Рассказывала что там человек внутри, ответил Ян Николаевич, а потом добавил с хитрецой, А мне что, так про тебя и не рассказывать?
Саша вздохнул и посмотрел на свою форму. Была она ему откровенно велика.
Нет.
А они с сестрой тебя искали, покачал головой старик, Стыдишься?
Есть немного, признался Саша, Обещался встретить, а не встретил. Еще и в лагере Вепря теперь Я, когда начинал лечить его бойцов, и подумать не мог, что все так далеко зайдет.
Так не лечи.
Не могу, медленно покачал головой Саша, Знаете почему? Не потому что я добрый такой, или чемто им обязан. Просто потом комуто надо будет пахать землю. Когда все эти генералы и Вепри закончатся, когда война пройдет, земли будет много, а рукмало.
Ян Николаевич кивнул понимающе.
Пахать надо будет. Весной. Дожить бы только.
Дожить до весны, раздался гулкий голос из дерева, не представляется возможным.
Кора разошлась, как створки, и недра дуба выплюнули молодого человека. Был он будто привязан нитями, тонкими, как паутинка. Нити серебрились на свету, проникали под одежду и, кто знает, может быть даже под кожу. Паша поднял взгляд на мужчин и сказал не совсем внятно, будто вспоминая слова через силу.
Зимой мне надо о нем заботиться. А сил очень мало. Вы не представляете себе, как емустрашно.
Саша присел на корточки и взял его за руку. Кисть у Паши была тонкая, почти невесомая, она легко поддалась ему.
Что с тобой произошло, парень?
Нужно успеть до зимы, продолжал Паша.
Что успеть? не понял Саша.
Если бы я сам знал, Паша посмотрел на него, Я пока не понимаю. Из меня очень плохое дерево, он рассмеялся, а из дерева никудышный музыкант.
* * *
Марина очень хотела вернуться в школу.
Но два дня ей пришлось пролежать в постели, в горячечном бреду. То ли воспалились раны, то ли истощились нервы. Температура неумолимо держалась, медленно плавящийся мозг рисовал картины одна хуже другой. Приветливое поначалу Новожилово пугало.
«Если это опять случится, кто их защитит?»
Ухаживала за ней Настя. Даже когда Марина спала, та просто сидела рядом и смотрела в окно как Андрюша играет с другими детьми. Его окружало бледномалиновое сияние.
Отчасти поэтому о переменах в школе Марине ничего известно не было. А отчасти потому, что Дэн пока не особо о них распространялся. Поэтому когда на третий день Марина вошла в класс, еще немного вялая, но уже с ясной головой и приготовленной улыбкой, она никак не ожидала увидеть за учительским столом Диану.
В классе сидели только двоеГена Белокурый и Оля Смешливая. Фамилии детей Марина изначально запоминать не стала, а сразу наградила про себя прозвищами. Дети подняли голову от тетрадей и прилежно встали.
Диана оторвалась от созерцания окна, скучающе посмотрела на Марину и небрежно отмахнулась.
Здрасьте, не туда зашли. Дальше по коридору, там ублюдошные сидят.
У Марины все закипело внутри.
Кто? угрожающеспокойно переспросила она. Диана пожала плечами и демонстративно отвернулась.
Гена, Оля, скомандовала Марина как можно спокойнее, Берите тетрадки и идемте со мной.
Просить дважды не пришлосьони тут же бросились упаковывать портфели.
Стоп, куда? крикнула на них Диана, и дети беспомощно замерли, Уважаемая, дети теперь учатся раздельно. Нормальные дети тут со мной, остальныетам дальше. А то мало ли что
Ммм, промычала Марина, перебарывая злость, Денис придумал?
Денис приказал, подчеркнула Диана, Приказы не обсуждаются. Не мешайте урок вести.
Вместо ответа Марина подошла к первой парте, рядом с которой стояли растерянные ребята, и мягко, но настойчиво, взяла их за руки.
Эй, ты что творишь! Диана вскочила со стула. Марина мысленно послала ее ко всем чертям и пошла к выходу.
Держите меня, ребята, шепнула она им, а то упаду. Чтото я еще не оправилась.
И они крепко вцепились в неесправа Оля, слева Генаи так вышли в коридор. Диана опомнилась и заковыляла за ними следом, чтото бурча. Но пока она дошла до соседнего кабинета, Марина была уже внутри и рассаживала детей по партам.
Я сейчас Дэну доложу, он тебе устроит, мстительно пообещала Диана. Марина повернулась к ней, подошла грознои захлопнула дверь перед самым носом.
* * *
Это был тот же кабинет, в котором их застала буря. Стекла никто обратно так и не поставил, и, пока ребята шушукались и хихикали над Дианой, Марина заклеивала окно большой картой из кабинета географии.
Темновато, конечно, подытожила она, пересядьтека на два ряда назад. Будем рисовать.
Ура! подхватили дети.
А что рисовать? спросил Андрюша.
Новый год, не задумываясь ответила Марина, Елку. С шариками и серпантином и подарками. Елку рисовать все умеют?
Дааа!
А вот и нет. Я сейчас покажу как надо.
Она достала краски, и все дети столпились вокруг первой парты, глядя, как она водит кистью по бумаге. Кивнув, будто поняли все, каждый углубился в свой альбом.
Тетя Марина, позвал ее Илья Футболистон ходил в синем зенитовском шарфе и таскал на портфеле брелок с футбольным мячом, А Дед Морозон теперь красный или зеленый?
Марина задумалась. «Коекто хотел бы, чтобы Дед Мороз был красным или зеленым. Коекто очень любит ставить на свою сторону тех, в кого верят, тех, у кого не спросишь прямо. Деда Мороза. Умерших предков. Бога. Они пытаются намотать на бога шарф с именем своей команды, не понимая, как жалко и глупо это выглядит.»
Не такой и не такой. Он белый, как снег.
Илья кивнул и продолжил рисовать.
Пока радужно и красочно плавали кисточки по листкам, Марина смотрела в окно. На улице было пустынно, а, впрочем, оно и неудивительно. Дети в школе. Денис и его бойцы умчались наверняка опять в леса. Остальные дома или на работах.
Внезапно, изза угла вынырнула процессия. Четверо Дэновских ребят в камуфляже вели, а скорее тащили, связанного паренька с мешком на голове. «Тот самый? Что стрелял в нас?». Марина обернуласьдети пока не заметили, рисуюти снова уставилась на конвой. Она видела как с любопытством отдергиваются занавески в домах, и чем больше взглядов приковывали к себе солдаты, тем четче был их шаг.
«Красуются», подумала Марина, «Или намекают?»
Процессия скрылась за углом, где раньше была почта, и послышался лязг наручников. «В телефонную будку запихнули. Как в клетку».
* * *
Стемнело рано, дети после уроков разошлись по домам. В школе остался только Андрюша, сидел в медицинском кабинете и ждал маму.
А Настя сидела в домике у Марины и плакала. Марина утешала ее, гладила по голове и удивлялась, как может беспомощно плакать человек, который к тигру в клетку зашел бы не раздумывая. Тигр еще бы и в реверансе присел.
«Потому и плачет, потому что знает, какая она сильная. И как она теперь сама себя боится». Рядом примостился вернувшийся Ян Николаевич, и все пытался чтото сказать утешительное, но на полпути махал сам на себя рукой и только вздыхал.
Давай я с тобой заночую, утешала ее Марина.
Ты меня не остановишь, мрачно качала головой Настя, Если опять накроет
Остановлю. Ты сама себя остановишь. Я тебя научу. Дети смогли, и ты сможешь.
Кирилл, когда магнитные замки ставил, Ян Николаевич прочистил горло, говорил, что детям маленьким они не нужны. Дескать, в бою от них толку нет, вот призыв на них не действует. Вот взрослые он развел руками и вздохнул. Настя всхлипнула и снова зарыдала. Марина погладила ее по голове и решила сменить тему.
Новостей нет? О Вепре.
Нет пока что, покачал головой Ян, Буря много деревьев повалила. Говорят, половина дорог завалена, технике теперь так просто не пройти.
Работыто вы вроде уже заканчиваете?
Да я уже сам не понимаю, махнул рукой Ян, Денис постоянно встревает. То оставьте ему проход, то завалите, то засаду ему надо в бункере, то уже и не надо. Но к ракете уже не подобраться Кстати, завтра мы еще выходим. Там Ольга Петровна вернулась, надо бы ей подсобить с завтраком. Поможете?
Настя поднялась и вытерла глаза.
Да, надо помочь, кивнула она, обрадованная наличием дела, Идем, Марин?
Ты иди, я скоро подойду, улыбнулась ей Марина. Настя неуверенно вышла и пошла в школу, беспрестанно озираясь. Ян Николаевич проводил ее взглядом и вдруг осознал, что Марина сидит рядом и смотрит на него почти в упор.
Ян Николаевич, объясните, сказала она, Что значит «не подобраться»? Вы разве ракету не уничтожили? Не разобрали?
Ян Николаевич промолчал и лишь вздохнул.
Я думала Господи, я же думала
Мы так по началу и хотели, когда только про нее узнали. Бункер открыт, гарнизон разбежался, кто друг друга не перебил конечно. Обалдели, конечно, когда эту дуру увидели. Нам такого соседства не надо, спасибочки.
Так почему же вы
А как? старик развел руками, Чем? Зубами ее, что ли, грызть? Электричества нет, автоген, что нашли, корпус не взял. И потом страшно ее трогать. А ну рванет?
Значит, покачала Марина головой, отец ее запустит.
Это вряд ли, возразил Ян, не ракету, так аппаратуру мы всю на кусочки разобрали и вытащили. Что не вытащили, превратили в крошево. И всю пультовую завалили. Кирилл приходил, проверялсказал, что никак ты ее не запустишь. Да и Денис, тьфутьфутьфу, пока держит оборону. Не боись, попытался он ее подбодрить. Только видно было, что он сам в это особо не верит.
«Смерть кащеева в игле, игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце. А вы не сломали иглу, вы зайца в клетку заперли. Плохая получается сказка».
Марина взволнованно ходила по комнате.
Кирилл, Кирилл, повторяла она, Этот ваш Кириллон кто? Я его еще не видела?
Нет, он на старой ферме живет. Он вообщето техцитолог. Специалист по машинкам, Ян Николаевич посмотрел на свою руку. Указательный палец в считанные мгновения сменил с десяток форм, от шила до открывашки, и вернулся к прежнему облику, Больше нас с тобой про них знает. Но вообще умный мужик, знающий.
Настя говорила, магнитные замкиего идея, припомнила Марина.
Ага. И «мышки»тоже его идея, дополнил Ян Николаевич. Хлопнул себя ладонями по коленам и встал, Засиделся я с тобой. Не переживай. Что смогли, то сделали, а там как бог даст. Доброй ночи.
И вам доброй, понуро ответила Марина.
* * *
Сон не шел.
«Отоспалась за три дня», поворчала на себя Марина. Дело, правда, было совсем в другом. В чем именно, Марина сама толком не могла сказать, только сердце колотилось бешено.
Андрюша мирно сопел в кроватке. Настя поначалу ворочалась, тихонько вскрикивая во сне, но вскоре дурные сны ее оставили. И, похоже, перекинулись Марине. Она встала с раскладушки и поежиласьхолодно. Взгляд ее скользнул по старой аптечной вывеске через дорогу.
«Ему там тоже холодно, бедолаге», подумалось ей.
Через пару минут она уже была на улице, сжимая в руках одеяло. Она, конечно, сомневаласьразумно ли идти к человеку, который пытался ее убить.
«Да не пытался он», пристыдила она себя, «Будто ты, когда стреляла, хотела когото убить»
Она завернула за угол. Так и есть, сидит, скрючившись, в телефонной будке, прикованный магнитным замком и еще наручниками для верности. Темноволосый, невысокий, щуплый даже. И ни тени злобы на лице, только усталость и тоска.
Эй, тихонько позвала Марина. Парень повернулся к ней. На глазах его блестели слезы.
Я не хотел, прошептал он с едва заметным акцентом.
Я верю, тихонько ответила Марина, Как тебя зовут?
Тимур.
Марина подошла, и он попытался подняться, оглушительно скрежеча наручниками по металлу будки. Марина протянула бы ему одеяло, да только чем же ему его взять?
Я вообще не хотел этого всего, продолжал он, Я в Герцена учусь, на учителяИ у нас полевой выезд был на военной кафедре в часть под Лемболово. А тут как началось
«Надо его завернуть», подумала она. Она приблизилась, развернув одеяло, и попыталась както просунуть его через окошко с выбитым стеклом. Но тут, внезапно, в спину ей воткнулось чтото тупое и холодное, а потом по телу пробежала судорога. Она удивленно сползла на землю, глядя непонимающе на Тимура, а тот испуганно смотрел кудато позади нее.
А потом сознание её покинуло.
* * *
Пленного и Маринуобоих без сознанияповалили на телегу. Двое солдат уселись спереди. Тот, что слева, махнул на прощание рукой Диане. Та помахала в ответ электрошокером и довольная уковыляла прочь. Второй тихонько стегнул лошадь и скомандовал.
Нно, родимая.
Лошадь послушно поцокала по дороге, таща за собой телегу. Возница жевал папиросу, не закуривая, а его сосед скучающе глядел на пленников, изредка настороженно оглядываясь.
Слышь, ты понял почему двоето вдруг? обратился он к вознице.
Не нашего ума дело, ответил тот, Наташа нынче у Дэна на посылках, а Дэну виднее.
Просто новожиловцев типа вроде как не велено трогать.
Значит, теперь велено. Тем более она не новожиловка. Пришлая. Значит, шпион.
Соседдозорный вдруг напрягся. Над ними с громким уханьем пронеслась крылатая тень, пронеслась и скрылась в чаще. Лошадь испуганно заржала, и попыталась было развернуться на месте, но возница прикрикнул на нее и легонько стеганул поводьями.
Сова что ли. Слыш, а она не очнется? засомневался он вдруг, показывая на Марину, наручники может надо было?
А у тебя что, лишние есть? спросил возница, Чего ты на нее засмотрелся, понравилась что ли?
Иди ты брезгливо ответил второй, Чёртте что в ней понапихано небось. Давно пора всех их в расход. И вот эту тварь в первую очередь, он вдруг ткнул пальцем в лошадь. Та испуганно прижала уши и зарысила усерднее прежнего, Она же для Вепря как маяк небось светится.
Я тогда тебя запрягу, огрызнулся возница, Сиди уже тихо, а.
* * *
«Красивые огоньки», подумала Марина, открыв глаза, «Прямо новогодняя гирлянда».
Всего лишь мигали индикаторы на магнитных наручниках. Один из них загорелся и переливчато запищал как только она пришла в себя.
Свет, скомандовал чейто скрипучий и чуть приглушенный голос. И тут же стало белесоярко, так, что Марине пришлось на время снова зажмурить глаза. Ей захотелось спросить, что, собственно, происходит, но она не смогла. Губы её не слушались.
Постепенно привыкнув к свету, она увидела, что сидит, скованная, у стены большой, белой и светлой комнаты. Пол и часть стены были покрыты кафелем, лампы дневного света привычно зудели. Чемто походило на больничную палату. Или на операционнуювот и столик с хирургическими инструментами. Только в больницах пациентов обычно не приковывают к стульям, как это сделали с Тимуром. Он сидел у противоположной стены и нервно елозил ногами, щурясь и смигиваянекоторые лампы били светом прямо в него.
В углу возился еще один человек. Был он невысок и сутул, одет в костюм химзащиты. Когда он повернулся к Марине, она увидела респиратор, скрывавший половину лица, морщинистый лоб, седые волосы и проницательные серые глаза.
Я отключил вам речь, пояснил он, Чтобы вы мне не мешали. Еще я установил вам программу «Анестезия», вы можете включить ее самостоятельно. Вам тоже, молодой человек, он повернулся к Тимуру, Хотя, если вы настоящий мужчина, то можете и потерпеть.
Тимур поднял голову и непонимающе уставился на него, умоляющепреданно. Только старик на него уже не смотрел. Он скомандовал громко и четко:
Запись.
И приблизился к столику с инструментами.
Итак, начнем, повел он рассказ, Запись ведет Кирилл Николаев. Сегодня у нас двое испытуемых и измененная формула состава. Олег Геннадьевич, я подумал над вашими советами и нашел их дельными. Мне нравится идея выполнить состав в виде геля, но сегодняшнее испытание пройдет с жидким вариантом.
Марина вдруг догадалась, что происходит. Профессор читает лекцию студентам и показывает интересный опыт. Это урок. Почемуто это показалось Марине забавным. «Учеником в школе я была, учителем тоже. А вот учебным материалом, пожалуй, впервые».
Он набрал в шприц прозрачной жидкости из флакона и подошел к связанному Тимуру и встал так, чтобы не загораживать обзор камеры. Юноша смотрел беспомощно и обреченно и, казалось, чтото силился шептать, только губы не двигались.