Тоже присаживайся, просто говорит он мне; улыбка чуть обнажает клыки. Движение глази кресло само оказывается у меня за спиной.
Стараясь не показывать вновь накатившего волнения, я сажусь, внимательно гляжу на Люцифера. На мгновение он отвлекается на какой-то документ, смотрит на него внимательно, словно не может понять, как это попало к нему на стол. Пока лист бумаги истлевает черным огнем у него в руках, я успеваю взглянуть на Самаэля, стоящего за отцом по левое плечо. Он разводит руками.
А ты многих завлекла своими речами, признается Люцифер отстраненно. Удивительно, никогда Ад не желал войны, как сейчас, обычно мы выбивали себе мир, передышку. Ты попала в нужное время, Кариэль.
Я морщусь, как от зубной боли, не в силах сдержаться и сохранить лицо. Старое имя причиняет почти физические страдания, и я давно отказалась от него, меня его лишили, но Люциферон потому и Сатана, что не забудет напомнить, ужалить побольнее, впрыснуть змеиный яд. Он любит играть с именамичего стоил скандал с Небесами, когда он выбрал родившемуся Антихристу ангельское имя.
Все взбудоражены, это точно. Самаэль говорит проще, приземленнее, не чеканит так страшно слова. Даже моя мать пришла узнать, что происходит, ты наверняка с ней встретилась.
Лилит против войны, она сказала, Ада на нее не хватит, смелея понемногу, говорю я, испытующе прищуриваюсь. Вы тоже так думаете? Полагаете, у нас нет шанса рискнуть? Ангелы сейчас ожидают того, что скоро мы сдадимся. Ослабили нападения, стали реже прорываться в пустыню, потому переход в наступление будет неожиданным и, вполне возможно, переломным!..
Я спотыкаюсь на снисходительном взгляде Люцифера, перестаю частить, захлебываясь словами.
Хотя я не хотела оспорить ваши решения касательно Апокалипсиса, говорю я, нервно обкусывая губы. Всего лишь высказала свои мысли.
В наше время опасно высказывать мысли. Каждый подумает что-то не то, и в итоге с явным намеком произносит Люцифер. Против меня ты действительно не говорила ничего, ты обвиняла в трусости сам Ад. Взгляни, пара моих посланников запротоколировала твои самые яркие выступления.
В руках у меня появляется сшитая стопка плотных листов. Каллиграфический почерк, ровные строки, завитушки у букв слегка угловаты. Я не помню, что кричала со стола вчера, чтонеделю назад, я все время была слишком уж пьяна. Пробегаюсь по тексту, узнаю свою манеру речи, узнаю выкрики, резкие фразы. А я, блядь, была хорошажаль, что не помню.
По-хорошему, такое нельзя оставлять без внимания. Ты не сделала ничего особо ужасного, действительно не поднимала никого на революциюсвергать меня, устало размышляет вслух Люцифер. Но ты удивительно всколыхнула народ. Если завтра площадь будет заполнена теми, кто хочет Последней Войны, я не удивлюсь. И тогда придется принимать некоторые меры
Люцифер делает многозначительную паузу, предоставляя мне придумать продолжение. А меня внезапно разбирает злость. По горло уже сыта пустыми обещаниями. Я и в Ад подалась, потому что хотела уничтожить ангелов, хотела охотиться на светлокрылых, но мы сидим на одном месте.
Встреченный в грозовой вечер человек пообещал, что мы вместе обрушим этот мир. Я знала, кто он, и все же пошла следом. Не знала, что Люцифер может лгать. Смешно даже. И вот я который век гнию в Преисподней, а мирхоть какойкак-то не спешит кончаться, а ангелы живы-здоровы.
Вы ведь хотели все это прекратить! вырывается у меня. Антихрист, масштабная кампания против Рая, вот только после того, как Избранная Сотня нас разбила, вы забросили эту идею. Я сама была на той битве, чудом выжила. Но меня этот проигрыш только злит, он толкает меня вперед, я хочу отомстить им, доказать, что мы не рабы, готовые умолять о помиловании, выбивающие себе мир. Я это понимаю, Ад это понимает, но мы не готовы идти дальше!
Я задыхаюсь, не знаю, что еще сказать. Если это последние мои слова, мне не жаль говорить про Ад, ставший мне родным. Ад, загнивающий, задыхающийся от войны, стоящий на пороге смерти.
Ад не готов к концу Света, как ни странно, пытается объяснить Люцифер. У нас есть войско, но Все мы понимаем, что с ангелами тягаться мы способны едва-едва. У них есть крылья, есть небесная сталь. Я рассказываю то, что тебе известно.
Он молчит, долго думает.
Твоя задумкаэто очень смело, Кара, это по-юношески максималистично. В какой-нибудь другой вселенной, в ответвлении мира тебе бы нести крест Антихриста.
Мы можем подсобрать силы, потянуть время, вспыхиваю я. Нужен мобильный отряд, который способен переломить ход войны. У Рая есть Избранная Сотня, а у нас что, бесконечные легионы живого мяса?
А из Высших песок сыплется, тихонько вмешивается Самаэль.
Мы улыбаемся все трое. Удивительно, тут я ощущаю себя больше на своем месте, здесь нет Высших демонов, хлещущих во все стороны самомнением, а Люцифер, сброшенный за гордыню, вежливо слушает меня, чуть склоняет голову набок. Я знаю: он видит во мне себя. Молодого Падшего с невъебенными амбициями, который хотел бы уничтожить Небеса. Втоптать в землю, растерзать налетевшим коршуном.
Это личное, верно? произносит он. Мы оба знаем, что желание обрушить Небеса рождается тогда, когда у тебя выдирают первое перо. Нет тех, кто смог бы перенести ту боль и не научился бы ненавидетьэто ведь ангелам не проповедуют. Это мы постигали сами. Скажи мне, Кариэль, ты готова идти до конца? Готова стать не рукой Господней, но моей?
Правая рука Дьявола. Или левая? Я некрасиво скалюсь в усмешке. Даруй мне любые титулы, только дай испить золотой крови, дай поглядеть в глаза перепуганным маленьким ангелочкам. Я умру только ради этого.
Мобильный отряд, ухмыляется Люцифер. Ты его и поведешь. Поведешь однажды, когда мы сможем отомкнуть Врата Рая. Я знаю, что у нас получится: это предрешено. Мне нужно твое безумие и самопожертвование.
Он подвигает мне еще один лист. Кладет медленно небольшой ножичек, которым вскрывают письма. Я смотрю на сигил Люцифера внизу страницы, в глазах рябит от неровных букв архидемонского языка. Неприятно колет лопатки.
Я продаю душу?
У нас нет душ. Это удел смертных. Ты продаешь себя целиком, свой меч, свою голову, которую сложишь за Ад. Ты пойдешь по моему приказу куда угодно, станешь карать и миловать. Ты когда-то была наемникомвсе то же самое ждет тебя. Выполнять точно, беспрекословно. Нам надо сначала поработать на Земле, ослабить ангелов, вернуть былую мощь, прежде чем перейти в наступление. Ты знаешь мир людей лучше многих, даже, не боюсь признаться, лучше меня. Ты нужна Аду, Кара.
Красивые речи, Искуситель. Я впервые чуть склоняю голову, признавая свое поражение. Провалилась с крахом. Я хочу этогохочу не покровительства Люцифера, не быть его собачонкой, которая сорвется в погоню за теми, на кого он укажет. Сражатьсяне сидеть без дела, не мучиться в клетке-квартирке, слыша отдаленно, как моих знакомых убивают.
Нож режет глубоко, остро, больно, а красная, такая человеческая кровь заливает сигил. Он голодно вспыхивает, впитывает ее, слизывает со страницы. Поднимая взгляд на Люцифера, я вижу, как глаза его темнеют, становятся полностью черными на пару долгих мгновений, и я сижу, завороженная. Он медленно забирает бумагу у меня из рук.
И что, Конец Света начнется с этого? уточняю я. С моей крови?
Мне не спешат отвечать: он сначала аккуратно надрезает свою ладонь, я внимательно смотрю, как сигил снова нажирается кровью. В ушах надрывно воет магия.
И с моей тоже, говорит Люцифер. Иди, Кара. Война еще не начата, но мы стоим на ее пороге. И, возможно, преодолеем его именно благодаря тебе.
***
На площади слишком много народа, слишком много шума. Я забиваюсь в угол, прижимаюсь боком к раскаленной стене какой-то городской администрации. Не знаю, что заставило меня остаться рядом с Дворцом, а не сбежать.
Лилит говорила про Ройсамоего приятеля, с которым я служила на границе. Не знаю, что с ним стряслось, но я решаю подождать его, пристально слежу за всеми, кто выходит из Дворца. Толпа медленно прибывает, я расслабленно вздыхаю, когда вижу вставших перед воротами нерушимой цепью легионеров. Если революция в Аду и случится, то не сегодня: собравшихся пугают их доспехи и страшные рожи на шлемах.
Кара! слышу я знакомый голосок. Кара!
Сквозь толпу ко мне пробивается невысокая Ишимка, радостно размахивает руками, приветствуя меня. На лице у меня расплывается глупая совершенно улыбка. За ее спиной я замечаю хмурого бледного парняРойс собственной персоной.
Нас легионеры допрашивали, говорит он, подойдя ближе. Меняпотому что работал с тобой, Ишимпотому что слышала, как ты задираешься с Самаэлем. Нет, нас не трогали, просто говорили! поспешно мотает лохматой кудрявой головой Ройс, видя, как меняется мое лицо: перекашиваюсь, показываю зубы, как сердитый пес.
Я снова пристально оглядываю Ишимей, конечно, неловко, но она молчит, уткнувшись взглядом в брусчатку.
Ты уже успела во что-то ввязаться! возмущается она. На что ты подписалась?
Ладонь каплет кровью, а я и не замечаю.
Ладно вам, пытаюсь успокоить друзейжалко, нелепо, ни капли не убедительно. Все не так плохо. Я справлюсьмы справимся Это моя война, я готова на ней погибнуть.
Но всхлипывает Ишим.
Особо не размышляя над тем, что я делаю, я кладу руку ей на плечо и шепчу что-то успокаивающее. Ишим вздрагивает и жмется ближе, красная кровь пропитывает плечо ее светлого сарафана. Я оттого теряюсь и медлю.
Кара справится, конечно, справится, уверенно заявляет Ройс, не в силах смотреть на всхлипывающую Ишим.
Я ухмыляюсь:
Конец Светане самое страшное, что могло произойти.
Наконец-то! Еще немного, и Рай умоется золотой кровью перед окончательной гибелью. Я хочу отомстить, зная, что этим ничего не добьюсь, но все же заветное желание не отпускает до сих пор. Мне нужен этот конец Света, просто необходим, иначе я сойду с ума.
Я думала, что успокоилась, несколько раз. Оставалась в мире людей, но меня оттуда выдернул Люцифер. После, думая, что сполна насладилась убийствами, я ушла из наемников, но теперь понимаю, как я лгала самой себе. От жажды убийства невозможно избавиться, я ведь помню, какова на вкус кровь светлокрылых, и видения мучают меня во снах. Но я отчаянно верила, что справилась с этим. Даже работу себе нашлаПривратником Ада стала.
Все это не могло изменить того факта, что при виде ангела я хочу впиться ему зубами в глотку, и с каждым разом желание становится труднее побороть. Мне нужна эта месть, необходима, как глоток свежего воздуха.
И она свершится.
Руки дрожат, но в груди ворочается забытое чувство триумфа.
Глава 3. Ainoo Daarkha
Я со стоном сползаю с кровати утром, когда слышу неприятный пронзительный звук совсем близко от себя. Голова со сна словно потяжелевшая, и оттого я некоторое время сижу на кровати, тупо глядя перед собой, прежде чем собираюсь и обнаруживаю источник звуков. Для начала я хватаю пульсирующий черным огнем амулет связи, валяющийся на полу, и сжимаю горячее стекло в ладони. Тотчас же мою квартиру сотрясает до неприличия бодрый голос Антихриста:
Кара, ты проснулась?
Будто я могу ему отвечать, не проснувшись. Чувствуя закипающее раздражение, я киваю, пытаясь подавить сводящий челюсти зевок, пятерней причесать волосы и нашарить на холодном полу рядом свои тапки. Самаэль напряженно молчит, и я вспоминаю, что мой старенький амулет не передает изображениес другой стороны, и хорошо, что он не видит моего измученного сонного лица. Поэтому я собираюсь и начинаю сипло разговаривать вслух:
Проснулась. Ты что-то хотел?
Кого ты там пытаешь? интересуется Антихрист.
Не понимая, что он имеет в виду, я оглядываюсь по сторонам и чересчур медленно осознаю, что противный дребезжащий звук, меня разбудивший, не был вызовом через кристалл. Привстав и внимательно разглядев полку, я понимаю, в чем дело.
Будильник воскрес, поясняю я Самаэлю. Надо же, полгода не работал, а сейчас Не затыкается. Блядь.
Так упокой его обратно! злится он.
Кнопка выключения тихо щелкает, и я наконец могу вздохнуть спокойнотишина. Подумав, я решаю позже избавиться от будильника, невесть отчего вновь заработавшего, а пока возвращаюсь к разговору с Антихристом. Просто так он не стал бы меня будить ни свет ни зарячасы услужливо подсказали, что по времени Преисподней сейчас около пяти утра. Подозрительно покосившись на амулет, я размышляю, мог ли он неосознанно включить будильник. Возможно, силы его хватит на простой трюк. На простой трюк, но не на то, чтобы повергнуть ангелов легким мановением, конечно, а ведь так хотелось Я тоскливо вздыхаю.
Ты меня слышишь? Я киваю и неразборчиво, но утвердительно мычу. Хорошо. Отец просил передать, что у него есть задание для тебя.
С того момента, как я заключила с Сатаной контракт, прошла неделя, а дело так и не двигается с места. Иногда мне кажется, что про меня вовсе забыли, успокоили обещаниями, накормили мечтами сполна. И вот что-то происходит. Сон забывается быстро: я подбираюсь, встаю с кровати, тянусь.
Самаэль ждет; он явно не в восторге от того, что выступает связистом между нами, но я благодарна Сатане за такое решение. Если бы он решил разбудить меня сам, одним будильником дело бы не обошлось, а мне, скорее всего, пришлось бы выпрыгивать в окно из горящего здания. А я как раз привыкла к этой небольшой квартирке.
Что нужно от меня? собранно интересуюсь я.
Собрать несколько душ.
Я, протирая заспанные глаза, хмурюсь:
Это работа приставов, если не ошибаюсь. Это они должны ходить по тем, кто продался нам, и выколачивать долг. А я
Запинаюсь, потому что сама не знаю, что сказать. Не Привратник ужеуволена, просто Падшей тоже не назовешься, а у моей нынешней работыустраивать конец Светапока нет названия. Но все равно я не настолько низко пала, чтобы выколачивать души из должников.
Я воин, угрюмо говорю я, обида плещет через край. И рассчитывала, что меня отправят в бой
Ты наемник Люцифераснова. Это не должники, насладившись паузой, говорит Самаэль. Несколько людей, которые могли бы изменить ход войны, будущие пророки, святые, и поэтому их необходимо убрать. Приставы сделали несколько послаблений для нас, занесли их в списки, но сами выходить на работу боятся: вдруг на ангелов напорются, а этих душ в списках нет. Для этого нам как раз и нужен воин.
Потрошить людейне совсем то, что я хотела.
Не людей. Души.
И без каких-либо пояснений он обрывает связь. Прошипев пару нелестных слов в его адрес, я падаю обратно на жалобно скрипнувшую кровать и кусаю губы. Я ведь хотела действовать и не сидеть сложа рукипожалуйста, Люцифер придумал задание, но оно не воодушевляет. Но все-таки это поручили мне, а у Сатаны ничего не происходит просто так. Я думаю о том, какой здесь подвох, глядя в потолок. Старательно изучаю трещины в старом бетоне.
Внезапный стук в дверь заставляет меня вздрогнуть и приподняться на локтях, изучающе следя за коридором. Гостей я не жду, и потому чувство тревоги, никак не способное угомониться, начинает ворочаться в душе все сильнее и сильнее. Решительно встав, я направляюсь к двери.
Кого там черт принес?
Но это оказывается не мифический черт, а скромно улыбающаяся Ишим, прижимающая к груди плотно упакованный длинный сверток, в котором я наметанным глазом определяю оружие. Она переминается с ноги на ногу и никак не может спросить разрешения войти.
Что вам всем надо, а? возможно, слишком грубо спрашиваю я. Устало вздыхаю, тру лицо руками:Ох, сука Прости, я это так, слегка на взводе с утра. Знаешь, что этот Люцифер придумал?
Ишим колеблется, тревожно вертит хвостиком. Пока она молчит, я, внутри ругая себя за такое обращение последними словами, хватаю ее за руку и втаскиваю в квартиру, захлопнув дверь с громким стуком. Ключ проворачивается пару раз со скрипом. Ишим растерянно поглаживает запястье, и я почти готова извиниться за причиненную ей больнаверное, сильно сжала пальцы, но она заговаривает первой:
Вообще-то, я на минутку
Задержись, мне надо кому-то пожаловаться на жизнь, настаиваю я и первая иду на кухню.
Я исподтишка разглядываю сверток в ее руках, а в голове роится множество вопросов, которые можно задать ей за чаем. К тому же я нуждаюсь в кружке крепкого кофе, иначе так и прохожу весь день с полузакрытыми глазами. На кухне я первым делом лезу к раковине, врубаю ледяную воду, умываюсь долго и со вкусом, под конец уже не чувствую кожи.