Лиза долго молчала а потом кивнула. Она совсем растерялась, но ей никого не хотелось расстраивать. Особенно Марину.
Нам нужно спуститься на пять ярусов вниз, Лиза листала в голове схемы и планы, сравнивая с реальностью. Марина поцеловала сестру в лоб, взяла за руку и они пошли к лестнице.
Один ярус, другой, третий. И все это в темноте и тишине, жуткой тишине. Только скрежет лестницы, да шлепанье босых замерзших ног по полу. И ракета все выше и выше нависает над ними.
«Вот сейчас что-то случится и она взлетит», думала Марина, и душа уходила в пятки. Но ничего не случалось, и это было даже страшнее.
Сейчас еще одна лестница, она длиньше, заявила Лиза.
«Длиньше, говоришь».
Лестница и правда оказалась длинной и предательски шатающейся. Марина мысленно несколько раз прощалась с жизнью, готовясь рухнуть с высоты нескольких метров и сломать буйну голову. Но, наконец, спустилась. Включила фонарь ярче и отважилась, наконец, взглянуть врагу в лицо.
Лиза спустилась следом, подошла, ничуть не боясь, к внешней стенке пускового контейнера и принялась ощупывать его взглядом.
Тут, она ткнула пальцем. Палец ее превратился в острие и оставил крестовую царапину, слабую, но все же заметную, Полметра в сторону центра. Там первый.
Их еще и не один? упавшим голосом спросила Марина.
Три запала. Я сейчас сбегаю все отмечу. А что ты с ними будешь делать?
Марина вздохнула.
Сама не знаю. Какуюнибудь глупость. Может, головой постучусь, авось пробью. Ты вот что, дружок. Я справлюсь сама. Беги наверх, хорошо?
«И не жди меня», хотела она добавить, но не смогла, «Бог мой, да как же я ей это смогу сказать?»
Лиза послушно кивнула, и побежала ставить отметки. Пока Марина разглядывала неприступную крепость ракеты, девочка успела вернуться и теперь ползла по лестнице вверх.
Марина вздохнула. Сцепила с плеча пакет и достала из него Дэнову аммуницию. Пистолет, четыре патрона с кислотой, и еще тюбик. Разложила все это перед собой, будто инструменты перед операцией, и задумалась.
Гель из тюбика размазался по металлу, не причинив ему никакого вреда. И это неудивительноведь корпус не был покрыт микромашинами.
И еще Марина знала, кто был покрыт микромашинами.
Она отошла на полметра в растерянности и посмотрела на свою правую руку.
«А почему бы и нет?»
Она дала команду, и та охотно превратилась в винтовку. С готовностью отштамповала очередную пулюиз собственного Марининого телаи ожидала приказаний.
Марина отошла еще на метр, прицелилась в тусклом свете своего фонарика прямо в центр намазанного геля. И выстрелила.
Пуля, на огромной скорости влетев в самый центр накарябанной Лизой мишени и немного даже продавив стенку контейнера, среагировала с кислотой и с угрожающим шипением забурлила, вгрызаясь, будто червь, в самые недра металлического кокона. Когда, спустя минуту, реакция остановилась, Марина осмелилась подойти ближе и заглянуть в образовавшееся отверстие. «Сантиметров двадцать, не меньше», удивилась она и не без злорадства процитировала:«Ай да крем!»
«Мне главное выжечь запалы, или провода, которые к ним идут. И тогда ее хотя бы не запустят»
Она выдавила еще геля в пробоину и отправила туда еще одну пулю. И потом еще.
Эй, ты чего там? раздался вдруг Лизин голос над головой. Марина вздрогнула и посветила себе наверх. Так и есть, торчит ярусом выше.
Лизка, я тебе что сказала?
Я за тебя переживаю!
Марш наверх. Хотя стой! Посмотри, добралась я до цели или нет.
Лизка мигом оказалась рядом с ней и с интересом разглядывала пробоину.
Руками не трогай! строго наказала Марина. Девочка отдернула протянутый было палец и заключила:
Выжгла. Запала там больше нет. А как ты это сделала?
* * *
Со вторым запалом все прошло так же гладко, и Марина, наконец, уговорила Лизу уйти наверх. С третьим все шло хорошо, пока не пошло плохо. У винтовки закончились пули, и производить новые организм Марины отказывался.
Марина посмотрела на нее как на предательницу.
Вот ведь зараза, раздосадованно произнесла она, Когда не надо, значит, ты тут как тут, а как надо
Она попробовала еще раз, но безрезультатно. Вернув руке прежний вид, она уставилась на пробоину, будто пытаясь просверлить ее взглядом.
«Что делать, ждать?». Она внутренне помотала головой. «Нет, ждать нельзя. А что тогда?»
Она принялась осматриваться, подсвечивая себе левой рукой. Осматривалась, торопливо бегая глазами и надеясь увидеть чтото, что поможет ей завершить начатое.
А потом она увидела.
Марина подняла с пола Дэновский пистолет. «Тяжелый». Сняла с предохранителя, как он учил, и попыталась прицелиться. Но это была не ее родная винтовка, ей никак было не удержать прицелпистолет ездил из стороны в сторону.
Подошла к недоделанной пробоине. С отвращением и страхом посмотрела на обугленные кислотой края.
Глубоко вдохнула несколько раз.
Включила «Анестезию».
Это всего лишь железка, сказала она себе, Очень хорошая, но все-таки железка. Ну же!
Она прислонила левую ладонь к щели и почувствовала, как зашипела кислота. Марина буквально вонзила дуло пистолета в тыльную сторону ладони, не чувствуя ни холода, ни касания, и с яростным остервенением дернула пусковой крючок.
Пуля пронзила ее ладонь, и кислота ручьем хлынула в пробоину, потекла из пробоины и, как язва, расползлась по Марининой руке. И без того слабый фонарь погас, и больше нельзя было понятьосталась у нее еще ладонь или уже нет. А главноеполучилось ли?
Отдача вывернула ей правую руку. Она выпустила пистолет от неожиданности и тот прогрохотал по перекрытиям кудато вниз.
«Вот и все», думала она, пытаясь сгибать пальцы на левой руке, но совершенно их не чувствуя, «Получилось или нетнадо выбираться»
Она дотронулась ладонью правой руки до внешней стенки и пошла по кругу, пока не наткнулась на лестницу. Ухватилась правой рукой за перила и осторожно положила левую ладонь на ступеньку. Ей удалось ухватиться, как-то неуклюже и неудобно, будто не все пальцы были на месте.
«По крайней мере, ничего не шипит. Реакция закончилась».
Марина поставила ногу на нижнюю ступень и вздохнула. Подниматься было гораздо тяжелее, чем она предполагала. Замерзшая, раненая, под «Анестезией» она не чувствовала рук и ног, не чувствовала в них никакой силы.
Она просто знала, что там, наверху, ее ждет маленький еще человечек, который все еще нуждается в ее защите.
Ты где, Марина? раздался встревоженный Лизин голос.
Ползу, честно ответила Марина, взобравшись на очередной ярус. Она села, чтобы отдышаться, и посмотрела туда, где должна стоять ракета. Да она в общемто там и стояла, куда бы ей деться.
«Тут ты и останешься», мстительно подумала Марина, поднялась на ноги и поползла дальше.
Чем выше она поднималась, тем больше ее волновало что же она встретит на поверхности. «Дэна? Он мне точно не обрадуется. Очень ему будет подозрительно, что я тут делала. Отцовских солдат? Хрен редьки не слаще, у них вопросов будет не меньше, особенно когда выяснится что их любимой ракете подрезали крылья». Она помотала головой, отгоняя противную мысль о том, что с последним запалом могла выйти осечка. На замену ей пришла мысль не менее противная:
«А может так случиться, что мы выползем прямо в руки отца. Потому что стал бы Дэн посылать меня убить его, если б знал что тот мертв? Да и кто тогда ведет сюда колонну? Чую, рано Лиза оплакивала нашего родителя. А я ято его давно уже похоронила».
Она потянулась к очередной ступеньке как вдруг наткнулась на маленькую Лизину ручку. Та схватила ее стальной хваткой и помогла вылезти.
Марина, у тебя в руке дырка! удивилась Лиза, разглядывая сестру. Марина попробовала поднести левую ладонь к глазам, и вдруг поняла, что тоже отчетливо видит ровной, как циркулем обведенное, отверстие, будто бы обожженное по краям. Пальцы все были целы, но сухожилия среднего и безымянного перерезаны, так что те и шевельнуться не могут.
«Хотя зачем вам сухожилия, вы же машины», подумала Марина. И, будто послушавшись, все ее пальцы хором согнулись, разогнулись, а потом сжались в кулак. И только сейчас она заметила, как из-за дальней двери пробивается полоска света.
Лиза, это ты там похозяйничала?
Лиза както виновато посмотрела в сторону двери.
Там пультовая дальше по коридору. Только в ней ничего нет.
А откуда свет появился?
Да я там чтото нажала случайно, невинным голосом сообщила Лиза.
Марина вздохнула и поднялась на ноги.
Ладно, Лиз, уже не важно. Пора всплывать. Только слушай: никому, вообще никому ни слова что мы тут с тобой делали.
«Слишком много наверху осталось тех, кому это не понравится», мрачно добавила она про себя.
* * *
Из всех возможных вариантов всегда срабатывает наихудший. Даже если ты был к нему готов, от этого не становится сильно легче.
Побережье перекрасилось в хаки. Бронетранспортер, десяток солдат с оружием по периметру, и три здоровых фуры, одну из которых как раз разгружали.
И конечно же тут был он.
Отец стоял как раз у самой воды, когда сестры вынырнули и протерли глаза. Двое солдат, стоявшие рядом с отцом, малость опешили и потянулись было к оружию, а потом засмущались и после красноречивого отцовского взгляда отвернулись.
Ну привет, усмехнулся он, как ни в чем не бывало. Лиза радостно ринулась к нему, и, должно быть, бросилась бы на шею, если бы он не остановил ее жестом.
Погоди, ты ж мокрая вся. Простудишься. Семен, дай куртку.
Солдат слева подал ему куртку. Отец закутал в нее Лизу и спросил, улыбаясь.
Ну что, умница моя, все сделала?
Я только нашла где включается резервное питание, потупила взор девочка. Отец, однако, просиял и обратился к солдату слева.
Слыхал, Семен? Тебе нырять не придется, моя девочка все уже сделала. Эй там, готовьте аппаратуру, есть связь! крикнул он в сторону фуры.
Марина к тому времени добрела до берега, достала из тайничка одежду и принялась одеваться прямо на мокрое. Солдат справа искоса наблюдал за ней, но куртки не предложил. Не велено. Потом взгляд его скользнул по изуродованной левой руке, он вздрогнул и стал рассматривать дальний берег на предмет врагов.
Ты молодец, отец погладил Лизу по голове, и та засветилась от счастья. Видимо, заметивтаки ее синюшние губы и босые ноги, зарывшиеся в песок рядом с его сапогами, он соизволил разрешить ей пойти одеться. Лиза радостно побежала к Марине и приняла у нее свою одежду.
Марина из последних сил улыбнулась ей.
Ну, а ты зачем полезла, бестолковая? отец, наконец, заметил ее, Нельзя было подождать там, где я тебе велел оставаться?
А я решила за ней присмотреть, спокойно ответила Марина, Раз прошел слух, что ты умер.
Ничего я не умер. Да и зачем присматривать? Лиза у нас девочка уже взрослая, умная и самостоятельнная. Может и сама разобраться что к чему, а?
Марина ничего не ответила, и отец сменил гнев на милость.
Правильно помалкиваешь. Самое то, если ума не хватает. И нечего дуться, я тебе по-семейному правду говорю. И не сиди на холодном, тебе еще детей рожать.
Марина едва подавила в себе ярость. Дождалась, когда отец повернулся с улыбкой к Лизе, чтобы бросить на него полный ненависти взгляд. «Не знает? Или знает, но издевается?».
Отец и дочь пошли прямиком к выгруженным приборам. Марину никто не звал, но она поплелась за ними. Отец чем-то щелкнул, и пульт перед ним загудел и приветливо замигал лампочками.
С рукой что? как бы невзначай спросил отец, колдуя над кнопками, и, не дождавшись ответа, кивнул в сторону, Иди к той машине, там наш доктор тебе поможет. Это тебе сюрприз небольшой.
Марина молча повиновалась. А отец с Лизой остались у гудящих приборов. Отец увлеченно рассказывал, а Лиза слушала. Что-то про резервные линии связи, которые можно активировать только из шахты, а использовать снаружина случай захвата бункера противником. Марина уже не слушала. Это все уже было не важно. Оставалось только дождаться старта, а дальше так или иначе все закончится.
«Будет немножко обидно, если меня застрелит собственный отец».
С такими мыслями она подошла к внедорожнику. И потому ее не сильно даже тронуло, что в машине оказался тот самый Саша, ради которого она потащила Лизу в такую злосчастную даль.
Она промолчала. И Саша промолчал. Что сказать? «Привет»? Как же нелепо это прозвучало бы.
Он молча протянул ей руку в медицинской перчатке. Она молча вложила в нее свою продырявленную ладонь.
Прости, сказал Саша, что не дождался. Не смог отказать ребятам с автоматами.
Марина нервно расхохоталась.
Да, это парни неотразимые, ответила она чуть громче, чем следовало бы, и поймала на себе несколько удивленно-подозрительных взглядов, Опять мы с тобой в разных лагерях, продолжила она чуть спокойнее, покачивая головой, Почему так?
Мы в одном лагере, серьезно ответил Саша, перематывая ее ладонь бинтом, Тех, кого убеждали делать подлые вещи, и кто их все равно не делал.
Он закончил перевязку и посмотрел на возящихся у аппаратуры отца и дочь.
Ты на нее не сердишься? спросил он Марину.
Нет, покачала головой Марина, За что уж тут сердиться. Она же просто хотела, чтобы отец ее похвалил.
Эй, крикнул отец, готовность номер один! Исполним, наконец, долг перед родиной и командованием!
Стихло все. Казалось стих даже ветер, облака замерли в небе, солнце остановило свой ход, чтобы посмотреть, что будет. Глупые водомерки и те попрятались, кто куда. Но что не ускользнуло от внимания Маринымелко подрагивали ели и сосны на восточном склоне. То одна, то другая. Будто кто-то шел через лес. Медленно, но твердо ступал, сотрясая могучие стволы от самых корней.
Кто бы это ни был, он опоздал. Отец повернул ключ. Лиза повернула ключ.
Землю тряхнуло.
Из-под бурлящей воды вынырнул раструб, стотонная крышка откинулась в сторону. Озерная вода водоворотом устремилась вглубь шахты.
А потом показалась она.
Свеженькая, нетронутая временем, сияющая в лучах обомлевшего солнца, украшенная флагом родной страны, остроконечная, стремительная и неумолимая. Ракета выскочила из шахты величаво-медленно, выпрыгнула из засады, как голодный тигр, готовая обрушиться всеми когтями на ничего не подозревающую жертву и рвать зубами глотки.
Зависла в воздухе, в верхней точке своего предстартового прыжкаи замерло сердце у Марины.
Задумчиво накренилась, будто нацеливаясь.
Чуть повернулась, будто красуясь.
И всей своей многотонной смертоносной тушей рухнула.
Хвост ракеты, ее так и не запустившиеся двигатели, погрузились в озерный ил и подняли миллиарды брызг.
Нос ее врезался в край озерной чаши, подскочил, опрокинув одну из фур, и упал всем весом на бронетранспортер, расплющив его вместе с экипажем. Эта громада катилась прямо на них, сметая все на своем пути, сшибая деревья, давя неудачно подвернувшихся людей. Марина и Саша, доходчиво понимая, что происходит, были словно парализованы зрелищем. Отец же подхватил Лизу на руки и ринулся прочь от озера. Да только ракета, навалившись на очередной столетний дуб, опрокинула его и наконец замерла. Ветка дуба, как плетка, хлестанула отца по ногам. Он выронил девочку, прокатился несколько метров, впечатался в поваленный ствол и замер.
Тогда только Марина опомнилась и бросилась к сестре. Лиза, похоже, отделалась испугом и уже поднималась на ноги, ошарашенно глядя по сторонам.
Лизка, цела? Марина быстро осмотрела ее, потом взяла руками ее за голову и сфокусировала на себе, Лиз, слышишь? Лиз?
Слышу, прошептала она, Что случилось? Где папа?
Там лежит, ответил подоспевший Саша, Жив, кажется цел, но вроде как без сознания. У вас тут. ага, вижу. В рубашке родились. Обе.
Ага, в одной, машинально отшутилась Марина. Лиза попыталась встать, но тут же упалау нее еще кружилась голова и гудело в ушах.
Уцелевшие солдаты тем временем медленно поднимались и растеряно крутили головой.
Саша, позвал один из старшин, Что с командиром?
Жив, отозвался Саша, Только в отключке.
Старшина сплюнул и осмотрел окруживших его солдат.
Ну его к черту. Чего уставились? Надо вот оно мне было два месяца с ним по лесам шататься. И ради чего? он ткнул пальцем в ракету, Спасибо прямо тут не рванула, вот потеха была бы. Как хотите, а я домой.
Да уж, потаскал он нас, мрачно поддержал знакомый Лизе бледный солдат, И еще потаскает, как пить дать. Только без меня.