Ниже колена был просто тихий ужас. Неповрежденной кожи практически не осталось (да и поврежденной, в общем-то). Голень местами была обглодана почти до кости; ошметки мяса торчали клоками. Голеностопный сустав был поврежден. Стопа цела, вроде, но сильно легче от этого почему-то не становилось.
Супер, мрачно заметил я: Накачал Ка-ну ноги!
Я снова усмехнулся. Ну вот о чем я сейчас думаю?
От потери крови знобило и трясло. Нога болела безумно.
Встать удалось далеко не сразу, и то, держась за дерево. Я сломил длинную прочную ветку и, тяжело опираясь на нее, сделал шаг. Адская боль, темнота, удар о землю Что ж, я знал, что легко не будет.
Я подтянул непослушную ногу к себе. Жесткая осенняя трава душещипательно заскребла по голому мясу и кости Кровь из раны (хотя, что тут называть раной, когда у меня от ноги и осталась одна большая рана!?) еще текла, но помаленьку, по капельке. Не то что сначала, там вон лужа целая натекла
Из перевязочного материала у меня были лишь портянки, но я полагал, что это не самая лучшая идея Ладно, пусть в открытую заживает. Лесной воздух и солнечные лучи, говорят, целительны
Я снова поднялся. Я должен идти. Мне надо догнать отряд.
Кариджану.
(26 сентября)
Пишет Кариджану.
В холоде спится плохо. Я сполз с настила из веток, расправляя затекшие конечности.
А-ай! Как же это больно, когда ветки скребут по голому мясу!..
Опираясь на палку, встал.
В лицо светило солнце, но тепла не давало. Казалось, что негреющее холодное осеннее солнце создано исключительно для красоты.
Его косые пологие лучи безучастно скользили по стылой земле, даже не пытаясь ее согреть. Я стоял, жадно впитывая всем телом драгоценные крохи тепла.
Мне решительно не хватало оружия, тепла, потерянной крови и пищи.
Я еще немного погрелся на солнце и двинулся в путь.
Дорога давалась тяжело. Идти приходилось очень медленно, с частыми передышками.
Как же так получилось, что я остался?
Я был совершенно не готов к одиночеству. В принципе. Никак.
Как они могли?! Как!?
Что ж, вероятно, у них не было выбора
Главное теперьих догнать. Я помню (мы обсуждали с Юссарианом) две опорные точки: города Агъерри и Монтелик.
Если я не догоню отряд в Монтеликея пропал.
(27 сентября)
Ну что я могу сказать? С такой скоростью нескоро я их догоню
Да, у отряда, видимо, были причины. За ними была погоня, и они ну никак не могли задерживаться.
(28 сентября)
Эта ночь была еще холоднее. У меня отнялись пальцы рук, и я долго безнадежно дышал на них едва теплым воздухом.
Разводить костер было нельзя: это неминуемо привлекло бы внимание тех, кто охотился на нас.
Сегодняшний путь дался мне особенно тяжко. Я не прошел и половины запланированного расстояния. Пытался ускориться, но только сильнее выдохся.
Я начал всерьез переживать, что с такой скоростью я, вероятно, уже значительно отстаю от отряда.
(29 сентября)
Юджин избегал меня. И, по возможности, ни с кем не разговаривал. Зря я так набросился на него вчера: ему и без того было несладко
Сегодня на нас напали ополченцы. Но мы на голову их разбили, и они стали отступать.
Один парень самозабвенно попытался посражаться еще, но быстро понял, что он в меньшинстве, и сдался. Я хотел дать отмашку, чтобы его отпустили, но не успел.
Горло его со свистом пробила стрела, и он с хрипом осел на землю и повалился ничком.
Антик, зачем?! прохрипел я: Он же сдался!
В глазах лучника, холодных и бесчувственных, на миг проскользнуло что-то, напоминающее торжество?
Я не выдержал и дал ему пощечину. Антик метнул на меня злой, непонимающий взгляд.
Я вспомнил тех пятерых на холме. Сомневаюсь, что он их только ранил
Я отчетливо ощутил как во мне поднимается холодная, леденящая душу ярость.
Что ты себе позволяешь? заговорил я преувеличенно спокойным тоном: Ты же знаешь! Нельзя никого убивать! По крайней мере, без необходимости! Это наш принцип! Ты знаешь об этом? Знаешь, нет?! я развернулся на каблуках и сделал пару шагов; Антик смотрел на меня холодно и презрительно: Значит так, Антуан. Я лишаю тебя права носить оружие. Сдай свой лук.
Я вытянул руку.
Антик смотрел на меня ошарашено, не веря своим ушам. Потом чуть заметно нахмурился, сжал губы и зло швырнул лук мне под ноги.
(29 сентября)
Пишет Кариджану.
Сегодня скрылось солнце. Вместе с ним я лишился своего главного источника тепла.
Путь давался мне тяжелее день ото дня.
Ближе к вечеру, мне улыбнулась удача, и я набрел на поляну, где росла клюква. Ягод там было от силы горстки полторы, да и клюква не самый питательный продукт, но это, все же, было лучше, чем ничего.
Ягоды взбодрили меня и немного придали сил. Хотя я по-прежнему безнадежно отставал.
Я все равно не сдамся. Пока я дышу, я буду идти вперед.
(30 сентября)
Кавалеры с «собаками» и отчаянные ополченцы на нас уже нападали, а вот с религиозным фанатиком мы столкнулись впервые.
Он явно был не в здравом уме, потому что в одиночку пожелал схлестнуться с отрядом. Точнее, с наиболее опасным, по его мнению, представителем оного. А вообще, Том просто оказался к психу ближе всех.
Томмазо запросто, одной рукой уложил худощавого и вертлявого старика. Но тот подло схватил его за ухо. Том резко вывернулся из "захвата", согнувшись и двинув корпусом, но накинув при этом плащ себе на голову. Пока Том выпутывался из плаща, старикашка с проклятиями убежал.
Тьфу! Вот псих, сплюнул Том и, спохватившись, торопливо заправил под кофту выпавший крест вместе с чем-то еще. Выпрямился. И встретился глазами с Мэу.
Мэу не ворожила. Она просто смотрела на него. Лицо ее было напряжено и несколько перекошено.
Мой медальонпрохрипела она, двинув только левой стороной губ. Потом громко, истерически дрогнувшим голосом, воскликнула: Мой медальон!
Том застонал и отвернулся.
Мэу с рычанием бросилась к нему, Томмазо торопливо снял его с шеи, и девушка выхватила медальон уже из его рук.
Как это понимать? подключился я. Том?
Ну Да, медальон, эм был у меня. Мэу, я не хотел, правда Я нечаянно его взял.
Ты хочешь сказать, что нечаянно украл инечаянновсе это время прятал мой медальон?! вскрикнула девушка.
Он просто был такой классный! Шикарный просто Оно как-то само собой получилось. Я думал, что лучше себя контролирую. Прости, Мэу.
Ну, ты и крыса! прошипела та.
Том смотрел чуть в сторону, как-то исступленно, но твердо, взгляд его не бегал и не опускался.
Вообще, это не я, совсем бессмысленно, видимо, исчерпав все мало-мальски пригодные отмазки, сказал он, прикрыв глаза и подняв брови.
Это мое клептоманское Альтер-эго, договорил за него Гюстав, прикрыв рот ладонью.
Я из-за этого с Ка-ну поссорилась, отчаянно воскликнула Мэу, схватившись за голову: А его даже рядом больше нет! А я не знала, что и думать. Решила, что и впрямь на балу потеряла!..
Мэу, к слову, носила сейчас его куртку.
С Ка-ну ты не из-за меня поссорилась! бросил Том: А из-за того, что вещи дороже людей ценишь. Ка-ну правильно сказал, кусок металла тебе дороже друзей.
Если ты украл "случайно", почему сразу не вернул, холодно поинтересовался я.
Смалодушничал! рявкнул Том.
Это тебе с рук не сойдет! закричала Мэу.
Томмазо мрачно посмотрел на меня.
Я не могу оставить это безнаказанным. Имей в виду.
Том с напускным безразличием хмыкнул и отвернулся.
(30 сентября)
Пишет Ка-ну.
Так тяжело мне не приходилось со времен моего изгнания из клана. Чувство, когда ты при каждом шаге думаешь, что после следующего упадешь замертво
Сегодняшний вечер тоже подготовил мне сюрприз, но, на сей раз, неприятный.
Я столкнулся с ополченцами.
Точнее, дело было так: я заприметил полянку, на которой хотел заночевать, но пока я до нее ковылял, туда пришел отряд ополченцев и разбил лагерь.
Уйти я уже не успевал, пришлось по-глупому прятаться за деревом.
Мне ничего не оставалось, кроме как простоять всю ночь в обнимку со стволом.
Раз семь за ночь мимо меня прошел часовой, и у меня кровь всякий раз стыла, но заглянуть за дерево он, хвала богам, так и не удосужился.
В моей жизни еще никогда не было такой длинной ночи
К рассвету у меня так гудели ноги, спина, плечи и голова, что, когда ополченцы наконец снялись с лагеря и ушли, я со стоном рухнул на землю. По-пластунски, подволакивая непослушную раненую ногу, дополз до потухшего кострища и свернулся там даже не клубочком, а, скорей, каким-то пожеванным комком ниток.
(1 октября)
Чарли принесла плохие новости.
Мы попали в засаду.
Чтобы из нее вырваться, нам придется очень постараться.
Оружие пришлось выдать всем, даже невоюющим. И даже наказанному Антику. Он слегка приподнял брови (так он изображал крайнюю степень удивления) и хмыкнул, но я оборвал его резким: "Не до твоих закидонов сейчас"
Сражаемся все. У нас будет ударная группа, которая должна пробить нам путь из западни, две фланговые точки по два человека и одна страховочная точка, меня посетила интересная мысль: Поскольку делать что-нибудь интересное последним не придется, там у нас будет гауптвахта. Командовать ей будет Том, я насладился его помрачневшей физиономией: а также туда пойдут Антик и Алекс.
За что?! воскликнул шаман.
А тебе не за что? скептически осведомился я.
Алекс, хмыкнув, опустил глаза и заправил за ухо самую длинную прядь волос. Вообще, после знаменательной попойки он хотел сходить подправить "стрижку", но его планы нарушились восстанием; самостоятельно ровнять волосы он не осмелился, опасаясь сделать еще хуже, и теперь так и ходил с косо обрезанными волосами.
С видом "Ну спасибо тебе, Юссариан", Том двинулся на свою точку. Лекс, отчетливо прошептав: "Вот черт!", нехотя пошел следом. Антик не двинулся с места до моего приказа.
М-да, тяжело Тому придется Ну и ладно, заслужил.
К обеду зарядил мелкий осенний дождь.
Начался бой. Но шел он как-то вяло и скучно, что меня сильно настораживалоя ожидал ожесточенных кровавых боев
***
Том стоял, прислонившись к стволу, и ковырял ножом какую-то щепку. Лекс сидел на пне и любовно перебирал золотые перстни на своих руках. Антик просто стоял чуть в стороне, не шевелясь, словно каменный истукан. Казалось, он может так простоять вечно.
Сколько нам здесь сидеть? скучающе поинтересовался шаман.
Пока нам не сообщат, что пора идти, ответил Том.
Шаман вдруг поднял голову, уставившись вперед.
Ну что? устало протянул Томмазо: Что опять не так
Алекс жестом остановил его, резко поднявшись.
Антик "ожил" и снял с плеча лук.
Вы тоже это чувствуете? напряженно оглядываясь, проговорил шаман.
Том тоже вдруг ощутил какую-то тревогу, повисшую в воздухе.
Потом они напали. Четыре отряда ополченцев.
А-а-а-О, Господи! заорал Том, выхватывая меч, пока те бежали к ним: Антик, готовься!
Как стрелять? с раздражающим спокойствием уточнил лучник.
НЕ насмерть! спохватившись, пояснил Том, уже вступив в первую схватку: Алекс! Срочно, беги за подмогой!..
Шаман кинулся было в сторону точки ударной группы.
Ай-й, нет, вернись! крикнул Том; их с Антиком моментально начали теснить: Вдвоем нам точно не выгрести!
Вижу, вижу! ответил шаман, выхватывая шашку и занимая первую линию рядом с Томом. Антик отстреливался со второй.
Шаман сложил руки перед собой и раскидал первый ряд нападавших, заблокировав тем самым и второй.
Вот также он нас с Юджином тогда швырял! раздался голос Гюстава.
Том, не веря своим ушам, обернулся. Правый флангГюстав и Акирапришли на подмогу.
Антик укладывал противников целыми рядами, периодически снимая с раненых новые колчаны.
Подключился левый флангМэу и Молния.
Акиру ударили, и она уже валялась на траве. Гюстав и Антик прикрывали ее, чтобы, пока она приходит в чувства, к ней не подошли. Она была очень чувствительна к каким-либо физическим воздействиям на себя. То есть, от удара кулаком, падала как тяжелораненая. Крайне быстро выходила из строя в трудном бою. Затои оправлялась очень быстро. Вон, уже приходить в себя начала.
Валите фланги, а то они возьмут нас в кольцо! крикнул Том. Алекс, ты не можешь как-нибудь связаться с нашими?
Нет, я мог бы связаться только с другим шаманом.
Чей-то меч таки дотянулся до Тома, и ударил его в бок. Том чертыхнулся, вынужденно отступая; на выручку пришел Антик, отстреляв нескольких нападавших вокруг него.
Тем временем едва не убили Гюстава, и Антику пришлось отвлечься на него. При этом он подпустил противника слишком близко к себе, и тот ударил алебардой. Отстреляться лучник уже не успевал, смог лишь, насколько возможно, увернуться. Удар вышел скользящий, поэтому череп не проломил. Тем не менее, удар был не слабый, лезвие рассекло ему правый висок и часть лба по линии роста волос. Антик, пошатнулся, и какое-то время простоял, приходя в себя. Потом откинул с лица липкие от крови волосы и подобрал очередной колчан.
Эй, как тебя Молния! крикнул Том, снова вступая в бой: Беги за подмогой!
Спринтер скрылся. Антику кровь заливала глаза, и ему постоянно приходилось стирать ее рукой и отбрасывать насквозь окровавленную челку. Акиру опять ударили, и пока она приходила в себя, Тому приходилось, помимо всего прочего, прикрывать ее. Рядом с ним отчаянно дралась Мэу.
Молния вернулся: перетрусил бежать по коридору из норовящих сомкнуться вражеских флангов.
Том, черт с ним, давай я пробегу! крикнула Мэу.
***
Мы стояли на месте уже эдак с час.
Пока с криком:
Срочно подмогу на страховочную точку! Они сражаются с основными силами противника! не прилетела потрепанная Мэу, почти рухнув мне под ноги.
Юджин, за главного! бросил я, жестом приказывая Тимуру, Чарли и Лиане бежать со мной.
Не-ет! в панике заорал тот, но мы уже ушли.
Когда мы показались на поле боя, ополченцы с криком побросали оружие и побежали. Ловушка была прорвана, и я отправил Чарли за Юджином и остальными.
Антик жестом, уже ставшим привычным, откинул окровавленные волосы со лба, чтобы кровь не застилала глаза, и наложил на тетиву три новых стрелы, но Том осадил его:
Антик, отбой! Они уже бегут.
Томмазо, опираясь на меч и не поднимаясь с колена, обернулся к товарищам и объявил: "Молодцы! Мы сделали это!"
Антик опустил лук и, сочтя свой долг выполненным, решил, что можно с чистой совестью терять сознание.
Лекс, хитро сплетя пальцы, лег на землю, тихонько напевая какую-то мантрувосстанавливал растраченную жизненную энергию.
Тимур подбежал к Акире и с готовностью подхватил ее на руки (что-то подсказывает мне, что он к ней неровно дышит).
Не верь ей, Тим. Она симулянтка! весело отозвался Гюстав, приподнимаясь и выдергивая болт из плеча.
Я ошалело присел на корточки рядом с Томмазо. Том сплюнул кровь, повернулся ко мне и, улыбаясь во все лицо, проговорил:
Юссариан, они сказали, что мы бесы.
Знаешь, усмехнулся я: В этом я с ними, пожалуй, соглашусь.
(1 октября)
Пишет Ка-ну.
Меня разбудил капающий по спине дождь.
Я не отогрелся, только вымазался в саже; сон не придал мне сил, я чувствовал себя таким же разбитым, даже еще хуже.
Я продолжил идти.
Здоровая нога подкашивалась, на раненую я и вовсе не рассчитывал.
Все равно не сдамся. Чуть-чуть отдохну и пойду дальше.
Стемнело. Я потерял счет шагам, метрам, привалам
Из-за непрекращающегося дождя земля скользила.
Я даже ничего не почувствовал: ни боли, ни холодной влаги. Просто упал. Как труп. Словно в тумане, приподнялся на локтях и увидел мираж. Как будто меж деревьев светилось оконце.
Нет! Не мираж!
Из последних сил я, чуть ли не на четвереньках, пробрался между деревьев и оказался у широкой (маленькая повозка пройдет) лесной дороги.
Вода и грязь ударили в лицо. Сложно сказать, споткнулся ли я, поскользнулся или просто ноги подкосились
В глазах плясали разноцветные круги. Темный занавес опускался все ниже.