Ну что ж, Артём, коли интересно, смотри, проговорил Иван Осипович. Видишь то поваленное дерево?
Ну допустим.
Иван Осипович замер, и секунд пятнадцать стоял, не пошевелив ни одной мышцей, а затем вытянул руку в сторону поваленного дерева и обрёл сосредоточенный, даже немного напряжённый вид.
Вскоре на стволе поваленного дерева заплясали языки пламени. Огонь возник сам по себе, даже несмотря на то, что кора отсырела во время дождя, и разгорался всё сильнее и сильнее. В конце концов, дерево запылало так, словно его облили бензином. Оно обугливалось и превращалось в пепел буквально у меня на глазах. Огонь мог в любой момент перекинуться на траву и соседнюю растительность, но этого не произошло: погас он так же быстро, как и разгорелся.
Неплохо, оценил я. Я в легендах слышал о чём-то подобном. Своими глазами никогда не видел.
Легенды о многом могут поведать, важно проговорил Иван Осипович. В них мудрость веков заключена, не относись к ним снисходительно. Ты прав, именно легенды донесли до нас сказания о волхвах-воинах, которые жили когда-то на земле этой и умели управлять силами природы. Вот только сила их была значительно больше, нежели моя. Многократно больше. Моя силажалкие капли по сравнению с той, которой владели древние. Былое величие осталось в прошлом. Или нет? он вопросительно посмотрел на меня.
А почём мне знать? Что вы имеете ввиду?
А ты сам как думаешь? Я всю жизнь ждал этого момента. Ждал ученика, которому передам свои знания. И вот, дождался. Тыдостойный ученик, и добиться сможешь гораздо большего, чем старый слуга, суровое лицо дворецкого на секунду осветилось тёплой улыбкой.
То есть, вы на полном серьёзе полагаете, будто я смогу овладеть теми же способностями, что и древние волхвы из сказок?
Пошли, нам домой пора, Артём. По дороге расскажу.
Мы побрели по узкой тропинке в направлении дома. Находились мы далеко от особняка, в самой дальней и глухой части усадьбы, так что топать предстояло минут двадцать.
Ты не знаешь истории, Артём, сказал Иван Осипович, который шёл впереди.
В школе проходили, но я действительно помню мало, признался я.
Я сейчас говорю не про общую историю или историю СРК. Я говорю об истории твоего рода.
Её-то я как раз знаю. Тарасовы начали служить Востряковым пять поколений назад. Не сказать, что богатая история.
Я говорю про историю рода Востряковых, дворецкий обернулся ко мне, наблюдая за моей реакцией.
Вы уже знаете? удивился я. Вам рассказали?
Ты, кажется, забыл, что я в доме этом служил ещё при твоём деде. Я должен обо всех всё знать и молчать, пока не придёт время. И время пришло скинуть покров тайнытвоя семья так решила. А значит, тебе пришло время узнать про свой род.
Мы вышли на тропу пошире и зашагали рядом друг с другом, Иван Осипович стал рассказывать историю Востряковых.
Князья Востряковы ведут родословие от некогда могучих ладожских великих князей, а те, в свою очередь, как гласят легендыот древних волхвов, которые правили севером с незапамятных времён. Многие сотни лет ладожские князья держали в своих руках территории от скандинавского полуострова, где они граничили с землями ярлов, до Вятки. А потом род начал слабеть и постепенно лишились былого могущества, а около двухсот лет назад и вовсе был подчинён великим князьям новгородским и утратил независимость. Сейчас Востряковывсего лишь одна из малых княжеских семей, но существует легенда, поверье, пророчествоназывай, как хочешьчто однажды в роду снова начнут появляться сильные воины и тогда род возвысится и вернёт былую славу и могущество.
И вы считаете, что яодин из тех сильных воинов, которые должны появиться?
Не только я так считаю. В день, когда ты был ранен, твоей бабушке, Анне Васильевне, приснился сон: якобы ясный сокол ринулся с небес на землю и разметал орды врагов. Когда она узнала о том, что ты вернулся и в тебе открылась необычайная сила, сразу поняла, что за сон ей снился. Кстати, она очень хочет с тобой поговорить. Похоже, что-то важное сообщить желать. Да ты и сам видишь, какой силой наделила тебя Вселенная. Однажды ты превзойдёшь и меня, и других твоих учителей. Но для этого надо много и усердно тренироваться, перешёл на свой любимый менторский тон Иван Осипович. Так что отнесись, пожалуйста, ответственно к своим занятиям.
Николай сидел на просторной веранде со стороны озера и работал за портативным компьютером. Я заметил его, когда мы с дворецким подходили к особняку, и решил, что сейчас весьма удобный момент, чтобы расспросить Николая о семейных делах.
Когда Иван Осипович скрылся в доме, я включил смарт, который выключал на время тренировок. Хотел заранее включить ещё и диктофон, чтобы записывать разговор с Николаем, но обнаружил четыре пропущенные вызова. Все они исходили с одного номерас номера Вероники.
Я не думал, что она будет мне звонить, особенно после недавних событий. И всё же она настойчиво пыталась мне дозвониться. Зачем? Нет, выяснять желания не было. Я хорошо помнил, во что вылилось наше с ней общение. Если у неё родственники настолько поехавшие, и если из-за этого могут пострадать близкие мне люди, то ни фиг. На всякий случай я заблокировал номер.
А потом, как и хотел, включил диктофон и направился к Николаю, который, не подозревая о моих коварных замыслах, сидел за компьютером и работал, попивая кофе.
Сильно занят? я подошёл и сел напротив. Поговорить хотел: бизнес, про родовые предприятия.
Николай посмотрел на меня с некоторым удивлением, потомна наручные часы.
Могу уделить полчасика, он выключил голограмму экрана. Что конкретно интересует?
Я тут подумал: если я теперьчлен семьи, то наверное должен знать, чем наш род занимается и какие держит предприятия.
Ну что-то ты уже знаешь Николай подумал. Долго рассказывать. Я попрошу секретаря ввести тебя в курс дела.
Ну а если в общих словах?
Ну если в общих, тогда ладно, согласился Николай.
И он начал мне объяснять, как устроен родовой бизнес.
Предприятий, которые принадлежали не отдельным членам семьи, а всему роду и которые входили в холдинг «Север», оказалось около десятка. Самыми крупными из них считались оружейное предприятие «НовАрма», горнодобывающая компания «СеверРуда», ювелирный завод «СеверЗолото», строительная фирма «Новгородец-25» и лесозаготовительное предприятие. Так же имелась сеть отелей на побережье Чёрного моря. А почти двадцать лет назад совместно с псковским родом Островских Востряковы начали развивать компанию по производству электроники. Сейчас в Индии строился третий завод. Сеть универсамов «Великий» тоже, как оказалось, принадлежала Востряковым, как и сеть частных клиник, одну из которых я уже успел посетить. В Ладоге имелись меховая фабрика, металлургический комбинат и множество недвижимости. Помимо всего прочего род держал доли в различных компаниях из СРК, УСФ, а так же за рубежом, в основном на востоке.
Но этими предприятиями владел род целиком в лице семейного совета. Члены рода не могли распоряжаться данным имуществом. Они могли лишь получать дивиденды в соответствии с имеющейся у них долей. Продавать активы рода можно было только другим членам рода, в ином случае требовалось разрешение всё того же совета.
Поскольку род был многочисленный, даже глава семейства не обладал существенной долей. Наш отец держал всего восемь процентов акций компании «Север». А теперь и этот пакет предстояло раздробить. Пятьдесят пять процентов отходили Николаю, как старшему наследнику, сорокделилось между младшими детьми и старшей женой (в нашем случае, только между детьми), а оставшиеся пятьмежду «вторыми» жёнами и их отпрысками.
Таково было законодательство СРК: оно не позволяло оставлять кого-либо из детей без наследства. С точки зрения наследниковхорошо. С точки зрения родового бизнесатак себе решение. Из-за этого все предприятия были обречены на бесконечное дробление и переходы долей к другим семьям. Некоторые соглашались продавать или обмениваться долями для сохранения целостности предприятий, но если кто-то пойдёт в отказ, ему невозможно было воспрепятствовать на законных основаниях.
Агрохолдинг являлся отдельной организацией, куда были включены все вотчинные земли и сельскохозяйственные предприятия. Но он являлся убыточным предприятием, а не продавали его лишь потому что род не хотел терять вотчину. Для князей вотчина являлась чуть ли не священной, и на тех, кто продавал её, смотрели с осуждением.
Кроме коллективного имущества имелось ещё и личное. Эдуарду Вострякову принадлежали загородный особняк, в котором мы сейчас находились, особняк и квартира в Новгороде, поместье в Ладоге. Он владел сетью ресторанов и напополам с родомтранспортной компанией, имел солидный пакет акций в горнодобывающей компании, принадлежащей княжеской семье из Смоленска, долю в машиностроительном заводе «СтарМаш», принадлежащем князьям Залесским и доставшемся ему от покойной супруги, а так же долю в «НовАрма» и «Новгородце». Были и другие активы, помельче, в том числе ценные бумаги в нескольких компаниях Псковского, Смоленского и Черниговского княжества, а так же Турции, Ирана и Хорезма. Теперь всё это предстояло разделить между наследниками.
От такого обилия информации у меня пар повалил из ушей.
А что насчёт политики? перешёл я к главному вопросу, который меня интересовал. Мы поддерживаем канцлера? Как относимся к нынешней власти?
Да всем по-разному, проговорил Николай. Поддерживаем мы, разумеется, своихто есть, Борецких. Борецкие всегда выдвигают свою кандидатуру, но я не помню уже, когда кто-то из них становился канцлером.
Пятьдесят лет назад. Мы в школе проходили, усмехнулся я, вспомнив уроки по истории СРК.
Ну да, когда-то тогда. А в последнее время москвичи рулят. И что-то мне подсказывает, что Вельяминов будет сидеть и третий и четвёртый срок, а потом Голицыны своих поставят. Нашим теперь не скоро дадут порулить, что печально.
Наверное, Голицыны не посмели бы лезть сюда, если б канцлер был из Новгорода, предположил я.
Верно, а теперь нам приходится отбиваться от московских. И неизвестно, чем это закончится Но как бы далеко ни зашло, мы своё не отдадим, дополнил Николай.
То есть, мы Москву не поддерживаем?
Это, знаешь ли, скользкая тема. С одной стороны, Москва никому не нравится, с другойесли какие-то серьёзные разногласия между нами начнутсяСоюзу конец. А Союз многие хотят сохранить.
А есть те, кто не хочет?
Конечно, есть. Слышал, будто существует какой-то сговор с целью образовать новый союз и послать Москву к чёртовой матери. Но я подробностей не знаю и вообще в политику пока лезть не намерен.
А если всё-таки будет разрыв? Мыс кем останемся?
Ну а как ты думаешь? Конечно, с великим князем. Да и вообще, поговори лучше с дядей Геной. Он больше в таких вопросах шарит. А у меня работы много, так что извини.
Николай снова вызвал экран, а я выключил диктофон. Нужная информация была у меня в руках. Осталось только вырезать нужный кусок. Ничего конкретного, с одной стороны, но этого должно хватить, чтобы Мария предоставила сведения о налётчиках. Вот только когда я завершил запись, в душу закрались сомнения: а стоит ли наши семейные разговоры передавать ГСБ? Кто знает, как их используют? Что, если из-за моих действий пострадают Николай, Геннадий, другие члены рода? Что если проблемы начнутся? Моя совесть будет чище, если запись к Оболенской не попадёт. Но тогда придётся устанавливать личность налётчиков иными способами, без помощи Марии. И у меня имелись кое-какие идеи на этот счёт.
А где, кстати, дядя Гена? спросил я. Что-то я давно не встречал его.
А он на Чёрное море поехал. Там проблемы возникли. Один отель сгорел. Теперь остальные комиссии проверяют.
Опять козни конкурентов?
Не исключено, вздохнул Николай. Сейчас может быть, что угодно. Лев погиб, шакалы налетели.
Голицыны?
Нет. Там у нас другие дрязги. Не спрашивай. Сам мало знаю.
Я поднялся с кресла.
Ах, да, вспомнил Николай. Не забудь: завтра званый ужин. Объявим тебя, наконец, всем. А паспорт и княжеская грамота будут готовы в понедельник. Как там Ира, кстати, поживает?
Идёт на поправку, ответил я.
Хорошо. Часто ты к ней ездишь, смотрю. В среду, вчера ездил
Ну так сестра вообще-то хоть и сводная.
И с Лёхой у вас опять в воскресенье чуть до драки не дошло. Он сказал, что с Ириной общался, а ты стал угрожать ему.
И что?
Да так Просто рассудил: раз уж ты о ней так печёшься, может быть, подумаешь, с кем её помолвить?
В смысле? Какой помолвить? Ей вообще-то учиться надо, недовольно произнёс я.
Этот так, на будущее. В принципе, помолвить и заранее можно.
Да что вы к ней все прицепились? Может, оставишь её в покое, пусть сама решает свою судьбу?
Ладно, не бери в голову, усмехнулся Николай, увидев мой напряжённый вид. Тебе, кстати, тоже надо подумать о подходящей партии. По-хорошему, это отец должен делать, но отцанет, придётся нам с тобой самим решать. А то ты ведь один остался свободный.
И что предлагаешь? я снова сел в кресло и облокотился на стол. Есть кто на примете? Или как это вообще у вас делается?
Да очень просто. Договариваемся с другим родом. Если мы не против и они не против, тогдапомолвка, а спустя год-другой, ну или как получитсясвадьба.
И с кем мы можем договориться?
Вариантовмасса. Главное, чтобы у вас было равное положение в обществе. Лучше всего заключить брак с представительницей княжеского рода, но можнои боярского, если род сильный и приданое хорошее. Желательно укреплять отношения с теми родами, с которыми мы уже дружим. Но можно объединиться с кем-то ещё. Тут надо продумывать стратегию. Моя жена, напримеркняжна Островская. Востряковы с Островскимипартнёры. Из псковских князей мы сотрудничаем с Репиными и Шаховыми. А если хочешь жену из местных, то либо Залесские, либо Белозёрские.
Белозёрские?
Ну да. Тебе же дядя говорил, мы с ними партнёры? У нас договоры. Они нам нефть и газ гонят по малой стоимости, а мы им строим объекты. Ах да, твоё знакомство с Белозёрскими началось не лучшим образом, оскалился Николай. Ну ничего, не переживай. Они на нас обиды не держать.
«Ага, только убить пытались. А так, не держат обиды, конечно!»подумал я. Николай не знал, что Белозёрские наняли боевиков, чтобы покромсать меня в капусту, но я и не собирался пока говорить ему. Вначале сам побеседую с Белозёрскими, посмотрю, как отреагируют.
А с ними никакого предприятия совместного не держите? спросил я.
Пока нет. Есть, конечно, проект в планах. Отец считал, что нам тоже нужно развивать нефтегазовую отрасль. Начать хотя бы с доли в ННПЗ. Но пока всё заглохло. Не знаю, может быть, когда всё уляжется, возобновим переговоры. Я, по крайней мере, надеюсь это сделать, а ещё я хотел бы
Николай забыл о делах, и с увлечением принялся рассказывать о собственных идеях развития семейного бизнеса. Мне эта тема тоже показалась интересной, и я захотел выведать у брата, как можно больше. Но скоро наш разговор прервали.
На веранду вышла камеристка нашей бабушки, Анны Васильевныкрупная щекастая женщина, замкнутая и нелюдимая. Я её помнил с детства: пятнадцать лет назад она была такой же, ни капли не изменилась. Мы с ребятнёй часто прикалывались над ней, а кто-то даже поговаривал, что в свои пятьдесят она ещё ходит в девках.
Прошу прощения, обратилась она к Николаю. Артём, Анна Васильевна желает видеть тебя в своём кабинете.
Сейчас буду, я поднялся с кресла.
Тебе образование надо получать, сказала Николай напоследок. Сейчас семье нужны управленцы. Компания растёт и множится, персонала нужно много, а членов рода и дружинников не хватает, приходится со стороны брать массу народа, которого мы не знаем. Ты теперьчасть рода и, как и все мы, должен работать ради процветания нашего общего дела. Ну ладно, это уже отдельная тема. Иди, бабушка ждёт.
Глава 13
Кабинет Анны Васильевны, как и весь дом, был выдержан в старинном стиле. На оклеенных зелёными обоями стенах висели портреты в массивных деревянных рамках с потрескавшейся от времени позолотой.
Книжный шкаф упирался в потолок. Древесина была очень старая, как и содержимое шкафа: тома в обветшавших переплётах, которые, вероятно, застали ещё первых Востряковых, важно и тоскливо взирали на нас с полок, словно понимая, что теперь их единственное предназначениене нести знания и мудрость веков, а всего лишь украшать богатое жилище.