В данном случае, видимо, образец не конкурента, а просто нового товара туркан и пашто, ни к кому не обращаясь, вставляет белуджи. Но да, изначально мысль о рыбе пошла от туркан. Которые сделали две неожиданные в городе вещи. Во-первых, нашли общий язык с пашто; а этого вообще никто не ожидал.
Даже мы, весело переглядываются товарищи Актара между собой.
Во-вторых, убрали угрозу голода, к тому же, не только для своего народа. Не обращая внимания ни на кого, завершает мысль Бехроз.
Плюс приняли на себя власть Наместника провинции, где всегда правили пашто, въедливо добавляет Иосиф.
Вот тут не понял, удивляется брат Алтынай, поднимая взгляд на джугута. С чего это мы приняли власть? Власть же принадлежит Совету Города?
Как обычно, когда у него гхм Алтынай осекается под вежливый смех окружающих.
Все в курсе регулярного "заскока" её брата: ему иногда надо объяснять простые вещи. Видимо, он раньше очень мало бывал в городах, и никогдав городах с дворцами.
Все заметили, что плохо ориентируется Атарбай только в дворцовых делах, которые он сам называет политикой.
Власть бывает двух разновидностей, терпеливо поясняет Алтынай брату под тихий шёпот окружающих. Временная и постоянная. Постояннаязначит опирающаяся на Закон, Права и Обычаи одновременно
Твоя сестраединственная, которую нельзя сместить, если её выберет народ, перебивает девочку Актар. Остальных можно. Например, в случае выбора народом, можно либо назвать чернью
Либо объявить мятежником, если их фамилия знатная, заканчивает ткач-дари.
Твоя сестраиз правящей семьи, по праву рождения; она наследница высшей власти туркан, пусть и кочевых; вдобавок, она признана всеми остальными, объясняет более понятными категориями Иосиф. В том числе, за мудрость и за свою искреннюю заботу о народе. Одним из показателей которой и является Совет Города.
За любого другого правителя в городе будет воевать лишь его народ. Ну, плюс друзья из соседних, в лучшем случаедобавляет белуджи. А за твою сестру, случись вдруг что, именно сейчас поднимутся все. Без исключения. У неё, без сомнения, был хороший отец
И с точки зрения родословной, и с точки зрения воспитания, завершает чужую мысль Иосиф.
А-а-а, легитимность на всех уровнях, бормочет непонятное брат Алтынай, но к этому уже привыкли. Куда повезёт образцы рыбы этот служивый?
Ближайшая ставка лояльного Наместниканесколько десятков переходов на северо-запад, роняет Актар.
Какие туда есть отсюда пути? Атарбай задумчиво сводит брови.
Коннымиможно по караванным путям, говорит Алтынай. Но придётся делать значительные петли, обходя горы и перевалы в тех местах, где пройдут кони.
А пешком можно и срезать кое-где, замечает Актар. Но только для пашто. Другим там не пройти. Или вместе с пашто, или никак.
Ну вот вам и план, пожимает плечами брат Алтынай. Теперь только пусть Совет Города решит, ловим или нет
Он не договаривает, но всем понятно: решение "за" означает автоматический мятеж. Вернее, фактический выход провинции из подчинения, поскольку перехватывать, судя по всему, придётся людей одной из служб самого Султана.
Вообще-то, у пуштунов уже было независимое государство, ни к кому не обращаясь, начинает какую-то мысль Актар (явно пытаясь поймать идею, вертящуюся на языке).
А можно и чуть запутать всё, выразительно играет бровями Иосиф. Тому, кто будет разбираться, если гонцы разделятся и один до Столицы всё же доберётся. Например, гонцов можно перехватить, а налоги в этом сезоне всё равно отправить.
Может сработать, переглянувшись между собой, уверенно кивают дари. Мы от своей общины говорим «да».
*********
"Дорогой дядюшка Вальтер,
Родственник моей сестры из Дворца повёл себя нехорошо. Я теперь вынужден срочно отправиться за одним из его слуг. Посетившим нас инкогнито и убившим пару ни в чём неповинных людей.
Помимо прямого деяния харам, означенный слуга родственника моей сестры может очень навредить некоторым уважаемым здешним людям своими домыслами о происходящем.
Моей сестре, как и этим людям, очень не хочется, чтоб их добрые имена очернял какой-то мерзавец (кстати, кажется, мерзавцев двое).
В свете принятых на себя обязательств тут, я вынужден лично отправиться вслед за негодяями, поскольку кроме меня с ними может оказаться некому совладать.
Иншалла, успею в порт Гуджарата к оговоренному сроку. Но даже если не успеюпожалуйста, не волнуйся. Просто стой на рейде, хорошо? Не сходи на берег, жди меня
А."
_________
"Дорой племянник,
Твою весточку получил.
Разумеется, поступай, как лучше.
Разумеется, негодяя надо изловить и должным образом наказать.
Если, кроме тебя, этого с уверенностью сделать некомучто ж. Так тому и быть!
На рейде в Гуджарате буду ждать, сколько потребуется. Связной амулет у тебя с собой будет?
Дядя Вальтер"
_________
"Да, этот амулет беру с собой.
Спасибо за понимание.
Наши друзья из общины Богом избранного народа представили именно этот амулет в моё с сестрой безраздельное пользование. На связи буду всё время
А."
_________
Примечание:
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%B0%D0%B4%D0%B0%D0%BA%D0%B0#:~:text=%D0%92%20%D0%B1%D0%BE%D0%BB%D0%B5%D0%B5%20%D1%88%D0%B8%D1%80%D0%BE%D0%BA%D0%BE%D0%BC%20%D1%81%D0%BC%D1%8B%D1%81%D0%BB%D0%B5%2C%20%D1%81%D0%B0%D0%B4%D0%B0%D0%BA%D0%B0,%D0%9E%D0%B1%D1%8F%D0%B7%D0%B0%D1%82%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%B0%D1%8F%20%D0%BC%D0%B8%D0%BB%D0%BE%D1%81%D1%82%D1%8B%D0%BD%D1%8F%20%D0%BD%D0%B0%D0%B7%D1%8B%D0%B2%D0%B0%D0%B5%D1%82%D1%81%D1%8F%20%D0%B7%D0%B0%D0%BA%D1%8F%D1%82.
Глава 8
Нурислан в Службе состоял достаточно давно. Для обычного человека, возможно, почти четыре десятка лет жизнии не срок, бывают старики живущие и почти по сотне лет.
Но для такой работы, как у него, два с половиной десятилетия «работы» за плечами под чужими личинами, в чужих городах, с чужими людьми это много. Это очень много.
Говорили, что на пенсии один год такой службы засчитывается за три у обычных чиновников; оттого пенсии и выходные пособия позволяли жить чуть не во дворцах.
С высоты прожитых лет, Нурислан на сказанное полагался уже не сильно.
Во-первых, что значит «говорили»? Так, обмолвился один-единственный человек, связной, лет восемь тому а верить в услышанное очень хотелось.
Во-вторых, повидав так много, тягу к жизни утрачиваешь. Видимо, не зря святоши толкуют о своём любимом понятии «харам». Видимо, если грехов за спиной много, жизнь становится не в радость.
Нурислан не один раз представлял, как, выйдя на пенсион (а заслуги уже позволялидело было исключительно за личным желанием), он купит тот самый дворец где-нибудь у моря; женится на молодой и обязательно неиспорченной гхм.
Вот тут опыт работы давал первый сбой. Жениться на «молодой и неиспорченной»значит, брать девчонку из хорошей семьи, годов семнадцати от роду. А это, при почти четвертьвековой разнице в возрасте, грозило в семейной жизни неприятностями похлеще домашних скандалов. Причём уже лет эдак через десять. Когда жена только войдёт во вкус понятно, чего а самому Нурислану оно уже и сегодня не так интересно, как ещё лет пять тому.
Более логичным вариантом, особенно с высоты циничной профессии, было бы жениться на нестарой ещё вдове, лет двадцати семи. Обязательно с детьми. Желательно из строгих нравами мест, коих в миру правоверных ещё хватает.
Таковая супруга, по здравому размышлению, надёжным тылом будет гораздо с большей вероятностью, чем семнадцатилетняя девственница. Ибо материнская забота о детях от первого брака перевесит и желания молодости, и неутолённые страсти юности.
А в этом месте мысли Нурислана останавливались и в этом направлении дальше не заходили. Если бы он владел понятием «психика», он бы додумался и до его производногодо «защитных реакций психики».
На его беду, таких теоретических подпорок за его спиной не было. Что до женитьбы, то с высоты лет оба варианта были неприемлемыми: жениться на девственницене вариант. Он прекрасно понимал, что молодая жена будет его ненавидеть каждый раз, когда как и в промежутках между этими разами. А на ненависть в своей жизни он и так насмотрелся в других местах; достаточно, чтоб тащить её (ненависть) ещё и в семейную жизнь.
В пылкую же и искреннюю любовь к себе, с учётом всех соображений, да ещё и со стороны семнадцатилетней, он абсолютно обоснованно не верил.
А женитьба на вдове отдавала чем-то вроде профанации собственных принципов: неужели за все годы беспорочной службы, очень часто ходя по лезвию, Нурислан не заслужил чего-то «из первых рук»? А не уже бывшую в чьём-то употреблении вдову? Или даже «бывавшую», пойди проверь уже пользованный кем-то до тебя товар
Видимо грехи души для судьбы бесследно не проходят. К сожалению, когда подводишь жизненные итоги на склоне лет (а свои грядущие сорок он воспринимал именно так), при обращениях к Всевышнему ссылки на приказы начальства не помогают.
Грехи за спиной есть? Есть. Смертные? Смертные. В достаточном количестве? Более чем.
Вот и всё. А до первопричин Ему дела нет. Видимо, и правда, в своё время можно было поискать возможность не исполнять некоторые приказы. Либо вообще не идти на эту службу.
За последние без малого четверть века Нурислану приходилось бывать и этническим тюрком, и чистокровным фарси, и наполовину пашто (тут полностью врать было опаснов каумах за своего не сойдёшь никогда, если только ты и не есть свой). Столько лет за плечамиизрядный срок.
Есть, что вспомнить. Нечего людям рассказать.
Ему периодически приходила в голову мысль: таких, как он, из Столицы рассылали под личинами по провинциям регулярно и массово. Жаль, проверить догадку не получится. Но если она верна, то мечты об обеспеченной пенсии в собственном дворце превращаются в облако пара, которое можно увидеть, но нельзя поймать.
Дворцов на такое множество людей не хватит, даже если доживут не все из молодых рекрутов, а только треть или четверть (в повышенной опасности стези сомневаться не приходилось).
В процессе работы Нурислан часто сталкивался с ситуацией, когда требуемая в работе помощь сразу ему оказывалась. Причём не официально, а такими же, как он, «невидимками». Но это касалось больше центральных провинций, а не этого забытого Всевышним угла, почти что у самого Хинда с его язычниками.
Здесь же, в вотчине многочисленных кланов пашто с их невообразимыми особенностями, на такую помощь рассчитывать не приходилось.
А вырваться из порочного колеса хотелось.
Когда-то, далеко на северо-западе, находясь в сопровождении одного из купцов Метрополии, Нурислан видел смешную поделку: колесо на оси, в которое посажен грызун типа суслика. Если рядом громко хлопнуть в ладоши, северный родственник родного суслика бросался бежать изо всех сил, вращая колесо и веселя зрителей.
Понятно, что никуда из этого колеса животное не выпускали, даже кормили в нём же. Но оно так потешно бегало после каждого громкого хлопка
Почему-то в размышлениях о своей жизни всё чаще приходил на ум тот смешной зверёк с его колесом.
Бросить всё и сорваться с насиженного места без приказа в этот раз Нурислана заставила именно что необходимость по службе (кстати, и это имя было неродным, просто дисциплинированно вколоченным в собственную голову).
В провинции последнее время и так происходило неладное, но обычные неутыки не требуют экстренных мер. За годы пребывания тут (как и в других местах), Нурислан обзавёлся и изрядным количеством приятелей, и определённым кругом людей, сообщавших новости обо всём вокруг.
Именно эти новости (вернее, их обработанная версия с выводами) и были сутью работы Нурислана. Призванной ответить на один-единственный вопрос (вернее, отвечать на него ежедневно): столпам власти Султана в провинции что-то угрожает? Или всё идёт, как задумано в Метрополии?
Поначалу Нурислан обрадовался подселению кочевых родственников Правящего Дома в провинцию: по идее, они должны были стать противовесом пашто и создать внутренний клапан в обществе, для выплёскивания недовольств властью и возникающих противоречий.
В реальности же, всё оказалось иначе. Не смотря на потерю большой части воинов (отправившихся по приказу Султана, куда сказали), новоприбывшие туркан не просто молниеносно адаптировались, а затронули самую что ни на есть профессиональную струну Нурислана.
Совсем недавно в провинции был нарушен один из ключевых столпов власти Метрополииголод.
Об этом, разумеется, никогда и нигде не говорилось вслух (ибо действие и намерение никак нельзя было счесть богоугодными), но монополия на «кормление страждущих» в голодные годыэто монополия исключительно Столицы.
Так было, так есть, так должно быть и в будущем.
Попутно, регулярно возникающий (в сегодняшней цивилизации) голодещё и прекрасный инструмент усмирения непокорных в провинциях. А непокорные эти есть всегда, просто волнения то вспыхивают ярче, то затухают на время. И для этого, кстати, упомянутый голод просто обязан случаться регулярно.
А сегодня в провинции монополия Столицы на власть была нарушена.
Это был лишь один из многих примеров, но очень показательный. По логике, создать запасы на местах можно даже из того же зерна, что с избытком один год из двух производит каждая провинция. Потом, в случае недорода, не вывезенное из провинции зерно можно раздатьи проблема решена.
Но для власти Метрополии гораздо полезнее бесконечно благодарная, пусть и едва стоящая на ногах (от голода) тысяча народу, выжившая из каждых пяти тысяч.
Чем все пять тысяч, сытые и критикующие власть.
Землясобственность Султана. Даже если народа на ней не станет вообще, его власть над территорией не пошатнётся. В крайнем разе, нагонят в очередной раз вместо пашто каких-нибудь очередных туркан. Или вместо окончившихся (по причине того же голода) турканкаких-нибудь forsii tojiki.
Пока власть Метрополии над территорией незыблема, интересы Султана в долгосрочной перспективе не пострадают. Ну будет с этих земель налог с дохода платить другой народ
А вот если на территории убрать саму угрозу голода (и, как следствие, регулярную необходимость помощи из Метрополии, чтоб спасти хотя б одного из пятерых), то даже самому Нурислану скоро станет не понятно: а чьей власти в Городе больше?
Султана? До которого далеко, но которому налог исправно перечисляют? Не уведомляя более ни о чём (другое дело, а станет ли Султан вникать во что-то, кроме суммы собранного налога; но эти мысли Нурислан даже думать боялся, не то что озвучивать).
Или местного Совета Города, выскочившего не пойми откуда и реально сосредоточившего всю власть в своих руках? Вообще без какой-либо оглядки на Султана и метрополию.
Попутно, в означенном Совете, к удивлению Нурислана, заседали и пашто, и фарси (вернее, их местные разновидности), и сами туркан, и джугуты Законность же необычному образованию придавала дочь Хана Туркан, имевшая тамгу на княжение от самого Султана.
Кстати, Нурислан тогда ещё подумал, что государствоэто может быть не только земля.
Это могут быть ещё и люди. Вон как у туркан. Выделили им вотчинуони снялись и десятками тысяч переселились. И их Хануважаемый человек, поскольку тысячи воинов у него никуда не делись, пришли вслед за ним.
А случись вдруг что, они и с этих земель снимутся, и так же точно откочуют ещё куда. Получается, у Султана государство стоит на месте, а у кочевых турканкак будто кочует вместе с ними. Интересная мысль, надо будет додумать при случае
Угрозу трону в данный момент Нурислан усматривал сразу в нескольких вещах, происшедших в один момент времени.
Поначалу, он добросовестно фиксировал всё и, зашифровав, отправлял по обычному каналу в виде донесений.
Но караваны купцовне самый быстрый способ связи. Амулеты в службе Нурислана не практиковались, по крайней мере, для такой работы. Вестям, пришедшим по амулетам, просто не верили, требуя подтверждений другими способами.
На каком-то этапе, сумма происходящего превысила критическую отметку и Нурислан понял, что настало время действовать решительно и самостоятельно.
Во-первых, вначале почему-то замирились два непримиримых исстари врагапашто и кочевые туркан.
Резонов Султана Нурислан знать, естественно, не мог, но был далеко не дураком, чтоб понять: туркан сюда отправили в качестве противовеса пуштунам. Которые и на Хинд регулярно ходили в набег, и грабежи соседей учиняли с завидным постоянством.