Я оторвал взгляд от воплощения страха и посмотрел на Асуну и Алису, которые бежали по лестнице, держась за руки. До летающего острова оставалась ещё половина пути две-три минуты.
Но я уже не знал, смогу ли продержаться так долго.
* * *
Чувство всесилия.
Наполнившая тело мощь была настолько велика, что Габриэль расхохотался в третий раз.
«Так вот на что способна в этом мире сила воображения или Инкарнация, как её называл тот старый мечник?»
Рыцарь разрубил прошлое, чтобы нанести смертельный удар, до него Чёрный Генерал призвал вихрь и превратился в гиганта а теперь и Габриэль обрёл такую же силу, если не ещё бо́льшую. До сих пор ему казалось, что враги пользовались какими-то системными командами, но нет ключом была уверенность в своих силах. Благодарить за догадку следовало юного брюнета и его цирковые трюки.
«В знак благодарности я дам тебе ещё минуту».
Габриэль расправил все три пары крыльев и высоко занёс меч.
За эту минуту он порубит тело сопляка на мелкие кусочки, вытащит душу и съест её, чтобы стать ещё сильнее.
Окутанный фиолетовыми искрами, Габриэль приготовился к атаке.
* * *
Я поднял голову и посмотрел на врага, утратившего человеческий облик.
Я и представить не мог, чего может бояться такое существо. Даже его потерянная правая рука восстановилась, словно свидетельствуя, что и огнестрельное оружие ему больше нипочём.
Мне не хватало решимости.
Может, я недооценил Габриэля Миллера? Нет, его не обычная аура с самого начала насторожила меня. Возможно, именно поэтому я ещё до начала битвы решил, что мне не победить. Я всего лишь затягивал бой, чтобы выиграть время. Алиса и Асуна сбегут, но мы с Габриэлем попадём в темницу времени и ещё двести лет не увидим реального мира.
Неужели
Неужели я на самом деле мечтал об этом?
Вот виртуальный мир, с которым по реалистичности не сравнится даже Айнкрад. Вот сказка, которую пытался создать Акихико Каяба. Андерворлд не зря назвали в честь Страны чудес, в которую попала Алиса.
Все два года внутри SAO я спрашивал себя, действительно ли хочу сбежать из смертельной игры, но продолжал сражаться на передовой, несмотря на сомнения. Мне казалось, что я смогу жить в Айнкраде, пока не сдастся моё истощённое тело, лежащее в больнице под капельницей.
Но в Андерворлде, благодаря ускоренному времена, об этом можно не волноваться. Пятимиллионное ускорение полностью избавит меня от опасений за реальное тело, и я смогу здесь жить, пока не иссякнет жизнь моей души. Могу ли я с уверенностью сказать, что никогда не мечтал об этом, хотя бы на подсознательном уровне?
Но что тогда станет с другими?
С Сугухой, матерью, отцом?
С Юн, Кляйном, Эгнлем. Лиз, Силикой и другими людьми, которые меня спасли?
С Алисой и Асуной?
Я не задумывался о том, что они будут грустить, скорбеть и плакать.
Вот кто я на самом деле человек, который совершенно не понимает других людей.
Я так и остался никчёмным школьником, который бросил своего друга в беде на стоянке магазина
«Неправда, Кирито, услышал я знакомый голос, и едва заметное тепло коснулось окоченевшей левой руки. Если ты и думал о том, чтобы остаться, то не ради себя, а ради всех, кто дорог тебе в этом мире: ради Сельки, Тизе, Ронье, леди Лины, жителей Рулида, знакомых из Центории и академии, рыцарей единства, защитников, Кардинал Возможно, даже ради Администратор и меня. Твоя любовь настолько велика, глубока и сильна, что ты порой взваливаешь на свои плечи целый мир. Вот что отличает тебя от врага. Это он не понимает других и не может понять. Поэтому он жаждет отбирать и губить чужие души. Он боится их».
* * *
Габриэль Миллер увидел, как по щеке мальчика скатилась слеза. Юноша обхватил себя руками, словно от страха.
Неужели всё-таки испугался?
Предсмертные страх и отчаяние единственные чувства, находившие отклик в душе Габриэля.
С тех пор как Габриэль убил Алисию Клингерман в лесу за домом, он часто охотился на людей в поисках заветного блеска души. Но Алисия так и оставалась единственной жертвой, изо лба которой вылетело светящееся облачко. Габриэлю приходилось утолять свою жажду предсмертным ужасом.
Насколько аппетитным будет ужас, который наполнит этого самоуверенного юнца на пороге смерти?
Габриэль почувствовал, как внутри него поднимаются голод и жажда. Он облизал губы, поднял руку и растопырил пальцы. На них появились чёрные шарики, гудящие, словно жуки. Как только Габриэль расслабил пальцы, из шариков выстрелили тонкие лучи и пронзили тело юноши. После небольшой паузы из ран брызнула кровь, зависая в воздухе алым туманом.
Xa-xa-xa-xa!
Расхохотавшись, Габриэль стремительно подлетел к парню, отвёл меч пустоты назад и хладнокровно пронзил его живот.
Бушующая пустота перекинулась на тело в чёрной одежде изнутри и с лёгкостью разорвала его пополам. Выплеснулась кровь, вывалились куски мяса, кости, кишки.
Габриэль запустил левую руку в это блестящее месиво, прекрасное, словно огромный рубин.
Его ладонь сжала главную драгоценность до сих пор бьющееся сердце, свисающее с верхней половины тела. Габриэль сорвал его, словно фрукт.
Сердце продолжало биться, будто сопротивляясь, пока Габриэль подносил его к губам. Он окинул умирающего юношу безразличным взглядом и прошептал
* * *
Я выпью твои чувства, память, разум и душу, заявил ангел смерти.
Из-под полуопущенных век я смотрел, как Габриэль Миллер раскрыл бесцветные губы и впился острыми зубами в моё сердце, словно в спелое яблоко.
Послышался отвратительный хруст.
Лицо Габриэля перекосилось, из его рта хлынула кровь но не моя.
Ещё бы, ведь я создал внутри своего сердца множество сталеродов и превратил их в маленькие клинки.
Гх простонал Габриэль, закрыл рот рукой и отлетел в сторону.
Ты думаешь что душа и память находятся там? хрипло бросил я вдогонку. Тело это всего лишь сосуд. Воспоминания они
Здесь.
Они слились с моим сознанием и стали его неотъемлемой частью.
Ощущения от разрыва сердца были слишком чудовищными, чтобы описывать их банальным словом «боль».
И всё же именно сейчас у меня появился шанс на победу. Упущу второго не будет.
Юджио тоже сражался, будучи разрубленным пополам.
Я развел клинки в стороны и прокричал, истекая кровью:
Релиз реколекшн!
Белый и чёрный свет одновременно вырвались на свободу.
Я направил «Голубую розу» вперёд, и ледяные лозы опутали Габриэля в несколько слоёв.
Затем я указал «Ночным небом» ввысь
И в небо выстрелил гигантский чёрный луч.
Гудящий свет цвета тьмы пронзил алые небеса и, словно врезавшись в солнце, начал расходиться во все стороны огромным куполом.
Чернота разливалась по всему небу, закрашивая багрянец. Дневной свет померк в мгновение ока.
Тьма быстро достигла горизонта и продолжила распространяться за его пределы. Но это была не пустота. Эта тьма казалась мягкой и тёплой. Как ночное небо.
* * *
Синон лежала в одиночестве на безлюдной пустоши у подножия скалы и тихо ждала, когда у неё закончатся хитпойнты.
Без конца ныли раны, оставшиеся на месте оторванных ног, голова почти не соображала. Рука держалась за обрывки цепочки на груди, словно утопающий за соломинку, но хватка неумолимо слабела. Сознание угасало. Ей уже было всё равно, что случится раньше: предупреждение о выходе из мира или обморок.
Вдруг цвет неба изменился.
Волна тьмы с юга прогоняла зловещий багрянец полудня. Чернота закрыла солнце и тучи а вскоре и всё небо над Синон погрузилось во тьму. Но эта тьма не была кромешной. Скалы над головой, сухие деревья и обрывки цепочки на груди тускло блестели в голубом свете крошечных огоньков, Свежий ветерок растрепал челку. Весь мир окутала нежная, ласковая, заботливая ночь.
Синон вдруг вспомнила сцену из далёкого прошлого. Это случилось в другом мире, ночью, посреди пустыни. Терзаемая памятью о несчастном случае из детства, Синон выплеснула на Кирито свою боль. Когда она разревелась, он обнял ее. Сейчас она ощущала доброту рук в небе над собой.
«А, так это небо душа Кирито».
Он не сияет подобно солнцу. Не сверкает путеводной звездой во главе армии. Но он всегда поддержит в трудную минуту, облегчит печаль и вытрет слёзы. Его свет словно тихий, уверенный блеск звёзд в ночном небе.
Скорее всего, в эту секунду Кирито бросает вызов императору Вектору вернее, Сатилайзеру, чтобы защитить этот мир и всех, кто в нём. живёт. Он отчаянно сражается с опасным противником и вкладывает в бой все силы.
«Раз так, пусть ему поможет моя душа» молилась Синон, глядя в ночное небо мокрыми от слёз глазами.
Над её головой сверкнула голубая звёздочка.
* * *
Лифа лежала в окружении орков и гладиаторов и тоже ждала смерти.
У неё уже не было сил топнуть, чтобы исцелить свои раны силой Террарии. Израненное, истерзанное тело ощущало лишь леденящий холод и отказывалось двигаться.
Лифа!.. Не умирай! Тебе нельзя умирать! не то кричал, не то ревел вождь орков Лилпилин, стоя на коленях возле неё.
Лифа с улыбкой посмотрела в его полные слёз глаза бусины и прошептала:
Не плачь Скорее всего, я ещё вернусь.
Лилпилин опустил голову, и Лифа увидела, как задрожали плечи орка.
«Я так и не смогла помочь братику лично, но ничего страшного я всё равно сделала то, что должна была, правда?»
Словно отвечая на беззвучный вопрос Лифы, небо погасло.
Красный полдень вдруг сменился ночью, наполнив удивлением орков и гладиаторов. Лилпилин тоже поднял мокрое от слёз лицо и вытаращил глаза.
Одна только Лифа не удивилась и не испугалась. Вслед за пришедшей с юга тьмой подул нежный ветерок и принёс запах брата.
Братик прошептала она и набрала полную грудь воздуха.
Для Лифы, вернее, для Сугухи Кирито всегда был одновременно самым близким и самым далёким человеком.
Скорее всего, её брат что-то чувствовал на подсознательном уровне ещё до того, как своими силами докопался до правды. Он всегда догадывался, что его нынешние родители не родные. Сколько Сугуха знала себя, одиночество и отчуждённость всегда шли за Кирито по пятам. Он никогда не стремился к крепким узам, а любые попытки подружиться с ним пресекал на корню.
Такая необщительность привела к увлечению сетевыми играми, а оно, в свою очередь, сделало из Кирито идеального кандидата на роль победителя SAO. Но Сугуха считала это не случайным совпадением, а закономерным спасением.
Её брат всего лишь прошёл путь, который выбрал для себя. Он не убегал от трудностей и отважно нёс свой крест. В этом и была его сила как человека.
Ночное небо над головой доказывало решимость Кирито взять на себя ответственность за этот мир и его жителей. Почему Лифа была в этом уверена?
«Потому что как мечник ты всегда будешь гораздо сильнее меня».
Лифа напрягла остатки сил, подняла онемевшие руки к груди, сжала ими воображаемый синай И помолилась о том, чтобы её душа достигла меча брата.
Высоко над головой сверкнула зелёная звезда.
* * *
Лизбет держала Силику за руку и молча смотрела, как в небе исчезает солнце.
По красному небосводу словно бежала волна чёрной смолы, и это грандиозное зрелище невольно напомнило Лизбет тот день.
Прошло два полных года с запуска SAO, стояла ранняя зима.
В полдень Лизбет пулей выскочила из магазина, потому что дно следующего уровня было заполнено системными сообщениями о прохождении смертельной игры.
«Кирито, сразу поняла она. Кирито победил последнего босса моим мечом».
Уже после возвращения в реальный мир он как-то раз сказал ей: «На самом деле я проиграл ту битву. Меч Хитклифа пронзил мою грудь, и я точно помню, что потерял все хитпойнты. Но почему-то мой персонаж исчез не сразу. Моя рука двигалась ещё несколько секунд, и этого хватило, чтобы я нанёс ответный удар. Я уверен, что это время мне дали вы Лиз, Асуна, Силика, Кляйн, Эгиль и многие другие. Поэтому на самом деле SAO прошёл не я. Это вы герои».
В ответ Лиз хлопнула парня по спине и посмеялась над его скромностью, но, скорее всего, тот говорил от чистого сердца. Он действительно считал, что настоящая сила в узах между людьми.
Знаешь что, Силика? Лизбет оторвала взгляд от ночного неба, чтобы посмотреть на подругу. Всё таки я люблю Кирито.
Я тоже, с улыбкой ответила Силика.
Их взгляды вновь остановились на чёрном небе, полном блестящих звёзд.
Краем глаза Лизбет заметила, что Кляйн вскинул кулак, а Эгиль упёр руки в бока и что-то бормочет.
Закрыв глаза, она услышала, как все японские игроки молятся за Кирито, каждый по-своему.
«Конечно, мы пришли в этот мир с помощью амусфер но мы достучимся до тебя, Кирито, ведь наши души связаны».
Над головой зажглась россыпь из сотен новых звёзд.
* * *
Левой рукой Ренли обнимал за шею дракона Кадзэнуи, а правой сжимал ладонь Тизе. Ночное небо появилось так неожиданно, что он застыл на месте, затаив дыхание.
Превращение дня в ночь настолько ужасный катаклизм, что даже в архивах Церкви не было ни единой записи о подобных случаях. Но Ренли не боялся. Когда два копья пронзили его тело, и он был готов встретить смерть, с небес вдруг полились капли чистого света и исцелили его раны. Чёрное небо таило в себе то же тепло, что и тот дождь.
Будучи слабейшим среди рыцарей единства, он каким-то образом дожил до конца битвы. Это одновременно удивляло и раздражало Ренли, ведь он убеждал себя, что только героическое самопожертвование по примеру Дакиры и Эльдриэ искупит его вину перед давным-давно погибшим другом. Другом, имени которого он уже не помнил.
Однако благодаря этому исцеляющему дождю Ренли кое-что понял.
Черноволосый мечник долго сидел в коляске, не в силах даже встать. Он тоже потерял своего единственного друга. Чувство вины терзало его и закрыло его душу от мира. Но молодой мечник нашёл в себе силы встать. Как и Ренли, он взял в руки два клинка, словно сражаясь за себя и за друга, и с помощью их невероятной силы отправил за границу мира десятки тысяч врагов. Глядя в спину этому парню, Ренли будто услышал его голос:
«Нужно жить, чтобы через жизнь и битвы поддерживать связь душ. Это, и только это»
настоящее доказательство силы шёпотом кончил Ренли фразу и крепче сжал ладонь Тизе.
За другую руку рыжеволосую девушку держала Ронье, цепочку замыкала Сольтилина. Тизе посмотрела на Ренли с недоумением, но взгляд её ярких глаз быстро смягчился, и она кивнула.
Они вчетвером посмотрели в чёрное небо и молча помолились.
Среди сотен огоньков вспыхнуло новое созвездие из четырёх ярких звёзд.
* * *
Чемпион Искан держался в стороне от кольца стоявших на коленях гладиаторов и орков. Он тоже смотрел на умирающую девушку в зелёных доспехах, охваченный невыразимыми чувствами.
В бою её ярость и мастерство были поистине божественными. Увидев силу этой девушки, Искан сразу понял, почему орки нарушили приказ и пришли на помощь гладиаторам. И Лилпилин, и остальные три тысячи орков считали её сильнее императора.
Но оказалось, что Искан ошибся.
Лилпилин рассказал ему, что орки подчинились нет, покорились ей только потому, что она назвала их людьми. Вождь орков принял это звание с гордостью, в его единственном глазу уже не было прежней ненависти к людям.
Слушай, женщина то есть Шета, обратился Искан к воительнице в серых доспехах возле себя. Я не понимаю Что такое «сила»? Что значит «быть сильным»?
Оставшаяся без оружия Шета кивнула, качнув длинными, собранными в хвост волосами. Сначала она невозмутимо оглянулась на дракона, потом посмотрела на здоровяка Дампу и наконец на Искана. На её губах появилась лёгкая улыбка.
Нет, понимаешь. Ты уже давно понял, что есть нечто посильнее ярости и ненависти.
В следующий миг привычное кровавокрасное небо Дарк Территори погрузилось во тьму.
Затаив дыхание. Искан поднял взгляд и увидел, как в небе тихо зажглась зелёная звезда.
Вот прошептала Шета, протягивая руку к звезде. Вот настоящая сила и настоящий свет.
Да Это она, пробормотал Искан, плохо видевший зелёную звезду из-за слезы в левом глазу.
Израненный кулак впервые сжался не для удара. Чемпион гладиаторов впервые молился не за победу.
Неподалёку от зелёной звезды вспыхнула огненно-рыжая. Рядышком тускло мерцала серая.