергюса был спокоен, не выдавая его чувств. И мальчик уйдет со мной. А ты оформишь выписку, чтобы никто в больнице его не искал. А потом забудешь обо всем, что случилось с тобой с той минуты, как я появился в твоей лаборатории. Ты меня хорошо понял?
Да, кивнул Амир Бейли. Выражением глаз он сейчас был похож на Сеунга Кима, таксиста из Сеула, за одним исключениемне добавлял после каждой фразы раболепного слова «господин».
Ты забудешь даже о том, что у тебя когда-то был сын от русской жены. И о самой жене ты тоже забудешь. Ты понял?
Да.
Когда мы с Альбертом уйдем, а ты оформишь все документы, то заявишь своему начальству, что плохо себя чувствуешь, и уйдешь домой. Жене и детям скажешь то же самое. И ближайшие три дня ты не выйдешь за порог своей квартиры. Ты понял?
Да.
Тогда пошли. И держись естественнее, Амир Бейли. То, что сейчас происходит с тобойэто не конец света. Это всего лишь конец твоей прошлой жизни. У тебя еще есть шанс начать новую жизнь. Попробуй понять это, если можешь.
Да, безучастно кивнул Амир Бейли.
Они вышли из лаборатории, спустились на лифте вниз и вышли из здания. До детской больницы Бениофф идти было недалеко. Но им пришлось обойти нескольких грязных и оборванных людей, которые в живописных позах разлеглись прямо на земле.
Почему здесь так много бродяг? поморщившись, спросил Фергюс.
Их привлекает в город хороший климат и социальная помощь, которую им оказывают местные власти, равнодушно ответил Амир Бейли. Отцы города помнят о том, что Сан-Франциско назван так в честь покровителя бедняков святого Франциска Ассизского.
А что думают об этом местные жители? хмыкнул Фергюс.
Они привыкли. Им хватает собственных забот, Амир Бейли был невозмутим. Фергюс был уверен, что в другое время он вспыхнул бы, как порох, заговори с ним на эту животрепещущую тему. Стоимость жизни в Сан-Франциско одна из самых высоких в Америке. Очень дорогая недвижимость, заоблачные цены на продукты питания. И трудно найти хорошую работу.
Поэтому ты и продал своего сына, буркнул Фергюс.
Но Амир Бейли не успел ответить. Они уже пришли.
В палате Альберт был один. Он не обрадовался, увидев отца. И даже не улыбнулся. Только встал с кровати, где до этого лежал, смотря в окно, и вежливо сказал:
Здравствуй, папа.
Это был худенький светловолосый мальчик с прозрачной кожей и блеклыми глазами. Внезапно он напомнил эльфу Арлайнона выглядела таким же почти неземным, отрешенным от жизни созданием, когда он видел ее последний раз в клинике Вестенд. И в тот же вечер она умерла.
Фергюс вздрогнул и встряхнул головой, отгоняя это воспоминание. Он сделал шаг вперед, оставив Амира Бейли за своей спиной.
Меня послала к тебе твоя мама, Альберт, сказал он тихо, опасаясь невзначай напугать мальчика. Вот это она просила показать тебе, чтобы ты поверил.
Он протянул мальчику фотографию, на которой были изображены сам Альберт и Евгения на фоне огромного, высоко поднявшего хобот слона. Женщина обнимала сына, и они оба смеялись.