К чему мне беспокоиться о проблемах с тем, кого я больше не увижу? Я уйду в Шепчущий Лес. Ты не о том говоришь, Тортус. Что ты делаешь на этой дороге?
Ты здесь из-за своей семьи, верно? Как и я. В этот раз главой каравана назначили не Гарлома.
Я, усмехнувшись, перебил:
Думаю, что приказать такое мог только Пратий.
Тортус пропустил мои слова:
Считай, что в благодарность за Указы, которые ты снял с меня, я приглядел за твоей семьёй.
Тортус прервался на то, чтобы отпить отвара, и я снова не выдержал:
За последние месяцы я услышал столько недомолвок, что уже ненавижу их. Они выводят меня из себя.
Но моя злость не произвела никакого впечатления.
Знал бы ты, парень, сколько обещаний слышал я за свою жизнь. Терпение. Я всё расскажу. Скрывать твоих на землях Ордена, пока власть в руках тех, кто с нами несогласен, слишком сложно. Мы отправили их в Шепчущий. К крепости Ясеня. Ты ведь туда хотел двинуться? Жаль у тебя с Волками не вышло прорваться к десятой звезде.
Последние слова я оставил без внимания, думая о своём. Я серьёзно ограничен во времени собратом шаулом. Отправь Тортус моих родных в главный город Шепчущего и мне пришлось бы спешить, чтобы успеть в срок.
Хотя Оглядел Тортуса ещё раз. Не то, чтобы я не верил в его слова, уж ему-то лгать мне незачем: над его головой нет ни одного нового Указа Ордена. Но всё же. Напоказ вытянув руку, предупредил:
Не дёргайся и терпи.
Мне ни к чему никакие сюрпризы, слова лжи или недомолвки. Один за другим с Тортуса исчезали все старые, побледневшие Указы, все контракты, что он не выполнил, а всего лишь перерос силой. Каждый я делал своим и проверял, не обращая внимания на боль, которая начинала терзать Тортуса. Я дожидался, когда их символы развернутся передо мной в понятные надписи и вчитывался. Мелочи: обещания молчания, помощи в обмен на какие-то вещи и зелья, требования сдать оружие, вернуть доспехи и прочая ерунда, не стоящая внимания. Скорее удивительно, как много контрактов с простыми условиями он не сумел выполнить за эти годы. Всё. Он чист. Точно так же, как и я. За одним исключением. Я не стал трогать трёхцветный Указ. А вот с двухцветными разобрался. У него они отвечали за молчание об Умножении Техник и запрещали говорить о какой-то встрече на границе со Ста Мостами.
Тортус за это время от боли сполз с бревна, лицо его заливал пот. Он с трудом прохрипел мне:
В прошлый раз ты был нежнее.
На тебе не осталось ни одного Указа этого Пояса, оставив без ответа грубую издёвку, дал намёк о главном:ни одного контракта о ржавом мече, что тебе нужно вернуть в оружейку. Ни-че-го. Теперь я хочу услышать, где мои родные. Правду.
Тортус смёл с груди осколки чаши и капли отвара, скривился:
Как будто можно выполнить все эти контракты, когда тебя приказом отправляют на год в другое место. Было время, когда я получал повышение, которое на самом деле оборачивалось наказанием. Полгода боли от сорванного контрактаэто не то, что хочется повторять снова. А всего-то в глаза сказал Управителю, что он дурак.
К делу.
Умостившись на прежнем месте, Тортус спокойно сообщил:
Всё, что сказалправда. Я лично убил управителя Ройло, которого отправили убить твоих родных.
Кто? Пратий? Это Ройло из отделения дорог?
Тортус пожал плечами и снова ускользнул от прямого ответа, неприятно напоминая этим Мириота:
У него нашлись счёты со Ста Озёрами.
При чём здесь они?
Когда ты бежал из города, то большую часть правды о произошедшем скрыли. Флаг Сотни Убийств, сражение у ворот. Представили всё как предательство внешнего ученика и его бегство к Ста Озёрам.
Здорово. Я равнодушно кивнул, ведь всё это уже слышал от Угриоста и Баура.
Это хорошее решение, но пришлось десяткам стражников запрещать говорить хоть что-то о случившемся. Кому-то и вовсе закрыли воспоминания.
Я запомнил эти слова. Возможно и такое? Это, мне кажется, ещё страшнее, чем Указ-запрет.
А что с парнем, которого я просил тебя забрать с собой?
Как бы я забрал его с собой? Это ты бежал с семьёй, а у него она осталась в городе.
Вот дарсово отродье. Я добавил про себя слова покрепче. Почему я об этом не подумал за все месяцы, что прошли с тех пор?
Я дал ему пару советов, как вести себя и что говорить. Он по-прежнему в Гряде.
А вот в это верится с трудом. Скорее уж те, кто скрывал следы моего бегства, помогли и Тогриму. Иначе как бы он избежал наказания за сломанный амулет? Ведь тот стражник, что видел этоостался жив. Или же воспоминание об этом стало одним из тех, что исчезло?
Тортус с намёком повторил:
Твоя семья уже в Шепчущем или подъезжает к его границе.
А если я сейчас молча встану и уйду, я сосредоточился на своей сфере боевой медитации, отказав тебе в помощи?
Леград, ты половину того, что я говорю, пропускаешь мимо ушей. Никто не хочет ссориться с тобой. Обижать талантливого идущего, который через пару лет будет готов к переезду во Второй?
Твоих бывших командиров это не остановило.
От этих слов Тортуса внезапно перекосило, ответил он, да и то, сквозь стиснутые зубы, не сразу:
Не повезло попасть в жернова разногласий Совета. Ориколу пришлось ещё хуже.
Разве он не крал тот цветок, что выжег ему средоточие?
Леград Тортус вскинул руки, выдохнул:Он учился в Академии, а затем служил в отделении полей и лесов. Был тем, кто проверял доставленные товары с ферм, ватаг и деревень. Ты думаешь, не знал, что можно утаить, а что нет? Мог спутать редкое растение с его обычной формой?
Я с сомнением уточнил:
Не мог?
Не мог, с нажимом произнёс Тортус. Там тёмная история, после которой и Кадор, и Элиас, что покровительствовал всем нулёвкам, потеряли свои позиции, а Элиаса так и вовсе потом задвинули на границу.
Попытался уложить в голове новые знания, которые слишком сильно меняли моё мнение об Ориколе и его жизни. Слишком много похожего стало у него со мной. Это Заставляло по-другому взглянуть на самого деревенского учителя и его жизнь, его отчаянье в Пустошах.
А Тортус, видя, что я молчу, снова принялся уговаривать:
С тобой, тем более из знающих твою тайну, никто не будет ссориться
Вот здесь я невольно поинтересовался:
Это ты, Лиора, те, кто всё вот это, обвёл рукой дорогу, бревно и костёр, организовал. Равой и Хранитель?
Верно. Так что поверьтвоя семья в любом случае в безопасности. Если ты сейчас уйдёшь, то я всего лишь крикну в спину где они будут жить. И на этом мы разойдёмся. Но
Но?
Я ведь тот самый Проверяющий, который видел твою месть в деревне, тот самый Воин, что заступил тебе дорогу в Гряде и ушёл из неё свободным. Ты крепко помнишь обиду, а ещё крепче добро.
Тортус замолчал. Остался лишь треск костра и стрёкот насекомых. Я сдался и кивнул:
Ты прав. Рассказывай ваш план.
Если есть шанс вернуть добро Кадору и Старейшине, то я это сделаю.
Тортус, бывший попечитель Ордена, а теперь заговорщик против него, улыбнулся:
Отлично, махнул рукой. А чтобы окончательно доказать, что все мои слова правда, у меня есть для тебя подарок.
В моей сфере боевой медитации возник провал, заставивший вздрогнуть. В двадцати шагах позади словно из пустоты появилась Лиора, небрежно сжимавшая в руке вычурный меч. Лишь потому, что ожидал увидеть именно её, сумел её узнать. Сменив зимнюю одежду и броню на вышитое платье, она разительно изменилась: туго затянутая талия, распущенные волосы, вычурная заколка. Но взгляд притягивала не она.
Рядом с ней стоял высокий, на полголовы выше её парень, загорелое лицо которого я, оказывается, подзабыл. Тёмные волосы по-прежнему стянуты в пучок, на плечах одежда Пояса, а не охотничий наряд Пустошей. Всё знакомо, но я впервые гляжу на него глазами Воина. Поняв, что молчание затягивается, улыбнулся парню:
Давно не виделись, Рат.
Тот несмело кивнул, оглянувшись, шагнул ко мне. Похоже, что не всё так просто было бы с моим уходом отсюда. Но я совсем не думаю об угрозах. У Тортуса наверняка нашлось бы ещё много слов, чтобы убедить меня помочь с Указами. Неважно. То, что не сказано, не стоит и принимать во внимание, иначе я сумею выдумать такое, что и впрямь впору хвататься за меч. На мне есть долг за техники. И почему бы не отдать его, раз выдалась такая удачная возможность? Тем более, что тот Орден, который есть сейчасмой враг.
Это пока Тортус ничего не знает, но я уничтожил двух его комтуров и двух старейшин, освободил от Указов всех Воинов третьего лагеря. Плевать, Пратий ли перед уходом к Миражному приказал убить мою семью или нет. Удивительно, как происходящее напоминает события с Тарсил. Похоже, что Небо пристально глядит не только на отдельных людей, но и фракции не обходит вниманием. Не потому ли Орден считают праведной фракцией, что он пытался что-то бросить и на другую чашу весов? Возможно, ведь и я не собираюсь убивать мастеров Указов в Гряде. У меня будет другой путь.
Ну! Я подтолкнул Рата к бревну и оглядел Лиору. Подходи, я начну зарабатывать свои зелья Возрождения.
Тортус поморщился:
Давай не будем называть это платой. Ты поможешь нам, а наша благодарность не будет знать границ. Можно сказать, что обновлённый Орден откроет перед тобой свои сокровищницы.
Слышал бы тебя сейчас Орикол, сказал бы, что ты тоже далеко пойдёшь, раз умеешь произносить такие речи.
Как будто бы он этого не знает.
Я оставил усмешку Тортуса без внимания, уже весь сосредоточившись на Лиоре. Такое я видел и прошлый раз, но не успел уделить время деталям: два Указа над её головой то наливались ярким свечением, то угасали. То самое сопротивление, которое она не может долго оказывать и из-за которого сбежала на склоне. Сомневаюсь, что это такой же трюк, какой проворачивали Кадор и старейшина. В бою не выйдет уделять много времени на мысли и споры с самим собой и Указами. А раз амулет, то и заряд силы Неба в нём ограничен. Что ж, не могу сказать, будто после этого боль в плече ослабла, но злости во мне стало немного меньше и я наконец опустил руку:
Ты тоже свободна от Указов Ордена и можешь хоть сейчас отправиться в другие земли.
Женщина широко улыбнулась:
К чему? У меня и здесь полно дел и обязательств.
Тортус, возившийся у костра, осуждающе покачал головой:
Это даже обидно. Мы с ней верны Ордену не из-за Указов.
Только у вас какой-то свой Орден, совсем не такой, как у Пратия.
Верно. Ведь именно поэтому я и прошу тебя пойти к Гряде.
Рассказывай лучше, что именно вы от меня хотите.
Твой Флаг, который помогал тебе сражаться у Миражного, ещё цел?
Я нахмурился, услышав этот вопрос. Никогда раньше даже не задумывался, что однажды призрак может не появиться. Возможно, это удел дешёвых Флагов, тех, с которыми обычно и появляются из пробоев ученики сектантов? Неуверенно кивнул:
Цел.
Тортус довольно улыбнулся, наконец переходя к делу:
Нам нужно, чтобы у стражи, а главное, сильнейших Воинов Ордена появилась причина выйти за стены.
Мне оставалось лишь процедить:
Дальше.
Как и думал, всё будет не так просто, как прозвучало. Ни Ирал, ни Кадор не выйдут сами за стены Гряды, чтобы я снял с них Указы. Эти самые Указы их и не пустят. Моя помощь нужна будет ещё и в «очистке» Ордена от тех, кто никогда не примет того Ордена, к которому стремятся Тортус, Лиора и те, кто за ними стоят. И мне мало нравилось то, что я слышал:
Выходит, хотите, чтобы я стал убийцей и пугалом для всего Ордена?
Всё это время сидевшая молча, как и Рат, Лиора усмехнулась:
С каких пор тебя это останавливает? Скольких ты убил у Миражного? Тридцать, сорок, пятьдесят?
Рат, несмело пристроившийся на краю бревна поперхнулся отваром, а я спокойно возразил:
Они пришли меня убить. Убить мою мать и сестру. Почему я должен был их жалеть? Первого, кого я убил в Нулевом, Паурита, я убил за меньшее. Но к стенам Гряды приду уже я сам. Послушники Ордена будут в своём праве.
Лиора склонила голову набок, оглядывая меня:
Что-то ты всё выворачиваешь в свою пользу. Эти самые послушники без колебаний убьют учителя Кадора, стоит им получить приказ.
Учителя? Впрочем, чего это я? Лиора даже младше Тортуса, а почти так же сильна. Талант, который не мог пройти мимо Академии. Удивительно, как с таким числом молодых и сильных идущих, Орден так слаб. Хотя Те, что были с Пратием не могли похвастаться ни молодостью, ни высокими звёздами. Только Арий и стоил чего-то. Я возразил:
Мне проще войти в город, отыскать учителя, да тихо снять с него Указы. А уж остальное будет в его руках.
Ну ты и красавчик, процедила Лиора, освободитель, гарх тебя побери.
Рат на этот раз не закашлялся, а просто свалился на землю, едва не угодив в костёр. Чего это он? Один Тортус тут же понял, что случилось и рявкнул:
А ну, скрой дух! У парня всего шестая звезда. Привыкла в спорах силой давить!
Лиора выругалась, а Воин ухватил Рата за руку и вздёрнул обратно на бревно. Это что? Она в запале выпустила Духовную Защиту? Но я ничего не почувствовал, а значит она вряд ли приблизилась ко мне. Но такая малость пригнула к земле Рата? Невольно я покачал головой: неудивительно, что Проверяющие в Пустошах вызывали такой трепет одним своим появлением. Хотя, помнится, Тортус даже на суде в деревне не использовал ничего такого, обойдясь угрозами и одним Ядром.
Лиора выкинула в сторону Рата руку:
Младший, прости мою неловкость.
Впрочем, особого раскаянья я в её голосе не заметил, да и забыла она о Рате через миг, повернувшись ко мне, и продолжив разговор:
Ты и в город войти не сумеешь, твои звёзды будут сиять на площади. Ни разу не видел, как въезжают высокие гости в город?
Видел и не заметил ничего необычного: ни суеты стражи, ни особого отношения. Впрочем, ей лучше знать как с этим на самом деле в Гряде. А мне лучше знать свои способности, и я усмехнулся:
Спорим?
Тортус буркнул:
Довольно вам, сцепились как
И замолчал закашлявшись. Интересно что за слово он оборвал, чтобы меня не обидеть? Сопляки, малолетки, дети?
Леград, я не знаю на что способны такие как ты мастера Указов
Я тут же перебил Воина:
Такие, как я?
Фух, Тортус вздохнул, провёл рукой по волосам, поправляя стягивающую их ленту и устало предложил. Давай я закончу, а на все вопросы у тебя будет несколько дней пути.
Мне осталось лишь кивнуть.
Может ты и способен войти в город как простой вольный идущий, стереть Указы со всех, кого встретишь на пути. Только этого мало. Это не помощь, а всего лишь способ ввергнуть Орден в смуту. Толку от того, что послушники и служители примутся делать всё, что им хочется?
Хотя я обещал, но сдержаться не смог:
Почему ты отказываешь им в порядочности? Поверь, никто из них не бился со мной на площади в тот день потому, что так говорили Указы. Разве что только ты.
Не спорю. Обычно в стражу и идут те, кому по сердцу защищать город и простых жителей. Проблема как раз в тех, кто достаточно силен, чтобы иметь своё мнение и видеть свою дорогу. В таких, как я, если тебе угодно. И Лиора.
Я бросил взгляд на неё. После того как в разговор снова вступил Тортус, она опять отстранилась от уговоров: опёрлась руками на бревно, откинулась назад и, подняв голову, изучала растущие над нами деревья. Рат почему-то глазел больше на неё, чем вслушивался в разговор или уделял внимание чашке, которую снова наполнил ему Тортус.
Недостаточно сделать свободными тех, кто выступает за ту же дорогу: Кадора, Ирала, Элиаса, Равоя и прочих. У них всё равно не будет перевеса. Есть те же комтуры стражи и границы, города, воспитания, их подчинённые, которые отправились на границу для сражения с бросившими нам вызов фракциями. Есть два старейшины, что в отличие от Ирала, довольны тем, как идут дела в Ордене и не видят ту пропасть, в которую он катится. Есть охранители, воспитанные из сирот и верные до последнего вздоха.
Я слушал и невольно ухмылялся: это я только что кричал, будто не согласен быть убийцей? Знал бы Тортус, скольких из тех, про кого он говорит, я уже убил.
А что будет, если мы убьём всех тех, кто против нас? Того же Пратия? Орден выстоит в сражении со Ста Озёрами?
Зачем нам убивать их? недовольно сморщился Тортус. Они далеко, нам пока достаточно добиться перевеса в самой Гряде. В ней остались слабые, но верные Магистру и самые своевольные, те, что нам и нужны.
Я не сдавался:
И всё же.
Лиора хмыкнула и опустила на меня взгляд:
Не пойму. Тебя так задело то, что они пытались убить тебя?
А если да, и я потребую их жизни? Я не отвёл глаз. Это очень неприятно, когда старшие объединяются и пытаются убить младшего. Почему я должен такое забывать?