Я отпустила силу, и она клубясь млечными щупальцами, проверила нерушимость периметра. Слава Небу, всё было чисто и за то время, что я отсутствовала, попытки взлома особняка сумеречного клана предприняты не были.
Едва почувствовав хозяйку особняка, кованные створки радостно отворились, впрочем, не пропуская моих сопровождающих дальше ворот. Конвоиры сдержанно козырнули, щелкнув каблуками, и отправились восвояси.
Дом встретил меня привычным гулом. Будто приветствуя, полыхнули лампы освещая темный коридор, разгоняя тени по углам, а с удовольствием я вдохнула цитрусовые ноты своего парфюма разлитого в воздухе. Мне казалось, прошла целая вечность как я отправилась на бал с Кириллом, а ведь покинула я особняк всего ничего.
Приготовить что-то посущественнее многоярусного бутерброда и чашки «инглиш брекфаста» я не смогла. Меня пошатывало, то ли от голода, то ли от напряжения, и, если бы в желудке не было так пусто, точно отправилась бы спать. Вяло вгрызаясь в сэндвич и лениво отбрехиваясь от Фени, нацелившегося на кружочек краковской колбаски, я осоловело хлопала глазами и зевала.
Теплый душ и то, как добралась до кровати я помнила смутно. С радостью прижав почти горячего замшевого лиса покрепче, я вспомнила любимого, плюшевого коалу подаренного мамой, которого замызгала еще в детстве, и провалилась в сладкий сон без сновидений.
Как бы я не мечтала выспаться, у меня сработал запрограммированный годами внутренний будильник. Полседьмого и моё бессознательное тело выстреливает из кровати, как бочка с горящей смолой из катапульты, неделикатно сдвигая распластавшееся меховое чудовище с груди. Вчера на долгий душ не было сил, и сегодня я с удовольствием наверстывала, наслаждаясь хлещущими по бокам и сгорбленной спине обжигающими струями.
К моей радости, внешне старый дом был нафарширован новинками, значительно облегчающими жизнь, от теплого пола, работающего не на магии, а на электричестве, до многофункциональной кухни, со встроенным измельчителем отходов. Вот и сейчас, я наслаждалась одним из плодов технического прогресса: душ, который мало напоминал фаянсовое царство в моей старой квартирке, был скорее маленьким гротом из природного камня, чем неудобной кабиной из дешевого акрила.
Все оттенки серого, от графита до лунного, причудливо переплелись в каменной кладке, упругие струи разной ширины хаотично били по коже, а поставив на контрастный режим я взбодрилась, лучше, чем от чашки двойного эспрессо. Под конец процедуры меня обдало горячим паром, усиливая кровообращение во всем теле, как после сауны, и я вышла разомлевшая, но полная сил, с бьющей через край энергией.
Время было еще раннее, и я решила, что у меня есть час-другой до прихода Артура, чтобы спустится к сосредоточию родовой силы. Потребность воссоединиться с источником возрастала по мере нахождения в фамильном особняке, что странно, на расстоянии такого желания я не испытывала.
Закатав рукава свободной рубашки, я погрузила руки по локоть в ритуальную чашу и почувствовала, действительно почувствовала, как по моим венам побежала сила. Она приветствовала меня, радуясь словно щенок, которого хозяева забыли дома, искренне, беззаветно, показывая, как сильно по мне скучали. Это было так странно, я могла бы поклясться в том, что источник живой и обладает не просто зачатками разума. Нужно обязательно спросить об этой особенности, да хотя бы у того же герцога.
Я медитировала, слегка раскачиваясь в лечебном трансе, и как другу-собеседнику поведала источнику о приключившихся со мной бедах и напастях, а нажаловавшись от души попыталась задать вопросы. Их накопилось столько, что я боялась забыть хоть один, но то ли источник был не в духе, то ли его функцияэто пополнение резерва, но я ничего не добилась.
Единственное, что постоянно всплывало пред моим взором, было семейным гримуаром. Видимо источник намекал на то, что без труда, не вытащить и рыбку, а значит нужно порыться в семейном дневнике и вообще фамильной хронике, и найти, в конце концов ответы. Хотя бы на некоторые вопросы. Я была реалисткой.
В себя меня привел тявкающий лис.
Что случилось, рыжий? спросила я. Проголодался, а раб посмел не оставить высочеству еды?
Величеству, попрошу. Ответил блохастый. Колебание периметра засекло дружественного нашей коалиции Артура Уэлсли, принимай гостя.
Я прислушалась к источнику, и правда, где-то далеко, на периферии сознания, красным, пульсировала точка, как будто бы званного гостя.
Заглянув в зеркало и ужаснувшись, я наскоро оформила на голове модный нынче стог, с торчащим в разную сторону сеном и отправилась встречать дорогого гостя. Нет, к такому я была категорически не готова.
Во время переполоха после бала, да и по возвращении, я не сумела в должной мере оценить этот сгусток тестостерона и хороших манер, но сейчас, так сказать без прикрас В общем, как я не ослепла от симбиоза мужественности и внутренней силыне понятно. Зато теперь становится ясно почему герцог возглавляет департамент Инквизиции. За нетривиальной внешностью скрывалась невероятная по мощи харизма и сила.
Его хотелось слушать с открытым ртом и внимать каждому слову, хотелось нравиться, и не как ведьме, как женщине. Интересно он светлый или темный?
Я так увлеклась своими аппетитными мыслями, что даже облизнулась, подбирая слюнку. Для того чтобы перестать рассматривать мужчину в горизонтальной плоскости мне даже пришлось отвесить себе, пусть и мысленный, но смачный пинок.
Интересно что это со мной такое происходит? Всю сознательную жизнь мнила себя моногамной девушкой и никогда не понимала отношений, в которых один или оба партнера ходят на лево. Не уверена, что нахожусь сейчас с кем-либо в отношениях, и пока считаю себя свободной и блудливой (по экспертному мнению, блохастого ушастика) ведьмой, но превращать явный треугольник в фигуру с большим количеством углов в мои планы не входило.
Я подняла глаза на Артура, который, был прекрасно осведомлен о том, какое воздействие он производит на витающих в розовых грезах девиц, и тот, совершенно без какого-либо самодовольства, подмигнул мне. А затем он сделал такое, от чего в моем девичье сердце, на веки вечные останется сладкий, незаживающий шрам.
Он приготовил мне завтрак.
Ну, точнее он сообразил на троих. Себя, меня и вечно алчущего пожрать Феню.
Пока Артур варил кофе в подкопченной турке и резал овощи для фритаты, взбивал с молоком яйца и добавлял специи, ему удалось расспросить меня о произошедшем, да так, что по началу я даже не догадалась, что это самый что ни на есть допрос. В начале я хотела оскорбиться в лучших чувствах, а потом решила, что черт с ним, хорошо не оставил на всю ночь в департаменте чтобы узнать подробности нашего путешествия.
Сам он явно провел ночь на жесткой кушетке в кабинете, судя по помятым шмоткам и красным от недосыпа глазам.
Когда пышный кусок сложного омлета, украшенный россыпью каперсов и листиками шпината, занял положенное место в моей тарелке, рассказывать про Визард было нечего.
Признаться честно, мне там понравилось. Я зачитывалась романами Кима Ньюмана и Гордона Далквиста*, а тут такой викториански-готический антураж.
Даша, этот мир самобытен, но очень опасен. Долгое пребывание там чревато разожравшимся резервом и непредсказуемыми последствиями для мага, некоторым это идет на пользу, а вот для таких сильных ведьм как ты может иметь неприятные последствия. У людей, которые были вполне обычными, но попали в Визард, не редко появились силы, с которыми они не могли совладать.
Ну мне опасаться нечего, самоуверенно сказала я, а когда Артур нахмурился на мои словапродолжила, как ты (глава оперативников особо подчеркнул, что не приемлет никаких «вы» по отношению к нему) верно заметил ранее, мой резерв отъелся как клещ на бездомном псе, но то, что случилось в грозу опустошило меня до донца.
Да, Кирилл рассказал, хмыкнул инквизитор. Но мой тебе совет, если заметишь какие-нибудь отклонения
Артур, я ведьма всего пару недель, если считать время в другом мире, перебила я его, да я сама по себе отклонение. На сколько я знаю, я единственная ведьма, стоящая на границе сил и других сумеречных больше нет. К тому же дар мне достался не совсем обычным способом, хотя опять же я мало, что понимала тогда и думала, что сплю.
О, не слова об этой маразматичке. Твоя бабка была той еще щучкой, Артур глубоко вдохнул и медленно, очень медленно выдохнул. А насчёт одиночества, видишь ли, это не совсем так. Ты, да, чистокровка, ходячий сгусток сумрака, и твоя аура постоянно клубиться дымкой, когда ты взволнованна или устала. Но помимо тебя есть еще пяток носителей аномального гена. И это те, о ком нам известно благодаря твоей записке, а могут быть еще.
Мою ауру видят все? вырвалось у меня помимо воли, это же кошмар, когда все вокруг видят мою слабость или возбуждение.
Нет, это одна из особенностей моего дара, улыбнулся герцог. И кажется я догадываюсь что это за дар такой. Умение расположить к себе человека, видеть его ауру и знать его настроение. Или проклятья, комукак.
Эмпатия.
Теперь понятно почему Артур Уэлсли в, общем-то, молодом возрасте (кстати, а сколько ему?) достиг таких высот в своей профессии. Очень сложно что-то утаить от человека, который знает, что на самом деле ты чувствуешь и когда врешь. По мере того, как я приходила к неутешительным выводам, что выдал мой пытливый разум инквизитор мрачнел, читая меня как открытую книгу.
Ох, думаю у тебя не так-то много друзей, с сожалением сказала я первое, что пришло мне в голову. Артур опять хмыкнул, хотя глаза его оставались серьезными, видимо я попала «пальцем в небо».
Скажем так: люди слишком часто врут, без повода. А ложь во благо или спасение, это большая редкость. Ты же приятное исключение, поэтому мне нравится с тобой общаться.
Я зарделась. Комплимент был приятен, и хотя мама меня всегда учила, что врать не хорошо, я задумалась на сколько часто мы не договариваем, умалчиваем или лжем, просто потому что неприкрытая кружевом недомолвок правда слишком неприглядна.
Феня делал вид что спит, свернувшись уютным клубком на сложенном гнездом мягком пледе, но при этом чуткие локаторы то и дело подрагивали и безусловно реагировали на повышение градуса беседы или интересующую его тему. Я простила ему его слабость. Пусть слушает, потом расспрошу его обо всем с его точки зрения. У лиса было забавное виденье, и то, как он переиначивал информацию на другой лад, порой показывало мне полную картину.
Может быть ты судишь людей слишком строго?
ВозможноНо на свете найдется слишком мало людей, для которых правда не будет звучать, как обида.
И правда, я за тавтологию.
Мы посмеялись, а потом я спросила о погибшем, вспомнив с чего все началось. Бал для меня был событием несколько стершимся из памяти просто потому, что после него столько всего произошло, что я чуть было не забыла спросить об убийстве.
Есть две небольшие зацепки, и мы разрабатываем их, хочу сразу предупредитьнекоторые члены совета считают, что появление сильной сумеречной ведьмы и маньяка связанны не косвенно, и тебя подозревают. Идиоты. Но главное, я уверен, что ты не при чем, сказал мне Артур и щелкнул по поникшему носу.
А что с портальным зеркалом, я заглянула в книгу.
Не надо мне прописных истин, под подозрением пятеро, ты не в счет. Даже как-то обидно стало, что я не подхожу на роль коварного, продуманного преступника. Это логично. Эманации шока и неприятия, удивления и паники, которые ты испытала в тот момент, когда провалилась в зеркало подделать было невозможно, уж поверь, я в этом разбираюсь. Но, к сожалению, я был так сосредоточен на твоих чувствах, что уловить больше легкого, витающего в воздухе злорадства ничего не успел.
Ну со злорадством я, допустим, знаю в чей можно обратиться адрес, думаю и Артур догадывается кто, пожелал мне провалиться, жаль, что это всё.
У инквизитора тренькнул телефон, и я вспомнила о своем, мама наверняка уже пару раз позвонила, а он со вчера на беззвучном режиме. Я деликатно вышла из кухни дав мужчине без оглядки поговорить со звонившим и вытащила свой телефон из вечернего клатча. И действительно, пара смс от мамы и пяток пропущенных, от неё в том числе.
Когда я вернулась в кухню, маг разливал свежую порцию кофе, но только мне.
Я вынужден бежать, продолжим на днях?
Да, конечно. А еще у меня есть небольшая просьба, позволишь? он кивнул. Ты не мог бы найти мне ментора, боюсь сама я не справлюсь.
Можешь, и я подумаю, кто бы мог преподать тебе хотя бы азы.
Артур крепко сжал мои пальцы, нехотя отрываясь от меня, и подняв воротниквышел в туман, что не рассеялся к полудню, а стал только гуще. Между нами промелькнуло что-то, терпкое, с привкусом соли и карамели, внутри живота сладко заворочалось и подняло хищную голову желание. Я затолкала свои чувства подальше и выдохнув пошла в кухню.
Мне вновь требовался кофе. Обжигающий и чёрный.
Настойчивый стук в дверь заставил меня улыбнуться, он точно не мог ничего забыть. Моя фантазия разошлась не на шутку, представляя другое, более теплое, прощание, и я отправилась открывать дверь, щедро отхлебывая горький кипяток из огромной чашки и обжигая язык.
Ты забыл трость? пошутила я.
В этот момент в лицо мне брызнула струя чего-то сладковато-едкого, будто запах разложения и тлена, сдобренный сожалением и острым перцем. Инстинктивно, я плеснула драгоценным кофе в расплывающуюся от слез темную фигуру и под громкие вопли и яростную нецензурщину потеряла сознание.
*Автор имеет в виду книгу Эра Дракулы Кима Ньюмана и Стеклянные книги пожирателей снов Гордона Далквиста.
Глава 25.
Где слабый ненавидитсильный уничтожает.
В мочку правого уха кто-то втыкал раскаленные иглы.
Я силилась пошевелить руками чтобы прекратить агонию, но они меня не слушались, к тому же пальцы я вообще не чувствовала, ощущая только пульсирующую боль под ногтями и в онемевших подушечках.
Ахххххрр, зашипела я от боли. Еще раз укусишь меня чухоблох, и поверь мне на слово, я найду самые тупые и ржавые ножницы и буду отрезать тебе твоё
Да ты, завелся лис, да я Ох, слава небу, пришла в себя, с облегченьем выдохнул Феня, и сполз с моего плеча на колени.
Где мы? спросила я. Ощущение, что на веки положили раскаленные угли не проходило, горячие, едкие слезы щипали кожу, а открыв глаза я видела будто сквозь мутное стекло.
Все вокруг было серым.
Как в тумане.
Мы в подвале. Ты сидишь недалеко от источника, отрапортовал лис.
Я не понимала, почему хрустальная чаша полная родовой силы не искрилась, приветствуя и приглашая меня воссоединиться. Я не слышала её зов, да и крупицы моей магии отзывались в ответ нехотя, сонные и вялые. Кончики пальцев закололо еще сильнее, но онемение было не при чем.
Происходит что-то странное, начала говорить я лису.
Помимо того, что ты сидишь голым задом на гектограмме, обездвиженная рунической ловушкой и ядом, от которого онемел мой язык завелся рыжий, перечисляя напасти.
Можно подумать я не ощущала попой ледяной мрамор или действие отравы, всё еще ослепляющей и сковывающей меня. Но по крайней мере моё сознание при мне, а это уже не мало.
Феня, шёпотом, что бы меня не услышали, шикнула я, заткнись, будь другом. Всегда считала излишнюю болтливость чем-то вроде сифилиса, не смертельно, но омерзительно. Дай подумать.
Я до хруста сжала зубы, концентрируясь на болезненно дремлющей силе. Прилагая титанические усилия, я подтягивала ближе жалкие крохи дара стремясь наполнить пустой резерв, опустошенный ядом.
Прозрачное щупальце силы лизнуло скованные за спиной руки, пробуя на вкус вакуум отравы. Нехотя, словно разобидевшаяся кокетка, тонкая, едва ли с волосок, струйка потекла, вливаясь в меня, наполняя пустоту живительной влагой, смягчая боль в глазах и пальцах.
Зрение стало проясняться, хотя бесконечно текущие слезы мешали сосредоточится. В ритуальной комнате царил не просто полумрак, меня пугало полное отсутствие привычного свечения от чаши. Раньше место силы Апакаре выглядело так, будто амбициозный великан засолил синюю* луну в хрустальном тазу, голубоватое свечение было словно присыпано алмазной крошкой, чьи грани переливались, то и дело покрываясь тонким слоем молочной дымки.
Сейчас же ртутный колодец был мертв. Дешевая фосфоресцирующая наклейка и та светила бы ярче, чем сумеречный источник.
Болью стали отзываться предплечья и ступни, кровь болезненно прилила к губам и шее, я потянулась, пытаясь разорвать путы и услышала неторопливые, осторожные шаги