Альву откровенно потряхивало. Принадлежащая храму территория четко определялась мрамором и начиналась уже в трех шагах от крыльца, в то время как богиня Смерти активно недолюбливала Хейенских остроухих. С точки зрения легенд и традиций «опиума для народа» бояться ее гнева у Айлин были все основания. Как впрочем, и у любого альва оказавшегося на принадлежащей Хеле территории. Благодаря экстерриториальности храмовой земли, теоретически кто угодно мог этого наглецаабсолютно безнаказанно зарезать, например.
Надеюсь, что внутрь ты со мной не пойдешь? Обняв ее за талию, шепнул я в острое ушко.
Коллизия взаимоотношений «Избранного» персонификации смерти и по умолчанию ненавидимой этой силой полукровки здорово тяготило мысли Айлин. И в итоге женщина не придумала ничего более умного, нежели вместе со мной войти в храм и, склонившись перед алтарем Хелы, вознести ей достойные жертвы. Если у меня раньше и были сомнения, что ловит фера Врана за пипку разведенка с прицепом ради своих перспектив, а не его богатого внутреннего мира, то теперь они должны были сдохнуть в страшных корчах. Лезть ради меркантильных соображений в храм враждебной силы, рассчитывая только на половину человеческой крови в своих жилах было бы достойно легенд. Очень страшных легенд. С принципиально отсутствующим хэппиэндом. Во всяком случае у ее брата от идеи сестренки остатки хмеля вылетели из головы за секунды.
Пойду. Решительно покачала головой женщина, вывернувшись из объятия и вцепившись в мою руку как клещ. Нельзя не идти.
Идеей фикс Айлин в этом замысле были непременно ожидающие меня за связь с альвой неприятности от покровительницы. Уверения что никаких обязательств я ни с кем не подписывал, так что Хеле под моим одеялом делать нечего не помогли ни на йоту.
Мда Вздохнул я, рассматривая статую красивой, стройной, длинноволосой женщины в чешуйчатом панцире, с узким мечом в правой руке и вороном на запястье левой. На Земле эта скульптура, как впрочем, и все рядом стоящие, обязательно нашла бы своего покупателя. Особенно если довести до обеспеченных ценителей искусства ее древность.
Прекрасная рейна, благородный господин! Перебил нашу идиллию низкий, хорошо поставленный голос. Вам стоило бы покинуть землю Храма.
Стоявший в дверях примерно сорокалетний священник имел на поясе своей темной мантии узкий кривой кинжалгорлорез, отличался не высоким ростом, но шириной плеч, мощные мышцы скрывал слоем сала и брил голову, что нас кстати роднило. К длинным дворянским патлам я здесь так и пристраститься не смог.
Смотрел жрец на нас без особого удовольствия, но и ненависти в глазах у него не было. В отличие, кстати, от рядом стоящего помощникасухощавого парня, лет, наверное, двадцати с оружием покрупнее. Его кинжал был скорее похож на небольшой меч. Взгляд молодого человека, направленный на Айлин горел ненавистью так, словно он объяснился в любви, а девушка предложила передернуть за туалетом.
Я знаю куда пришел. Отрицательно покачал головой я и покосился на свою даму. Дорогая, ты точно не хочешь подождать снаружи?
Та отрицательно замотала головой, сдавив мне локоть с силой гидравлического пресса.
Мы много слышали о вашем храме, мягонько улыбнулся я священнику, хотелось бы на него взглянуть. Ну и если очень повезет, поговорить с настоятелем о божественном.
Тогда вы пожалеете о таком оскорблении, черви. Не выдержав, прошипел на это поперек босса нервный младший служитель культа, картинно положив руку на свой кинжал.
Молодой человек. Ничто в этом мире не стоит так дешево и не ценится так дорого, как обычная человеческая вежливость. Медленно сказал я, ощущая как никогда ранее четко, как из меня исходит тот самый холод. Энергетика этого святого места наверняка помогла. Людей и нелюдей, насколько можно догадываться, тут запустили под нож немало.
Ик поперхнулся священник и отступил от меня на шаг, тоже схватившись за свой горлорез. А вот парень тупо впал в ступор. Я бы сказал, что даже не бледнея, а выцветая под старую фотографию.
Так может мы, всетаки зайдем? еще раз мягонько улыбнулся я настоятелю, даже не пытаясь остановить этот свой, именно свой ледяной ветер.
Тот, беззвучно разевая рот как вытащенная из воды рыба, растерянно сместился в сторону.
Ну а с тобой я разберусь позже. Проходя мимо младшего жреца (или кто он тут, служка или диакон?) провел я ладонью по его бархатистой щечке. Раз уж старшие тебя правилам приличия не научили.
Нет, мне было понятно, что имеющий спеси куда как больше чем мозгов парень просто погорячился. Но это были совсем не мои проблемы. Окружающий нас мир не прощал подобных ошибок. Служба в храме богини профессиональных убийц, судейских и тому подобных неприятных личностей вовсе не индульгенция.
Внутри храма на декорации для фильма ужасов, которые мы могли бы ожидать, ничуть не было похоже. Допустим наос, несмотря на полное отсутствие прихожан, был хорошо освещен оконным светом и светильниками. Читай «Хела Справедливая» недостатка наличности от поклоняющихся не испытывала. Вдоль стен стояли все те же скульптуры хозяйки, превосходно оттеняемые развешенным от потолка до пола всевозможным вооружением. Алтарь был здоровенной, плоской серой каменной глыбой, надо полагать использовавшейся по своему назначению задолго до постройки сего здания. Сейчас в вырубленной посреди этой глыбы пологой чаше стояла главная, и без сомнений самая красивая из храмовых статуй, в буквальном смысле слова казавшаяся живой. На этот образ даже измазанные какойто грязью ноги и те работали.
Невероятно с трудом сумел протолкнуть я через сухое горло одно единственное слово. Так же как и я потрясенная Айлин стояла рядом, забыв как дышать.
Позировавшая скульптору натурщица на Земле собирала бы стадионы. Рост около ста семидесяти, возраст под тридцать, высокая грудь, сильные бедра, правильные черты лица, потрясающие платиновые волосы.
В общем не удивительно, что неизвестный поклонник заказал скульптуру красотки со всеми особенностями оригинала. Начиная с великолепно подобранного цвета камня тела статуи, до «живых» глаз, видимо из горного хрусталя и парика на голове включительно. Нет, я, конечно же, этот платиновый хайр руками не щупал, но искренне сомневался, что резец скульптора способен так выделить каждую волосинку, ну а доступная в эти времена краска не облезть.
Чувствую себя замарашкой, тихо призналась альва, также как и я приплющенная чувством прекрасного.
Этому образу Великой уже почти семь столетий. Голос храмового настоятеля нервно подрагивал, но было видно, что он почти пришел в себя.
Невероятное впечатление. Никогда не видел подобного. Охотно поддержал разговор я. Спровоцировать нападение если не на себя, то на Айлин, мне совершенно не улыбалось. И это не дешевая вежливость.
Молодой жрец стоял за спиной босса бледный как бумага и следил за альвой уже не с ненавистью, а, наверное, с легким испугом. И зря, конечно же. Бояться ему нужно было меня. Это оставшийся безымянным настоятель оценивал сложившуюся ситуацию адекватнее.
Кир, я хочу принести вам извинения за нанесенное оскорбление.
Вопервых, мое сердце не заставить биться чаще чужим титулом
К
ну а вовторых, вы меня не оскорбляли. Меня с моей избранницей оскорбил вот этот вот молодой человек. Не так ли?
Избранница, отпустив мою руку, попрежнему стояла перед статуей Хелы и беззвучно шевелила губами. Толи молилась, толи мысленно просила ее о чем то.
Кир, убедительно прошу у вас милости для юного глупца.
Тут есть чтото личное? перевел я взгляд на молодого человека, в прострации лупавшего тупыми глазками, глядя, как настоятель передо мной унижается. И еще раз повторяю. Не стоит фера называть киром.
Человека наделенного силой Великой знающие не могут не называть могущественным, кир.
Я обреченно вздохнул.
Убедили, досточтимый. Договорились. Так что возвращаемся к первой половине моего вопроса. Почему за язык этого безмозглого передо мной унижаетесь вы, а не он сам?
Не хочу потерять сына, признаваясь, слегка поклонился мне настоятель.
Единственный? Покосился на сопляка я.
Да, кир. Мы возвращаем свои долги сторицей, не сомневайтесь.
Я задумался. Загнать в долги высокопоставленного хеленита было чертовски привлекательной мыслью. Вот только что толку потом будет от этого долга? Это сейчас отец и сын обосрались от неожиданности. А потом что будет толку от услуги, которая уже оказана? Не могу же я замочить их за это к херам?
Тут я неожиданно для себя осекся. А почему это не могу? Наше чисто фракционное дело, никого постороннего не касается. Если конечно именно на принадлежащей Хеле земле за долг спросить. Глотки в эту чашу перерезав, например. Ну а настоятель, или же сам щенок всегда может заказать меня профильным прихожанам, чтобы жизнь медом не казалась. И кто интересно из нас станет первым?
Словно поняв, что он нем думают, щенок издал непонятный звук. Понял, куда он смотрит я полусекундой позже. Айлин держала в руке окровавленным свой маленький кинжальчик и, вытянув левую руку вперед, лила кровь с запястья под ноги статуи Хелы.
Твою мать! Айлин! Ты что тут, блять, делаешь!
И тут, вполне естественную при виде этого мракобесного пиздеца попытку остановить сумасшедшую женщину неожиданно для меня попытался пресечь жрец.
Кир! Сказал он, вклиниваясь между ней и мной. Нашу Госпожу без сомнений оскорбит прерванная жертва!
Да! Пожалуйста, не мешай мне милый! На секундочку отвлеклась на меня Айлин, что меня собственно на самом деле и остановило.
В общем, на этот раз повезло уже папаше.
Альва стояла, глядя в удивительно живые глаза статуи, и беззвучно шевелила губами, обращаясь к той, кого она олицетворяла. Ну а мне оставалось только смотреть на всю эту безумную кровавую хуйню и бесится от своего бессилия. Пускай я даже и понимал, что ничего понастоящему опасного для Айлин не происходит. Не сонная артерия там чай вскрыта. И даже если кровь в ране на запястье в процессе жертвоприношения не свернется, потеряет сознание и упадет женщина повсякому раньше, чем кровопотеря станет критической.
В последнем через некоторое время я уже был не уверен. Крови в жертвенную чашу натекла целая лужа, скульптура уже понастоящему стояла в крови, но падать Айлин попрежнему не собиралась.
Я начинаю волноваться за свою женщину. Сказал я жрецу. Рискну предположить, что это может очень плохо кончится. Для окружающих.
Рейна нашла в себе смелость о чемто просить Госпожу, с трудом оторвал от нее взгляд преисполненный явного почтения настоятель. Сынок стоял с другой стороны и метался взглядом между ней и мной. Судя по всему, он уже отошел от шока, и к нему приходило понимание о глубине блудняка, в который он загнал себя вместе с отцом. Прощать долг после подобной нервотрепки я, конечно же, не собирался, кому бы они на меня заказ не кинули.
Пиздец! Сказал я, в очередной раз, испортив энергетику святого места сквернословием. Но еще немного, и будем заканчивать. Переливать кровь как мне кажется, тут не умеют. Ну а живут лирезусы, даже не представляю
В следующую секунду под ногами статуи полыхнуло пламенем, и у Айлин подломились ноги. Подхватил я ее буквально в последний момент. Платок давно был подготовлен для перевязки, я взял ее левую руку. И обнаружил, что рана там отсутствует. Даже полосы шрама не было. Как впрочем, и каких либо следов крови.
Вот блять!
На правой руке было то же самое. Одно только лезвие кинжальчика утверждало, что ничего мне не померещилось.
Уже понимая, что там увижу, я взглянул в алтарную чашу. Она была абсолютно чиста. И никаких следов грязи на мраморных ногах Хелы, кстати, тоже не было.
Вот это поворот!!!
Госпожа снизошла к вашей рейне. Жрец смотрел на Айлин с откровенной жадностью.
А вот у его сына испуганно тряслись губы.
Глава III
Только не говорите, что чтото случилось! Обвиняюще направила на меня сложенный веер Эннигерд ан Феллем.
Эта женщина мне нравилась, знала, что нравится и довольно хорошо понимала. Также как впрочем, и ее муж.
Да, фрейя Эннигерд. Мрачно усмехнулся я. Я ненадолго. Айлин очень скверно себя чувствует, так что сегодня мне надо быть рядом с ней.
Все так серьезно? Удивилась хозяйка дома. И что же с вашей девушкой произошло?
Как, оказалось, прорвало меня сарказмомтакая тешущая мужское самолюбие женская целеустремленность как «Вижу цель, не вижу препятствий» имеет еще и недостатки. Как продолжение достоинств или чтото типа того.
Еще более заинтересовавшаяся фрейя замерла, ожидая продолжения.
Сегодня мы сходили в храм Хелы во Внутреннем городе. Мы это в смысле она и я.
На лицо матери четверых взрослых детей, выглядевшей изящной двадцатипятилетней красавицей легла тень. Уж онато прекрасно представляла, что могло произойти с альвом, или пусть даже альвойполукровкой имевшей неосторожность побывать на экстерриториальной, или если точнее с точки зрения закона принадлежавшей Богине Смерти земле. То, что слуги богини жили среди людей, вовсе даже не отменяло для них возможности при случае пойти на принцип. Хела по неизвестной причине изрядно недолюбливала остроухих. Возможно, что даже за их бессмертие (или очень долгую жизнь, кто там эти мифы разберет).
Не успели ее защитить, фер Вран?
Если бы. Поморщился я. Я имел глупость позволить ей пройти к алтарю.
Пожертвовать несколько капель крови твоей богине в ее положении очень мудро. Осторожно заметила фрейя. Меньше будет поводов для вражды, для вас двоих. Любой причт это оценит, а женщина должна думать о будущем. Так что там произошло?
Она и подумала. Вернулся ко мне сарказм. Вскрыла свое запястье и лила кровь в чашу, пока Хела ей не ответила.
Что!!? Не уследила фрейя Эннигерд за своей громкостью. Окружающие обратили все свое внимание в нашу сторону. Муж с сыном направились к нам.
Хела услышала ее просьбу. Повторил я.
То, что днем произошло в храме, если называть вещи своими именами звалось божественным чудом. В нормальных условиях, жертвуемую хеленитами кровь с алтарей банально смывали служки, ибо постоянная вонь тухлятины это совсем не то, что прихожане ждут от святого места. А вот события, подобные исчезновению в яркой вспышке крови из жертвенной чаши даже тут, в мире где, несомненно, жили, здравствовали и возможно коегде даже процветали сверхъестественные существа, были мягко сказать нерядовыми. Во всяком случае, братца Айлин и его министериалов реакция высшей инстанции на просьбу о благословении наших отношений потрясла как бы ни больше чем видевших все своими глазами храмового жреца с сыном. Богиня мало того что приняла дар, она еще и закрыла рану жертвующей, что было однозначным знаком божественного к ней благоволения. У молодого человека, быковавшего на проявивших вопиющую наглость альву и ее любовника были все основания перепугаться даже без наличия на поблизости моей недовольной физиономии. Тех, на чьи молитвы отвечали боги, если не во всем Хейене, то в Аэронской империи было очень немного даже среди жречества. Айлин, порасшибав своей рыжей головой все шаблоны смертепоклонников, взлетела в топ.
Что, кто услышал? Уточнил подошедший к нам супруг дамы.
Хела, задумчиво сообщила ему фрейя Эннигерд.
Кого? не стал гадать Мохан ан Феллем.
Его сын оказался куда более догадлив:
Не скажи мне, что фрейю Айлин?
Ага, кивнул я. Угадал.
Где она?
На постоялом дворе лежит, крови много потеряла.
Все трое ан Феллемов начали играть в переглядки. Ну да, она хоть и полукровка, а не чистокровная альва, но все могло закончиться куда печальнее.
Доктор у нее был? Как с перевязкой? Фрейя Эннигерд, как весьма мудрая женщина первой созрела для конструктивных вопросов.
Пока и я сам справлюсь, покачал головой я. Рана закрыта, а чем ее кормить и поить для восполнения кровопотери, мне советчики не нужны. А там и Киран ее посмотрит, я его, кстати, хотел пригласить помочь.
Наши нескоро еще появятся, покачал головой капитан.
Я знаю. Скажешь ему, что я нахожусь в «Белоголовом коне» и очень просил его мою женщину посмотреть?
Маг одну только рану зарастил?
В смысле? не понял я.