Рука немного дрожала, но я заставила себя опустить лезвие в кожу магатам, где начиналась татуировка. Герцог даже не шелохнулся, не изменилось выражение его лица, он оставался спокойным и расслабленным. Впервые подумалось, что эмоциональная привязкаэто хорошо. Он мне доверяет. А значит обряд будет провести легче. А избавиться от неё проще простогобуду вести себя как ведьма.
Привычно отстранилась от мыслей и полностью отдалась обряду. Кинжал скользил по татуировке, оставляя вместо чёрных линийкровавые борозды. Время от времени приходилось прерываться, обмакивать лезвие в зелье и продолжать с того места, где остановилась.
Не знаю, сколько это длилось. Но я безжалостно прошлась по второму кругу, чтобы замедлить регенерацию.
Положила руку на запястье ректора, начала следить за пульсом. Когда сердцебиение достаточно замедлилась перешла к самой сложной части. Шепнула слово-призыв для души, сжала в руке кинжал, схватив кристалл. Аринский зло зарычалзначит, совесть инквизитора проснулась.
Удерживать ректора на алтаре, расширяя матрицу кристалла и шепча молитву Лилит, было трудно. Но я смогла, у меня получилось. Герцог отключился в момент, когда я создала привязку души и кристалла. Камень послушно принял содержимое, а я дрожащей рукой нацарапала на гладкой грани руну Этхезакрыть. Снять смогу, но сначала нужно уничтожить связь души и татуировки ректора.
Слова молитвы полились повторно. В каждое я вкладывала силу, питала, наполняла собой, долго и мучительнокак если бы в сосуд вливала воду по капле.
В какой-то момент в голове раздался звонкий голос. Я не знала, что мне говорили, но понимала, что требуется. Жертва. Достаточно серьёзная, чтобы мне дали власть над душами. Лиши его силы.потребовал голос.
Я задохнулась. Как? Нет!
Было наплевать, что мне на молитву ответила сама Лилит. Страх сковал тело, а потом пришло осознаниеэто единственный шанс. И я судорожно начала искать решение, пока взгляд не наткнулся на отложенный кинжал. Бояна рассказывала об обряде, который давным-давно проводила ведьмаГрета. У неё было две дочери. Одну из них прокляли, и девочка стремительно умирала, чахла на глазах. Грета молилась богине несколько дней, беспрерывно, истово, веря всей душой, что она поможет И Лилит ответила. Потребовав в жертву за жизнь одной дочери магию другой. Ведьма была в ужасе, но согласилась. Жизнь дороже силы и власти. Жизнь всегда дороже.
Только вот в жертву дочь она не принеславместо этого лишила сил себя. Вложила её в дочь, а потом вынула, отрезав той косу.
Времени на размышления не было, я уже все решила.
Обмануть богиню? Да запросто! Знать бы только, зачем!
Я рассекла ладонь и выпустила наружу свою магию, чувствуя, как стремительно теряю контроль. Потянулась к Аринскому, рваными, неловкими движениями отрезала ему волосы, принося свою жертву. Воздух в контуре заискрился, напряжение отозвалось болью, но я продолжила читать заклинание отказа от своих сил.
Звонкий смех оборвал череду шипящих слов, я была полностью опустошена, лишена всего. Кроме твердой уверенности, что мою жертву приняли.
В голову ворвался женский голос:
Ведьма, добровольно отказавшаяся от магии ради мужчины?
Я дала слово. И намерена его сдержать.
Я знаю. По-моему, говорящая улыбалась. Что ж, это может быть интересно. Я помогу.
Тело наполнилось силой, раньше мне недоступной. Это ненадолго. Я знала точно. Поэтому тут же заставила себя подняться. Распростерла руки над безвольным телом и одним резким рывком оборвала связь с душой. Пустила лёгкую искру заживляющего заклятия и снова села на холодный пол, прислонившись спиной к алтарю.
Какое-то время я слышала только свое дыханиечастое, хриплое и какое-то надрывное. Но потом богиня снова обратилась ко мне: Ненавижу жертвоприношения. Ненавижу ложь. По-хорошему тебя стоит наказать. Но Ты принесла мне единственную жертву, которую я принимаю с удовольствием. Поэтому я хочу дать тебе три ответных подарка. Воспользуйся ими с умом!
Ответить сил не было, я лишь закрыла глаза, покорно принимая все, что мне даст Лилит.
Следующий дар от тебя приму со скорбью. До скорого.С грустью попрощалась богиня.
Я усмехнулась. О, нет, больше никаких жертв! Никогда! Вообще! Пусть хоть сотня Аринских окажутся под действием проклятия!
Уснула прямо там, на полу пещеры, не в силах пошевелиться. Было холодно, пусто и страшно. Только теперь. Потому что пришло понимание: со мной говорила богиня! В отличие от людей ведьмы в богов не верили, мы просто знали, что они есть, потому что ни раз и ни два получали подтверждение этого. Лилит и три её дочери приходили к ведьмам, вручили им дары и исчезали, оставив какую-нибудь подсказку. Так было раньше. Но последние лет триста не было ни одного свидетельства о том, что богиня явилась на чей-то зов. Я и не надеялась, что получится с ней говорить Думала, получу нужную силуна один рази все.
Очнулась после перехода через портал. Процедура неприятная, даже противная, поэтому даже сквозь сон я её ощутила.
Я говорил, не трать силы на ерунду. Ты опять на нуле. Так хочется выгореть? зло прошипел ректор, бросил меня на кровать и куда-то ушел.
Приземлилась на мягкую перину, накрылась тёплым одеялом и довольно вытянулась. Тепло возвращалось быстро. Когда герцог вернулся я была почти готова улыбаться.
Мне протянули изящный бокал на тонкой ножке. Содержимое пахло вином и пряными травами, и я послушно приняла напиток.
Вкусно. Честно призналась я, напрочь игнорируя здравую мысль, что пить ведьма нельзя.
Нет, это не закон, но негласное правилорекомендация. Пьяная ведьма способна на ужасные вещи!
Глинтвейн. Спокойно пояснил ректор, вглядываясь в моё лицо.
Взгляд мужчины скользнул ниже, но остановился на шее. Внимательный. Проницательный.
Когда ты успела сделать татуировку? Настороженно поинтересовался вдруг маг.
Никогда. Я отмахнулась от ощущения, будто меня вскрывают взглядом, и сделала ещё глоток. Это вы любитель рисунков на теле. А я позволю увенчать свою кожу только знаку Энигмы.
Знак Энигмыруна, которая есть у всех Верховных?
Да. Теперь уже нахмурилась я.
Залпом выпила горячую жидкость, пару раз прокляла себя за неосторожность и необдуманные действия, потому как глотку обожгла, и, бодро вскочив с постели, устремилась в ванную. Во-первых, было интересно, что это за татуировка. Во-вторых, мужская рубашкане самый разумный выбор одежды, когда рядом едва ли не безумный маг.
Скинула рубашку и быстро оделась в свою форму, которую заранее приготовила для меня Мара. Блузку не застегивала, повернулась к зеркалу и замерла. На шее красным клеймом горела руна фертзнак Энигмы.
Глава 13
После того, как я вышла из ванной, объявила Аринскому, что у нас новая проблема, и собралась идти к девчонкам, ректор перенёс нас в кабинет и послал за Марой и Веданой сам. Те пришли сразу, знали, что мы проводили обряд, который был опасен: призрак мог обрести энергетическую оболочку, навредить мне или ректорудля этого круг из соли и был необходим. Сестры подумали, что со мной что-то произошло, и успокоились, только когда получили возможность меня пощупать, пустить искру-диагностик и удостовериться, что все в порядке.
Кабинет Аринского после последнего визита немного изменился: бумаг на столе стало на порядок больше и у левой стены появился кожаный диванчик, который по стилю выбивался и скорее мешал здесь. Но усевшиеся там ведьмы так не думали, им было явно удобнее, чем в креслах для посетителей, в одном из которых сидела я. Сам герцог занял законное место хозяина, лениво рассматривал скопившуюся за три дня документацию и изредка что-то выписывал на отдельный листочек.
Я поежилась.
Сестры смотрели на меня как на чудовищевроде страшно, но и на органы разобрать любопытно. Ну либо они меня просто съесть хотели, что тоже весьма вероятно. Мара даже облизнулась!
То есть руна ферт на тебе сама собой появилась? В сотый раз уточнила Веда, приглядываясь к знаку Энигмы.
Ректор хмыкнул, но сделал вид, что ничего не услышал. Просто названия этих рун мы знать не должны были, это из разряда запретных знаний. Тётя говорила, что они к нам от Темных пришли, да так и остались без должного вниманияслишком много сил уходит на то, чтобы руну силой напитать. Поэтому оставили в использовании только несколько, в их числе была и руна ферт, которую все знали как знак Энигмы, но информацию о ее нанесении засекретили.
Не знаю, какими свойствами обладает знак, Бояна не говорила. Но фертэто тайна. То есть носителя этой руны Верховные были обязаны приблизить к Совету и ввести в курс дел, как ведьму, познавшую некий секрет.
Стан, тебе неприятностей мало? Устало спросила рыжая ведьма. Ну вот почему мы постоянно в самой гуще событий? Почему с тех пор, как мы создали Круг происходят подобные события? Три года непрекращающихся проблем! За что?
Так говоришь, будто она в них виновата. Мара фыркнула. Раз уж включила жертву, пылающую негодованием, то меня ругай. На большинство проделок вы по моей подначке шли.
Но сейчас речь не о проникновении в кабинет директора школы или взломе склада Весны! Мы говорим о более серьёзных вещах! Это даже серьёзнее, чем приворот на базе некромантии!
Да, и что? Как говорит моя мама: Маленькие деткималенькие бедки. Большие деткибольшие бедки.Мара легкомысленно пожала плечами и улыбнулась. Ведана, ну взгляни на ситуацию под другим углом! Станапервая ведьма, которая получила знак Энигмы от самой богини, матери всех ведьм! Это же настоящее благословение небес! Да, Верховные попсихуют, но потом успокоятся!
Стана, у вас будут проблемы, когда Совет узнает о благословении небес? Аринский впервые оторвался от работы и внимательно посмотрел на меня.
Пришлось кивнуть и пояснить кое-что.
За само получение руны мне ничто не грозиттакова воля Лилит, и Совет не вправе её оспорить, да и в Кодексе ничего по этому поводу не сказано, но обстоятельства Я ведь проводила запрещенный обряд деактивации запрещённого приворота, используя запрещенную жертвенную магию. И, несмотря на то, что Лилит ответила, я нарушила множество наших, ведьминских, законов. Одно то, что обряд проводился для инквизитора, вызовет кучу претензий.
Разве личная жизнь ведьмы не закрытая тема? Недоуменно пробормотал ректор.
Речь не о личной жизни, лорд ректор. В очередной раз вмешалась в чужую беседу повелительница разумов. Если бы Стана спала с инквизитором, никто бы слова не сказал. Мало ли, насколько вы в этом хороши. Да даже если бы она влюбилась в вас и вышла замужВерховные бы только порадовались, что появился рычаг давления на вас. Но Ядвига получила отказ от Станы, что наталкивает на мысль об отсутствии личных отношений между вами. Получается, отношений нет, а ведьма все равно помогает. Её обвинят в измене, Ядвига для этого все сделает.
Как-то незаметно из нашей речи ушло уважительное Верховная Ядвига, теперь никто не произносил её имя с трепетом и страхом. А у Мары и вовсе получалось так, будто она выплевывает что-то противное, ядовитое. Веда же тянула имя ведьмы с презрением: Яд-ви-иг-а.
Тогда ваша проблема не стоит переживаний. Я сделал Стане предложение, и от неё требуется только принять его, чтобы отвести от себя подозрения в измене. Лорд ректор равнодушно вернулся к своим бумагам. Пусть Верховные думают, что она в меня влюблена. Или передумала и решила использовать в целях ведьм. Я готов подыграть. В пределах разумного.
Нет. Не менее равнодушно ответила я на вопросительный взгляд Мары. Я дала Ядвиге слово, она не поверит.
Веда перестала обращать внимание вообще на что либо, она сидела и смотрела в одну точку, пытаясь вызвать видение. Ничего не вышло. Ведьма откинулась на спинку дивана и снова замерла, поймав какую-то мысль.
А что если убедить Совет в том, что это Аринский своих предал, а не Стана ведьм? Ведана окинула задумчивым взглядом инквизитора. Допустим, Стана не проклятие снимала, а защиту инквизитора. То есть лишила герцога возможности сопротивляться магии ведьм.
И Энигму ей не Лилит даровала, а сам лорд Аринский? Неуверенно пробормотала Мара. В принципе запрета на применение руны у нас нет, просто никто не умеет. Заставили герцога найти решение, уничтожив его защиту.
А вы про мое Слово помните? Во второй раз за пять минут напомнила я. Ядвига ведь его получила как поруку, что я лорда Аринского подчинять не буду.
Ну скажем, что это я его подчинила. Мара улыбнулась. Ты же про нас ничего не говорила? Вот!
Девушки, я вам не мешаю? Наконец-то вмешался элемент коварного ведьминского плана и выдал гениальную идею. Почему бы просто не скрыть наличие руны?
Эээпротянула Мара.
Ведана недоуменно молчала, пытаясь сообразить, почему её план не лучший на свете.
Никакая магия не скроет руну. Я поморщилась. А форма её не прикрывает даже.
Форму носить ближайшее время и не придётся. Завтра выезд на Турнир. Герцог нахмурился и достал из-под стола уже знакомую бутылку алкоголя и два бокала. Думаю, вы найдёте пару платьев с высоким воротом или горловиной.
Возможно, он прав. Мара даже кивнула, закусила нижнюю губу и продолжила рассуждать. На время Турнира это сойдёт, а потом Стана просто может заявить свои права на кресло Верховной.
У меня одно сердце и нет Ковена, если вы помните. И неизвестно, засчитали ли Наэт-Бли.
Тётя обещала сделать все возможное, и она сделает. Рыжая прикрыла глаза и улыбнулась злорадно. К тому же, ты так ловко уколола Анахиту, что она точно будет во всем перечить Ядвиге, которая постарается твоё изобретение свернуть. Лишь бы доказать, насколько независима.
Вот! Торжествующе воскликнула Мара. Влюбить в себя четверых парней за месяц не так уж и сложно, у тебя точно получится. Ковен начал складыватьсякруг ведь есть! А там, в Приме, поищешь одиноких ведьм, зазовешь к себе. Будет тебе Ковен.
Действительно. Ведана распахнула глаза и озорно рассмеялась. Ты ведь близка к цели, как никогда! Буквально в пяти шагах. Четыре разбитых сердца, Ковени Совет твой.
Поразительно, что делаешь ты при этом все, чего делать точно не стоит! Идёшь против совета, а поддержку все равно получаешь! Ссоришься с очень сильными боевыми магами, и как итогсоздаешь уникальный артефакт! Лезешь в жертвенную магию, а вместо наказания получаешь благословение!
Я улыбнулась, соглашаюсь со словами белокурой ведьмы. Да, по сути все так и есть. Я делаю вещи, которые по логике должны отдалять от цели, но это лишь быстрее ведёт меня в Совет. Хотела стать Верховной к тридцати? Получу место в двадцать!
Стан, я знаю, что тебе это неприятно. Но ты должна сломать четырёх мужчин в ближайшее время. Ведана выглядела как всегда серьёзной. Без вариантов.
Нет.
Веда права. Это необходимо, как бы ты не тянула. Попробуй подумать, скольких ведьм ты спасешь, как много сможешь дать нам. Что такое четыре разбитых сердца против тысяч судеб, которые от тебя зависят?
Они были правы. Правы на все сто процентов, и я сама понимала, что Адика места Верховной мне понадобится делать гадкие вещи. Все вышло так просто, но это не значит, что и дальше все сложится само. Я должна собрать пять сердец. Должна.
Но что-то внутри будто трещало и грозило сломаться под натиском этого осознания. Допустим, я это сделаю. Проигнорирую, что это глубоко мне противно, и влюблю в себя четверых мужчин. А дальше что? Верховная, которая сама не может восстановить свой резерв? Да меня сожрут на шабаше, предварительно сварив из моей крови зелье от тупости!
Почему вы говорите о разбитых сердцах, будто это сложно? Ректор отвлек меня от размышлений. И почему их должно быть пять?
Легенда. Я поежилась, вспоминая, как сама задавала такие вопросы Бояне. Только я спрашивала, почему нужно делать кому-то больно, чтобы занять место Верховной. То место, которое, по её словам, принадлежит мне по праву силы и рождения. Лилит любила пять раз. И пять раз ей разбивали сердце. Первый муж богини был богом любви, от него она родила трех дочерей. Он боялся, что Лилит изменит ему, поэтому настоял на принесении клятвы. Подробностей не помню, но эта клятва гласила, что Лилит сможет быть только с тем, кого любит, даже после смерти Нороса. Норос думал, что эта клятва позволит им умереть в один день, защитит от её предательстваженщины ведь так коварны. Но не вышло. После того, как Олакай его убил и рассказал, что Норос сам гулял направо и налево с человеческими женщинами, сердце богини было разбито. А разбитое сердце любить не может, потому клятва не позвала Лилит в Хаос. Потом она полюбила самого Олакая, много позже, когда её боль утихла. Он тоже её предал. Ну ещё был демон, который попытался её убить по приказу Диты, после него человекпринес в жертву их общего ребёнка Пятым был эльф, который не смог её полюбить. Она мстила каждому из своих мужчин, кроме эльфа, хотя он причинил ей самую большую боль.