А потом раздался целый шквал выстрелов, уже в нашу сторону. Отрывисто лаяли автоматы, почти заглушая короткие очереди «Узи» и одиночные хлопки карабинов.
Что делать будем, Тед? перекрывая грохот выстрелов, выкрикнула Снежана. Они сейчас в атаку ринутся! Все разом
Вот! торопливо дозарядив кольт, я протянул его Снежане. А я возьму карабин.
Нет, я лучше из этого!
И Снежана показала мне странный свой пистолетик.
Как знаешь!
В это время выстрелы прекратились. Сейчас, наверное, ринутся в атаку?
Но атаки почему-то не последовало.
У кого гранаты? выкрикнул вожак.
У меня, командор! отозвался кто-то из приезжих. В сумке, на мотоцикле!
Тащи-ка их сюда и брось нашим гостям парочку! В качестве угощения!
Положение становилось серьёзным, ибо от гранат нам никак нельзя было укрыться, но в это время Снежана вдруг вскочила на ноги.
Не стреляйте! звонко выкрикнула она. Я сдаюсь!
И, внезапно выпалив в сторону мотоциклистов из своего пистолетика, Снежана вновь упала наземь.
Эффект одиночного этого выстрела получился весьма впечатляющим. Если не сказать большего.
Раздался оглушительный грохот, высоко вверх взметнулось чёрно-багровое пламя, а вслед за этим послышался отчаянный вопль, полный боли и ужаса, который, впрочем, почти сразу же прекратился.
Но зато послышались другие голоса, пусть и не такие громкие, но тоже перепуганные до последней степени.
Не надо больше, Высочайшая! вразнобой вопили эти испуганные голоса. Мы сдаёмся, смилуйся, о, Высочайшая!
Чего это они? с каким-то даже удивлением проговорил Снежана. Сдаются нам, что ли?
Я осторожно выглянул из-за плиты.
На месте мотоциклов продолжал бушевать огненный вихрь, неподалёку лежало два неподвижных дымящихся тела. А остальные четверо приезжих стояли на коленях с высоко поднятыми руками, и на бородатых лицах их было выражение самого настоящего ужаса.
Смилуйтесь, Высочайшие! завопил крайний из них, и остальные дружно подхватили этот вопль. Смиренно просим сохранить нам ничтожные наши жизни!
Я мог легко перестрелять сейчас их всех, но не стал этого делать. В перестрелке убивать, это одно но вот так, безоружных
Точно, сдаются! всё с тем же удивлением констатировала Снежана, тоже поднимаясь на ноги. Здорово же я их напугала!
А я заметил, что при виде маленького пистолетика в руке Снежаны, все четверо крепко зажмурились, словно боясь даже лицезреть непонятное это оружие.
Не убивай нас, Высочайшая! вразнобой заголосили они. По неведению мы совершили преступление, не по злому умыслу!
Пошли прочь! выкрикнула Снежана. И побыстрее, пока я не передумала!
Все четверо с готовностью вскочили на ноги, и я заметил, как один из них украдкой потянулся к лежащему неподалёку автомату.
Оружия не трогать! рявкнул я, выстрелив в воздух. Бегом отсюда!
Бывшие мотоциклисты кинулись наутёк, а мы некоторое время лишь молча смотрели им вслед.
Зря мы их, наверное, отпустили, задумчиво проговорила Снежана.
А что, надо было прикончить? не менее задумчиво отозвался я. Боишься, что вновь вернутся с подмогой?
А вот этого, кстати, не боюсь совершенно! Снежана вдруг весело рассмеялась. Ты заметил, как они все перепугались при виде моего пистолетика?
Это трудно было не заметить!
Я помолчал немного и добавил:
А ещё они нас тебя, в первую очередь, называли Высочайшей! Из этого следует вопрос
Ответ на который мы могли бы получить у этих мерзавцев! перебила меня Снежана. А теперь у кого мы его получим? Разве что
Замолчав, Снежана посмотрела на старосту, смиренно стоящего на коленях, у самого входа в лачугу. Левая рука у него была обмотана окровавленной грязной тряпицей, правой же, здоровой рукой староста поддерживал левую, а неподалёку от него валялась на земле двуствольное охотничье ружьё с изрядно уже проржавевшими стволами.
Ну что? сказала Снежана, подходя к старосте почти вплотную. Не будешь больше в нас стрелять?
Смиренно прошу сохранить мою ничтожную жизнь, Высочайшая! прохрипел староста, глядя куда-то вниз. А если всё же пожелаешь убить, прошу сделать это быстро и по возможности безболезненно!
В это время из лачуги с плачем выбежала женщина средних лет и, тоже упав на колени, принялась униженно кланяться Снежане.
Не убивай его, Высочайшая! лепетала она, заливаясь слезами. Ради детей ради наших несчастных малюток
Из лачуги и в самом деле доносился отчаянный детский рёв.
Успокойтесь, я не собираюсь вас убивать! Снежана для большей убедительности спрятала в задний карман брюк пистолетик, а я ногой откинул подальше в сторону ржавую эту двустволку. На всякий случай
Просто я хочу задать вам несколько вопросов, продолжила между тем Снежана, а вы должны ответить на них правдиво, ничего не утаивая. Договорились?
Мы ответим на любой Ваш вопрос, Высочайшая! торопливо проговорил староста, а женщина (скорее всего, его жена) закивала головой в знак согласия.
Итак, что у вас тут произошло?
Эти, на мотоциклах, они себя «дикобразами» величают, всю округу нашу контролируют и со всех дань требуют. А время от времени и девушек молодых похищают. У нас в прошлом году двух увезли, а в этом ещё ни одной, да и нет у нас покамест девиц подходящего для них возраста
Да я не об этом спрашиваю! Снежана досадливо поморщилась. Я хочу узнать, что тут, у вас, вообще, произошло!
Но Вы же и сами всё это должны знать, Высочайшая! искренне удивился староста. Вам же это лучше нас всех должно быть известно!
Ничего на это не отвечая, Снежана как-то беспомощно на меня взглянула.
Какой сейчас год? обратился уже я к старосте. Не удивляйся, почему задаём тот или иной вопрос, просто отвечай на них, коротко и правдиво! Итак, какой сейчас год?
Две тысячи сорок восьмой, запинаясь, пробормотал староста, а мы со Снежаной многозначительно переглянулись.
Ладно! сказал я. На это ты ответил. А теперь следующий вопрос: когда начались все эти бесконечные войны? Расскажи всё, что знаешь об этом, и как можно более подробно!
Но, как оказалось, знал староста (звали его Томас) не так уж и много. В то время, когда началась вся эта кровавая неразбериха, ему было лет восемнадцать, и он ничем кроме девушек и пива особо не интересовался. Впрочем, первые локальные войны вспыхнули далеко отсюда: в Африке, Южной Америке, Юго-Восточной Азии
Но уже тогда политические и военные обозреватели стали отмечать некую странность и, одновременно с этим, похожесть, как под копирку, всех этих локальных конфликтов. Во-первых, все они вспыхивали совершенно неожиданно и без всякого на то мало-мальски значимого повода. Никто не предъявлял никому каких-либо территориальных или имущественных требований, религиозные и межплеменные противоречия между сражающимися тоже отсутствовали напрочь. Люди просто шли убивать друг друга, и, кажется, проделывали это с видимым удовольствием
Во-вторых, тревожило всех без исключения обозревателей невиданная ранее жестокость и кровавость всех этих зарождающихся конфликтов. Пленных почти не брали, мирное население не щадили, счёт убитым шёл уже, не на десятки, на сотни тысяч.
Всё это вселяло в сердца людей беспокойство, но отдалённость ожесточённых этих столкновений невольно сглаживало тревогу, вселяло надежду, что рано или поздно во всём этом разберутся. В крайнем случае, вмешаются ведущие державы и смогут своим авторитетом и своей военной мощью остановить все эти непонятные кровавые разборки
А потом полыхнула Европа! Да так, что до Африки, Южной Америки и всех прочих отдаленных территорий уже никому дела не было!
И там, в Европе, тоже военные конфликты стали вспыхивать один за другим, и часто даже понять было затруднительно, кто с кем и против кого сейчас воюет, ибо, и враги, и союзники каждого из враждующих государств менялись с умопомрачительной быстротой.
А Америка всё выжидала, даже когда в Индии, Китае и России начались уже внутригосударственные разборки, и впервые было пущено в ход тактическое ядерное оружие
А потом дошла очередь и да нас
Воевали штат на штат, причём, трудно было даже понять логику этих внутренних ожесточённых противоречий.
В это время Томасу, а ему шёл уже двадцать третий год, тоже пришлось повоевать. И как-то ухитриться выжить в беспощадной этой бойне всех против всех. Что делалось в это время во всём остальном мире, никого уже не интересовало, главное было то, что происходило здесь и сейчас
А потом военные конфликты эти, не то, чтобы совсем уж прекратились, просто постепенно сошли на нет, покинув после себя лишь груды развалин, вместо процветающих ранее городов, выжженные ядерными ударами обширные безжизненные территории и жалкие остатки населения, разобщённого, почти одичавшего и совершенно не поддерживающего связи даже между соседними провинциями
Томас замолчал, и мы со Снежаной тоже некоторое время стояли молча.
А почему эти «дикобразы», да и ты тоже, называли нас Высочайшими? задала очередной вопрос Снежана.
Вопрос сей Томаса, кажется, смутил и даже испугал. Во всяком случае, он беспомощно посмотрел на меня, словно в поисках поддержки.
Говори, как оно есть! подбодрил его я. Просто так надо!
Но ведь вы и есть Высочайшие! запинаясь, проговорил Томас. И у вас оружие Высочайших, и вы его можете применять, а простым смертным такое не дано! Оно им просто не подчинится
Это он про мой пистолетик, пояснила Снежана, оборачиваясь ко мне.
Впрочем, я и сам уже понял, что к моему кольту сие не относится.
Ладно, допрос закончен! сказал я. Потом помолчал немного и добавил, глядя на Снежану:Если, разумеется, у тебя больше нет вопросов, Высочайшая!
Снежпана ничего не ответила.
Нам можно удалиться, Высочайшие? робко осведомился Томас.
Нет ещё! неожиданно проговорила Снежана. Объясни нам, кто такие Высочайшие, и почему вы все их так боитесь?
Не боимся! Томас отчаянно замотал головой. Уважаем просто!
Ну, ладно! Пусть уважаете! встрял в разговор я. Ну, а кто они, всё-таки?
Томас как-то боязливо взглянул на меня, потом его испуганный взгляд переметнулся на Снежану.
Высочайшие, это не люди! шёпотом объяснил он. Это высшие существа, посланные к нам с неба!
Из дальнейших слов Томаса мы поняли, что те, кого именуют «высочайшими», появились в здешних местах не так и давно. Во время яростных кровопролитных сражений, продолжавшихся, без малого, десять лет, о них и не слыхивали даже. Потом, когда основные бои сами собой поутихли, а вместо них местные банды и просто спонтанно организовавшиеся группы людей принялись делить опустошённые и разрушенные территории на зоны влияния, между ними происходили лишь отдельные стычки и столкновения, которые, то почти затухали, то вспыхивали с новой силой. Мотоциклетная банда байкеров со звучным названием «Дикобразы» пять лет назад отвоевала эту местность у «ковбоев», которые мотоциклам предпочитали лошадей, а по жестокости и наглости «дикобразам» ничуть не уступали. А вот теперь среди немногочисленного местного населения разносятся панические, но не лишённые основания слухи, что «ковбои», оттеснённые «дикобразами» в бесплодные северные районы вот-вот соберутся с силами, и тогда тут вновь вспыхнет кровавая мясорубка, страдать от которой будет, в первую очередь, мирное население.
Что же касается, собственно, Высочайших, то они предпочитают просто за всем наблюдать, почти ни во что не вмешиваясь, но это до тех пор только, пока разборки не касаются напрямую самих Высочайших. В противном же случае провинившихся ожидало быстрое и весьма суровое наказание, причём, часто попадало всем: и правым, и виноватым
Ходят слухи, шёпотом сообщил нам Томас, что три года назад в крупном поселении Белвью за сто километров отсюда был убит кто-то из Высочайших. Так вот, они после этого полностью уничтожили поселение вместе с жителями. Никто не спасся
Если никто не спасся, недоверчиво проговорила Снежана, то каким образом соседи обо всём этом узнали?
Не могу знать, о, Высочайшая! испуганно пробормотал Томас. Не задумывался об этом даже!
Выходит, Высочайшего тоже можно убить? задумчиво проговорил я.
Бедняга Томас понял мой вопрос по-своему, и задрожал от страха.
Это только пустые и ничего не значащие слухи! пролепетал он. Не гневайтесь, о, Высочайшие!
Ничего на это не отвечая, я подошёл к убитому мною «дикобразу». Некоторое время смотрел на его оранжевую шевелюру, почему-то напомнившую мне оранжевые заросли в стране жёлтого песочка. Потом наклонился и стащил с мертвеца кожаную куртку.
Примерь! сказал я, подходя к Снежане и протягивая ей куртку.
И тут только заметил, что старосты нигде не видно.
А где?.. начал, было, я, но Снежана тотчас же меня перебила.
В лачугу убрался с моего разрешения! Потом она помолчала немного и добавила:А что это у вас в руках, господин полковник? Никак мародёрством решили заняться?
Никак нет, Высочайшая! в тон Снежане отозвался я. Это боевой трофей и я преподношу его вам!
Тогда ладно!
Снежана немедленно облачилась в куртку, и та пришлась ей почти впору, потому как сражённый мною «дикобраз» был довольно-таки щуплым мужичонкам.
Так, а теперь оружие! Снежана наклонилась и подхватила «Узи». Я лично выбираю вот это!
Тогда я возьму «калаш»! Я подобрал автомат, повесил его на плечо. Мощное оружие, к тому же запасной магазин не помешает!
А где запасной? Снежана огляделась по сторонам, потом до неё дошло. Ты о втором автомате говоришь?
Именно!
Я отсоединил магазин от валявшегося неподалёку «калаша», сунул его в карман. Потом окинул задумчивым взглядом оставшееся оружие.
Впрочем, не так и много его осталось. Один «калаш» (без магазина), и два карабина. Ещё парочка карабинов, валялась возле обгоревших трупов «дикобразов» и, кажется, тоже была сильно повреждена огнём.
Ладно, оставим это старосте! Пускай радуется!
В это время староста (лёгок на помине) нерешительно выглянул из лачуги.
Высочайшие робко проговорил он и вновь замолчал.
Вот! я указал на «калаш» без магазина и два карабина. Пользуйся!
Благодарствую, о, Высочайшие! Староста низко поклонился. Вот только
Что, только? нетерпеливо проговорил Снежана. Говори уже!
Вот только нас «дикобразы» убьют за всё это! закричала женщина, выбегая наружу. Вы уйдёте, а они вернуться и
Смотрите! Смотрите! Староста указывал рукой куда-то вправо. Там, на холме!
Мы со Снежаной посмотрели в ту сторону и сначала даже не поняли, что там происходит.
Сплошной чёрно-оранжевый поток медленно перетекал холм в сторону северо-запада, и я не сразу сообразил, что это превеликое множество мотоциклистов
Уходят! «Дикобразы» уходят! в голосе старосты слышалось теперь огромное облегчение.
«Ковбои» вернутся! напомнила ему женщина.
Ничего, хуже не будет! Тем более, вот за это всё Замолчав на мгновение, староста указал на догорающие мотоциклы и два мёртвых тела неподалёку, за это они нас наказывать не станут!
Да они и не узнают, подхватила женщина. Вот только надо всё это зарыть быстренько
И вдруг, испуганно завопив, она метнулась назад, в лачугу. А староста просто брякнулся наземь и, кажется, лишился чувств.
С чего бы это?
Долго же нам за вами гоняться пришлось! послышался за моей спиной чей-то восторженный голос. Везде искали, а они вон куда забрели!
Неужто «дикобразы» столь незаметно подобраться смогли? Но ведь они, вроде как, местность эту покинули
Я резко обернулся, одновременно с этим, срывая с плеча автомат.
Но это оказались не «дикобразы».
Неподалёку от нас, не стояли даже, парили в воздухе десять человек: двое мужчин и восемь женщин. И оба мужчины были мною, а все женщиныСнежаной.
Вот только одеты они были совершенно иначе: в какие-то просторные светящиеся балахоны оранжевого цвета.
В это время Снежана (настоящая) повернулась ко мне.
Сильно удивлён? спросила она.
Но ответить я не успел.
Вновь полыхнуло вокруг ослепительно-яркое сияние, так странно холодившее тело. А потом я вдруг обнаружил себя там, где меньше всего ожидал увидеть: в том странном помещении, полностью заставленном непонятной аппаратурой.