Итак, пресной воды мне тут не достать, а морская вода жажду не утоляет. Наоборот, скорее
Или непонятная эта вода, совершенно не производящая волн, и этим существенно отличается от обычной морской?
Чтобы удостовериться в этом, я присел на корточки и осторожно зачерпнул воду ладонью. Потом ещё более осторожно попробовал её на язык.
И даже не удивился тому, что вода эта оказалась совершенно несолёной. Просто принял, как должное.
Опускаться на четвереньки и утолять жажду собачьим способом почему-то показалось мне унизительным. Вместо этого я вошёл в воду и стал продвигаться затем прочь от берега, полагая напиться вдоволь лишь тогда, когда вода достигнет хотя бы уровня пояса. А ещё лучшевойти в неё по самую грудь. Заодно и охлажусь
Но прибрежная часть моря оказалась на удивление мелководной, и, сколько я не брёл прочь от берега, подниматься выше голеней вода отказывалась категорически. Пришлось всё же опуститься на колени и, зачерпывая затем воду горстями, утолять, таким образом, жажду. И то хорошо, что не по-собачьи её лакать пришлось
Когда жажда была наконец-таки утолена, я вновь поднялся на ноги, внимательно осмотрелся по сторонам и ощутил вдруг лёгкий признак паники, так как нигде не увидел песочного берега. Вроде, и не слишком долго брёл по непонятному этому мелководью, и вот на тебе!..
Синеватая дымка одинаково окутывала всё вокруг и понять, в какую именно сторону начать двигаться, чтобы вновь выйти к песчаному побережью, не было решительно никакой возможности. И тогда я, сам не знаю почему, громко закричал, в надежде, что кто-либо с берега мне откликнется.
Довольно призрачной надежде, что и говорить, ведь там, на берегу, не было, кажется, ни единой живой души.
Замолчав, я прислушался, и вдруг показалось, будто кто-то негромко произнёс моё имя. Или мне это только показалось?
Эй! вновь закричал я. Здесь есть кто-нибудь?!
Замолчав, я прислушался, но ответом мне была лишь полная тишина.
Значит, почудилось!
Или не почудилось всё же?
Эй! заорал я что есть силы. Есть тут кто?!
И вдруг
Ну и стоит так орать, Тед?! послышался совсем неподалёку от меня такой знакомый женский голос. Стыдно господин майор столь бравому вояке в панику впадать!
Обернувшись в сторону голоса, я вдруг разглядел на песчаном берегу (совсем неподалёку от себя) Снежану. Я отчётливо видел не только её, но и берег с золотистым песком, а синеватая дымка клубилась теперь где-то далеко на заднем плане.
Чёртовщина какая-то?!
Чертыхнувшись, я медленно побрёл к берегу, туда, где неподвижно стояла Снежана и насмешливо за мной наблюдала. На ней по-прежнему было надето старое моё полевое обмундирование, на ногах, правда, были кроссовки, а голова повязана на манер банданы, большим пёстрым платком. И какой-то, туго набитый, вещевой мешок лежал на песке возле её ног.
Удивившись, что она попала сюда полностью одетой, я вдруг вспомнил о том, что сам-то раздет совершенно. Не потому ли Снежана так насмешливо на меня уставилась.
Отвернись! буркнул я, а так, как она и не подумала этого сделать, поспешно отвернулся сам. Стриптиз-клуб тут тебе, что ли?!
Да тебя б туда и не приняли! Снежана вдруг весело расхохоталась. А чего ты вдруг таким стеснительным стал? Будто я тебя раньше голым не видела!
Ну, разумеется, видела! Вот только это на уютной кроватке было, да ещё и при тусклом свете ночника. Сейчас же
Тут мне пришло в голову, что стоя спиной к любимой женщине и демонстрируя ей, таким образом, свой далеко не изящный зад, я выгляжу ещё более нелепо и даже смешно. Это мысль так меня разозлила, что я вновь повернулся и оставшиеся несколько десятков метров просто брёл к берегу по колено в воде, не пытаясь при этом хоть как-то прикрыться.
Хочет смотреть, пускай любуется! Мне не жалко!
Подойдя к Снежане почти вплотную, я остановился. Некоторое время молча взирал на неё, и Снежана тоже внимательно на меня смотрела.
По глазам вижу, спросить хочешь о чём-то, проговорила она после довольно-таки продолжительного обоюдного нашего молчания. И даже не один, несколько вопросов у тебя ко мне имеются. И первый из них, наверное, такой: почему не предупредила?
Действительно, почему? спросил я.
Не захотела! Снежана вдруг улыбнулась и совершенно неожиданно подмигнула мне правым глазом. Знаешь, Тэд, я ведь могла и соврать. Сказать, что просто забыла об этом чёртовом месте в коридоре, Или напрочь из головы вылетел тот факт, что ты ни черта о нём не знаешь, и потому только
Не договорив, Снежана замолчала, но я тоже молчал, по-прежнему не спуская пристального взгляда с её удивительно прекрасного лица.
Чёрт, да она ещё красивее стала, нежели прежде! Или
Или это я так успел по ней соскучиться?
Что-то ещё беспокоило меня, важное что-то, да вот только я никак не мог понять, что именно.
Просто не захотела! с каким-то даже вызовом повторила Снежана и почему-то при этом вздохнула. А вторым твоим вопросом, наверное, будет: почему я одетой сюда смогла попасть? Отвечаю сразу, понятия не имею!
Врёшь! сказал я, указывая взглядом на вещевой мешок у ног девушки. Зачем тогда баул этот с собой прихватила?
И тут я понял, дошло, наконец-таки, что именно беспокоило меня в ослепительно прекрасном облике Снежаны.
Родинки!
Две родинки: одна возле правого уголка губ, втораянад правой бровью.
Теперь обе они были на левой стороне лица!
Ты не Снежана! хрипло выдавил я из себя, вместе с этим невольно отшатываясь от девушки. Кто ты такая?!
Ну, надо же! Снежана рассмеялась, но как-то невесело. Глазастый какой, сразу же уличил обманщицу! Родинки меня выдали, да?
Ты не Снежана! уже в полной панике заорал я, отступая от Лжеснежаны ещё на шаг. Кто ты и зачем выдаёшь себя за неё?! И где сейчас настоящая Снежана?!
Сюда лучше посмотри! Сделав два шага вперёд и вновь очутившись совсем рядом со мной, девушка, выдающая себя за Снежану, резко и почти больно ткнула пальцами правой руки в левое моё плечо. Твой шрам от ранения, где он сейчас?!
Невольно я повернул голову влево и понял, что давний шрам от осколка, некогда почти лишившего меня жизни, таинственным образом исчез. Хотя нет, не исчез просто он теперь у меня почему-то с правой стороны
А сорванный ноготь мизинца, он на правой руке должен быть, а не на левой
Ничего не понимаю!
Ну, и кто же ты теперь? насмешливо и даже зло проговорила Снежана. Кто ты, выдающий себя за Теда? И где теперь настоящий Тед Тайлер, ты можешь мне это объяснить?!
Совершенно ошеломлённый свалившимся на меня открытием, я лишь подавлено молчал. А Снежана, нагнувшись и развязав мешок, вытащила из него смятый комок одежды, потом, не глядя, швырнула этот комок мне под ноги. Вслед за этим туда же полетели и высокие армейские ботинки.
Одевайся! не проговорила даже, процедила она сквозь зубы. Думаешь, мне так приятно любоваться голым пятидесятилетним мужиком?!
Мне сорок шесть всего! невольно вырвалась у меня.
Ну, надо же, всего сорок шесть! Снежана вдруг насмешливо расхохоталась. Прямо-таки юнец желторотый в столь нежном возрасте!
После этого она отвернулась, а я принялся поспешно одеваться. Сначала нижнее бельё (молодец, не забыла!), затем полевая форма, подобная той, что была сейчас на Снежане, но значительно более новая и со знаками отличия. Далее носки, ботинки а вот головного убора для меня Снежана, кажется, не захватила
А впрочем, зачем он тут, ежели солнышко в голову не печёт?!
Всё уже? спросила Снежана. Теперь можно вас лицезреть, господин майор?
Извини! пробормотал я. Я дурак, знаю! И всегда дураком был
Ладно, проехали!
Снежана повернулась и вдруг, обвив обеими руками мою шею, крепко впилась сочными своими устами в обветренные мои губы.
Ты не дурак! прошептала она, на одно краткое мгновение отрываясь от моих губ. Ты дурачок просто!
* * *
Не знаю почему, но я выдохся первым. Возраст, наверное
Привал! прохрипел я, с трудом стаскивая с плеч мешок, и обессилено плюхаясь вслед за этим на жёлтый горячий песочек. Не могу больше!
Слабак! констатировала Снежана, усаживаясь рядом и прислоняясь спиной к моему плечу. Впрочем, я тоже устала. Почти
Ещё бы не устать, километров двадцать, наверное, протопали. И не по асфальту твёрдому, не по бетонному покрытиюпо сыпучему этому песочку, будь он трижды и четырежды неладен!
И не малейшей надежды на лучшее, впереди, насколько хватает взгляд, всё те же жёлтые песчаные дюны да синяя мерцающая дымка вдалеке
Пить хочется! сказала Снежана и я немедленно вытащил из вещевого мешка пластиковую бутылку с водой. Давай ты первый!
Только после тебя! возразил я, протягивая ей бутылку.
После того, как мы утолили жажду, я вновь спрятал бутылку в мешок. Там было ещё четыре полные, по два литра каждая, и одна уже опустошённая, литровая. Не знаю почему, но выбрасывать её мы не стали.
Может просто, дабы не засорять чужую планету земным мусором?
То, что мы сейчас не на Земле, было ясно с самого начала. И море непонятное это, и жёлтый песочек с таким золотистым отливом, что мне невольно подумалось, а не из мельчайших ли крупинок чистого золота он весь состоит?..
Хотя нет, золото значительно тяжелее должно быть, а этот песочек лёгкий. И хорошо ещё, что тут полное безветрие, иначе
Просто не хотелось бы мне в какую-либо песчаную бурю здесь угодить.
А с другой стороны, если тут никогда не бывает ветра, откуда тогда взялись все эти дюны и барханы. Лежал бы тогда весь этот жёлтый песочек ровненько, а не топорщился сплошным песчаными пригорками, всячески затрудняющими и без того медленное наше продвижение.
И вот же что интересно: на море тишь да гладь, никаких волн, а пустыня ими покрыта сплошь да рядом. Неподвижными, правда
А куда мы всё-таки направляемся?
Этого я не знал, и Снежана, кажется, тоже не знала, хоть и загадочно промолчала, когда я её об этом спросил. Сказала, правда, что нам надо поскорее убираться от берега, иначе
иначе что-то нехорошее с нами произойти может
Да что именно нехорошее? не выдержав, закричал я. Свихнёмся мы тут окончательно или твари здешние на нас нападут? Тогда почему оружие с собой не прихватила, воду только?
Снежана, вместо ответа, лишь засмеялась. Впрочем, невесело как-то
Убогая у вас фантазия, господин майор! проговорила она некоторое время спустя. Что же касается оружия, то в вашей квартире я просто не смогла его обнаружить. Вот это только
И Снежана вытащила из мешка два ножа в самодельных кожаных ножнах. Один из них протянула мне.
На поясе закрепи! Вдруг пригодиться
Вдруг можно только поскользнуться и грохнуться! буркнул я, прилаживая нож с ножнами на пояс.
Этот нож, как и тот, который Снежана оставила себе, валялся у меня с незапамятных времён. Настоящий кинжал британских коммандос, созданный ещё в 30-е годы XX столетия и традиционно стоящий на вооружении королевских морских сорвиголов и в наши дни. Мне его подарил как-то знакомый британский офицер после совместной бурной попойки.
А вот тот нож, который Снежана оставила у себя, тоже подарок, но на этот раз от немецкого военного приятеля. Штатный армейский нож бундесвера
И такой ещё вопрос, спросил я после того, как помог Снежане кое-как закрепить на поясе немецкий нож, не заплутаем ли мы в пустыне этой, далеко от берега отойдя?
А вот это видел?!
Снежана протянула мне компас. Маленький, в ладонь упрятать можно.
Он тут, между прочим, отлично действует!
И мы пошли. Напрямик, через жёлто-золотистые эти барханы.
И протопали более двадцати километров, прежде, чем выдохлись окончательно.
И теперь сидели молча на почти раскалённом этом песочке.
Я вижу, тебя прямо-таки распирает от незаданных вопросов, прервала Снежана затянувшееся наше молчание. Спрашивай, я постараюсь ответить! По возможности, тут же поспешно добавила она.
Твой муж, я так понимаю, важная персона? сказал я. Профессор и всё такое прочее. А вот ты кто? Просто один из подопытных экземпляров? Или тоже некую учёную степень имеешь?
Профессорне научная степень! рассмеялась Снежана. Это, скорее, звание научно-педагогическое. Бакалавр, магистр, докторвот научные степени! А я, между прочим, доктор! И Стефан тоже. Каких наук, не скажу!
Ну и не надо! буркнул я. Что же он, Стефан твой, жену в рискованных экспериментах задействует, а сам, как говорится, в кусты?
Тут мне невольно вспомнились слова Стефана о том, как хотел он, очень хотел участвовать в эксперименте, но вот забраковали его, отсеяли начисто. Не подошёл по каким-то там параметрам.
А вот Снежана подошла
Ещё Стефан бухтел что-то о спаривании на жёлтом песочке, но чего только не выскажешь по пьяной лавочке.
Или не по пьяной? И я тоже часть этого их эксперимента?
Так что же, выходит, у вас все добровольцы? Я хотел проговорить это весело, или, по крайней мере, равнодушно, но получилось резко, почти зло. И все с научными степенями? Доктора, магистры и всё такое прочее
Только я! Снежана вновь рассмеялась. А девяносто девять процентов участников экспериментаэто заключённые. Усёк раскладку?
Усёк! растерянно пробормотал я. Вернее, не усёк ни черта! Ведь они потом всё расскажут! Ну, когда на волю выходить будут
А кто сказал, что они потом на волю выходить будут? Снежана немного отодвинулась и внимательно на меня посмотрела. Там такое творится, ты себе не представляешь даже!
А ты представляешь? спросил я.
Я не представляю, я знаю! мрачно и даже как-то обречённо проговорила Снежана. А тебе лучше не знать!
Почему? в тон ей отозвался я. Скажи, вместе знать будем!
Снежана ничего не ответила. Посмотрела на меня пристально, потом поднялась.
Пошли! бросила она мне, баюкая при этом в руке компас. Нечего рассиживаться!
И мы пошли. Увязая, как и прежде, в жёлтом этом песочке почти по щиколотку, а иногда и глубже.
Ну, я-то ладно, ботинки высокие, шнуровка плотная, а вот каково Снежане в кроссовках своих по песочку этому вышагивать? А впрочем, большая уже девочка, сама разберётся!
На этот раз мы преодолели не более десяти километров, после чего вновь обессилено плюхнулись на песок.
Пить! прошептала Снежана, с трудом шевеля запёкшимися губами. Скорее!
Мы допили воду (тёплую, почти горячую), пустую бутылку я вновь засунул в мешок. Теперь там находилось уже две порожние бутылки.
И четыре полных.
Тут вечер, вообще-то, бывает? не проговорил даже, просипел я, в который уже раз утирая рукавом пот со лба. Вечер, ночь, утро Или тут всё время день один только?..
А с чего ты взял, что сейчас день? Снежана пожала плечами. Может это ночь такая, а днём тут, вообще, жарища неимоверная! Впрочем, я тоже надеюсь, что сейчас день, но вот сколько он может продлитьсяэто большущий вопрос! Так что, мой дорогой
Осекшись на полуслове, Снежана внезапно вскочила с места и уставилась на что-то за моей спиной. И глаза у неё были, не просто широко раскрыты, они были почти круглыми в этот момент
Что это, Тэд?! прошептала она сдавленно. Что это такое?!
Я тотчас же обернулся и едва не вскрикнул от удивления.
Золотистые песчаные барханы за нашими спинами внезапно пришли в движение. Нет, они не вздымались вверх смерчами, не неслись вдаль дружными песчаными вихрями. Наоборот даже, барханы эти быстро съёживались, сглаживая поверхность и вот уже она стала не бугристой, как прежде, а напротив, ровной, как стол.
А потом ровная поверхность эта вся посинела и я даже не уловил того момента, когда золотистый песок позади нас превратился весь в прозрачную воду.
То есть, это при ближайшем рассмотрении вода казалась прозрачной и совершенно бесцветной, в общей же своей массе она имела густонасыщенный аквамариновый цвет.
И вновь ни волн на поверхности, ни даже малейшей ряби.
Итак, море настигло нас, хоть мы столько времени прочь от него уйти пытались. Не менее тридцати километров по барханам этим протопали.
Ладно! сказал я, вставая. Хоть воду теперь экономить не надо, и то плюс! Второй плюс, что из моря она куда прохладнее будет
Вытащив из мешка одну из пустых бутылок (ту, которая поменьше, литровую), я подошёл к воде и, опустив в неё бутылку, стал дожидаться постепенного её наполнения. Дождался, поднёс бутылку ко рту и с наслаждением сделал первый глоток.