Ну, начну, пожалуй, с предложения снять наручники. Тебе ведь, наверное, не очень удобно?
Насколько мне известно, тюрьмапоследнее место в мире, где принято заботиться о комфорте посетителей,вернул улыбку я.
А ты много знаешь о тюрьмах?
Прилично. Детство было трудное.
Наслышан.Фанг по-прежнему улыбался. А глаза внимательно изучали меня.Я могу снять с тебя наручники. В обмен на обещание не использовать в этих стенах силу духа. По крайней мере, до конца нашего разговора.
Вы настолько мне доверяете, что простого обещания будет достаточно?Если Фанг хотел меня заинтересовать, у него получилось. Я понял, что мне интересен и он сам, и предстоящий разговор.
Доверяю?удивился Фанг.Нет. Поканет. Но я слышал, что слово держать ты умеешь. Так что? Обещаешь не использовать техники? Снимаю наручники?
Обещаю,решил я.Снимайте.
Что происходит у меня за спиной, я наблюдать не мог, но был готов поклясться, что наручники Фанг открыл самым обыкновенным ключом. Послышался знакомый щелчоки в ту же секунду я почувствовал, что в груди заклокотал дракон.
Находиться взаперти ему категорически не понравилось. Мне пришлось сконцентрироваться и даже прикрыть глазадля того, чтобы не взмыть под потолок, не вынести одним ударом стеклянную перегородку, или не развалить на части стол, вместе со стулом и сидящим на нём Фангом. Дракон нервничал. Он жаждал деятельности. До зарезу хотел убедиться, что по-прежнему могуч.
Несколько секунд ушло на то, чтобы его усмирить. Лишь после этого я сцепил пальцы и принялся разминать затёкшие руки. Фанг с интересом наблюдал за мной.
Давно хотел спросить. Каково этобыть избранным?
Ответ я знал. Уже отвечал себе на этот вопрос.
Вы в детстве играли в прятки?
Доводилось.
Ну вот, представьтевам выпало водить. У вас есть обязанности и полномочия, о которых вы не просили. Никто не спрашивал, готовы вы или нет. Вам просто выпал жребий. И вариантов два: с позором, под улюлюканье других детей, покинуть игрулибо делать то, что от вас ждут.
Интересная аналогия.
Лживая, как большинство из них. Но другой я пока не придумал.
Фанг улыбнулся.
Знаешь, не скажу, чтобы мне часто доводилось общаться с бывшими беспризорниками. Но почему-то кажется, что слово «аналогия» не известно примерно каждому первому.
Я много занимался самообразованием.
Где? В Цюане?
Нет, уже после.Я не отводил взгляд.
Чувствовал, что прохожу что-то вроде проверки. И вряд ли от меня ждут откровенности. Сомневаюсь, что Фанг явился сюда для разговора по душам.
Хорошо,наконец произнёс он.Не буду врать, что мне абсолютно безынтересно твоё прошлое и то, как ты стал тем, кем стал. Но в данный момент меня интересует другое. Видишь ли. Я возглавляю государственную службу по борьбе с наркотиками.
Охренеть,вырвалось у меня.То есть, кто-то с ними всё-таки борется?
А ты сомневался?
Ну как вам сказать.
С одной стороны, в этом мире мои коллеги просто обязаны были существовать. С другойдо сегодняшнего дня я не наблюдал вокруг никаких следов их деятельности.
В умении маскировать своё присутствие вашей службе точно не откажешь.
Фанг расхохоталсяискренне, от души.
Давненько нам не делали таких утончённых комплиментов! Спасибо Так вот.Он посерьёзнел, придвинулся к столу.Мы наблюдаем за твоим кланом с тех пор, как в Шужуане пошли слухи о том, что кто-то начал охоту на торговцев наркотиками. Вычислить тебя, при наших возможностях, было не трудно. Трудно было поверить в то, что ты делаешь это не для того, чтобы занять место этих людей своими людьми. Брать тебя не спешили, собирали информацию. И с каждым новым донесением удивлялись всё больше. Если ты и присваивал товар себе, на рынок его не выпускал. Ни твои люди, ни ты сам не были замечены ни в одной скажем так, сделке. Мы не раз допрашивали тех, кого ты отпускал. И все они твердили одно и то же: ты не пытался переманить их на свою сторону. Отпускал с единственным требованием: завязать. Находили мы и трупы. Тех, кто посмел тебя ослушаться и вернуться к прежнему занятию. Трупы нам, разумеется, рассказать ничего уже не могли, но сам факт достаточно красноречив. Здесь,Фанг кивнул на планшет, оставленный на столе полицейским,информацииуже не на пожизненное. Понимаешь, о чём я?
Разумеется.
Но не удивлён?
А чему тут удивляться? Тому, что государственная пенитенциарная система не готова прощать убийства граждан этого самого государства? То, что думаю о барыгах ямоё дело. А перед законом равны все, даже последние подонки. И любой из них имеет право на защиту со стороны государства.
Здраво,кивнул Фанг.Приятно, что мы разговариваем на одном языке. Так вот, Лей. Как уже говорил, я являюсь представителем государственной власти. И у насгосударствав некоторых аспектах частенько связаны руки. Мы обязаны следовать букве законадаже в отношении последних, как ты выразился, подонков. В отличие от твоего клана. Клан Ченг живёт и действует по правилам, которые установил ты. И, не буду скрывать, мы находим вашу деятельность во многом полезной для общества.
Вот как,медленно проговорил я. В целом уже догадываясь, что за этим последует.
Да,кивнул Фанг.Полагаю, на этом со вступительной частью можно закончить и перейти к делу. Моё предложение тебе и твоей команде: легализоваться. Об официальном трудоустройстве речь, разумеется, не идёт. Но начиная с сегодняшнего дня, если мы договоримся, ты можешь считать свой клан находящимся на службе у государства.
Охотники за головами,пробормотал я.
Что?удивился Фанг. В этом мире определение явно не было расхожим.
Я читал, что когда-то, в одной заокеанской стране, это называлось «охотники за головами»,пояснил я.Преследование тех, кого нельзя или слишком затруднительно привлечь к ответственности по закону.
Не слышал ни о чём подобном. Но я, к стыду своему, и не большой знаток истории других стран Суть предложения ты понял, так ведь?
В целом, да. Вы предлагаете моему клану находить и обезвреживать тех, до кого по каким-то причинам не можете дотянуться сами.
Верно,кивнул Фанг.
Спасибо за доверие. Мой ответнет.
Надо отдать Фангу должное: если он и удивился, никак этого не показал.
Могу я узнать, почему?
Безусловно. Я не готов действовать по вашей указке и становиться орудием в чьих-либо руках.
Но мы преследуем одну цель.
Весьма вероятно. Однако почему-то сомневаюсь, что вы будете сообщать мне подробности о каждом, на кого укажете в качестве объекта охоты, и интересоваться моим мнением на этот счёт. Сейчас все решения я принимаю сам, и меня это абсолютно устраивает. Действовать с завязанными глазами я не готов.
Фанг помолчал. Выразительно посмотрел на планшетсодержащий, по его утверждению, полный список прегрешений клана Ченг в целом и моих личных в частности.
Боюсь, что у тебя нет выбора.
Ошибаетесь. Выбор есть всегда. Я могу принять ваше предложение и выйти отсюда, считая себя нанятым на государственную службу, а могу отказаться и остаться здесьдо суда, после которого меня, вероятнее всего, расстреляют. Так вот: я выбираю второе.
Уверен, что сможешь выбраться,полувопросительно проговорил Фанг.Здесь не Цюань, Лей.
Я заметил, благодарю вас.
Фанг покачал головой:
Возможно, ты просто не понимаешь. Наша поддержкаэто в том числе и финансирование операций. Вознаграждения клану за поимку или устранение объектов мы можем обговорить отдельно.
Ясно. Кнут на меня не подействовал, переходим к пряникам.
И на какую сумму может рассчитывать клан?Не то чтобы я собирался всерьёз рассматривать предложение Фанга. Но цифры, на которые он готов расщедриться, внезапно заинтересовали.
Это мы можем обсудить позже. И, разумеется, лишь после того, как ты и твои люди пройдёте проверку.
Проверку?вскинул брови я.
Да. В начале беседы ты спросил, доверяю ли я тебе. И я ответил: «Поканет». Доверять тебе я смогу лишь после того, как ты выполнишь первое задание. Мы проследим за тем, как ты это сделаешь, оценим результат, и только после этого сможем закрепить условия сделки.
То есть, предлагаете купить кота в мешке?
Что?снова удивился Фанг.
Продавец тыкв не говорит, что тыквы горькие, продавец вина не говорит, что вино разбавленное,вспомнил нужную поговорку я.
Это Фанг никак не прокомментировал. Просто развёл руками.
Полагаю, нет нужды говорить о том, что мы найдём способ наложить арест на твои счета. Даже если выйдешь на свободу, ты не сможешь больше расплачиваться со своими людьми.
Я припомнил недавний разговор с парнями в гараже. Стиснул зубы. Обложили меня, похоже, со всех сторон.
И что делать? Принять предложение Фанга? Отправиться на «небольшое задание»наверняка по устранению какого-нибудь неугодного властям «объекта»? Которого мне-то, ясное дело, представят, как наркоторговцаа потом окажется, что то был просто удачливый бизнесмен, перешедший дорогу кому-то власть имущему?
Нет уж. Расстреливать меня прямо сейчас, судя по всему, не собираются. А тамбудет день, будет и пища. На свободе как минимум двое избранных, которым я могу доверять: Дэйю и Юн. На Юна, главу могущественного клана, у государства вряд ли поднимется рука. А Дэйю для того, чтобы арестовать, для начала нужно найти. Я сам-то понятия не имею, где её искать в случае чегозначит, и у других это вряд ли получится.
Да, теперь знаю. Спасибо, что предупредили.
И твой окончательный ответ?..
По-прежнему «нет». Наручники наденете сами или позовёте капитана?
Фанг помолчал. Задумчиво глядя на меня, побарабанил пальцами по столу. И вдруг объявил:
Ты свободен, Лей.
На этот раз ему удалось удивить меня по-настоящему.
То есть, могу встать и идти?уточнил я.
Да. На выходе подпишешь протокол, или что уж там полагается.
И всё?
Всё.
Я, помедлив, встал и подошёл к двери. Толкнул. Открылась.
На пороге обернулся к Фангу:
Всего доброго.
Тот расплылся в радушной улыбке:
И тебе. Уверен, что мы ещё встретимся, Лей Ченг.
***
Я вышел на улицу. И первое, что услышалдалёкий залп фейерверка. Одинокий и какой-то уставшийбольшинство празднующих, видимо, уже напраздновались и разошлись по домам, на улице остались только самые стойкие.
Фейерверк,кольнуло меня. Ниу! Я ведь обещал!
Посмотрел на часыполовина пятого утра. Проверил телефонтри пропущенных, все от Ниу. Н-да Перезванивать, наверное, не стоит. Ниу, скорее всего, уже позвонила Джиану, узнала, что меня забрали, наплакалась и спит.
Я вызвал такси. Джиану звонить тоже не стал, наберу утром, когда проснётся. Что за личность этот Фанг, почему он меня отпустилсам пока толком не понимал. И уж точно не смог бы объяснить это Джиану. Такие разговоры лучше вести на свежую голову.
В такси я задремал, но когда машина подъехала к дому, будить меня водителю не пришлось. Сам проснулся, словно подбросило. А в следующую секунду, открыв глаза, понял, от чего: в доме горел свет. Везде, во всех комнатах.
Окна были открыты, но когда я вышел из машины, не услышал ни звука. Взбежал на крыльцо, быстро отпер дверь.
Встречать меня никто не вышел. Я бросился в кухнюпусто, потом в гостиную.
Поймал себя на том, что мозг привычно фиксирует окружающую обстановку: взгляд ищет следы борьбы, крови, выстрелов. Не находит. И разум, который должен бы испытать облегчение, психует ещё больше. А происходит всё это буквально за доли секунды.
В гостиную я не вошёлвлетел. И увидел, что они там. Все трое.
Глава 17. Прощание
В кресле сидела закутанная в шаль Кингжао. Она перебирала чётки. На диване полулежала Ниутоже закутанная в плед, хотя мне, после свежести улицы, показалось, что в доме жарко и душно. Голову Ниу положила на плечо Наташе. Наташа была единственной, кто не куталась.
На чайном столике стояли три наполненных чашки. Чай в них, судя по всему, давно остыл. Разговоры, видимо, прекратились тогда же.
Когда я вошёл, все три женщины повернулись ко мне.
Что случилось?!выдохнул я.
И понял, что мне ответят, за секунду до того, как это произошло. Понял, что меня насторожило ещё при входе.
В доме пахло лекарствами.
Гуолианг умер,сказала Кингжао.
Когда?выдохнул я.
Вечером. Он весь день был словно не в себе. Не ел, не пил. А к вечеру температура поднялась, бредить начал. Мы вызвали врача. Они быстро приехали, молодцы. Очень быстро. И врачи хорошие. Уколы ему делали, дышать давали чем-то. Старались. Но он всё равно умер Как они сказали, дочка?Кингжао повернулась к Ниу.
Что у него изношенный организм.Ниу всхлипнула.И что ему надо было начинать заботиться о себе гораздо раньше. Спросили, сколько Гуолиангу лет? А мы ведь даже не знаем.
В паспорте поглядели,сказала Кингжао.Паспорт он мне специально показывал, где лежит.
Я не стал спрашивать, зачем показывал. И так было ясно. Спросил зачем-то о другом:
И сколько же ему лет?
Семьдесят семь.Ниу снова всхлипнула.
Что ж, действительно почтенный возраст. Для бедняка, так почти немыслимый. Большинство жителей трущоб умирает намного раньше.
Я настояла на том, чтобы врачи сами отвезли его в морг,вмешалась Наташа.Они пытались уехать, но я не отпустила. Если бы уехали, пришлось бы заново вызывать специальную службу и заполнять кучу документов.Она смотрела на меня, не особо пытаясь спрятать под фальшивой маской скорби вызов.
Дескать, попробуй теперь меня выгони. Пока ты прохлаждаешься неизвестно где, я тут помогаю твоим женщинам не потерять голову от горя.
Спасибо,кивнул я.Сколько я тебе должен?
Наташа фыркнула. Прищурившись, проговорила:
Со мной ещё успеешь расплатиться. Я умирать не собираюсь. А вот старику ты долг уже никогда не отдашь.И уставилась на меня. Видимо, по каким-то оговоркам Кингжао и Ниу догадалась, что в смерти Гуолианга виноват я.
И можно было сколько угодно убеждать себя в том, что старик пошёл на эксперимент добровольно. Что он жаждал отыскать Кианга не меньше, чем я. Что ничуть не меньше, чем я, желал ему смерти! И даже если бы знал о трагическом исходе заранее, Гуолиангатакого же, как я, сумасшедшего фанатика,это бы не остановило. Неизвестно, в конце концов, сколько ему жить-то оставалось Но я никогда не умел врать себе. Смерть Гуолиангана моей совести. Даже если у старика оставался всего один лишний часэтот час отобрал я. И я это прекрасно понимал. Однако понимал и то, что Наташаточно не тот человек, которому позволю себя упрекать.
Наши счёты с Гуолиангомэто наши счёты,холодно сказал я.Тебя они не касаются. Ещё раз спасибо за помощь.И отступил в сторону, демонстративно освобождая Наташе дорогу к выходу.
Шагнул к дивану, протянул руку Ниу. Она взялась за неё, встала. Прижалась ко мне.
Наташа, фыркнув, тоже поднялась. Молча прошла через гостиную, обернулась на пороге.
Ниу, если понадоблюсьты знаешь, где меня искать. Всего доброго, уважаемая госпожа Кингжао.
Я услышал, как хлопнула входная дверь. Окна гостиной выходили на улицу. В предрассветном сумраке мелькнула фигурка Наташи, перебегающая дорогу.
Она нам действительно очень помогла,сказала Ниу.
Ты тоже меня осуждаешь?вырвалось у меня.
Я?Ниу подняла изумлённый взгляд.За что?
Она удивилась абсолютно искренне. Видимо, просто не могла поверить в то, что я способен причинить вред больному старику, которого считаю своим другом.
Ниу,прошептал я, прижимая её к себе. Зарылся лицом в волосы, вдохнул ставший таким родным запах.Ниу Хорошая моя девочка.
Гуолианг умер счастливым, Лей,тихо проговорила Ниу. Оказывается, всё она отлично поняла.Я была рядом, я видела. Он умер счастливым, правда.
***
На церемонию прощания с Гуолиангом собралось неожиданно много народу. В основном пожилые людите, кто ещё в состоянии работать, в это время суток на работе,бедно одетые, с белыми повязками на левой руке. Некоторые принесли с собой букеты белых цветов. Они всё подходили и подходили к залу крематориякак будто сбивались в стаю старые, больные птицы. Я не знал никого из этих людей. А Кингжао здоровалась с каждым, каждого называла по имени.
Это наши соседи,тихо сказала она мне.Неужели ты никого не узнаёшь? Гуолианга знали многие, и все, кого держат ноги, пришли его проводить. Посмотри, сколько людей собралось. Новая жизнь Гуолианга будет счастливой.