Это невозможно, она же
Она умерла, да, я знаю, но послушай. Кровь этой твари она может оживлять. Она может
А вдруг это будет уже не мама?
Вопрос застал врасплохответа на него у меня не было.
* * *
Объяснить ребенку, как можно оживить мать, не самое просто занятие, поэтому под конец разговораи перевязки, конечно, тожея обессилел. Веки слипались, жутко хотелось спать.
Но Лера была непреклонна:
Пап, пообещай мне! попросила она.
Что, дорогая?
Дочка убрала иголку и нитки в коробку, поставила ее на стол.
Что ты никогда не станешь пытаться это сделать.
Но почему? Почему, родная? Я так по ней скучаю
Я знаю. Лера обняла меня, прижалась всем телом. И ты знаешь, я тебя прощаю за то, что ты сделал. Там, на кладбище.
Я виноват, правда. Виноват. Я не хотел.
Правда в том, что ты хотел. Ты знал, что делаешь. Но я тебя прощаюты просто скучаешь по маме.
Очень! Она мне снится, каждую ночь снится. Она меня зовет
Пап-а! Почему ты об этом не говорил?
Я не мог, да и у нас
Что у нас?
Работа, раскисать нельзя.
Работа, работа Мы же здесь, в Темногорске, не за этим остались, так ведь, папа?
Я не
Не ври мне!
Не за этим, ответил я. Да, я все это время искал способы. Способы вернуть маму. И Круелпоследний шанс. Эта тварь осталась одна, я ее выследил и убил, а потом эти они забрали то, за чем я охотился последние три года. Просто увели из-под носа!
Может, это судьба? Лера погладила меня по голове, как маленького. Может, она намекает, что не стоит ввязываться? Не стоит играть в бога?
Лерка, где ты таких фразочек нахваталась? удивился я.
Лера показала на шкафбиблиотеку, которую я собирал последние три года. Около четырех сотен книг, притащенных из брошенных квартир. По вечерам мы только и делали, что читали: сначала я ей вслух, а потом дочка начала самадаже «Властелина колец» Толкиена и «Смертные машины» Рива.
Научил на свою голову, вздохнул я.
Научил, подтвердила Лера.
Но я не могу тебе пообещать.
То есть ты не оступишься? Ты продолжишь искать способы? уточнила дочка.
Кивнул. А что еще оставалось?!
Хорошо, тогда давай договоримся, что ты не будешь это делать без меня. Только со мной. Чтобы я могла за тобой приглядывать.
Ты за мной? ухмыльнулся я.
Именно так. Лера кивнула на мое плечо. Я теперь многое умею, как ты видишь, поэтому я должна быть рядом. Ты не всесильный, как тебе кажется. Ты не
Знаю, не супергерой.
Так ты обещаешь, пап?
Кивнули снова соврал.
* * *
На следующее утро мы вошли в бар «Одноглазый Джо» вдвоем.
Пахло алкоголем так, что Лера сразу поморщилась.
За барной стойкой расположился хозяин, тот самый Джо. Глаз он потерял во время ходки к сердцу Зонынабрел на бандюков, которые покалечили его дробью. С тех пор осел в Темногорске и завел бизнесединственный бар на ближайшие пятнадцать километров.
И детеныша привел? констатировал Джо, смерив Леру взглядом человека, которому помешали предаваться смертным грехам.
Сама пришла, она нынче самостоятельная.
По закону до восемнадцати в бар нельзя!
По закону?! Мы же не на Большой земле.
А ты представь, что на Большой.
Да ладно, Джо, мы ненадолго зашли, нам бы кое-чего узнатьи все!
Джо сверкнул единственным глазом и потянулся к стойкесделал вид, что наливает коктейль, а сам шепнул:
Ты знаешь, что инфа тут не бесплатная. Мне детей кормить надо.
У тебя их нет.
Разве?! Джо кашлянул. Ну и что? Все равно арты не помешают.
Хорошо, выдохнул я и достал артефакт «усилок». Эта штука увеличивала ненадолго силу мышц. Буквально на несколько минут, но этого вполне хватало, чтобы разобраться с обидчикаминапример, уложить пару бандюков.
Недорогой арт, но Джо и этого хватило:
Что ты хочешь знать?
Объявлялся ли кто в округе, кто интересуется Круелом?
Демоном, которого никто не видел?
Хотел сказать, что очень даже видел, и настолько видел, что убил. Хотел, но передумал. Чем меньше инфы выкладываешьтем лучше.
Угу, кивнул я.
Лера тоже многозначительно кивнула.
Это будет стоить подороже.
Положил второй «усилок» на стойку. Джо закусил губу и наклонился ближе.
Сам не видал, но слыхал, что есть одни ребята. Но опять жея их не знаю, только могу кхм! Джо громко кашлянул, когда мимо прошел бухой сталкер и сел за соседний столик. Короче, могу подсказать, кто знает. Но тебе это не понравится.
Почему?
Один из твоих старых знакомых вернулся.
Марк? выдохнул я.
Джо кивнул и написал кое-что на листке.
Вот адрес, протянул он записку. Если что, это не я тебе инфу слил, не люблю связываться с людьми вроде Мрака. Себе дороже.
Марк?! переспросила Лера.
На лице дочки появилось выражение ужаса, давно забытое и за все время работы в Темногорске ни разу не виденное.
И как он?.. начал было я.
Слушай, я не знаю, я тебе все дал, свои арты отработал Джо сгреб «усилки» и убрал под стойку. Дальшесам.
Хозяин отвернулсяобслужить пришедшего сталкера.
Мы с Лерой вышли из бара и уставились друг на друга.
Пап, как он мог вернуться?
Не знаю, ничего не знаю, ответил я.
На душе было хреново: ничего хорошего возвращение Марка не сулило. Сжал зубы и показал Лере на грузовик, припаркованный на стоянке. Пора совершить вылазку к давнему врагу.
Глава 4Прыжок
Три года назад
Змей дернулся, но борец преградил путь, предвидя, что жертва будет рвать в сторону.
Не убежишь! злорадно прошипел противник и оскалился.
Еще двое стали наступать с боков, подгоняя Змея к убийце.
Слинять решил? Не-ет! К своим дружкам отправишься следом!
«Хрен вам, не возьмете!» судорожно подумал парень и оглянулся. Слева увидел ливневый колодец. Крышку, видимо, стащили и сдали на металлолом бомжи. Черное отверстие зияло, словно раскрытая пасть монстратуда Змей и решил сигануть.
«Уж лучше переломаться там, но уйти, чем сесть на перо и истечь кровью здесь, прямо на улице».
Парень толкнул одного из боксеров, причем получилось весьма удачнотот, не ожидая столь дерзкой реакции, упал.
Твою мать!
Змей рванул между двумя противниками и прыгнул в колодец.
Во дурак! только и успел выдохнуть борец вслед.
Внезапная темнота. Удар локтем. Затылком. Вода.
Думалвсе кости сломал. Пошевелилсяживой, целый. Сильно болели руки и колени, но это стерпится, главное, что вырвался из окружения.
Змей уперся ногами в дно, наклонился, погружаясь в воду. Сообразил, что если рванет по узкому туннелю, то сможет сбежать от преследователей. А те, кажется, не желали его догонять.
«А если пойдут по верху?» с ужасом подумал он и поплыл по зловонной воде прочь. Оставаться тут не хотелоськазалось, что будут стрелять по нему. Пусть идут. Он же будет двигаться до тех пор, пока не кончатся силы, пока не сгорит весь кислород в тесном туннеле, до тех пор, пока жив.
Поплыл! Занырнул! закричал борец, но Змей его уже не слышал.
Накануне шел дождь, и воды скопилось много, но и воздуха хватало, и даже голову можно было высунуть и взглянуть наверх, проплывая мимо очередного смотрового колодца. Сама ветка городской канализации была узкой, и Змей полз по ней на четвереньках, чувствуя руками мягкую илистую грязь.
Темнота, жуткое удушливое ощущение замкнутого пространства. Клаустрофобией парень не страдал, а тут вдруг стало невмоготу. Казалось, что застрянет он здесь, в этих колодцах, и утонет, захлебнувшись вонючей жижей. И найдут его нескоро, только когда распухший труп станет мешать стоку воды.
Сколько он так барахтался, Змей не знал, сознание отключилось, а тело словно на автомате выполняло нехитрые механические движения. Нащупать ногами илистое дно, поджать колени, оттолкнуться, параллельно раскинув руки в стороны и не давая себе врезаться головой в своды стен. Встать, поджать, оттолкнуться. Встать, поджать, оттолкнуться.
Когда дышать стало совсем тяжело от смрада, а впереди оказался большой затор из прошлогодних листьев и грязи, парень решил, что пора выбираться наружу.
Сплевывая попавшую через нос воду, Змей начал ощупывать потолок, но смотрового колодца нигде не было.
Паника стянула вокруг горла крепкие холодные пальцы. Беглец дернулся, больно ударился затылком о бетонный потолок. И эта боль отрезвила.
Не психовать. Спокойно. Хлебнуть воздуха у самой поверхности, занырнуть, отойти дальше и вновь вынырнуть.
Но снова бетонный потолок, словно крышка гроба. Он тут заперт! Навсегда!
Уже готовый закричать от дикого ужаса, охватившего его, Змей вдруг почувствовал, что бетон над головой пропал. Вынырнув, он увидел заветный смотровой колодец и люк.
«Еще повоюем!» устало подумал он и стал выбираться наружу.
* * *
Как добрался до дома, он помнил смутно. Дрожащими руками отпер замокудивительно, но ключ после всех событий не выпал из кармана; зашел внутрь и в чем был лег на пол.
И тут только его прорвало. Он плакал и дрожал всем телом, бил себя по голове и кричал от бессилия и горя. Четверых друзей больше нет. Зарезали! Словно свиней, в горло
Мысли путались, разум погружался в туман, тяжелый, серый, и выплывал оттуда все реже и реже. Не хотелось ничего, ни есть, ни пить. Все словно бы стало черно-белым, блеклым, присыпанным то ли пеплом, то ли пылью.
В таком состоянии Змей пробыл у себя дома два дня. Иногда поднимался, чтобы попить воды или пожевать чего-нибудь из холодильника, сходить в туалет. И вновь на пол, бессмысленно смотреть в потолок.
На третьи сутки к нему в дверь постучали.
Кто? вяло спросил он, нехотя поднимаясь и выходя в прихожую.
Полиция, откройте.
По спине словно хлестанули плеткой. Змей вздрогнул и застыл, не зная, что делать дальше. Полиция? Зачем к нему? Может, адрес спутали?
Вновь постучали. И голос уже настойчивее произнес:
Откройте!
С замиранием сердца Змей отворил дверь.
На пороге стоял полицейский, заспанный, уставший.
Николай Громов? спросил он, косясь на Змея.
Да, это я.
Есть пара вопросов. Я пройду?
И не дождавшись ответа, вошел внутрь, грязными подошвами марая коврик в прихожей.
Парой вопросов дело не ограничилось. Полицейский долго и муторно выяснял, кем приходятся ему господа Павел Жданов, Дмитрий Бойко, Сергей Михеев и Антон Молчалин, расспрашивал в подробностях все, что только можно, высосав допросами последние остатки сил у Змея. А напоследок вручил уведомление о том, что ему необходимо завтра в девять часов утра явиться в местное отделение полиции, чтобы запротоколировать все сказанное. И ушел.
Следом позвонил телефон.
Змей хотел проигнорировать его, но тот упорно тренькал, и парень сдался.
Алло?
Коля, ты? знакомый голос.
Кто это?
Артем Асхатович это, папин друг. Помнишь меня?
Артем Асхатович? Змей помнил его, хороший человек, часто в гости заходил, когда отец жив был. Только зачем он сейчас ему звонит? Да, помню. Что случилось?
Это я у тебя хотел спросить, что случилось. Коля, ты же знаешь, я в адвокатуре работаю, некоторые слухи доходят. Тут недавно четверых порезали. Слышал? Твои знакомые. Да должен был слышать!
Да, слышал, стараясь, чтобы голос не дрогнул, ответил Змей.
Я фамилии глянулвспомнил сразу. Твои друзья. Ты с ними еще с детства бегал. Помню, когда папка еще твой жив был, он вас всех чебаками солеными угощал, на балконе которых сушил. Мы вместе с ним, с папкой твоим, на рыбалку сходим, наловим мелочи всякой, а я ему отдаю все, мне ведь только для интереса с удочкой постоять было, улова не надо. А он засолит, потом развесит на проволоке и вялит! Помнишь?
Помню, ответил Змей и стиснул губыглаза щипало и хотелось выть.
Умел твой папка рыбу солить. Да под пенное из бидона, там же, на балконе, мы вместе с ним под интересный разговор Ох, мамка ругалась твоя!.. Так я это, по какому поводу-то звоню тебе. Коль, ты там поосторожнее, ладно? За дело Володин взялся, он в центре раньше работал, вредный калач. Да и вроде бы какие-то там уже улики есть, и с камер видеонаблюдения записи уже изъяли. Пятеро их там было, ребят этих.
Что вы имеете в виду?
Звонивший долго не отвечал, и Змей подумал, что тот отключился. Но Артем Асхатович вдруг торопливо и тихо защебетал:
Коль, на тебя хотят все это повесить. Я адвокат, если надопомогу, но слушок прошел между своими, из полиции, что какие-то улики появились важные. Я, если что, тебе не звонил, это так, по старой дружбе.
Я не убивал, выдавил из себя Змей.
Конечно, не убивал! Коль, ты что?! Я знаю, что ты ни при чем. Но там улики, отпечатки, сам понимаешь. Порой бывает всякое, как предъявят, так и не знаешь, что сказать против, складно делают. Так что ты будь осторожнее, а лучше Артем Асхатович вновь надолго замолчал. А лучше ляг на дно. Володину скоро на пенсию, месяцев шесть ему осталось, кажется. Отсидишься до его ухода, а там, глядишь, кого-нибудь другого поставят на его местои легче станет. Разрулим. Ну все, бывай.
И его голос сменили гудки.
Змей долго растерянно стоял, держа в руках трубку телефона. А потом, когда за окном залаяла собака, начал спешно собирать вещи в рюкзак.
* * *
Взял только самое необходимое из вещей. Выгреб из всех карманов и заначек последнюю мелочь. Денег не былопроиграл в карты. Но того, что набралось, должно хватить до Зареченска, соседнего города. Там Змей и планировал спрятаться, как советовал Артем Асхатович.
Городок этот вполне подходил, чтобы залечь на дно. И место имелосьстарый дачный домик бывшей подруги, давно заброшенный, в который, Змей знал точно, никто уже лет десять не ездил. Летом вполне нормально можно прожить.
А зимой Дожить бы еще до зимы, а там видно будет.
Он закинул рюкзак на плечи и, сев в первую подошедшую маршрутку, рванул на железнодорожный вокзал. Если бы парень знал, к чему приведет это бегство, то вряд ли вообще решился на все это. Впоследствии не раз он возвращался к мысли, что явиться в полицию и рассказать всю правду было бы гораздо разумнее.
* * *
Купить билет до Зареченска не получилосьне хватило денег. Зато хватило на сорокаградусную. Недолго думая, Змей взял в ларьке выпивку и пошел на перрон. Отсутствие билетане беда. Можно попытаться добраться «зайцем», договориться с проводником, можно, в конце концов, притвориться, что потерял билет, и давить на жалость. Вариантов много.
В поезд удалось залезть, спрятавшись в толпе, прошмыгнув практически между ног проводника и рванув через весь вагон наутек, пока толстая тетка ругалась. Дождавшись, когда состав тронется, Змей перешел на несколько вагонов назад, чтобы не попадаться на глаза проводнику. Там и засел, в тамбуре, рядом с каким-то пугливым старичком, который долго с опаской смотрел на своего нового соседа и что-то бормотал себе под нос.
Вместе с этим старичком и распили бутылку. Змей быстро захмелел. И едва душа, размокнув от выпитого, начала сочиться кровью, как он рассказал старику все: и про ребят, и про то, как их убили. Не боясь, что тот может сдать его полиции. Хотелось выговориться, выплеснуть из себя боль, что накопилась, словно гной в нарыве, и никак не хотела выходить.
Это из-за меня! Из-за меня! кричал Змей, лупя себя кулаком в грудь. Они из-за меня туда пошли, чтоб мой карточный долг закрыть. Понимаешь? А вышло все Зарезали. Мы ведь вмести с ними из одного двора. И в садик вместе ходили, и в школу. Всю жизнь вместе. Стояли друг за друга горой, когда надо было, защищали. А я единственный вот остался теперь Как мне с этим жить? Лучше бы и меня там прирезали!
Старик кивал головой, украдкой поглядывая на пустую бутылку и явно соображая, где раздобыть еще. Болтовня пьяного парня его не интересовала.
А парень говорил и говорил, пока в тамбур не вошел хмурый человек в полицейской форме. Тогда Змей замолчал, вдруг ощутив, что вместе со словами словно вышла из него и душа. И сразу стало пусто внутри и холодно, неуютно.
Паспорт предъявите, пожалуйста, молодой человек, басовито произнес полицейский, пристально вглядываясь в лицо парня, словно пытаясь что-то вспомнить.
Змей понял, что ситуация становится очень опасной. Пытаясь сообразить пьяным разумом, что делать дальше, он начал озираться. В тамбуре были только они, молчаливый старичок куда-то успел слинять.