В стекло ветер бросает пригоршню алого песка. Хочется думать, что он сам по себе такого цвета, а не из-за впитанной крови. Где-то вдалеке гремит битва, отзвуки которой отлично доносятся до окраин города, прилежащих к пустыне.
Там может быть Ишим или Нат, быть может, Рахабнаша общая подруга, и Ройс, хоть и дух, мог ввязаться в битву. Они сражаются с ангелами, пытаясь отвоевать свой дом. Наш дом.
Я неимоверно злюсь на себя за бездействие, за упрямство, не дающее кинуться в битву, а ждущее Апокалипсиса и уничтожения, тотального геноцида ангелов, но ничего не могу поделать. Именно это кажется мне правильным. Не игра с ними, не попытки договориться и ненадолго заключить мир, а только бешеная и последняя резня. Не мир, но меч, так они говорили?.. С этой мыслью я вырубаюсь прямо на столе и спокойно сплю до рассвета.
Наутро за мной посылает пристава сам Люцифер. Наплевав на все, я достаю бутылку коньяка и не выхожу из квартиры, пока обозленный демон не выносит дверь.
Глава 2. Начало игры
Когда дверь распахивается, я уже стою с раскинутыми рукамикрестом, как распятая. Стою ровно, ничуть не горбясь: те, кто носит крылья, знают, что они вынуждают следить за осанкой и всегда держать спину ровно. На мне нет оружия, ржавый меч валяется где-то под хламом в спальне, короткий нож я выкинула минуту назад. Я напоказ безоружна, рубашка расстегнутая, расхристанная. Демон долго стоит в дверях, неловко говорит что-то уставно-безликое. Я позволяю вывести себя из квартиры, не сопротивляюсь, следую вперед конвоя по знакомым улицам.
Ад с утра встречает сонными лицами, расслабленными разговорами и пряными запахами. Солнце шпарит в спину, я проклинаю себя за то, что напялила черную рубахуткань тонкая, неприятно липнет к мокрой от пота спине. Я шиплю сквозь зубы, сбиваюсь с выверенного шага, но демон позади даже ничего не говорит, просто ждет, когда я пойду дальше ко Дворцу.
У Дворца и имени-то как такового нет, как и у Столицы, и хотя некогда и замку, и городу пытались давать какие-то названия на гортанно-резком языке древних демонов, ныне существующем только для заклинаний, все они не прижились, распались пылью во времени. Когда кто-то говорит о Дворце, всем сразу понятно, что имеется в виду, и так правда удобнее; не знать же грандиозное сооружение в псевдоготическом стиле посреди верхнего демонического города мог бы разве что глухонемой парализованный слепец. Блистательное здание из черного мрамора возвышается над городом, откуда ни глянь, пронзает красноватое небо остро отточенными шпилями, на которых сияют прозрачные кристаллы, обеспечивающие город магией. Восьмое чудо светапервое достояние Ада. Единственная резиденция Люцифера, вокруг которой и разросся за тысячелетия город.
Все эти экскурсоводческие темы я обдумываю, проходя хитрыми маршрутами и раскланиваясь со знакомыми к явному неудовольствию пристава за спиной: он сквозь зубы цедит угрозы, один раз ощутимо подгоняет меня тычком в спину. Улыбаюсь расслабленно, почти весело, киваю, не слушая его болтовни. Вслед нам слышится свистдемонята радостно так смотрят и шепчутся: узнали меня, поняли, что во Дворец меня не на чашечку кофе пригласили. В руках у одного мелкого с выбитым прямо впереди клыком оказывается нехитрая рогаткая ускоряю шаг.
Когда мимо уха пролетает уголек, я едва удерживаюсь от собачьего грозного рыка, хочу обернуться и выскалиться прямо в их озаренные азартом лица, чтобы сорванцы порскнули в разные стороны напуганными мышатами. Притормозив, пристав кричит им что-то, рот искажается страшной гримасой.
Сопротивляться бесполезно, потому я и иду так мирно и спокойно, покорно снося сердитые окрики своего проводникавпрочем, это я сама уверенно выбираю дорогу, ведущую в центральный квартал, а он только следит цепким строгим взглядом, чтобы я не сбежала. Бежать не хочется: догонят, деваться мне некуда. Зачем я понадобилась правителю Преисподней, я даже не сомневаюсь. Весь Ад знает, что я пыталась отправить Самаэля уничтожать мир, многие по ночам слышали мои пафосные и бессильные крики в барахи многие согласны с ними. Почему Люцифер сам так против Апокалипсиса, я не знаю и, видимо, не узнаю никогда.
С нарушителями правопорядка у нас разговор короткий, тут не щадят, казни разрешены и даже поощряются. Воображаю, какая толпа соберется, чтобы поглядеть, как отсекают мою бедовую голову, но вряд ли Люцифер предоставит им такое блистательное зрелище. Скорее уж, бросит загнивать в тюрьму. Скучно, тривиально, век назад меня бы просто отправили в адский огонь, жаркий и все пожирающийтакой сразу обращает в пепел.
Для меня Люцифер наверняка способен сделать исключение. От понимания, что в серый пепел я вскорости могу переродиться сама, пробирает неприятная дрожьпочти страх. Умирать я однозначно не хочу, как бы хуево мне ни было. Я привыкла выживать всем назло.
За размышлениями я не замечаю, как мы оказываемся на просторной площади, простирающейся перед Дворцом. Кованые ворота приглашающе приоткрыты.
Пришли, дальше сама, усмехается демон, указывая на приоткрытые специально для меня створки: в железе что-то натужно поскрипывает, зловеще ноет. Я надеюсь, не сбежишь?
Я запрокидываю голову до хруста шейных позвонков, хмуро разглядываю Дворец во всем его мрачном великолепии и качаю головой:
Надо оно мне? Меня ж, блять, адскими гончими травить станут, не так ли?
И то верно, кивает пристав, слегка смягчается, видя растерянность на моем лице. Надеюсь, тебя не сожрут. Я то есть, многие Многие согласны с тем, что ты говоришь, многие готовы идти за тобой, неловко заканчивает он. Удачи там.
Не зная, что ответить, благодарить или рассмеяться ему в лицо, в небо, в ворота, я молчу. Когда оборачиваюсь, обнаруживаю, что демон уже бросил меня на произвол судьбы. Я могу бежать, но смысла нет: если я нужна Люциферу, он выроет меня из-под земли, отряхнет и поставит пред собой. Да и не отказываться же от щедрого приглашения во Дворец
Заходя в ворота, я не оглядываюсь, не позволяю себе сомневаться, чеканю шаг по брусчатке, занесенной красным песком из пустыни. Дальше поднимает хребет лестница, ведущая к тяжелым дверям; я начинаю бодро взбираться по ней, надеясь, что доживу до заката. Алое солнце, находящееся далеко от центра неба, словно издевательски светит прямо в глаза.
Понятия не имею, что там за комплексы у архитектора были, но дворец Люцифера оказывается не просто большимогромным; двери ему под стать. Пытаюсь открыть, несмело стучу, чуть прижигая ладонь, двери натужно скрипят, загораются по контуру черным огнем, раскрывают беззубую пасть. Высоко у меня над головой где-то глухо скрипит-рычит. Делаю шаг, оглядываю удивительно светлое помещение с черными стенами. Прямой коридор, высокие потолки, купольные своды, античные колоннытоже черные, все тут черное, дышащее злобой изнутри. Неуютно давит на плечи, стискивает ребра невидимодышать мешает.
Но коридор с высокими окнамипочти галерея искусств, надо сказать, кругом суровые демонские лица на портретахгерои войны, полководцы Ада; я смотрю в них, неловко усмехаюсьизвиняюсь, что осмелилась потревожить. Периодически останавливаясь, я медленно продвигаюсь вперед. По стенам висят фрески, красочно изображающие жизнь всех кругов Ада. Я предпочитаю держаться в Столице, а то и вообще в человеческом мире, и поэтому слабо представляю себе жизнь внизу. Не грешница же, так что нечего на девять этажей вниз шляться, не заслуживаю ледяных объятий Девятого круга, не хочу окунаться в его грязь и нищету.
Кара? зовет меня кто-то по имени, отвлекая.
Я отдергиваюсь от разглядываемой фрески, настороженная голосом внезапно появившегося демона, незаметно для себя хищно подбираюсь, пока не узнаю его. Князь Фурфур, один из Высшихсильных мира сего. Он улыбается мне, показывает клыки. Выглядит он издали обычным, заурядным человеком, только с точеными козьими рогами, с длинной лоснящейся косой, переброшенной через плечо, местная адская мода. Я неловко приглаживаю свои непричесанные волосы, свалявшиеся в черную паклю, и мне впервые за долгое время стыдно за свой вид.
Совсем не скучал по тебе! клятвенно сообщает Фурфур, сверкая адским пламенем глаз, обнимает крепко, едва не выдавливая из меня вскрик.
Ага, конечно.
Тихо, понимающе смеюсь, похлопываю его по широкой спине. Мы недолго сражались вместе на передовой, там и познакомились; теперь Фурфур разодет в шелка, а не в доспехи, даже не в парадный мундир, и мне незнакомо видеть его таким: приглаженным, пахнущим чем-то сладковатым и пряным. Все мелочи: он мой товарищ, испытанный боем, Фурфуру я верю. И все бы ничего, но есть у него странная привычка: врет все время, не способен не врать, на пограничье, где мы стояли, ходил слух, что его родители прогневали сильного мага и навлекли на князя проклятие. В остальном же, довольно приятный собеседник
Прогуливаюсь тут и вдруг вижу знакомое лицо продолжает он, сияя оскалом все ярче.
Люцифер вызывал? Я надеюсь, за тот наш бой на границе? О, помню, ты сбил пару ангелов не из последних рядов Я улыбаюсь, вспоминая нашу маленькую победу. Да где же орден?
Я угадываю, и Фурфур немного смущается, как каждый раз, когда его ловят на лжи, но улыбается, разводит руками и говорит на удивление честно и прямо, с сожалением вздыхает:
Ну, какой орден, просто повышение, премия, небольшая благодарность от Сатаны лично. Глупый, мелочный бой на самом деле, пусть и победа. До переломных баталий нам еще долго. Он смутно смотрит на меня, как будто спохватывается:Ты потому и ушла? Не хотел вспоминать. Тебе к Люциферу тоже?
Да. Проводишь? улыбаюсь я. Тут такие лабиринты, а мне надо лично Ты ведь только от него?
Фурфур не говорит ни слова: не хочет врать лишний раз, зато сам тащит в сторону следующей двери. Я покорно позволяю князю вести меня в нужном направлении и болтать всякие столичные новости, которые я не слушала: правды в них нет ни грамма, так чего зря мысли засорять? Да и слишком я не люблю общество Высших, чтобы им интересоваться. Фурфур ничуть не огорчается и замолчать не спешит. Давящая тишина Дворца потихоньку исчезает, и я в какой-то степени благодарна ему.
Та часть Дворца, куда он меня привел, оказывается просторными заламикуда оживленней, тут я наконец замечаю стражу, отсутствие которой угнетало меня еще с самого начала, вижу нескольких демонов в богатых одеждах, пару молодых лицчьих-то посыльных. Похоже, я вошла через черный ходэто многое объясняет. Мы идем, медленно оглядываясь, кивая случайным знакомым. В Фурфура тут едва не врезается растрепанная рыжеволосая демоница, спешно дробящая каблуками по полу. Избежав столкновения, она, однако, останавливается, ласково глядя на меня.
Лилит? удивляюсь, разглядев красивое лицо демоницы. Ты что здесь делаешь?
Она крутит на пальчике огненно-рыжую прядь волос, улыбается, вздергивает верхнюю губу, обнажая аккуратные клычки. Долго гляжу на нее, проходясь по рогам, по обнаженным острым ключицам, по тонкому платью
Работа идет полным ходом, подает голос Фурфур. Почти все сделано, свободного времени навалом, вот Лилит и решила заняться прогулками по Дворцу
Демоница кивает князю, привыкшая к его манере:
Да-да. Конец квартала, загибаемся все, совершенно ничего не успеваем, отчеты писать нужно А ты Она глядит на меня бархатно, зелеными глубокими глазищами, о, точно, прости. Уволили же, верно?
Сил заявлять, что я и без того прекрасно живу, нет, потому я просто киваю. На самом деле я немного скучаю по работе. Скучаю по жаркому воздуху Чистилища, по натужно поскрипывающим Вратам. И по другойтой, где надо было брать в руки меч и рваться ввысь, против светлокрылых, тоже скучаю.
Этот твой Лилит щелкает пальцами, пытаясь вспомнить. Ройс! Тоже где-то ошивается, его Люцифер вытащил. Ну ты и выкинула, подруга! Бодрые речи толкаешь, красивые, вдохновляющие Не моргай, я была раз, слушала: затаилась в уголке, нацепила капюшон поглубже, никто и не узнал
Скажи хоть слово против Сатаныи через час об этом будут знать все, включая последних людей-грешников. И ничего с этим не поделать. Киваю, пожимаю плечами: Ройс взрослый мальчик, сам способен выкрутиться
Я на самом деле не из-за отчетов, меня Люцифер вызывал, понизив голос до шепота, признается Лилит. Ты двигаешь силы, которые тревожить не стоит, Кара. Сама подумай, готов ли истощенный Ад к последней войне?
Предлагаешь подождать еще пару столетий, чтобы мы истощились полностью? зло прищуриваюсь.
Скоро собирались заключать временное перемирие с ангелами
А потом снова война и снова перемирие. Снова смерти, хрипло выговариваю я. Надоело. Заебало. Мы сидим тут, как перепуганные крысы. Если Люцифер не согласен, я сама пойду, одна против Света.
Она понимаетя же вижу, что понимает. Лилит одна из тех, кто умел мыслить своей головой с самого начала и идти наперекор всемогущему Богу, а именно это я своим Апокалипсисом, похоже, и собираюсь сделать. Ласково улыбнувшись, похлопав меня по плечу, Лилит уходит.
Шепот в приемной Сатаны шуршит мне прямо в уши, мне смотрят в спину, впиваются совершенно прямо и беззастенчиво. Смущенный таким пристальным вниманием, Фурфур уже тащит меня дальше, поднимает по лестнице, вводит в новый коридор. Я оглядываюсь, поражаясь белой лепнине на черных обсидиановых стенах. От камня разит холодом.
Долго стоять собираешься? грубовато уточняет Фурфур. Правая дверь.
Очнувшись, я смотрю на двери перед собой. Значит, левая, сложно иногда не забыться и помнить причуды товарища. Благо, выбор дверей ограничених всего две, а то неудобно было бы заглядывать в каждую по очереди. Оглянувшись и найдя желанную поддержку в выражении лица Фурфура, я решительно отворяю тяжелую дверь едва ли не пинком. Так выходит случайно: дверь слишком тяжелая, а Фурфур не спешит помогать
Я, к громадному своему удивлению, оказываюсь в отнюдь не тронном залев скромном по адским меркам рабочем кабинете: массивный стол, застланный бумагами и пергаментами, за ним кресло с черной бархатной обивкой, в углу еще парочка таких же изгибает ножки, стены полностью скрыты книжными полками, хранящими крупные тяжеловесные тома. Здесь странно душно, нечем дышатьможет, из-за книжной пыли, может, из-за темной силы, овевающей это место. Я нахожу Сатану у высокого окна, стоящим возле вышитой золотом черной шторы; он смотрит вдаль, расслабленно поводит плечамипривычка, известная любому Падшему, когда сложенные, не материализованные крылья зудом отзываются. В руках зажимает простенький амулет связисудя по обрывочным фразам, доносящимся от него, говорит с сыном.
Здравствуй, Люцифер, немного путаюсь я, но стою прямо, пусть и скосив глаза, не впериваясь ему в лицо. Но склонитьсяни за что, крылья требуют держать спину идеально ровно.
Он полуоборачивается, легонько улыбается, наблюдая за тем, как я переминаюсь с ноги на ногу. Я не знаю их этикета, никогда не бывала во Дворце не по делуего забавляет моя дикость. Вообще-то, даме полагается сделать что-то вроде книксена, как секундой позже вспоминаю я из прошлой ангельской жизни, но Люцифера это мало заботит. Он торопливо кивает и вновь возвращается к разговору с Самаэлем, словно не звал меня.
Дожидаясь своей очереди, я незаметно парадно вытягиваюсьне вытравить эту военную привычку. «Вольно», мысленно рычу я, расслабляя мышцы. И краем глаза наблюдаю за Люцифером. В который раз вижу, как демоны любят принимать людской облик, и даже сам Сатана не исключение. Есть в этом какая-то ирония, ведь он мог бы прикинуться хоть огнедышащим драконом, хоть даже ненадолго принять форму светоносного архангела, которым некогда был, а выбрал слабое человеческое тело.
Он сжимает амулет крепче, гася его, но в кабинете тут же появляется Самаэль личномедленно, вдумчиво телепортируется; по плечам у него пляшут опавшие за рывок магические искоркиколют глаза. Я мимоходом отмечаю, что Самаэль на отца похож сильнее, когда они стоят рядом: длинные вороновые волосы, глаза одного цветаглубокого синего, небесного, худощавое телосложение, изящные пальцы, но у Люцифера острые обсидиановые рога ия знаю точнодве пары крыльев за спиной, его сын жесущий человек, мальчишка.
Я так и думал, что ты опоздаешь, усмехается Самаэль, которому тоже неведомы местные условности. Я расслабляюсь немного, выдыхаю.
Я ожидала страшного рыка, но ничего не происходит, меня не трогают по-прежнему: отец и сын безмолвно смотрят друг на друга, продолжая разговор; искры магии снова колюче загораются, но в этот раз в глубине синих глаз. Я засматриваюсь на нихЛюцифер ледяно косится, ставя на место. Встряхивается, как крупный мокрый пес, обрывая связь, садится за стол.