Уроки? удивилась Марина.
Ну а что же, пожала плечами ветеринар, жизнь не остановилась. Я вот тоже учусь, она кивнула на стол, заставленный стопками журналов и книг, совсем новеньких, в блестящих обложках, Приходится по ночам сидеть читать.
Марина подошла к столу и наугад открыла одну из книг. «Новые направления техцитологии Ну и словечко». Она полистала оглавление. «Типы клеток Мимикрия Синдром Мидаса: замещение поврежденных и разрушенных клеток Уф».
Марина оторвалась от книги и заметила будто бы рукоятку, полукольцо, торчащее прямо из стены. Будто ручка от невидимого шкафа. Она была выкрашена в яркокрасный и пряталась за Настей, потому Марина раньше ее и не заметила.
Она подошла поближе и взялась за ручку ради любопытства. И тут же почувствовала неладное. Руку свело, будто судорогой, ладонь сжалась, вцепившись в рукояткуили рукоятка вцепилась в ладонь.
Насть? жалобно позвала Марина. Настя обернулась и вздохнула с укором.
Ну Теперь жди час минимум. Вот, присядь.
Она пододвинула табурет поближе и пояснила:
Это магнитный замок. Если прилетят дроны, можно себя приковать на время. Как Одиссей перед сиренами.
Ух ты, Марина уважительно посмотрела на ручку, а отключить нельзя?
Нет, иначе какой смысл? Заряда хватает на час, потом отключится само.
Ну да, разумно, согласилась Марина, Это вы классную штуку придумали.
Ну, Настя вернулась к книгам, Это не мы придумали. Их в тюрьмах используют. Дэн притащил штук сорок откудато, а Кирилл установил по всему Новожилову.
И как, выручали?
Пока тьфутьфутьфуповода не было.
Она вдруг замолчала и с какойто тревогой посмотрела в темнеющее окно.
Нам с Андрюшей повезло. Мы одного цвета, или как там правильно. Но я помню то чувство, когда хотелось рвать на куски любого, кто не такой как ты. Страшно вспомнить, она вздрогнула и посмотрела на Марину, А ты? Встречала дрона?
Ох, если б только один раз, грустно усмехнулась Марина.
Настя кивнула и снова уставилась в окно.
Я слышала историю про мать, которая перерезала себе горло, чтобы не тронуть малыша. Не знаю, что бы я стала делать. Говорят, этому можно сопротивляться. Только глядя по сторонам
Она не закончила мысль. В коридоре раздался быстрый топот, и в кабинет влетел мальчуган лет восьми.
Мама!
Обнявшись с Настей, он подозрительно взглянул на Марину и спросил:
Это кто?
* * *
После короткого знакомства последовал поздний ужин. Марине пришлось есть левой рукой, неудобно выгнувшись к столу. К счастью, заряд закончился раньше срока. Настя выдернула его из стены и отправилась в подвал, где тарахтел генератор.
Надо воткнуть на зарядку. Заряжаться будет долго, правда. Ну да ничего. Завтра дождь, дроны в дождь не летают.
Андрейсын Настиоблизал тарелку и ложку дочиста и шмыгнул в соседний кабинет. Марина, размяв затекшую руку, заглянула туда украдкой. Малыш уютно устроился в зубоврачебном кресле, накрывшись пледом, включил галогеновую лампу и читал книгу.
Что читаешь?
«Торт в небе»! отозвался Андрей, восторженно глотая строчку за строчкой.
Марина показала большой палец. «Хорошая книжка», подумала она, «Вот бы с нашей ракетой было бы так же просто.»
Вернулась Настя и проводила ее в директорский кабинет. Света в нем не было, пришлось стелиться на ощупь. Диван и правда был новым, мягким и просторным. Марину укрыли одеялом, пожелали ласково «Спокойной ночи», и она действительно уснула, убаюканная песней ветра за окном. Уснула, и проспала всю ночь без сновидений. Тревожных ли, радостных линикаких не было.
* * *
Утро выдалось суматошным. Школьная столовая превратилась в общественную, и уходящие «на работы» люди приходили с утра пораньше за завтраком. Что за работы, Марина узнать не успела. Но, вспомнив разговор Дениса и Яна Николаевича, начала потихоньку догадываться. «Если все так, как мне кажется», думала она с тайной надеждой, «то останется родитель мой с носом». Были среди пришедших и люди в камуфляже, как у Дэна. Эти сидели особняком, особо не торопились, работы их, похоже, не касались.
Они с Настей сходили несколько раз за водой к колодцу, долго воевали с газовой горелкойбаллоны, к счастью, остались в достаткеи с грехом пополам наварили две огромные кастрюли пшенной каши. В нагрузку надо было сделать бутерброды из хлебцев и сильно полежалого сыра, желтого и резко пахнущего. Марине на глаза попалась нетронутая пачка зубочисток, и ей пришла в голову одна мысль.
Люди, мужчины и женщины, молодые и уже пожилыете, кого не испугала портящаяся погодапришли сюда к семи утра. Загодя усталые, не предвкушающие ничего особо хорошего, они получали тарелку горячей каши, маринину улыбку икораблик с сырными парусами. Ктото хмурился, будто на неуместную шутку. Но больше улыбались. А дети так и вовсе были в восторге. Андрюша сидел со своими одноклассниками, восьмидевяти лет, и важно рассказывал про «ту смешную тетю».
Утро закончилось. Ушел последний человек, дети побежали шуметь в класс, отведенный для занятий. Настя горячо поблагодарила Марину за помощь и умчалась вести урок природоведения. Марина осталась отдыхать на директорском диване. Лежа в полудреме, она смотрела на табун черных облаков, неистово скачущий по прериям неба.
Надвигалась гроза.
«Где ты там, сестренка? Здесь бы тебе понравилось. Почему мы не дошли сюда вдвоем?»
Долго отдыхать не пришлось. Через час с небольшим, когда морось за окном сменилась настоящим ливнем, пришла уставшая Настя.
Марин, умоляюще произнесла она, ты как с детьми?
Вроде ничего, осторожно ответила Марина.
Ольги Петровны нет, вести уроки некому. Но не погоню же я их домой в такую погоду, она кивнула на помрачневшее окно, ты могла бы их чемнибудь занять? Мне хотя бы часик подремать. Конечно, можно погнать их в спортзал
Марина грустно посмотрела на свою правую руку. Попыталась придать ей ту форму, ради которой вообще пустила в свое тело эти микромашины, но увидела лишь знакомые очертания оружейного ствола. Вздохнула и, поднявшись с дивана, поинтересовалась:
Карандаши, кисти, краски есть?
* * *
Кабинет, где шли занятия, был кабинетом русского языка и литературы. Книжные шкафы с потрепанными экземплярами из школьной программы, нарядные правила русского языка, развешенные над доской. На дальней стене портреты классиков. Пушкин смотрел кудато вбок, думая о чемто своем, Гоголь глядел с хитрецой, словно зная какуюто общую с Мариной тайну. Между ними уродливо сквозила трещина в стене.
Восемь детишек сидели за партами и усиленно скрипели карандашами. Четверо мальчишек и четверо девчонок. Трое красных, трое зеленых, двое без модификаций. Племянник Олега угадывался безошибочнобыл он в черной куртке, коротко стрижен и старался вести себя так же невозмутимо. Когда не забывал, конечно. Сейчас он вырисовывал контуры огромного фрегата, невесть откуда осевшего в его голове, и то и дело звал Марину за подсказкой.
Они все рисовали корабли. Марина не знала детей, которые не любили бы рисовать корабли.
Чтобы не скучать самой, она взяла себе пачку чистых листов, простой карандаш и понурый цветок с подоконника в качестве модели. Нарисовала разпросто чтоб вспомнить навыки. «Неплохо», подумала она, «Для такого большого перерыва. Ну ка, еще разик, с тенями». Марина закончила силуэт и уже собралась штриховать, но чтото ее смутило. Она переводила взгляд с одного рисунка на другой, а потом совместила их и посмотрела на свет.
У нее похолодело внутри.
Рисунки были одинаковые.
Марина взяла еще лист и снова заводила карандашом. Она рисовала медленно, глядя только на цвето к, нарочно внося искажения, искривляя линии, меняя пропорции.
Одинаковые.
Она взялась за новый лист, твердо решив добиться отличий, как вдруг бушующий снаружи ветер ворвался в кабинет. Он распахнул форточку, с размаху ударил ею о стенку шкафа. Бах! осколки зазвенели по полу, взвизгнули перепуганные девчонки. Восемь голов повернулись к окну, и буря расхохоталась им в лицо, срывая с парт незаконченные рисунки.
Так, народ, Марина решительно поднялась с места, Идем в другой кабинет.
Они вскочили с мест и подбежали к выходу, но выйти не решились. В коридоре было темнолампочки не горели, а окон не было.
Там страшно, шептались они. Марина подошла к детям, и скомандовала:
Беритесь за руки. Как хоровод. Так, Андрюша, давай сюда. Света, давай руку, не упрямься. Теперь что бы ни случилось, руки не отпускаете. Все понятно?
Дети кивнули. Марина первой вышла в коридор. Ветер уже бушевал здесь, дрожа дверьми и побрякивая неработающими лампочками. Сквозь его вой Марине казалось, будто она слышит барабаны.
«Что за чушь. Кому тут барабанить?»
А потом ее швырнули, как котенка, в зеленокрасный омут. Без предупреждения, без назойливого жужжания дронов. Как месяц назад.
«Нет, не надо!»взмолилась Марина. Вдалеке, за тремя стенами, она ясно видела оскаленное алое чудище. Оно плотоядно ухмыльнулось и выскочило в коридор. Марина из последних сил нащупала левой рукой дверь кабинета и захлопнула ее, оставив детей внутри. Она рада была бы обернуться, подбодрить, остановить, разнять, если надо. Но не смела даже пробовать.
Чудовище приближалось, близоруко щурясь. Шло, волоча длиннющие передние лапы с когтями.
Пытаешься бежать? прошепелявило оно знакомым голосом.
Марина шагнула навстречу и раскинула руки, закрывая проход.
Настя, позвала она, п ожалуйста, вернись.
Настя остановилась на мгновение, будто раздумывая, а потом рванула вперед. Марине сдавило голову ворохом убийственных приказов. С трудом сохраняя рассудок, она держалась за одну единственную мысль.
«Она мне не враг».
Она выбросила вперед правую руку, и, не дав винтовке появиться на свет, ухватила Настю за плечо. Ухватила, затормозила, и хотела держать ее столько, сколько понадобится. Но женщина огрызнулась, резко прыгнула в сторонуи в кулаке Марины осталась лишь горсть микромашин. Отшвырнув их, будто песок, Марина ринулась наперерез.
Удар локтеми они обе влетели в соседний кабинет, раскрошив хрупкую дверь. Марина обхватила Настю, прижав обе руки к телу. Получила удар ногой и отшатнулась. Устояла. А потом в нее полетело тяжелое кресло.
Едва увернувшись, девушка сорвала стеклянную дверцу шкафа и метнула в ответ. Настя приняла удар спиной. Вонзившиеся осколки высыпали сыпью на белом халате. Развернувшись, она увидела прямо перед собой раскрытую ладонь. И ладонь раскрылась, как створки объектива.
Вспышка.
Озверев от неожиданной слепоты, Настя наугад взмахнула лезвием. И не промахнулась. Почувствовав кровь, другой рукой она нащупала маринино горло и, сжав его, подняла девушку над полом. Марина хрипела, царапая стальную руку, и пыталась вдохнуть.
«Если она не даст мне вдохнуть», думала она, теряя сознание, «Мне придется выстрелить. Я не хочу. Я не смогу промахнуться. Я не хочу!»
Мама?
Удивленный, наивный голос. Настина рука дрогнула. Она выпустила Марину и отступила на шаг.
Сквозь стены она видела их. Видела своего сына. Цвет его стал уродливокрасным. Лицо его искажено. «Это больше не твой сын», орал голос в ее голове, «Это твой враг!»
Боже, прошептала она. Ноги против ее воли перешагнули закашлявшуюся Марину, руки против ее воли обратились в лезвия. Она с ужасом поняла, что будет дальше.
Если чтото не предпринять.
Собрав остатки воли в кулак, призывая в памяти образ собственного сына, незамутненный, невинный. Рука ее дернулась и подвинулась ближе к горлу.
Холодное лезвие коснулось шеи. Настя закрыла глаза, сжала зубы, будто эту боль можно было бы перетерпеть, и
Все закончилось. Резко, как и началось. Все пропало. Голоса в голове, яркоядовитые цвета. Уродливая маска вместо любимого лица. Исчезли.
Забыв обо всем, Настя распахнула дверь в замерзший кабинет и, упав на колени, прижала к себе сына.
Господи, вы все целы, всхлипывала она, Какие вы молодцы у меня.
Марина сказала держаться за руки, чтобы ни случилось, пояснил Андрюша, Мы и держались. А где Марина?
* * *
Голова болела нещадно.
«Нет, каждый день я на такое не подписывалась», возмущалась про себя Марина, и тут же с укором отвечала себе«Да никто тут не подписывался. Терпи давай.»
Настя перевязала ее порезы. Молча, не пересекаясь взглядом. Руки ее дрожали. Она с опаской глядела на сына, безмятежно играющего с одноклассниками рядом с зубоврачебным креслом, и бросала косые взгляды на пустующую нишу для магнитного замка.
«Это я виновата», корила себя Марина. В зеркале на стене она видела, что белоснежный настин халат изрыт со спины кровавыми пятнами. «И это тоже я». Потом она, вслед за Настей, посмотрела на детей и спросила себя: «А этотоже я? Как они уцелели, как не поубивали друг друга?»
Настя, будто прочитав ее мысли, вздохнула и сказал тихонько.
Они, наверное, просто не поняли, что надо когото убивать.
Марина не успела ответить. Внезапно выглянувшее солнце ослепило девушек, а вслед за ним раздался шум и приветственные крики. Они распахнули окно и, перегнувшись через подоконник, увидели гордо шагающего Дэна. С ним было полдюжины бойцов. Чуть поодаль шел Олег, таща за собой связанного по рукам стрелкатого самого, что прострелил Марине руку накануне. Лицо его было обреченнопонурым. Радуясь Денису и солнцу в равной степени, из домов высыпали оставшиеся в Новожилове люди. Да и дети уже вовсю бежали к нему.
Денис скромно улыбался и внимательно рыскал глазами по округе.
Потери есть? громко спросил он. Ктото ответил ему отрицательно, и он кивнул. Вроде как одобрительно, но на лице его читалось хорошо скрываемое разочарование.
«Защитники», слышала Марина, «Спасители. Воины». Марину охватила злая дрожь. Ей хотелось закричать: «Эй, это я! Я защищала ваших детей! Его вообще тут не было!»
Марина, тихо позвала ее Настя. Марина закрыла глаза, посчитала до десяти, и только тогда обернулась.
Да? прошептала она с улыбкой.
Посмотришь что там у меня на спине?
* * *
Пелена спала.
В мир вернулись цвет и звук. Цвет этот был черный, а звук был громом небесным. Лиза поднесла руки к лицу чтобы убрать намокшие волосыи увидела свежую кровь поверх стали. Она смигнула. Руки стали нормальными, обрели форму и цвет. А чужая кровь осталась.
Она осмотрелась вокруг. Казавшийся незыблемым строй валялся, будто скошенная трава. Будто груда червей, змеиное гнездо. Краснозеленое месиво.
Отец подбежал к ней и схватил за руку. Схватил и потащил к грузовикам, молча, грубо, чуть не вырывая из плеча.
Открыв полог, он подсадил ее и забрался сам. Когда его рука зацепилась за край кузова, Лиза вдруг осознала: он светится красным.
Ей стало страшно.
Что случилось? Почему ты красный?
Красный? отец тяжело дышал и отирал рукавом воду с лица, Чтото пошло не так. Она отключилась, и взлом, что ли, продолжился? Бред какойто.
Кто? не поняла Лиза.
Вот что, дочь, он строго посмотрел на нее, Я хочу, чтобы ты сидела тут. Молча. Не высовываясь. Ясно?
Папа, Лиза готова была броситься ему на шею, не бросай меня!
Отец вздрогнул, будто от неожиданности. Посмотрел на нее. Внимательно, вдумчиво, почти нежно. Протянул руку и погладил по головевпервые за столько лет.
Конечно не брошу, он улыбнулся, мы же семья. Но ты должна остаться тут. Ради меня.
Он вдруг опустил руку ей на плечо и больно сжал. Лиза хотела вскрикнутьи не смогла. Хотела вырватьсяи не могла.
Ее парализовало.
Отец убрал руку, а она продолжала сидеть, замерев, уставившись перед собой. Поднятая было рука медленно опустилась на колени, сама.
Ради твоего же блага, повторил отец и выскочил из машины
Глава 8
Уууум.
Низкий гул просачивался сквозь кору старого дуба, заставляя оставшиеся на ветках понурые листья тревожно трепетать.
Уууум.
Саша снял маску с лица и постучал костяшками пальцев по стволу. Дерево отозвалось стальной трубой.
Что за чертовщина, Шурик, как думаешь? спросил Ян Николаевич. Саша пожал плечами и обошел дерево по кругу, не отрывая руки от сухой коры.
Первый раз такое вижу, ответил он наконец, Зверей, птиц с микромашинами встречал. Деревья тоже. Но тут уже не совсем дерево Что Марина рассказывала?