И что, много младенцев пострадало в ходе приобщения?
Чтоб ты знала, этот ингредиент замечательно заменяется обычным маслом, усмехается он. Так что никого я не резал во славу древним богам. Правда, когда я в Инквизицию пошел
Улыбнувшись, словно вспомнив какую-то забавную историю, он продолжает:
Первое время бабка сильно доебывала: во снах являлась, выла про позор семьи. Это я потом сообразил вокруг кровати круг начертить, а недели две ходил злой, невыспавшийся, и все преступники сами сдавались, видимо, вообразив, что сделают с ними, если сам инквизитор так хуево выглядит.
Весело, выдыхаю я. На самом деле, мне далеко не весело, как легко можно догадаться по скрипу зубов. Я отчаянно пытаюсь выдать его за скрип кровати, ерзая на койке.
Зато карьерный рост мне был обеспечен, продолжает Влад. Меня же в Инквизицию от Шабаша пражского направили, ведьмам демоны нашептали, что там затевается переворот, и нужен наш человек. Иначе жить бы мне в бабкином доме в окружении четырех кошек!
У тебя же аллергия, сонно припоминаю я.
Да как будто это меня остановит. Люблю животных. С вами вот вожусьу кого рога с крыльями, у кого хвост, у кого копыта
Он замолкает, задумчиво косясь на меня, ожидая какой-нибудь реакции. Я бы и рада поспорить, но двинуться с места не могу: тело сковала страшная боль.
Бледная ты какая-то, замечает Влад. Заболела, что ли?
Падшие не болеют! чуть заносчиво заявляю я.
На этом все разговоры заканчиваются, но Влад через раз обеспокоенно следит за мной. Приходится быть еще осторожней, не выдавать боли, но с каждым разом это становится труднее. Я почти не разговариваю, только слушаю.
Влад обладает поразительным талантом рассказчика: когда он начинает, я ненадолго успокаиваюсь, вникая в местами страшные, местами забавные истории о Чехии, магах, Инквизиции и всевозможной нечисти. Голос у него мягкий, низкий, таким лучше всего рассказывать истории у костра, как в былые времена, и я несколько раз чуть не проваливаюсь в сон. Спать нельзя, неизменно напоминаю я, но искушение слишком велико.
Я все же засыпаю пару раз, кажется, что ненадолго, но на самом деле на несколько часов. В разноцветном вихре сна чудятся глаза Ишим, ее сладкие стоны, бархатистая кожа и скользящий по оголенным бедрам хвост. Пахнет шафраном, демоница сменяется ангеломизгиб спины, приоткрытые в наслаждении губы, разметавшиеся по простыням платиновые волосы. И опятьстол, кухня, сигаретный дым, дробящийся о голые стены крик. Они обе смешиваются в одну, обманывая меня, заставляя подаваться вперед, но не находить никого.
Сплю я беспокойным сном больного, сорванным голосом зовя то ангела, то демона, и Влад не может этого не заметить. Однако пока он молчит, изучая. Я исподтишка проверяю состояние пяти алеющих полос.
У тебя точно жара нет? пытливо спрашивает Влад.
Он пытается приложить тыльную сторону ладони к моему лбу, но я, несмотря на слабость, ловко ухожу от прикосновения, отлетаю к стене. Влад пожимает плечами: по его мнению, с температурой я бы так не попрыгала, и он оставляет меня в покое. Я восстанавливаю дыхание и пытаюсь не провалиться в дурманную темноту.
Со мной все в порядке, неразборчиво выдаю я. Только бы Влад не догадался внимательней присмотреться.
У всех нас есть свои маленькие тайны, и он великодушно не влезает в мои. Почти готовая благодарить за это, я затихаю у себя в углу, полностью погрузившись в мысли. Попытки развеселить меня я встречаю угрюмым молчанием, но не прерываю. Влад мается от скуки, пытается переправить ошибки на стене.
Уверен, что так правильно? я щурюсь, внимательнее рассматривая буквы.
Не уверен, но проверить меня некому, верно?
От безнадежности становишься готов на все, по себе знаю. С грехом пополам он переиначивает фразу, смысл которой для меня останется тайной. К сожалению или к счастью, остальной текст написан верно, и энтузиазм Влада немедленно угасает.
Если бы они только вошли сюда Влад многозначительно поигрывает кинжалом.
Не войдутне настолько идиоты.
Неразборчивую ругань в ответ можно считать за согласие.
Это совершенно глупо и нелогично. Это бесчеловечно! Я понимаю держать стратегически важного пленника или приговоренного, но зачем заставлять страдать нас? Убили бы уже
Мы в Аду, устало напоминаю я. Тут все не шибко справедливо.
Мрачно зыркнув на меня, Влад продолжает проедать глазами ни в чем не повинную стену.
Неужели нет желания выбраться? негодует он. Кара, вот скажи Кара?
Чтобы увидеть тень в обеспокоенных глазах, мне приходится приподняться. И с изумлением обнаружить, что лежу на холодном полу, тяжело дыша. Момент, когда я соскользнула с кровати, не уловила, как не поняла, и почему это произошло. Рука привычно горит, и из-за этой боли я не улавливаю новуюгде-то возле сердца.
Эй, ты чего? сбивчиво интересуется Влад, прикладывая все же ладонь ко лбу и мгновенно ее убирая. Ты горячая, как котел в Аду. То есть, котлов тут нет А, блядь! Кара, ты меня слышишь?
Слабо улыбаясь, я вздыхаю, ноздри щекочет запах шафрана, а Влад сменяется Ишим. Реальность и болезнь причудливо смешиваются, выдавая нечто невообразимое.
Я прекрасно осознаю, насколько плоха и сколь близка к смертита уже маячит за плечом.
Именно поэтому я облегченно закрываю глаза.
Глава 19. Новый Сатана
Едва привыкнув к темноте, я внезапно оказываюсь вне ее: меня грубо, чуть ли не за шиворот, выдергивают из забытья. В эту реальность я падаю с громким неразборчивым воплем и наугад, еще не открыв глаза, бью, по сути, неправильно совсем, и рискуя переломать все костяшки; но подобные мелочи не имеют значения. Мое запястье ловят, словно сжимают стальными тисками, и бережно укладывают меня на кровать. Койка не скрипит, как обычно, щекой я чувствую мягкую простыню, пропахшую травами. От осознания того, что больше не в тюрьме, я резко распахиваю глаза, не обращая внимания на сверлящую боль в области висков.
Влад? я изумленно разглядываю его, возящегося с какими-то склянками. Мы где?
Привстав, я опять припадаю к кровати, оглушенная вспышкой перед глазами. Собственно, меня действительно этот вопрос волнует больше всего. На безумный миг кажется, что и сеть, и Велиар, и заточение были лишь кошмарным сном, и в это отчаянно хочется верить, но Но таких подарков судьбы не бывает, да и на рукепять воспаленных царапин. Значит, произошедшее вполне реально.
В комнате, где мы находимся, яркий свет, режущий привыкшие к темноте глаза, но он не от лампы или люстры; он попадает в просторное помещение через громадное окно, сквозь которое видны крыши домов. Мы все еще в Преисподней, судя по полосам прилипшего к стеклу алого песка, и мы во власти предателя Велиара. Но отношение к пленникам, как ни странно, изменилось: из тесной каморки в подземелье нас переместили в прямо-таки королевские апартаменты. Две широкие кровати, мягкий ворсистый ковер под ногами, на стене висит фрескане самое приятное зрелище, эти пытаемые в глубинах Ада древние грешники, но наверняка оригинал. Комната поразительно сверкает чистотой исключая ту часть, где стопками сложены книги, а по столу раскиданы сушеные пучки трав и какой-то иной дряниэто Влад уже расположился, похоже. Я с изумлением рассматриваю сие великолепие; приятно такое обращение, конечно, но с чего бы Велиару вдруг расщедриться?
Сколько я спала? уточняю, пытаясь определить время по солнцу. Небесное светило я не видела почти месяц, и теперь оно, адское, слишком тусклое и с оттенком в красноту, больное точно, кажется поразительно ярким и блистающим.
Ты была без сознания примерно пару дней, вздыхает Влад. Когда ты упала, я пытался лечить, но болезнь оказалась запущенней, чем я думал, ничего не получилось. Я уже было поверил, что ты умерла, но тут явился Велиар собственной персоной. Влад молчит недолго. Он был чем-то жутко обеспокоен, если не сказать напуган. Не спрашивай, почему, сам не знаю. Перебросил нас сюда, лекаря прислал. Ну, его я быстро выгнал
Раздумывая над действиями Велиара, я молчу. Эта история выглядит слишком уж подозрительно.
Спасибо, подумав, говорю я.
Влад с улыбкой киваетрад, что получилось выходить, хотя он в лечащей магии достаточно плох, чтобы не подпускать его к раненым в обычное время. Как я понимаю, отпаивали меня травяными настоями по знаменитым рецептам бабки-ведьмы.
Мы свободны? интересуюсь я.
Будь мы свободны, я бы очнулась у себя дома или, к примеру, в госпитале при Дворце, как было уже много раз. Так что мысль довольно-таки глупая, но попытаться стоило из интереса.
Он качает головой и показательно задирает рукава рубашки: его правую руку оплетает сложная татуировка в виде околокитайского хищно изогнувшегося дракона. Рисунка я прежде не замечала, а подобное художество сложно пропустить мимо глаз. Охваченная внезапной догадкой, я поворачиваю голову и обнаруживаю точно такую же на своем теле. Ясно, сдерживающее заклинание: вздумаю дернутьсяруки оторвет напрочь. Кандалы мне как-то больше нравились.
Снять можно?
Я в процессе, уклончиво отвечает Влад.
Встав, я неторопливо обхожу комнату. На небольшом столике возле кровати стоит поднос с аппетитно пахнущим мясом и стаканом сока. Самого хренового томатного сока в этой Вселенной, но я с наслаждением обнюхиваю еду, блаженно щурясь. Живот сводит голодной судорогой, и я понимаю, что все же очень хочу есть.
А ничего, что мясо серое? вежливо интересуется Влад.
Адские кролики, невозмутимо отвечаю я. В лесу Самоубийц водятся; жуткие твари, но вкусные. Попробуешь?
Задумчиво глянув на мясо, Влад решительно отказывается. Ну, дело его.
За завтраком, хотя вроде бы время уже обеденное, я прикидываю, что могло так напугать Велиара. Удобно устроившись на кровати с греющей пальцы чашкой отвара, слежу краем глаза за окном. Город ничуть не изменился, ведь месяцничтожно малый срок для Преисподней. В воздухекакие-то Падшие, крики демонов доносятся сквозь тонкое стекло, но не те крики боли и отчаяния, а вполне себе повседневная болтовня. Столица выглядит слишком уж жизнерадостно. Разумеется, такой вывод я делаю отчасти из-за того, что провела много времени в тюрьме, все теперь кажется чересчур ярким; но, с другой стороны, я правда не чувствую никаких отголосков войны, обычно доносящихся и до Столицы: дым костров, раненые на улицах, вместе с песком ветер вырванные белые перья вьет.
Мы что, правда вышли из войны? Лишились всего достигнутого за это время, стоило мне исчезнуть? Я чувствую, как задыхаюсь, как обида встает в горле комом. Чем Люцифер думал?! Нам срочно нужно выбираться отсюда и добраться до Сатаны. Может, он объяснит, что за ересь тут происходит.
Окно не разбить, я пробовал, угадывает мои мысли Влад. Велиар обо всем позаботился, не хочет, чтобы мы сбежали. С дверью та же история.
Кто-то же должен войти, завтрак ведь принесли?
Принесли. Но я не стал рисковать, пока ты была без сознания и не могла бежать.
Мы старательно смотрим в разные стороны, делая вид, что заняты чем-то исключительно важным. Никому не хочется признаваться: это пугает получше вечного заключения в тюрьме. Такое ощущение, что нас специально забрали из ада и отправили в искусственный рай. Но вот от вида чистой комнаты меня воротит.
Ты бежать-то сможешь?
Опасения Влада обоснованы: хотя я быстро восстанавливаюсь, все еще слаба для побега. Лететь я сейчас, пожалуй, не смогу, но сбежать по земле можно рискнуть. Я киваю: на последнем дыхании, но уползу отсюда.
Плана ни у кого нет, а лабиринты замка мы представляем весьма пространно, и потому побег наверняка провалится, но это не останавливает. Влад, пожалуй, всегда был единственным другом, кто отчасти даже понимал мои затеи с полуслова. В каком-то смысле повезло: Влада не надо прикрывать, да он сам может меня защитить, если что-то пойдет не так. Точнее, когда что-то пойдет не так.
Спустя несколько часов, когда солнце уже начинает клониться к закату, я все чаще оглядываюсь на дверь. Припрятав в рукав рубахи тупой короткий нож, который мне предоставили вместе с завтраком, и перьевую ручку, найденную под кроватью, я считаю, что вполне готова к встрече с Велиаром. Ручкой Высшего демона не убьешь, но я знаю, куда бить, чтобы он дольше регенерировал.
Мы весь день ожидаем, когда же дверь наконец откроется, но когда она резко распахивается, а на пороге появляется демон, я немного путаюсь, но решаю пока не нападать: у слуги явно какое-то послание нам.
Что еще? грубо обрываю я невразумительную речь демона.
И-извольте повежливей! рискует он, кладет что-то на кровать и медленно, словно от дикого зверя, готового в любой момент на него броситься, отступает назад.
Я с аналогичной опаской приближаюсь к свертку, ругая себя за глупость. Ну не ядовитые змеи там, в самом деле! Если бы Велиар хотел меня убить, он не стал бы меня лечить, так что бояться нечего.
Оказывается, есть чего.
Это что такое? я осторожно разглядываю нечто, отдаленно смахивающее на
Платье, робко заявляет демон, пятясь. Господин Велиар устраивает совет и хочет вас там видеть. Простите, ваша одежда испорчена, никаких других достойных женских одеяний у нас нет А дело не терпит отлагательства.
Несмотря на абсурдность ситуации и нашу печальную участь, Влад ржет, безуспешно маскируя смех под кашель. Заметив мои горящие глаза, он, однако, честно пытается замолчать. Не выходит. Вот ведь скотина мертвая, никакого уважения к попавшему в беду товарищу!
Я не могу надеть что-то более подходящее моему статусу? уныло осведомляюсь я.
Да нет у меня никакого статуса, а наемникипо сути, не такая уж особая каста, чтобы меня как-то выделять. В прошлом мне все сходило с рук благодаря лояльности Самаэля, но, вообще-то, он прав: девушка в обществе Высших должна быть в платье. И чтоб до пят. Однако остальные детали типа прозрачности ткани или откровенности одежды не обсуждались, и демоницы обычно изощрялись как могли.
Сожалею, но вам придется надеть платье, настаивает слуга. Пожалуйста, господин просил поторопиться.
Если я не надену, мне, может, ничего особенного не сделают, а вот бедного демона, пожалуй, накажут, если так прикинуть. С низшими никто не считается.
Ладно, киваю я.
Уж больно хочется поближе к Велиару подобраться. Я незаметно выкидываю нож и ручку себе под ноги, чтобы демон ничего не заподозрил.
И, недолго думая, скидываю одеждураз просили побыстрее. Демон, кажется, немеет, наблюдая за моими манипуляциями; Влад понятливо молчит, старательно смотря куда-нибудь в сторону.
Могли бы и отвернуться, просвещаю я. И с поистине дьявольским удовольствием понимаю, что теперь они точно никуда не отвернутся. У слуги хватает совести удалиться, а мне только это и нужно, не то замерзну так голой стоять.
Одежда принадлежит какой-то демонице, и надеюсь, отбирали ее не силой. Я осознаю, что двигаться удобно, платье достаточно закрытое, а черный цвет не слишком выделяетсяпойдет. Туфли на низком каблукесделано с учетом моего роста, чтобы я не оказалась выше Короля, но на самом деле это лучший подарок в данной ситуации: бегать удобно. А вот рукава короткие, так что оружие не спрячешь. Я задумчиво рассматриваю разрез на бедре.
Ремень дай. Я помахиваю рукой перед лицом Войцека. Влад, отомри! Иначе я расскажу Ишим, что ты пялился на меня, и она тебе голову оторвет.
Да было бы на что пялиться, ворчит он, явно намекая на мою поджарую и абсолютно не соблазнительную фигуру. Так, а ремень зачем?
Не слушая Влада, я вырываю у него из рук ремень, вынутый из брюк, и примериваюсь, как бы его прицепить на ногу. В итоге большую часть с грехом пополам приходится отпилить небольшим ножом, а пряжка царапает кожу, но оружие приладить удается.
Еще бы узнать, где мой меч, мечтательно делюсь планами я.
Нам бы ноги унести, но любимое оружие оставить не могу. Этот меч за последнее время стал чуть ли не продолжением руки; представить себя в битве без него я не могу.
Вы готовы? заглядывает в комнату демон. Время
Да-да, готовы, веди, торопливо киваю я, запихивая лишний кусок ремня под кровать.
Слуга ненадолго останавливается, раскачиваясь, и почти презрительно выдает:
Касательно грешника распоряжений не поступало.
Не нужно даже оборачиваться, я отлично чувствую затылком взгляд Влада.