Я хмыкнул, но промолчал.
Если у вас всё сеньор Шешет, то мне нужно в ещё одно место, которое требует моего пристального внимания.
Спасибо, но правда сеньор Витале, я сам удивлён тем, с каким вниманием относятся ко мне и моим просьбам, он искренен мне поклонился, если до переезда сюда у меня ещё оставались какие-то сомнения в том, какую красивую картинку вы тогда передо мной нарисовали, то сейчас, смотря на возводимое прямо перед глазами здание моей будущей больницы, я всё больше убеждаюсь, что вы и впрямь хотите всё сделать так, как никто и никогда не делал ещё ранее.
Всё правильно сеньор Шешет, поклонился я, только замените в своём лексиконе слово «мою» на «нашу» и всё точно будет так, как вы говорите.
Он смутился, стал извиняться, но я улыбнулся, сказав, что пошутил, и попрощался с ним.
Глава 10
Когда мы плыли в Арсенал по каналам, молчавший до этого Людовик, стал внезапно спрашивать меня, что за больница, зачем я её делаю и прочее, если сам живу в такой простой комнате, что слуги во дворце и то живут более комфортно. К нашему разговору, тут же стали прислушиваться сопровождающие его французские дворяне.
Понимаешь Людовик, я почесал затылок, в могилу я не смогу забрать всё то богатство и золото, что накоплю за всю жизнь, а вот остаться в памяти людей, на века, я вполне могу, к этому собственно говоря и стремлюсь.
Мои слова ввели его в очень глубокую задумчивость, которая прошла только тогда, когда мы прибыли в Арсенал и он увидел собирающийся корпус «Повелителя морей». Восторгов мальчугана просто не было конца, и мне пришлось его немного расстроить тем, что он возможно не увидит конца стройки, поскольку по приказу его отца я вынужден буду отправить его во Францию, причём ближайшее время. Это сильно его расстроило, но он взял с меня слово, что когда он станет старше и сможет отпроситься у отца, я устрою ему морское путешествие на этом гиганте. Я легко согласился, чем хоть немного успокоил принца.
Вот так, наполненные впечатлениями и обсуждая увиденное мы и вернулись обратно во дворец. Первое, что бросилось мне в глаза, из непривычногоэто спокойно разговаривающих отца и сеньора Франческо, одетого словно с иголочки. Поздоровавшись со взрослыми, я вернул Людовика Агнесс, у которой мимоходом поинтересовался, не составит ли она мне компанию на вечернюю молитву в церкви. Она тут же с радостью согласилась, хотя на вечернюю мессу уже ходила с матушкой, но в моей просьбе отказать не могла. Дав время ей на переодевание с фрейлинами, я вернулся в зал.
Сеньор Франческо, обратился я к компаньону, сделав серьёзное лицо, не составите мне компанию в вечерней прогулке? Хотелось бы помолиться в церкви за успех нашего дела.
Глава дома Бадоэр, зная моё лёгкое отношение к религии, изумлённо вытаращился на эту просьбу.
Эм-м-м, ты уверен Витале? уточнил он.
Абсолютно, самым серьёзным тоном сообщил я, давая понять, что это не обсуждается.
Тогда конечно, перед сном совершить молитву, будучи ближе к богу, он пожал плечами, и повернулся к моему отцу, прошу простить меня сеньор Энрико.
Тот склонил голову.
Я уже давно перестал вставать между вами двумя, хмыкнул он, поняв, что это бесполезно.
Когда он стал уходить, я догнал отца и поймав его за рукав, тихо сказал.
Освободи пожалуйста время завтра с утра, для меня, мы отправимся на морскую прогулку. Без твоих советников.
Он удивлённо на меня посмотрел, внезапно его лицо приобрело понятливое выражение.
Да, по тому самому вопросу, подтвердил я.
После завтрака буду в полном твоём распоряжении, кивнул он, предупрежу всех, что занят.
Спасибо, отпустил я его, возвращаясь к сеньору Франческо.
Я конечно понимаю Витале, тебе нужно поддерживать репутацию архиепископа, но при чём тут я? тихо спросил он меня.
Через полчаса вы будете ещё радоваться, умоляя меня молиться чаще, хмыкнул я.
Да? Я явно чего-то не знаю? Снова ты меня втягиваешь в какие-то свои непонятные интриги?
Я думал, вы ради этого к нам и пришли, удивился я, после нашего недавнего разговора.
Он с укором на меня посмотрел.
Витале, это не делается так быстро. Я пришёл пригласить твоего отца с матушкой к себе на бал, который организую через неделю, вместе с вашими гостями из далёкой Франции.
А-а-а, протянул я, и тут же отмахнулся, ну ладно, лишним это тоже не будет.
Тоже? осторожно переспросил он.
Ага, я показал рукой на лестницу, где в сопровождении двух фрейлин к нам спускалась герцогиня Агнесс де Мерани. В красивом, пышном платье, с уложенными волосами, она предстала даже передо мной в новом образе, поскольку я её обычно видел только плачущей.
Я попросил её светлость тоже составить мне компанию в вечерней молитве, тихо сказал я ему.
Витале! Ты что вторишь! прошипел он, но было уже поздно, женщина подошла к нам ближе.
Агнесс, вы просто обворожительны! я бросился к ней, приняв протянутую руку, подведя ближе к Франческо, ну что за красота! Как можно прятать такое сокровище в стенах нашего дворца! Давайте я развлеку вас? Сходим на несколько балов? В гости к друзьям родителей?
Ах, сеньор Витале, немножко смутилась она от моего напора, спасибо за приятные слова, но мою печаль это не развеет.
Жаль, со вздохом ответил я, кстати, ваша светлость, познакомьтесь пожалуйста с моим компаньоном, другом и по совместительству главой, не побоюсь этого слова, великого патриаршего венецианского дома Бадоэр, который ещё пять лет назад был кровным врагом нашего семейства.
Сеньор Франческо Бадоэр, позвольте представить вам герцогиню Агнесс де Мерани, представил я их друг другу и Франческо низко склонил голову.
Очень рад знакомству ваша светлость, улыбнулся он, столько наслышан о вас от моего «друга», тут он выделил это слово другим тоном.
Благодарю, женщина лишь мило улыбнулась, но не более того, что было положено по этикету.
Раз мы все в сборе, то давайте отправимся на вечернюю молитву, я взял каждого под руку и повёл их к выходу.
Сеньор Франческо идёт с нами? удивилась Агнесс.
Конечно, я якобы искренне удивился, вы ведь не забыли, что архиепископ, а он, как преданный сын церкви и истинный католик всегда меня сопровождает на вечерних молитвах. Или вы против нашего единения с богом?
Нет, что вы Витале! испугалась она, если достойный человек всегда молится с вами в это время, я только счастлива буду составить вам обоим компанию!
Тот взгляд, что бросил на меня Франческо было нелегко выдержать с серьёзным выражением лица, но я выдержал и так держа руку каждого из них в своей, я и довёл обоих до пристани, и мы поместились с охраной сразу в три лодки.
Быстро подумав, куда можно поплыть, я решительно выбрал центральный собор, поскольку епископ, который служил там, был самым адекватным из знакомых местных священников, так что вряд ли не станет удивляться или препятствовать моей странной просьбе. Так и случилось, едва узнав, что я хочу, он тут же закрыл за нами двери собора, чтобы нам никто не мешал и предоставил мне своё облачение для произнесения мессы. Сам же присоединился к молящимся герцогине и сеньору Франческо и при этом всём, категорически отказался от мешочка золота, что я пытался ему тайком передать! Вот же чудеса какие начались в нашем городе!
Я сначала решил разогреть слушателей, поэтому прочитав отрывок из Евангелие о необходимости стойко принимать невзгоды выпадающие на пути человека, затем дав им время прочитать молитву про себя, немного распевшись, запел пришедший на ум напев «Salve mater salvatoris». Симбионт, после того успеха, что имели мои пения, стал доставать из воспоминаний когда-либо слышанные молитвы или псалмы из Священного Писания, которые имели мелодичные исполнения. Я даже не знал их авторов, мне просто в голове выстраивались слова, в которые словно в караоке, нужно было повторить в нужной тональности, а громкость и точность извлекаемых звуков симбионт дальше брал уже на себя. Вот и в этот раз, чистый мальчишеский голос, разлетелся среди колонн и высокого потолка, загуляв где-то наверху и оттого, даже без музыкального сопровождения пение даже у меня вызывало мурашки по всему телу, что уж там говорить об остальных. Когда из подсобных помещений выбежали послушники и другие священники, которые сначала открыв рот слушали меня, а затем не сговариваясь попадали на колени, чтобы молиться вместе с остальными.
Закончив секвенцию, посвящённую Пресвятой Деве Марии, я тихо пробормотал молитву благодарности за сегодняшний день и поблагодарил присутствующих, что были со мной рядом на вечерней молитве. Поднимающиеся люди с колен были настолько воодушевлены, и так горячо благодарили меня, что стало даже немного совестно.
Епископ подошёл ближе и наклонившись, поцеловал перстень легата, на полном серьёзе попросил.
Ваше высокопреосвященство, я знаю, как вы сильно заняты постройкой собора и другими делами, но может уделите время и проведёте пару месс для большего количества прихожан? У меня душа переворачивается от трепета, когда слушаю ваше пение, преступно, когда этого не испытывают другие христиане.
Брат, я поклонился ему, если вы просите, как я могу отказать в этом богоугодном деле? Только действительно я очень занят, предлагаю начать с одной мессы в эту субботу, а дальше будет видно.
Благодарю вас за помощь, ваше высокопреосвященство, он ещё раз поклонился.
Даже Франческо, со своим специфическим взглядом на религию для этого времени и то был под впечатлением, что уж говорить о набожной герцогине, которая упала на колени, когда я переоделся и вышел к ним, чтобы поехать домой. Она плача, целовала перстень и говорила, что это лучшее, что она когда-либо слышала в своей жизни.
Пришлось мне сначала её уговаривать успокоиться, а затем вместе с Франческо помочь добраться до лодки. От полученных впечатлений, она слишком разволновалась и была слаба. Когда мы ехали назад, она уже совершенно другим взглядом смотрела на главу дома Бадоэр, даже заговорив с ним!
Ах, сеньор Франческо, сказала она, я вам так завидую, вы каждый вечер слушаете такие замечательные речи и пение. Почему же, я уже столько времени живу в гостях у сеньора Витале и никогда раньше не слышала о ваших совместных вечерних молитвах? Может я плохая христианка?
Она попыталась расстроиться, но тот не сплоховал и стал рассказывать, что сам хотел бы, чтобы это происходило чаще, но архиепископ Венецианский постоянно в разъездах, и к сожалению он с трудом может вытащить меня на молитвы. Вот если бы он был не один, и к его просьба присоединился ещё кто-то, кто обладал влиянием, например герцогиня, являющаяся матерью его невесты, то совместно, они наверняка смогли бы уговорить меня выезжать в собор чаще.
Я чуть рот не открыл от такого наглого вранья, которое произносилось с таким серьёзным лицом и горячностью, что сам бы поверил, не зная, что это чудовищная ложь. Чтобы Франческо сам пошёл в церковь? Ему проще было пригласить в его личную церквушку при доме священника и там совершить все требуемые обществом обряды. Но на простодушную герцогиню его речи подействовали, так что она схватила меня за руку и умоляюще смотрела в глаза до тех пор, пока я наконец не дал своё согласие, толкаемый вбок с другой стороны, главой дома Бадоэр. Так что распрощались они на пристани чуть ли не друзьями, договорившись и завтра встретиться тут же, для похода в церковь. Когда женщина ушла, сопровождаемая фрейлинами, а рядом слегка очистилось место от охраны, я тихо сказал.
Ну как сеньор Франческо? Правда я хорош? Сэкономил вам неделю и расходы на организацию кучи ненужных балов?
Я думал он поддержит мой шутливый тон, только он наоборот, очень серьёзно на меня посмотрел, и также тихо ответил.
Каждый год Витале, каждый новый год я узнаю тебя с такой стороны, с которой уже и не жду, и всё равно, каждый раз ты продолжаешь меня удивлять. Всего один вечер, и женщина спокойно разговаривает с незнакомым ей мужчиной. Ты опасный манипулятор Витале, но к сожалению, я с полным пониманием, понял это только сейчас. Думаю, знай я об этом раньше, много бы не случилось.
Спокойной ночи сеньор Франческо, я покачал головой, до завтра.
До завтра, склонил он голову в прощании, прежде чем вернуться в свою лодку.
Зайдя в дом я увидел, как за столом сияющая герцогиня рассказывает матушке о проведённом вечере, и та увидев меня, стала кидать слишком заинтересованные взгляды в мою сторону, которые насторожили и заставили меня быстро покинуть зал. По пути к себе в комнату, я столкнулся с заплаканной Анной, рыдающей в одиночестве, рядом с небольшой оранжереей, которую сама же и организовала. Я пытался, честно пытался с невозмутимым видом пройти мимо, но очередной всхлип, заставил предательски вздрогнуть моё сердце.
Глава 11
Я остановился перед ней и тяжело вздохнул.
Уверен, что сильно пожалею об этом, но что случилось?
Анна вздрогнула, отшатнулась от меня, глаза на мгновение стали злыми, но тут же слёзы ещё сильнее брызнули оттуда.
Идём, я наклонившись, крепко взял её за руку и повёл к себе, та не сопротивляясь, пошла следом.
Заведя в свою комнату, я усадил её к себе на кровать, а сам, отдав ей один из платков, сел за стул, опершись на его спинку.
Говори.
Она пару раз всхлипнув, и вытерев глаза отданным платком, оглянулась по сторонам.
И это твоя комната? в её голосе сквозило неподдельное удивление, когда она увидела лишь четыре предмета мебели и несколько ящиков под стеклом, висящих на стене, комната самого богатого человека Венеции?
Мне многого не надо, я пожал плечами, но давай вернёмся к теме твоих слёз. Думаю ты прекрасно понимаешь, что спрашиваю я не от любви к тебе, а только потому, что это портит ауру этого дома.
Она горько усмехнулась.
Это я понимаю лучше всех.
Тогда говори, если смогу, я решу эту проблему.
Самое удивительное, что ты действительно наверно единственный, кто может это сделать, с горькой усмешкой сказала она, Андреа сразу предупредил меня, что это не его и не моё дело.
Хм? поторопил я её.
Елена. Шила в мешке не утаить и кое-какие мужчины в этом доме, предложили ей сегодня деньги в обмен на любовь, она покачала головой, она сейчас рыдает у меня в комнате и хочет съехать.
А ей есть куда?
Анна покачала головой.
Отец наверно согласится её принять, но кто поручится за то, что там не произойдёт того же самого?
Да, дела, я задумчиво почесал затылок, ко мне снова стала возвращаться эта детская привычка, от которой я думал, что избавился за время морского путешествия.
Я просила принять деньги от меня, но она отказывается, говоря, что и так стала обузой. Она несколько раз пыталась уйти в монастырь, но там не принимают падших женщин.
В голове всплыла просьба Шешета и мои задумки по этому поводу. Взяв колокольчик, я позвонил, тут же появилась охрана.
Елену Контарини из покоев сеньоры Анны, ко мне.
Слушаемся сеньор Витале, исчезли они, спустя какое-то время приведя безвольную девушку, увидев которую, Анна бросилась к ней и попыталась обнять. Помахав рукой охране, чтобы были свободны, я повернулся к обоим.
В общем так, Елена на время становится моей личной служанкой. Это оградит её от внимания мужчин и даст время на учёбу.
Учёбу? Анна удивлённо посмотрела на меня, чему?
Строится больница, в которой будут осуществлять приём жителей Венеции, и врачам нужны будут медсёстры, которые могут осуществлять уход за больными. Так что я договорюсь со своим главврачом на её обучение днём, а вечером она будет прислуживать мне и продолжать жить в нашем доме, пока здание окончательно не построят. Как только будут готовы комнаты для персонала в общежитии при больнице, и Шешет подтвердит мне, что она готова выполнять свои обязанности, она переедет туда.
Девушки с округлившимися глазами слушали мои слова, по окончании которых, Елена вскрикнула и поднявшись с кровати, упала передо мной на колени, протянув руки.
Сеньор Витале! Прошу, пожалуйста, сделайте это! Я согласна!
Анна, глаза которой мгновенно высохли, опустилась рядом с ней, в восхищении смотря на меня. В таком положении нас и застал дядя Андреа, который разыскивал свою супругу.
Эм-м-м, он застыл в дверях, когда после стука, я ответил, что она открыта и он вошёл, увидев странную картину из двух коленопреклонённых девушек напротив меня.
Всё, идите и не грешите, дети мои, невозмутимо перекрестил я обоих, давая поцеловать перстень, и повернулся к мужчине, вы что-то хотели дядя?
О, нет ваше высокопреосвященство, смутился он, простите, что нарушил вашу молитву.