Это ещё что за хреновина? произнёс я, отдышавшись.
Стадо, Томаш запихнул на место шомпол. Говорят, такие появляются во Сне незадолго до обновления, но сам я их прежде никогда не видел. Какая же мерзкая тварь! он тоже был в шоке от происшедшего, руки старика до сих пор дрожали.
Да уж пробормотал я. Я сам чуть не обделался. А эта дудка всю душу вывернула. И много их тут?
Не знаю, Томаш закинул пищаль за спину, и выяснять неохота. Пошли скорее. Чем быстрее выберемся, тем лучше.
Мы вышли в поле, заросшее бурьяном. Долго брели, пока не добрались до пятачка с вытоптанной травой.
Вот это место! торжественно провозгласил старик. Нашли! Не знаю, как ты, а я уж точно буду прощаться со Сном. Никогда больше сюда не пойду. Хватит с меня. Давай порт.
Я достал из сумки прибор и протянул Томашу. Старик положил его на землю, покрутил кольца.
Так, готово пробормотал он, Отойди немного, сейчас откроется брешь.
Я отступил на несколько шагов, Томаштоже. Мы стояли и смотрели туда, где должен разверзнуться портал. Но прошла минута, другая, а ничего не произошло. Я вопросительно взглянул на старика.
Я точно помню, что числа были такие, пробормотал тот с озадаченным видом. Я же сам выставлял их раз сто. Что не так-то? Ошибся что ли, старый дурак? Погоди, кажется, вспомнил, тут не восемь, а восемнадцать он повернул одно из колец, снова отошёл.
Эффекта не было. Кристалл, который должен загореться, возвестив о синхронизации с «домашним» портом, так и не светился.
Томаш возился ещё час, а может, больше, но всё безрезультатно. А потом он сел и обречённо уставился в землю.
Никак? осторожно спросил я.
Нет. Я не знаю То ли я что-то напутал, то ли сдвиги виноваты. Местото самое. Числа тоже, вроде как, те. Я все лады перепробовал, какие знал. Не могу настроить, хоть ты тресни.
Неподалёку завыли моры.
Надо возвращаться, сказал я, пока нас не съели. Потом попробуем.
Старик не ответил, так и сидел, уставившись на неработающий механизм. Похоже, Томаш в полной мере осознал тот факт, что дни его сочтены и очень скоро ему предстоит отправиться в Бездну.
Пошли, повторил я. Чего сидеть?
Томаш поднялся и поплёлся за мной.
Мы добрались до города. Я обернулся. За нами ничего не былотолько обрыв и пустота. Ещё одна часть Сна исчезла. Близилось обновление. Промедлили бы мы минуту, и сами бы пропали вместе с этим полем.
Следующие три дня мы оставались в облюбованной нами квартире. На улицах теперь было слишком много мор, и с каждым днём выходить становилось всё опаснее. Да и дьявольская флейта постоянно звучала где-то среди городских кварталов. А мы больше не видели смысла что-то делать и куда-то идти, и потому просто сидели и ждали, пока исчезнем вместе с этой частью города.
В одной из квартир нашли игральные карты, в другойцелый бар с выпивкой. Собственно, этим и занимались: пили, играли, да болтали обо всём подряд, сидя вечерами с бокалами вина у натопленного камина.
Мы были готовы исчезнуть, и полностью смирились с этой участью. Мне было грустно от того, что так всё закончится, а вот Томаш, кажется, выглядел довольным и постоянно повторял, что хоть перед смертью поживёт по-человечески.
Он много рассказывал о себе. Жил Томаш, как оказалось, в небольшом шахтёрском городке Ярск, в пристепной области Великохолмского княжества, которое входило в состав царства Моравия. Родился же и вырос он в другом месте: на западе, в Суражском княжестве, в бедной семье простого деревенского батрака. На восток перебрались, когда Томашу было пятнадцать лет. Тогда случился неурожайный год, в деревнях начался голод, и семья отправилась искать счастье в юго-западные плодородные регионы. Мать померла в дороге. Отец скончался спустя три года, уже в Ярске: завалило в угольной шахте, куда устроился работать.
После этого случая Томаш-то и решил, что никогда не пойдёт в шахту. Вот и работал он то там, то здесь, и нигде подолгу не задерживался. Потом женился, дети родились. И тут уже надо было что-то придумывать с заработком. К счастью, нашлись знакомые, которые предложили отправиться в Сон, посулив хорошие деньги, и Томаш согласился: он тогда совсем на мели был. Первые вылазки оказались удачными. И с тех пор он уже почти двадцать лет ходит в Сон. Всякое за это время случалось, даже глаза лишился в одной из вылазок, а все те, с кем он начинал это дело, давно померли: кто-то потерялся во Сне, кто-то чёрную прель подхватил, кто-то с ума сошёл. А как-то раз власти облаву устроили. В тот год человек десять на каторгу угодило, пришлось даже на некоторое время бросить это занятие. Но потом, как поспокойнее стало, Томаш снова вернулся в дело.
В общем, непроста оказалась жизнь старика. Жена померла пять лет назад, детикто тоже помер, а кто по миру скитается. Зато под старость лет на заработанные от снохождения деньги Томаш приобрёл небольшой домик в пригороде и в скором времени собирался прекратить этот опасный труд и отправиться на заслуженный отдых.
Я немного расспросил Томаша про великохолмских князей, и узнал весьма любопытную для себя информацию. Сейчас во главе княжества стоял представитель клана Верхнепольких. Звали нынешнего князя Святополк Святославович, и было у него четыре сына. И вот про младшего ходили интересные слухи, якобы тот не законнорожденныйбастард, иными словами или, по-нашему, ублюдокоднако, несмотря на это, он почему-то воспитывается наравне со всеми, и отец как будто бы даже завещал ему какое-то наследство, что ублюдкам по закону не полагалось. И, что интересно, звали того парня Даниилом.
Теперь я точно знал, кто я, и ситуация с покушением прояснилась. Скорее всего, от меня решил избавиться кто-то из родни: мать или браться. Видимо, их не устраивал тот факт, что князь воспитывал парня, как родного сына, и не хотели делиться с бастардом наследством. Непонятно только, почему они так долго ждали
Впрочем, сейчас это уже не имело никакого смысла.
А ещё я в эти дни много времени упражнялся со своими ледяными чарами. Занимался этим от нечего делать, когда оставался один. Теперь у меня стало получаться замораживать не только предметы, но и воздух. Я подолгу сидел перед сном в кровати и создавал ледяные фигуры. Было в этом что-то увлекательное и завораживающее. Я мог часами смотреть, как над моей раскрытой ладонью вращаются один или несколько кристаллов из чёрного льда. Фигуры получались кривыми, неправильными, но в них всё равно была какая-то особенная красота. Один раз я даже создал нечто, отдалённо похожее на пику, и попробовал метнуть её, как это делали другие чародеи. К сожалению, бросок получился слабый. Возможно, мне не хватало каких-то навыков.
И каждую ночь, засыпая, я думал о том, что могу не проснуться, что скоро просто исчезну вместе с очередным куском Сна.
Сон во Сне 4
Девица с круглым лицом, маленьким ротиком и большими томными глазами, лежала рядом в кровати, прижавшись ко мне своим обнажённым телом. Её длинные чёрные волосы разметались по одеялу. Это была не та девушка, которую я видел в позапрошлом сне. Этаявно старше, и формами обладала более аппетитными.
Рядом, на тумбочке, горел кристалл в узорчатой золотой оправе, освещая уютную спальню с оранжевыми занавесками.
Похоже, только что у нас была страстная любовь, а может, и не очень страстная. Ведь я сейчас думал не о любви и не о девице под боком. Другие думы владели моим разумом.
Досада и обида на весь белый свет затянули меня с головой. Мысль о том, что я не имею таланта и не владею чарами, несмотря на то, что все мои братья давно ими владели, давила тяжёлым грузом. Но особенно было обидно из-за какой-то шутки, отпущенной вчера моим средним братом, Вячеславом. Этот всегда был остёр на язык. Именно он-то и распространял слухи о том, что янезаконнорожденный, полукровка, как называли тех, кто умеет повелевать кристаллами, но не имеет таланта. Я знал о его злословии, но никогда не говорил отцу, считая, что жаловатьсяниже моего достоинства.
Ты же вчера был на охоте? девица приподнялась и улыбнулась. Твой первый раз, да? Поздравляю. Для тебя это, наверное, был великий день. Расскажешь, как всё прошло?
И тут я чуть не взорвался. Я вскочил и так уставился на свою пассию, что та от испуга вся сжалась.
Ой, прости, пролепетала она. Я что-то не то сказала?
Никогда не говори со мной об этом, процедил я. Ты поняла? Чтоб я больше не слышал от тебя подобных расспросов. Иначе вылетишь отсюда к чёртовой матери.
Ладно Прости, я не хотела, пролепетала девица. Я могу загладить свою вину? она через силу, но улыбнулась.
Я вздохнул и шлёпнулся на подушки.
Да, небрежно произнёс я. Кофий пойди свари.
Как будет угодно. Я попрошу служанку
Она не умеет ни рожна. Сама сделай.
Девушка надела тонкое домашнее платье, сквозь которое просвечивались её упругие формы и удалилась. Я проводил её взглядом. «Хороша всё-таки, подумал я, но до чего ж дура набитая». А потом мысли снова унесли меня в другую степь.
Расспросы только ещё больше разбередили раны. Кофий я не хотелхотел остаться один.
Подумав, что прогулка по городу развеет невесёлые мысли, я встал, оделся и вышел, даже не попрощавшись с девушкой.
Когда я вышел, было уже темно. Подумал: отправиться бы в кабак и там надраться до посинения или завалиться в публичный домтам-то точно никто не будет приставать с дурацкими вопросами Размышляя, куда податься, я брёл по тёмной пустой улице. За спиной послышались торопливые шаги. Кто-то тихо окликнул меня. Я обернулся.
Кузя? удивлённо спросил я, вглядываясь в лицо под капюшоном. Ты чего тут?
Да, это я, господин, произнёс Кузьма каким-то заговорщицким тоном. Прошу прощения, что вот так являюсь к вам сюда, но дело очень важное, требует вашего личного участия, и оно не может ждать.
Ладно, пожал я плечами. Излагай. Чего там у тебя такого важного?
Стала известна прискорбная весть, будто бы заговор готовится, бояре козни строят.
На кого? я нахмурился. Выражайся яснее.
На батюшку твоего.
Что за вздор мелешь?
Не вздорправду говорю. Клянусь всевидящим оком Господа нашего.
Тогда отцу надо сказать. Ему уже передали?
Нет, замотал головой слуга. Пока нельзя. Мало доказательств. Батюшка ваш не поверит. А те, кто замыслил злое, безнаказанными останутся.
Ладно я был в замешательстве. И что делать? Какие сволочи это замысли?
Простите, Даниил Святополкович, пока ничего не могу сказать, ответил слуга. Братья ваши знают. Они-то меня и попросили передать вам. Мстислав случайно узнал о готовящейся измене, и велел собрать всех. Только медлить нельзя. Встреча сегодня ночью. Братья будут ждать.
***
Я почувствовал, что в комнате кто-то есть. Открыл глаза и вскочил от неожиданности. Рука моя сама потянулась к пистолетам, что лежали на столике рядом.
На кровати возле меня сидела девушка с длинными белыми волосами. Она была одета в свободное чёрное платье с широкими рукавами, голову её покрывала чёрная накидка. Девушка смотрела на меня пустым отстранённым взглядом светло-голубых глаз, как и в тот день, когда я впервые увидел её.
Кто ты? я схватил пистолет, но направлять на неё не стал. Как ты тут оказалась?
У тебя много вопросов, проговорила девушка мелодичным голоском и улыбнулась.
Полно, если честно.
Знаю, улыбка её гипнотизировала меня.
И? Мне кто-нибудь на них ответит?
Сейчас не время, милый юноша. Тебе надо торопиться. Скоро Сон растает, скоро наступит пробуждение, пустота поглотит эти улицы, и ничего здесь больше не будет. Иди!
Куда? усмехнулся я. Куда мне идти? Я уже всё перепробовал. Мы не знаем, как попасть в Явь. Да и может, расскажешь, всё таки
Брешь открыта, прервала меня девица. Время пришло. Тебе больше не нужно тут находиться. Взгляни в окно, там ждёт избавление. Но торопись. Ты не должен остаться здесь, моей щеки коснулась её холодная рука. А я смотрел в её глаза и не мог даже рукой пошевелить.
Она встала и бесшумно вышла из комнаты, а я некоторое время сидел, словно парализованный, а потом выскочил из кровати и в одной нижней рубахе подбежал к окну.
По другую сторону улицы больше не было домов, да и улицы никакой больше не было. Передо мной простиралась холмистая местность, поросшая редким лесом.
Среди деревьев примерно в сотне метрах от дома дрожал воздух, словно нагретый огнём, и поблёскивали искры. Брешья сразу понял, что это она. Я видел её в одном из снов-воспоминаний.
Вдруг в комнату вломился Томаш. Он уже был в полном снаряжении.
Дери меня семеро! Ты видел это?! воскликнул он. Ночью, кажись, был сдвиг, и открылась брешь. Мы можем попасть в Явь! Ну? Чего стоишь и таращишься? А ну собирайся быстро и валим отсюда!
Слова эти вывели меня из ступора. Открылась брешь, мы спасеныэта мысль ясно обозначилась в моей голове. Спасены!
Я тут же бросился одеваться. Натянул штаны, камзол и всё остальное. За время нашего пребывания в этом доме, я обновил свой гардероб: в пустующих квартирах оказалось полно одежды. Теперь на мне был жюстокор из тёмно-бордового сукна с войлочной подкладкой, ибо прежний порвался после схватки с монстром в святилище, нашёл я так же новые рубаху и кюлоты. Только ботфорты остались старые, хоть на голенищах и виднелись следы зубов. Других подходящих по размеру не оказалось.
Мы сложили в заплечные мешки ржаные лепёшки, которых напекли на неделю вперёд, налили во фляги вино. Томаш сказал, что брешь может находиться далеко от населённых пунктов, и неизвестно, сколько нам придётся идти, а потому на всякий случай следовало запастись продовольствием. Фляжку со смоляным раствором я положил во внутренний карман своего камзола. Пистолета у меня теперь осталось только два. У колесцового сломался замок, и я не смог его починить.
Мы вышли из подъезда и направились к бреши, обходя заросли кустарника. Я шагал первым, Томаш плёлся позади.
Не верится, твердил он. А я ведь даже не думал. Нет, всё, хватит с меня. Больше я в Сонни ногой. Денег достаточно скопил, буду жить спокойно в своём домике, и пошло оно всё.
А я размышлял о том, что меня ждёт в мире людей. Я так рвался туда всё это время, но что там делать, куда податься, пока даже не представлял.
О сегодняшнем сне тоже думал. Что за встречу назначили братья Даниилу? Действительно ли речь шла о каком-то заговоре, или они просто заманили его в Сон, чтобы убить? И что мне теперь делать? С одной стороны, если верить слухам, меня ждёт наследство, а наследства богатых родственников в моём положении не помешает. С другойкогда мои недоброжелатели узнают, что я жив, меня снова попытаются убить.
Я слишком глубоко погрузился в свои раздумья, и не сразу заметил, что снег перестал скрипеть позади. Томаш не шёл за мной. Я остановился и обернулся. Старик стоял и целился в меня из пистолета.
Ты чего это? проговорил я.
Извини, Саша, Томаш грустно улыбнулся. Мы много прошли с тобой, но я не хочу попасть на костёр.
Что ты несёшь? Ты не попадёшь на костёр. Думаешь, я сдам тебя? С какой стати?
Тысветлейший, отпрыск знатного рода. Думаешь, я не понимаю этого? Ты вернёшься к своим и всё расскажешь. Какой смысл тебе покрывать какого-то старого сноходца, вставшего на тёмную сторону.
Но я тожетёмный! У меня тоже по венам течёт пепельная смола. Мы на одной стороне.
А откуда я знаю, что ты не соврал? Я ни разу не видел, как ты принимал раствор. Ошибаешься, Саша. Светлейший и простолюдин не могут быть на одной стороне. Вы нас бьёте, а мы терпим, мы трудимся, а вы отбираете. Даже Сон вы отняли, запретив нам ходить сюда, чтобы кристаллы только вам доставались. Так на какой одной стороне, Саша? Нет Впрочем, может, ты и не расскажешьне знаю, но я бы предпочёл, чтобы ни одна живая душа в Яви не ведала о том, что я употребляю пепельную смолу. Мне так спокойней будет.
Вот ты гад же, пробормотал я, глядя на уставленный в меня ствол.
Какой есть.
Я схватился за пистолеты. Грохнул выстрел. В грудь что-то ударило, и я почувствовал, как под одеждой образовалась ледяная корка. Увидев, что пуля не убил меня, Томаш отбросил пистолет и скинул с плеча пищаль. Но я уже взвёл курки.
Выстрел. Старик покачнулся и рухнул в густую траву. Я подошёл и сделал контрольный из второго пистолета.
Обыскав тело, я забрал ключи от дома, пули, пороховницу, кристаллы, что лежали в мешочке на поясе, и еду. Оружие тоже забрал, посчитав, что ружьё и третий пистолет лишними не будут.