Когда вся группа собралась на берегу, Строгов провёл перекличку. По скалистому берегу, наполненному осколками скал, они стали двигаться вверх к решетке, ведущей в главный вентиляционный канал. Подойдя к ней, Андрей Заикин по кличке Седой, пристроил несколько термо зарядов на прутья решетки. При этом Седой, сказал:
Отходить далеко не надо, заряды локального прожигающего действия. В подтверждение его слов, заряды по комариному запищали и красиво заискрились всеми цветами радуги. Прутья под ними засветились красным, стали плавиться, стекая каплями, такой с виду неподатливой стали, вниз. Прутья решётки в нескольких местах, с громким звуком, упали. Образовался проход, в который могли в ряд пройти два человека. Ну, вот и всё, можем идти дальше. Сказал Седой.
Проникнув в туннель, группа наткнулась на покорёженные рельсы, проложенные по его бетонному полу. Да и весь туннель, был не в лучшем состоянии, такое ощущение, что здесь шёл многочасовой бой с применением крупнокалиберных пулемётов, гранат и огнемётов. Целые куски бетона были выкорчеваны из стен. Даже потолок и пол носили следы попадания пуль и осколков. Сам туннель был сильно закопчён и пропитан запахом химической гари. Двигаясь вдоль изуродованных стен туннеля в течение пяти минут, группа достигла массивной железной двери с кодовым замком. Вперёд вышел Божков. Осмотрев дверь, он сказал:
Если дверь не заперта изнутри, я её быстро открою, если заперта, придется взрывать. Он подошёл к панели для набора кода, снял верхнюю крышку и присоединил к внутренним клеммам, небольшую коробочку. Двумя пальцами стал производить, в ускоренном темпе, манипуляции, на этом портативном дешифровальном устройстве.
И вот дверь, шикнув своим гидравлическим устройством, приоткрылась. На группу, дыхнуло затхлым воздухом, пропитанным запахом перегоревшего машинного масла. Запах станции был настолько сильным, что даже перебил неприятный аромат туннеля. Строгов подошёл к Кате:
Попробуй ещё раз, может быть сейчас выйдет. Если почувствуешь опять боль, не геройствуй, сразу прекращай проникновение.
Я попробую. Бойцы почтительно посторонились. Она закрыла глаза и вытянула руку по направлению к двери. Прошла минута. Я ничего не чувствую, даже боли. Там ничего нет, пустота. Я, как будто заглянула в чёрную дыру. Если бы не мои глаза, я бы подумала, что за дверью сплошной тысячелетний камень и лёд.
Теперь вперёд. А, ты Катя, если всетаки что-то, хотя бы мышь почувствуешь, сразу доложи.
Есть.
Поднявшись по ступеням, группа вступила во внутренний коридор станции. Выстроившись боевым порядком в форме галочки, правая сторона которой длиннее. Парами они стали двигаться вглубь станции, по коридору, освещённому только тусклыми аварийными огнями, напоминающими, только созревшие и пролупившиеся сквозь грубую бетонную кожу, гнойники. Двигающиеся первыми братья Грачёвы, увидели около правой стены сидящего человека с наклонённой к ногам головой.
Наблюдаем объект в камуфляжной форме западного образца. Объект неподвижен.
Обследовать и определить возможную угрозу. Раздался в наушниках голос полковника.
Первым к нему подошёл Владислав. Дополнительно осветил его фонарём. Это был солдат вражеского спецподразделения, скорее всего из моряков, так как на его нашивке красовался чёрный дельфин. Солдат этот лежал здесь видно давно. Это можно было видеть по явным следам разложения, перешедшим к стадии мумифицирования. Кожа лица была коричневая, исколотая мелкими чёрными язвами из которых, как было видно по подсохшим следам на щеках, стекала вязкая, похожая на смолу жидкость. Владислав, потыкал в труп стволом пулемета, проверил на высохшей шее пульс. На ощупь кожа казалась сухой и шершавой. Не найдя признаков жизни он обыскал его. Во внутреннем кармане куртки нашёл флэшку, используемую для записи событий на промышленных и военных объектах. Вытаскивая её из кармана, она зацепилась за ткань, он потянул чуть сильнее и труп свалился на бок. Наконец оцепив её от куртки, он разогнулся. Сделав три шага назад спиной и направив пулемет вперёд, передал её солдату следующий за ними двойки, тот передал дальше, и так далее пока она не дошла до Божкова. У него она до поры до времени, скрылась в одном из многочисленных карманов куртки. Всё это время второй брат контролировал коридор и полуоткрытую дверь, ведущую в главные помещения базы. Группа продолжила движение.
Последними шла тройка, состоявшая из Божкова и двух бойцов прикрытия. Они шли последними, как только они поравнялись с трупом, сейчас лежавшим в позе эмбриона, тот резко выпрямился, оттолкнулся пятками от стены и как пружина распрямился. При этом его кожа на ногах и запястьях, порвалась, стали видны высохшие мясо и сухожилья. Все, также находясь на боку, он вцепился одной рукой в брючину бойца, подтянулся к его икре и впился в неё зубами, издав характерный щелкающий звук, сходящихся на цели челюстей. Всё произошло в секунду. Пока члены двух ближайших к событию двоек поворачивались на непривычно громкие в этой густой тишине, звуки шума, другой боец закрыл собой Божкова, поднял автомат и стал короткими очередями палить в ожившего покойника. Пули попадали по ногам, в пах, но большая их часть прошила живот. Обстрелу подвергались все места тела, которые ему были доступны. Остальные части тела напавшего, ему перекрыл силуэт товарища. В разные стороны полетели куски плоти и осколки костей, но труп не отставал, продолжая терзать пойманную ногу желтыми зубами. Он на одних руках пытался подтянуться по телу дальше вверх, туда к половым органам, животу и наконец, горлу солдата. Атакованный боец не дал ему такой возможности. Приставив к его тёмному лбу ствол, он выстрелил и успокоил теперь уже навсегда, разбушевавшееся тело врага в прошлом, и монстра в настоящем. Оставив впереди прикрытие из пяти человек, вся остальная группа подошла к месту происшествия. Никто раньше ничего подобного, естественно не видел. Мёртвые на войне остаются мёртвыми. Только в рассказанных на ночь в пионерских лагерях историях, они могут ходить, преследовать, есть тебя. Вопросов к Грачёву не было, все ясно видели, что этот солдат был мёртв. Войны находились в некотором ступоре, из которого всех вывели приглушённые стоны раненного, пытающегося освободиться от останков головы, челюсть которой до сих пор сильно сжимала ногу. Впечатление было такое, что мёртвые челюсти свело судорогой, как это иногда бывает у бойцовых псов. При помощи четырёх рук и десантного ножа, включённого в режим нагрева, не без труда, удалось освободить ногу и отбросить в сторону, изрядно повреждённое полу туловище. Бойца перевязали, на укус наложили кусок искусственной кожи и вкололи комплексный антибиотик.
Глава 11
Группа входила в основные помещения базы. Проникнув за очередные двери, группа оказалась на уровне с многочисленными коридорами и помещениями. Все эти помещения опоясывал коридор в форме левостороннего полумесяца. Необходимый им грузовой лифт, могущий их доставить на последний уровень станции, находился на противоположном конце этого уровня. Наученные опытом внезапного и необъяснимого, обычной логикой, нападения непонятно чего, они осторожно двинулись по серпу коридора вперёд. Ребята из МБ, Воеводин и Ныркин первые сняли стенные панели, облицовывавшие стены коридора и попытались двигаться межу ними. В нишах тянулись кабели, провода, трубы. Пространство было узкое, но ребятам было явно не привыкать. Передвигались они быстро, но не долго. Буквально через несколько метров дорогу им перекрыла заполнявшая нишу от пола до потолка, серая субстанция. Как им вначале показалось, пена. Осветив её и подобравшись к ней на расстояние вытянутой руки, они её стали внимательно осматривать. Вещество слегка колыхалось, и иногда по нему пробегала мелкая неприятная по виду, болезненная дрожь. Марк протянул руку и дотронулся до нее пальцем в защитной перчатке. Эта серая дрянь тут же прилипла к пальцу и как ему показалось, попыталась проползти дальше. Он резко отдернул руку, оставив на себе лишь небольшой ее кусочек. Кусочек быстро порозовел, стал стеклянным и отпал, оставив след в виде слегка оплавленной до внутренней прошивки армированным волокном, кожи пальца перчатки. Проведя разведку, они вскоре вернулись к поджидающей и занявшей круговую оборону группе. Подойдя к полковнику, Марк сказал:
Командир, между стенами идти, нет возможности. Все полости заполнены серой липкой массой, реагирующей на наше присутствие.
В это время Ныркин успел проверить и потолочный воздуховод. Лишь только сняв вентиляционную решетку, он натолкнулся точно на такую же массу. Не теряя времени, сразу поспешил к разговаривающему с Воеводиным командиру.
В вентиляции то же самое. Серая, живая пакость.
Выслушав обоих, полковник сказал:
Если нет возможности идти, как положено по плану, идём обычным боевым порядком по изогнутому коридору, в обход. Начинаем движение. Но прежде, позовите Божкова, судя по мёртвому диверсанту в коридоре, мы не первый военный отряд здесь.
Подошёл Божков. Он имел задумчивый вид человека, отрешённого от всего происходящего. Спокойным, даже флегматичным тоном произнёс:
Товарищ полковник вызывали?
Та кассета, что была найдена на теле этого. Алексей на минуту замешкался, подбирая название явлению для него настолько чуждому, как было бы не близко рабочему металлисту творчество группы «Голубые гитары». Ну вообще, надо её попытаться посмотреть, сейчас самое время, дальше уже будет некогда. Почему то мне так кажется.
Да, кассета в порядке. Василий быстро достал планки для голографического планшета, затем соединил его с флэшкой. Готово.
Между планок появилось объёмное изображение зала по периметру, которого были установлены пульты управления и экраны, за которыми сидели люди в темно синей форме персонала базы. Скорее всего, это был командный пункт управления станцией, расположенный на самом последнем уровне. В зал вошёл человек среднего роста, с крупным каплевидным черепом, с выделяющимся вперёд волевым подбородком солдата или бандита и большими глубоко утопленными по надбровные дуги глазами непонятного цвета, меняющегося в зависимости от освещения. Отдав, какие-то распоряжения нескольким сидящим в креслах людям, он приблизился к прозрачной полусфере расположенной посередине зала. В полусфере открылся проём в форме двери. Зайдя в него, он дождался, когда прямо из пола выдвинулся грибовидный пульт на длинной ножке и застыл на уровне его живота. На противоположной от него изогнутой стенке загорелось окно операционного экрана. Человек ввел, какой-то код, на экране загорелось слово "старт", а под ним замигали цифры обратного отсчёта 10 9 8 7 6 5 4 3 2 1, затем появилась надпись на английском языке, запуск системы завершён. На этом моменте запись зарябила. Возникло ощущение объемной картинки бьющейся в нервном припадке. Затем быстрое просветление. Стало видно беспорядочно бегущих людей, в слепой панике сталкивающихся друг с другом. Они кричали и визжали. Некоторые были вооружены и палили в стены, потолок, а иногда и друг в друга. Между ними проносились, какието силуэты и люди, на которых они наталкивались, скрывались вместе с ними в открытых дверях помещений станции. Свет погас, раздался громкий звук похожий на бурление в кишках больного дизентерией. Он перекрыл все остальные звуки, включая даже всё более редкие, удаляющиеся выстрелы. Зажглось аварийное освещение, осветившее неровным светом пустые коридоры. Следующая картинка вновь возвращала зрителей в зал управления. Теперь весь объём экрана занимало изображение головастого человека, находившегося в уже знакомой нам полусфере. Кожа его лица имела бледный с синим оттенок размороженного баклажана. Его огромные глаза ещё более запали внутрь и обвились тёмными полосами воспаленной плоти. Он стал говорить, смотря прямо в камеру:
Я доктор технических наук Вальтер, обращаюсь к тем, кто придёт сюда. Делая эту запись, я выбрал немногое из того, что успела запечатлеть система слежения до своего полного отключения. Прошло пять часов после запуска системы моего изобретения. Я записал только те события, которые могли бы вам показать всю возможную опасность нахождения здесь людей. Я знал, что мне никто не разрешит и тем более не даст денег на такие эксперименты. Поэтому, работая над проблемами волновых колебаний материи, являющимися пограничными с задачами по созданию силовых полей над заданными объектами, я схватился за предложение по созданию первого в мире защитного поля.
Для меня это означало, безграничность используемых ресурсов, привлекаемых для решения поставленных мировым сообществом, задач. Приехав сюда я уже знал, что мой аппарат будет двойного назначения, набрав необходимую мощность воздействия путём подключения к ядерному реактору базы, можно будет рассчитывать на обратный эффект резонанса. Идея была в том, что создавая определённые колебания помимо своего прямого назначения, волны от аппарата будут входить в резонанс с окружающей материей. Эпицентр этого воздействия ляжет в направлении противоположном восходящему вектору силового поля. И если сила поля будет окружать станцию сверху, то волны от резонанса максимум своего воздействия будут иметь на глубине двадцатитридцати метров считая от самого глубокого уровня станции, на котором, и расположен основной аппарат по производству волновых сил резонанса. Да, какие будут результаты этого воздействия, я только мог предполагать. По моей теории должны были открыться провалы, в другие измерения, имеющие разные по отношению к нашему миру колебания материи. Синхронизация их колебаний то и приводила к слиянию пространств этих миров. Да, и это произошло. Я не мог предположить, какие существа вываляться из этих дыр и, что они будут так ужасны и враждебны. На сегодня, я наверно остался последний из живых здесь. Сейчас вся эта мерзость бушует за дверью. Несмотря на метровую толщину стальной двери, жить мне осталось не более нескольких минут. И всё таки я горд своей теорией, оказавшийся настолько верной, что она, убьёт своего создателя. Все свои выкладки, расчёты, чертежи я загрузил прицепом к этой записи и вы, смотрящие её, сами решите, куда их передать. Хотя я нахожусь на самом последнем уровне, загнан в угол, как крыса своим собственным созданием, данная запись производиться на носитель, расположенный на самом верхнем уровне в дублирующей системе безопасности. Я это сделал, для того чтобы до этой записи было возможно добраться. На нижних этажах, уже засилье этих чудовищ и навряд ли кому-либо удастся добраться сюда. Ну, вот и всё, вы сами слышите этот скрежет, вот-вот дверь падёт.
Говоривший доктор отвернулся от камеры. Слышно было всё нарастающий стальной визг и наконец, грохот падающей многотонной двери. Свет стал меркнуть, раздались мерзкие хлюпающие звуки, и тень от чего-то большого упала на хрупкую сферу, укрывавшую последнего человека станции, от этой безжалостной силы. Стало видно, как на защитную прозрачную оболочку упали жирные тяжёлые щупальца. Ещё секунду полусфера держала давление, а затем она треснула и открыла тело закрывшегося руками беззащитного доктора Вальтера, голодным ртамприсоскам щупалец. Изображение завертелось в хаосе картин и погасло, звук исчез, настала темнота.
Теперь, стало более менее ясно, с чем мы здесь имеем дело. Сказал Строгов. Мы не первая штурм группа в этом подземелье. Наверное, они пошли другим путём и двинулись сначала на верхний уровень, затем попытались уйти. Последнего члена их группы мы видели в туннеле. Теперь наш путь лежит только вниз. Нам необходимо пройти этот уровень. В конце его мы найдём грузовой лифт, которым и воспользуемся. Божков, информацию на кассете продублируй и оставь при входе на базу, на случай если кто-то придёт сюда ещё после нас. Прикройте его и как они вернуться продолжаем движение.
Пока, Божков ходил, чтобы оставить флэшку, Екатерина всё это время продолжала стоять чуть поодаль от основной группы. Она прислонилась к стене и пыталась синхронизировать свои чувства с энергетической атмосферой станции. Ещё в коридоре, где так внезапно ожил дохлый солдат, она почувствовала слабый укол подсознания, который показывал путь её дару. Теперь посмотрев последние минуты жизни доктора Вальтера, ей открылся внутренний туннель, по которому двигалась её душа навстречу крикам боли и голодному рёву убийства. Она ощутила, как плёнка, скрывающая от неё неведомые ужасы станции, сползает и с приходом мышечной дрожжи, к ней возвращается дар видеть будущие угрозы. Сначала медленный и ленивый ручеёк отдельных картин, превращается в шумный поток непрекращающихся образов. Она пыталась его контролировать и некоторой степени ей это удается, боль, посетившая её на подступах к острову, больше не возвращалась. Ей удалось приглушить яркость приходящей информации. Сделать её, фоновым сопровождением мыслей. Она отходит от стены, проходит между бойцами и обращается к Строгову: