Возможно, так и должно быть. Нельзя приблизиться к такой силе и не попасть под ее влияние. Так же, как Терра меняла Спинозу, Дворецили случай, произошедший в его глубинах, оказал воздействие на Кроула, и только время покажет, к добру были эти перемены или же к худу.
А еще на том задании им пришлось столкнуться с великой ересью: ксеноса, чудовище из космических глубин, привезли в святая святых человечества. Одна эта мысль внушала отвращение, а воспоминания об учиненных тварью бесчинствах будоражили разум. Спиноза и раньше сталкивалась с подобной мерзостью, но никогда не могла подумать, что инопланетная скверна подберется к самому сердцу того, что она поклялась защищать. Такого нельзя допускать. Каждый раз, закрывая глаза, Спиноза видела перед собой изможденное лицо ксеноса. Кроул сказал, что существо погибло. Его убил кустодий по имени Наврадаран, а от трупа не осталось даже праха. Она не сомневалась в словах инквизитора. И все же темными ночами дознаватель просыпалась и видела, как чудовище смотрит на нее из окна, или выглядывает из-за плеча отражения в зеркале, или прячется за алтарем, облизывая длинным черным языком мертвенно-бледные губы.
Это просто видения. Нельзя проявлять слабость и потакать им. Чтобы укрепить волю, она читала катехизисы вслух. Раз за разом Спиноза возвращалась к ритмичным молитвам Праджии, находя поддержку в их простоте и четкости, и надеялась, что однажды сила веры изгонит фантома из ее подсознания.
Она оделась, приколола розетту на грудь и аккуратно расправила тяжелые складки рясы. У дальней стены комнаты на металлической стойке в окружении молельных свечей покоился Серебряныймодифицированный под руку смертного крозиус арканум, подаренный капелланом космодесанта Эрастом. Одного взгляда на оружие было достаточно, чтобы руки зачесались от желания схватить булаву и умчаться нести свет во тьму. Физическое насилие было простым, понятным и доступным решением любой проблемы. Другие формы служения, которые требовались от дознавателя, были сложнее.
Раздался звонок. Замерцала крохотная бусинка светового индикатора, заливая восковые печати чистоты мягким красным сиянием.
Дознаватель! Из динамика вокс-приемника донесся высокий женский голосэто была Анила.
Да, я помню, ответила Спиноза, накидывая плащ. Сейчас буду.
Связь оборвалась. Пламя свечей трепетало. По священному крозиусу пробегали теплые блики.
Работа никогда не закончится. Короткийне дольше вздоха, не дольше одного удара сердцаотдых закончился. Пришла пора снова браться за дело.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Кроул шел по одному из множества коридоров древнего здания, ставшего ему домом. Узкий тоннель походил на капиллярный сосуд в старом и больном сердце. Плавающие в воздухе светильники на суспензорной подушке заливали стены тусклым светом. На каждой настенной панели были выбиты истершиеся со временем выдержки и цитаты из трактатов Инквизиции. Воздух казался одновременно стерильным и пыльным, как будто многовековая грязь старательно сопротивлялась человеческим попыткам с ней справиться. С нижних уровней время от времени доносились странные звуки. Из-за кривизны и протяженности коридоров никто не смог бы сказать, что послужило их источником.
Вскоре, когда инквизитор поднялся на несколько уровней по узким спиральным лестницам, к нему подлетел сервочереп и завис над плечом. Одинокая линза в глазнице глубокомысленно источала тусклый оранжевый свет.
Горгий, где ты был? спросил Кроул.
Армориас, ответил череп. Запросил репленео. Недостаточно боеприпасов.
Этим занимаются, кивнул Кроул, продолжая подъем. Рев работает без устали.
Череп не очень аккуратно поднырнул под один из суспензорных светильников, отчего люменосферы закачались, а на стенах заплясали гротескные тени.
Фуриозо, протрещал он.
Да, конечно, они будут в ярости. Кроул помолчал. А как ты думаешь: на что? Кто на кого должен злиться?
Сервочереп закружился вокруг своей оси. На мгновение стороннему наблюдателю могло бы показаться, что он растерялся. Но вскоре Горгий восстановил самообладание и снова помчался вверх по спиральной лестнице.
Перикуло, бормотал он себе под отсутствующий нос. Перикулозо.
Древний и мрачный Корвейн был не самой уютной цитаделью. В некоторых его частях было слишком жарко, в другихслишком холодно. Из-за перегрузок рециркуляторы воздуха работали плохо, и всем обитателям крепости приходилось дышать едкой пылью. Фундамент постепенно уходил под землю. Относительным комфортом могли похвастаться верхние уровни. В глубоких нишах горели свечи, и их живое пламя разгоняло тоску, навеянную мертвым, монотонным сиянием люменосфер. В альковах подле резных дверей стояли изысканные религиозные скульптуры. Большую часть статуй приобрели предшественники Кроула, но он и сам не брезговал время от времени добавить что-то к коллекции. Например, драгоценную копию «Размышлений святого Адселя» или кубок из разрушенной часовни из зоны Рената, чудом спасенный от уничтожения. За всеми экспонатами тщательно ухаживали. На постаментах не было ни пылинки, а защитные поля мерцали, будто призрачная паутина.
Спиноза ждала у входа в зал совещаний. Она, как и Кроул, решила не надевать доспехов, но даже без брони казалась мощной. Дознаватель неосознанно вытянулась по стойке «смирно», как на плацу, будто находилась на службе с какими-нибудь Адептус Астартес, а не занималась темными делами в Ордо Еретикус.
Кроул подумал, что из Спинозы вышел бы неплохой космодесантник, родись она мужчиной. А попади она к немного другим наставникам, то отлично бы вписалась в ряды Адепта Сороритас. Он подозревал, что, будь у дознавателя выбор, Люче предпочла бы именно этот путь. Но судьба забросила ее в объятья Инквизиции, и теперь Спиноза была обречена служить ордо до конца дней своих.
Инквизитор решил, что на самом деле никакого выбора не существует. Только разные формы долга.
Господин! Дознаватель поприветствовала его кивком головы.
Опять. Вероятно, попытки заставить ее обращаться по имени были обречены на провал с самого начала.
Хазад будет жить, сообщил Кроул. Он махнул рукой, и двери в зал распахнулись. Она похожа на тебя, Спиноза. Такая же упрямая.
Дознаватель последовала за инквизитором. Стоило им переступить порог, как несколько утопленных панелей засветились, наполнив мрачную залу мягким, янтарным светом.
Рада слышать, сказала Спиноза. Что она ответила на предложение?
Приняла, произнес инквизитор и потянулся за кубком. Кроул по опыту знал, что Спиноза откажется от выпивки, и потому налил только себе. Привычным движением он добавил к напитку небольшую дозу мелкого, как пудра, наркотического порошка из браслета на запястье. Инквизитор так привык к процедуре, что, наверное, смог бы проделать ее даже в бессознательном состоянии. И это делает ей честь. Мы сейчас явно не входим в число лучших работодателей года.
Я была уверена, что она согласится.
Спиноза встала на привычное место у длинного стола и даже не попыталась выдвинуть стул. Такое поведение немного раздражало инквизитора. Иногда ему становилось интересно, сколько дознаватель так простоит, если не просить ее сесть. Вероятно, всю ночь. Иногда ему очень хотелось проверить гипотезу.
Сядь, пожалуйста, произнес он, опускаясь на украшенный металлическими вставками трон во главе стола. В тот же миг раздался звон из противоположного конца комнаты. Там находились еще одни двери, почти незаметные в полумраке. Спиноза вопросительно подняла бровь.
Я решил, что присутствие Рева не помешает, сказал Кроул и жестом активировал замок, впуская гостя. Речь идет о нашем выживании.
Горгий занял излюбленное место между Кроулом и Спинозой. Рев вошел, поприветствовал собравшихся и остановился в дальнем углу. Капитан штурмовиков выглядел так, будто несколько часов простоял под открытым небом во время бури.
Тихий треск возвестил об активации поля, подавляющего работу датчиков и устройств слежения. Кроул сделал большой глоток из кубкавкус напитка немного увял из-за возраста, но все еще был неплохи размял пальцы.
Я уверен в одном: медлить нельзя, начал он. Нужно действовать, несмотря на то что информации крайне мало.
Спиноза и Рев внимательно слушали. Они оба спускались в катакомбы Дворца вместе с инквизитором. Без сомнения, дознаватель и капитан тоже размышляли над тем, что делать дальше. Пыль в древних склепах снова улеглась, а огромные толпы паломников, пьяные от религиозного экстаза, расползлись кто куда после завершения Сангвиналы, но Терра не знала отдыха. Она всегда бурлила, кипела и двигалась.
Итак, что у нас есть, продолжил Кроул. На Терру привезли ксеноса. Судя по всему, он был нужен для чего то, связанного с Троном. В чем бы ни заключался изначальный план, существо решило пробраться во Дворец своим путем и было убито. Возможно, организаторы мероприятия теперь залягут на дно. Вероятно, они усвоили урок и раскаялись в том, что заключили сделку с чудовищем.
Инквизитор снова пригубил вино и позволил себе кривую улыбку.
Но возможно и другое. Что, если их заблуждения беспредельны, и, зайдя так далеко, они попытаются закончить начатое? Мы должны понять, чего они хотят. Нужно узнать, с кем мы имеем дело.
Вы упоминали лордов Совета, осторожно подала голос Спиноза.
Да, трое из них, кивнул Кроул. Так считал Фелиас, бывший господин Хазад, и то же самое сказал мне ксенос. Ни доказательств, ни имен. Только обвинения из ненадежных источников.
Горгий разволновался.
Трайторис! затрещал он. Кастигацио!
Да, вероятно, это был изменник.
Но начала Спиноза и тут же смолкла.
Договаривай, терпеливо подтолкнул ее Кроул.
Мы все охотились на эту тварь, сказала она. И все рады тому, что она мертва. Но, помимо этого Истинны ли эти обвинения? Возможно, все не так просто.
Я знаю, что ты хочешь, чтобы так и было, ответил инквизитор. И понимаю почему. Но я разговаривал с Рассило перед ее смертью. В Совете нет единства. Эти троеесли их, конечно, действительно троедержали свои планы в секрете от остальных. А добрые дела не скрывают. Они не остановятся. Они продолжат. Возможно, попытаются снова сделать то же самое, возможночто-то другое. Но точно не прекратят. И если кто-то узнает, что мы были в этом замешаны, за нами придут.
Для этого уже поздновато, заметил Рев.
Может, и нет, возразил Кроул. Подумайте: Рассило мертва. Все, кого она привела с собой в катакомбы, либо убиты, либо попали в плен к кустодиям. Они не вернутсяво всяком случае, не в том виде, в каком ушли. То же самое можно сказать о тех, кого вел за собой еретик Лерментов. Его жизнь я забрал сам, в этом самом здании. Итак, кто мог узнать, что мы там были? Кто из участников битвы действительно понимал, что происходит в катакомбах? Неизвестно. Может быть, у наших противников нет вообще ничего, кроме догадок и домыслов. А может, им известно все. В любом случае, не стоит принимать за непреложную истину ни ту, ни другую гипотезу.
А что тот кустодий? спросил Рев.
А, да, Наврадаран, вздохнул Кроул. Мне бы очень хотелось с ним поговорить, но попытки не увенчались успехом. Впрочем, тут нечему удивляться. То ли он предпочитает молчать, то ли был направлен на иное задание и не может ответить. Стражи Императоране мои слуги, чтобы подпрыгивать и бежать по первому зову.
Инквизитор сделал еще один глоток. Наркотику нужно время, чтобы подействовать. В горле уже начинала пульсировать боль.
Мы сами по себе и ограничены в части информации. Первым делом надо это изменить и получить полную картину происходящего. Он подался вперед и оперся локтями на стол. Фелиас считал, что с этим как-то связана спикер капитанов-хартистов. С учетом данных, полученных от Наврадарана, я нахожу это вероятным. У них была осведомительница по фамилии Глюхер в службах хартистов, которую что-то связывало с теми, кто привез ксеноса из дальнего космоса. Фелиас обнаружил, что она погибла за пять лет до начала интересующих нас событий, а ее имя использовали как шифр. Но, в любом случае, все это неспроста. Также нужно понимать, что привезти такого пассажира на Терру незамеченнымнелегкая задача. Я с трудом представляю, как можно было провернуть такое без участия спикера в той или иной форме.
Тогда у нас есть первый подозреваемый, произнес Рев. Осталось двое.
Второй, вероятно, генерал-фабрикатор, сказал Кроул. Груз сначала приземлился в Схаллаксе, а последним кораблем, на котором привезли существо, был транспорт Механикус. Я, опять же, не представляю, как это могло произойти без его ведома. Фелиас считал так же.
А кто тогда третий? спросила Спиноза.
Здесь мы больше не можем говорить с уверенностью, ответил инквизитор. Если третий действительно существует, то у нас десять кандидатов на роль. Возможно, стоит исключить маршала-провоста, который согласился ввести орбитальный кордон по просьбе Фелиаса. Тогда девять. Все равно слишком много. И, к сожалению, мы не можем просто постучать к ним в дверь и спросить.
И на Марс мы тоже отправиться не сможем, сухо заметил Рев. По крайней мере, тайно.
Согласен, кивнул инквизитор. Значит, у нас остаются только спикер и маршал-провост. С них и начнем. Но нужно действовать тихо и не оставлять следов. Как только нас обнаружат, возможность добраться до истины будет утрачена.
Значит, у вас есть какой-то план? спросила Спиноза.
Пока он не очень хорош, признался Кроул. Нам нужно получить доступ к архивам Залов Правосудия. Нужно узнать, что известно арбитрам и ведут ли они свое расследование. Даже если нет, у них может иметься полезная информация. Кроме того, нужно проверить, не уцелел ли кто-то из подчиненных Рассило. Я полагаю, что этот ее громила Глох так и не выбрался из катакомб, но нужно убедиться наверняка. Его сети раскинулись до самого Сальваторанужно узнать, жив ли он, и если так, то насколько опасен для нас.
Спиноза сидела прямо, сложив руки на столе.
А что со спикером? осторожно спросила она.
Я сам ею займусь, ответил инквизитор. Не думаю, что у нас получится раздобыть нужные данные, не погружаясь в самый центр ее паутины. Нам нужны всего лишь одно имя и информация о намерениях.
А когда мы все это сделаем и соберем мозаику, продолжила Спиноза, что тогда? Пойдем против Совета?
Против части Совета.
А Понятно.
Кроул вздохнул. Похоже, обезболивающее не действовало. Тупая ломота, сопровождавшая каждое движение, постепенно превращалась в резкую боль.
А что бы ты предложила, Спиноза? Отвернуться и забыть?
Нет. Нет, конечно. Казалось, что она тоже испытывает боль. Но есть же Закон.
Рев едва заметно улыбнулся.
Да, Закон есть, терпеливо согласился Кроул. Но сейчас нет никого, к кому бы мы могли прийти со всеми этими слухами и сплетнями. Нас же высмеют на собрании Совета, даже если предположить, что мы каким-то чудом на него попадем, а это сомнительно.
Инквизитор прижал пальцы к вискам и принялся медленно массировать кожу.
Когда докопаемся до правды, тогда и обсудим, что с ней делать. Но сначала, как и всегда, ее нужно найти.
Спиноза медленно и неохотно поклонилась. Горгий поднялся вверх над центром стола, раскачиваясь из стороны в сторону.
Темпус на исходе! прокаркал череп, разворачиваясь ко всем по очереди. Поспешим!
Да, все так, устало согласился Кроул. Итак, если вопросов больше нет, предлагаю закончить собрание.
Рев посмотрел на Спинозу. Спиноза посмотрела на Рева. Оба промолчали.
Ну и хорошо, подытожил Кроул, поднимаясь с трона. Значит, мы снова выходим на охоту. Начинаем работать. Да пребудет с нами Император.
Инквизитор сразу же прогнал всех из залы. Даже Горгия, который, обиженно бормоча и щелкая, улетел туда, куда обычно исчезал, когда ему велели не показываться на глаза.
Кроул, хромая сильнее обычного, поднялся по узкой лестнице, ведущей из зала для совещаний. Он уже принял предельную дозу наркотика, но позволил себе добавить еще немного слабого обезболивающего, чтобы хоть чуть-чуть унять спазмы.
Становилось ли ему хуже? Да, скорее всего. Он давно знал, что не сможет сбежать от медленно прогрессирующей болезни. Вопрос лишь в том, сколько получится продержаться.