Не задумываясь, я, подхваченный ветром, понесся в сторону города. Да, злость на Святогора, Заряну и девчонок никуда не делась, по-прежнему острыми клыками терзала мою душу, но и наплевать на их судьбу, как и на судьбы остальных жителей острова я не мог. Чего уж лукавить, слишком много появилось у меня друзей на этом острове, чтобы с легкостью отмахнуться от них, оставить в беде, что была куда страшнее всех моих обид и разочарований
Ого, видимо за Буян на этот раз взялись всерьез! понял я, застыв в некотором отдалении от города на возвышенности, с которой открывался прекрасный вид на него. По моим прикидкам, нападающих было тысяч пять, тогда как, настолько я знал, население всего острова составляло едва ли три тысячи человек. Ну, может, и больше, но ненамного. И сильных магов среди них не было, исключая, конечно, самого Святогора.
И что делать? Лезть в битву без оружия и брони, рискуя в любой момент словить заговоренную стрелу? Так себе идея. Использовать стихии? Это, конечно, выход, но вот надолго ли меня хватит?
Был и ещё вариантснять чертовы подавители эфира, но тогда целый год улетит в трубу! Вырвавшийся на волю эфир сметет и нападавших, и сам город. Я сам себе напоминал сейчас бутылку с шампанским, которую хорошенько потрясли. Вытащи пробкуи все рванет наружу. А значит, надо обходиться своими силами!
Агни, Борей, что скажете? Чем мы можем помочь? обратился я к резвящимся рядом со мной стихиям.
Мы ничем, а ты можешь, легкомысленно заявил ветер, догоняя удирающее пламя. Тоже мне, нашли время в салочки играть!
И как же это я могу сделать, без брони и оружия? скептически спросил я.
Головой думай, а не руками, засмеялась Агни, ловко уворачиваясь от Борея. Тыбог? Или просто погулять вышел? Прекрати мыслить, как человек, и сразу все поймешь!
Прекрати мыслить, проворчал я. Вот что за дурацкая привычка говорить тайнами и полунамеками?! Нет, чтобы сказать: вот тебе дрын, вотголова, бей, пока не отвалится!.. Ясильный герой, а не умный. Ладно, раз бог, будем думать, как бог.
Что там было про это? Нашествие саранчи и всемирный потоп исключаются, лягушки с неба тоже. Болезнидолго, да и своих можно зацепить. Река с кровью не слишком актуально, да и не факт, что сработает. Градприкольно, да опять-таки, своих побьет, хотя Они же могут в дома спрятаться. Но нет, все не то
Остается Тьма. Тьма-это страх, ужас перед невидимым, это смерть, конец пути для тех, кто не способен отправиться к свету. Ну, и как мне это провернуть? Нагнать тучи и закрыть небо? Да пупок развяжется от напряжения. Идеальным вариантом было бы поднять пыль, в клубах которой ничего не будет видно, да начать вырезать нападающих, но с землей у меня пока не было связи.
Да к черту все! Пока я тут прохлаждаюсь, погрузившись в думы тяжкие, твари уже лезут в пылающий город, на который обрушились лавиной бесчисленные заклинания огня и стрел!..
ЯВладислав Андреевич Громов, я пришел, чтобы карать убийц! Сегодня я буду не воином, сегодня я буду палачом. ЯБог Равновесия, яВысший Повелевающий, яВладыко трех царств. Ветермои крылья, огоньмое разящее копье, земля- моя защита, вода укрепит мой дух. Надо мной лишь небо, подо мноймать-земля. Руки моикарающий меч, сила моявера людей. Пока я жив, мои близкие не умрут. Так было, так есть и так будет!!!
Произнося все это как молитву, я несся на войско, сжимая в руках клинки пламени. Едва касаясь земли, набрав огромную скорость, я врубился в ряды нападающих и прошел сквозь их строй, подобно горячему ножу, режущему мягкое масло. Завертевшись змеей, я наносил многочисленные удары, пробираясь к шатрам, возле которых находились шаманы. Именно от них и ощущалась самая сильная угроза городу, и именно их необходимо было уничтожить в первую очередь.
Если сначала на меня наседали обычные воины, а шаманы не атаковали, опасаясь задеть своих, то чем глубже я продвигался, тем чаще в меня стали лететь заклинания. По своей силе они не могли причинить мне большого вреда, но их было много, да и усталость никто не отменял. Еще час такой рубкии даже мое тренированное тело не выдержит.
Я жег врагов, давил их вакуумом, раскидывал воздушные лезвия и огненные шары. Весь арсенал, все свое умение, все наработки, которые я сделал за этот годвсе пошло в дело.
Защитники города тоже не дремали и, воспользовавшись тем, что басурмане отвлеклись на меня, сделали вылазку, оттягивая часть сил осаждавших к воротам. Рыкари в звериной ипостаси рвали врагов, нагоняя на них ужас своим воем. Со стен города летели стрелы. Иногда мне казалось, что я чувствую магию Святогора и других волхвов, но отвлекаться было некогда. От одежды на мне уже давно остались одни обрывки штанов, и я боялся, что скоро буду биться вообще голым.
Все тело покрывали бесчисленные раны от заклинаний, порезов, а липкая корка кровикак своей, так и чужой, давно превратилась во вторую кожу, но я, как заведенный, продолжал рубить врагов, не забывая швыряться стихиями во все стороны.
Внезапно обычные противники передо мной кончились, и я оказался лицом к лицу с четырьмя шаманами, что злобно смотрели на меня черными провалами глаз, крепко сжимая в руках посохи.
Гортанный выкрик одного из нихи они разом ударили в меня магией разных стихий, что, соединившись в один пучок, засияли как солнце, а потом со всего размаху врезались в меня, выбивая мое сознание из тела.
Время остановилось, замерли звуки, стих ветер, застыли шаманы, с посохов которых готовился сорваться еще один удар, способный окончательно уничтожить мое тело. А вокруг меня в радостном хороводе закружились три девочки и один мальчик.
Ты услышал! Ты увидел! Мы рады! звенели они, радостно порхая вокруг меня. ЯДанавода А яЭтери земля Теперь мы вместе!!!
Вымои стихии!.. не в силах скрыть радость, слабо прошептал я. У меня все получилось!
Мы твои, но не стихии, ты услышал, ты увидел, но не вспомнил!!! закричали хором они.
Но Святогор говорил
Он не знал, не ведал, не познал. Меряет все по своему опыту. Он неправ. Нельзя подчинить первостихии, будучи духом. Нельзя управлять изначальным, не понимая его основ. Нельзя всегда пользоваться заемнымты не растешь, не развиваешься, перестаешь слышать. Теперь мы вместе, рядом, навсегда. Ты в нас, мы в тебе!!!
Но я не понимаю
Ты поймешь, ты узнаешь, ты вспомнишь. Тыэто мы, мыэто ты. Вместе! воскликнули они И влетели в меня!
Резкий удари я вновь в своем теле. В меня летит сияющий шар, что кинули шаманы, готовый распылить меня на атомы. Протягиваю к нему руку, впитывая в себя без остатка. Рунные подавители рассыпаются пеплом, и эфир из меня вырывается наружу.
Вижу ужас в глазах шаманов, слышу крики людей, что спешат спрятаться. Поздно. Этим я не могу управлять, лишь направить. И я направляю, на грани потери сознания, направляю огромную волну энергии на врагов, сдерживая буйство стихии и не позволяя ей ударить по городу. Вижу как в этом потоке растворяются враги, не оставляя после ничего, вижу как едва сдерживаемая энергия бьется, пытаясь прорваться через мой щит, не дающий ей ударить по городу.
Не чувствую тела, я сам стал эфиром или стихией, не понимаю, что-то рвется из меня, разрывая на части саму мою суть. Не могу это сдерживать, отпускаю
Сознание покидает меня, но в последний миг я успеваю направить волну в небо. После чего меня накрыло спасительной тьмой
Глава 5
Владислав Громов
Все, это уже вошло у меня в привычку. Сильная магияи я без сознания валюсь на землю. А после оказываюсь в кровати, ичто печальнее всегов полном одиночестве. Хотя, я надеюсь, что уже очень скоро встречусь с моими девчонками и устрою неделю разврата. А сейчас поднимаемсяи на выход. Даже лишней минуты находиться в этом доме я не желаю. Такое ощущение, что даже стены тут давят.
Тело пело от переполнявшей его силы. Впервые в жизни я себя чувствовал, ну не знаю, цельным, что ли. Словами и не объяснить. Попытался позвать свои новообретенные стихии, и они пришли, закружившись передо мной. Вот только разума у них больше не было. И как я не пытался, они мне не отвечали. Эфир я так же чувствовал, его было просто нереально много, но сила, что я вызвал, не была с ним связана. Это было что-то другое, с чем мне еще предстояло разобраться.
Моя одежда была аккуратно разложена на стуле, быстро одевшись, я вышел за дверь. В доме было тихо, несмотря на то, что в окно лился яркий дневной свет. Пройдя по коридору и уже собираясь выйти во двор, я столкнулся с входящим в дом Святогором.
Даже не взглянув на него, я попытался выйти в дверь, но он перегородил проход.
Нам надо поговорить, тяжело обронил он, сурово нахмурив брови.
Уйти с дороги, прошипел я. Не хочу пачкать чистую одежду кровью предателя.
Да что ты понимаешь, мальчишка!!! внезапно взорвался он. Обиделся, как сопливая девчонка! Сбежал, не дав и слова сказать!.. Пока мы не поговорим, ты и шагу из моего дома не сделаешь!!!
Легкое движение руки, и его откидывает в сторону, сильно впечатывая в стену. Я даже не успел подумать, что сделать, как это произошло.
Спасибо тебе, богатырь, низко поклонился я ему. За кров, за еду, да за науку. Забыл я, что и близкие предать могут, да напомнил ты мне об этом.
Так было нужно, пойми прокряхтел он, тяжело поднимаясь и настойчиво пытаясь заглянуть мне в глаза.
Мне все равно, равнодушно отозвался я. Но я и одной лишней минуты не хочу оставаться на этом проклятом острове. А теперьпрощай, меня ждут земные дела, духовные закончились. Думаю мы больше не увидимся.
Сказав это, я переступил порог, даже не оглядываясь на Святогора, но не удержался и напоследок сильно хлопнул дверью. Уже собираясь мчаться к Мировой горе, я услышал тихое вопросительное ржание, доносящееся из конюшни. С досадой хлопнув себя по голове и злясь на себя за то, что смог позабыть о друге, я рванул к тому, в чьей преданности был уверен.
Обняв Бурана, я срывающимся голосом, честно рассказал ему, что мне пора уходить, и что он не сможет пойти со мной, ибо мир живых закрыт для духов Буяна. Меня ждет еще одно испытание, и он может погибнуть. Я говорил, а слезы сами текли из моих глаз, а конь, крепко ухватившись зубами за рубашку, не хотел меня отпускать.
Вытерев глаза, я вышел из конюшни, слыша его жалобное ржание, рвущее душу, и тут же нос к носу столкнулся с Миланой и Софией.
Мы идем с тобой, с ходу заявили они, решительно сверкая глазами.
Нет, не идете, сказал я, обходя их и направляясь к выходу из двора.
Ты не можешь решать за нас, куда нам идти.
Пойдете за мнойумрете.
И что? А может, и нет. Дед всех этими байками пичкает, а вдруг он неправ? А если и прав, такая жизнь нам уже надоела! Мы хотим уйти. И если не получится ожить в твоем мире, то хотя бы станем свободными и уйдем на перерождение.
Каждый решает сам, как ему жить и как умирать. Хотите идтиидите, пожал я плечами. Но на мою помощь не рассчитывайте. Если встанет выборпомочь вам или завершить своё испытание, я выберу второе. Пусть это и звучит паршиво, но рисковать всем ради вас я не буду. Думайте сами.
И, подхваченный ветром, я рванул в сторону горы, слыша позади тяжелое дыхание мчащейся за мной в образе волчицы Софии, на которой сидела Милана.
Быстро оказавшись у ее подножья, я лег на землю, открыв себя всем стихиям. То, что они не хотели со мной разговаривать, меня по-настоящему тревожило. Решив добиться любой ценой ответа от них, я максимально раскрыл свое сознание, полностью заблокировав эфир, который сейчас мне только мешал.
Но, сколько бы я не старался, ответа так и не получил. Тяжело вздохнув, я сел и открыв глаза и уставился на две возмущенные моськи, что смотрели на меня. Легкий толчок в спинупоспешно обернувшись, я увидел, что рядом стоит Буран и довольно скалится, глядя на меня.
Удрал все-таки, погладил я его по голове. Ну и что мне с тобой делать?
Тот повернулся к горе и призывно заржал, а потом вновь посмотрел на меня. Что ж, все было понятно без слов. Идем все вместе, а там будь что будет.
Подъем не задался с самого начала. Ну, во-первых, никаких троп не было и в помине. Нас окружал дремучий лес, и приходилось продираться через всевозможные заросли и буреломы, ругаясь начем свет стоит. Будь я один, обернулся бы волкоми все дела. Но приходилось тащить за собой Бурана, а онвоин совсем не маленьких размеров. И там, где легко мог проскользнуть гибкий волк, ни за что не прошел бы конь.
Во-вторых, девчонки, как оказалось, совсем не отличаются выносливостью. Буквально через час подъема они уже выдохлись, и все время отставали от меня. Вдобавок ко всему внезапно сильно похолодало. Меня, согретого внутренним огнем, это совсем не беспокоило, но вот мои спутницы начали сильно мерзнуть. Тысячу раз я проклял себя за то, что не прогнал их сразу, как они появились! Теперь, несмотря на все произнесенные обещания, приходилось заботиться еще и о них, и это выводило меня из себя. Мне хотелось поскорей закончить с этим и вернуться к родным, по которым я безумно соскучился. Но приходилось возиться с этими клушами, что сильно тормозили мой путь.
Но больше всего меня напрягала неизвестность. Что ждет меня в конце пути? Пока подъем проходил относительно гладко, но что будет дальше? Не зря же Святогор с Заряной с опаской говорили про эту гору. Но пока все было тихо, даже подозрительно тихо. Не было слышно птиц, жизнь будто вымерла на этой горе. И лишь старые деревья, что своими могучими кронами уходили в небо, шумели на легком ветру. Легком? Да какой, нахрен, он легкий?!!
Быстро, подъем!!! заорал я, предчувствуя беду. Освежающий ветерок в считанные секунды обернулся ураганом, что принялся остервенело осыпать нас комьями земли и обломанными ветками деревьев. Создав вокруг нас щит, я медленно двинулся вперед, а следом за мной потянулись и остальные. Под тревожное ржание Бурана мы продолжили подъем, уже и не мечтая об отдыхе, просто стараясь поскорее выйти из полосы урагана.
К счастью, это буйство продолжалось недолго, и буквально через каких-то полчаса мы, полностью вымотанные, достигли спокойного места. Тяжело дыша, я оглядел свою компанию, и, несмотря ни на что, меня вновь начала одолевать злость.
Так, народ, обратился я к ним. Все это, конечно, замечательно, но мы, похоже, встряли. Если такие порывы будут продолжаться и дальше, я всех не вытяну. Мало того, что вы меня сильно тормозите, так еще и защищать вас, вопреки своим обещаниям, приходится! Я, конечно, могу все тут смести эфиром, но что-то мне подсказывает, что так делать нельзя. Поэтому думайте, как пойдете дальше, потому что с этого момента я продолжу свой путь один. И это не обсуждается!
Буран, друг мой, дальше ты не просто сможешь пройти. Гора сильно забирает вверх, и придется карабкаться по ее склону. Конь там не пройдет. Ты сделал все, что мог, но дальше тебе пути нет. Прости меня, но я не хочу видеть, как ты гибнешь.
Тот внимательно посмотрел на меня, будто что-то решая, а потом от него потянулась ко мне тонкая нить эфира. Не понимая, что это значит, я позволил ей дотронуться до меня, и тут же в него в ответ полетел мой эфир, окрашенный всеми цветами стихий.
В голове сразу замелькали образы битв, череда смертей и возрождений, и вот я смотрю на себя его глазами. Он нашел того, кого так долго искалсвоего хозяина, и расставаться с ним он не был намерен!
Пока я приходил в себя от такого погружения в мысли жеребца, Бурана залил яркий свет, из которого слышалось его восторженное ржание, а когда свечение пропало, я с восторгом увидел большого белоснежного коня с крыльями по бокам.
Ух, ну ты прям Пегас! восхитился я, но, заметив недовольство на его благородной морде, поправился, да ладно, в любом случае Буран тебе больше подходит.
А тот, красуясь, стал приплясывать на месте, косясь на меня лиловыми глазами, следя, наблюдаю ли я за ним и в нужной ли мере восторгаюсь. Милана с Софией, так вообще, замерли от восхищения, боясь даже вздохнуть.
Призывно заржав, Буран мотнул головой, указывая себе на спину, и мы с девчонками, едва на нем разместившись, рванули ввысь. Без седла и поводьев было непривычно, удерживались мы на его спине видимой личной магией коня, но, признаюсь честно, было круто! Под восторженный визг девчонок тот рванул в облака, напрямую летя к вершине горы.
А я чувствовал все его мысли, его радость и гордостьза меня, за себя и за то, что теперь мы точно не расстанемся! Похоже, у меня, кроме верного друга, появился и фамильяр. И это очень радовало, и я транслировал свои мысли Бурану, что несся все быстрей, чувствуя мое нетерпение.