Войнадело
Да кто вам вообще сказал, что тут война? То, что Сатория в наши земли рветсяэто еще не война! Это на границе конфликт
Конфликт, кивнул молчавший до этого Билл. Десять тысяч рыл, конфликтовать пришли.
Всяко бывает, насупился Рум. Но то, что маг этот говорит, мол, со всех сторон империю атакуют, это вилами по воде писано!
Тебе мага слова мало? хмуро поинтересовался Гурт. Тогда вот тебе мое словоущелье этонаша земля. Ты присягу императору давал, жизнью и душой клялся, что земли империи хранить будешь, не жалея себя. Так что
А я от клятвы своей не отрекаюсь! Я вам о другом толкую! К нашим надо выходить и от мага этого подальше держаться! не унимался Рум. Он в свою тьму смотрит и кровь как водицу льет! А как прижмет егоон нас в расход пустит! А я живым еще империи послужить хочу, а не умертвием тупым, как наши
В этот миг Вар резко вскинул руку и повернулся в сторону небольшого холмика, из которого торчала трубка.
Показалось, расслабившись произнес десятник. Дышит
В следующий миг холм приподнялся, и из него показалась голова, плечи и руки Мака. Спустя несколько секунд он, откашливаясь, выполз из ямы. Постанывая от боли, дрожа от холода, он подошел к костру, на ходу стряхивая с себя пыль и комки земли.
Как оно? кивнул Билл, всматриваясь в перемазанное лицо парня.
От-от-от отбился, кивнул подмастерье, едва попадая зубом на зуб. Я-я-яма остыла быстро. Д-д-думал, замерзну н-н-насмерть.
Луна полоборота по небу сделала, произнес Гурт, кинув взгляд на небосвод, усыпанный звездами. Мы уж за худое думать начали.
Маг тот темный, может, и мастер, отхлебнув теплого супа, согретого на расходящемся костре, парень начал рассказывать:Но в ритуалистикеноль полный. Он меня проклянуть по-старому пытался. А проклятья старые все на тех, кто по земле ходят.
Потому ты в землю зарылся, догадался Вар. Мертвого изображал?
И да, и нет. Для проклятья я мертвый, а для поисковых заклинанийменя не существует. Нет, и все. Мак сделал еще несколько больших глотков и продолжил:После третьего ритуала он, видимо, глаз совсем извел. Четвертое заклинание он пытался без ритуала сделать. Только ничего не вышло у него. Я успел глаз в гной обратить, пока он заклинание на поиск сделать пытался.
Воины переглянулись.
Так значит, вышло все? спросил Билл.
Вышло, кивнул подмастерье.
Завтра с утра в путь? с надеждой поинтересовался Гурт.
К заставе, приходя в себя, кивнул Мак.
Вар продолжил точить меч, а Билл решил поставить кашу еще раз, видя, как быстро умял остатки подмастерье. Гурт продолжил постепенно подкладывать ветки, и только Рум больше не произнес ни слова. Разве что несколько раз кинул встревоженный взгляд на мага.
Говорят, внешнюю заставу делали как первый фронт, бормотал Гурт, устало переставляя ноги. Там планировали серьезную стену построить и перекрыть ущелье совсем, но, как обычно бывает Кто-то увел деньги, кто-то начал верещать о излишних военных расходах А еще болтают, что клан «Древней сосны» отказался выполнять распоряжение императора. Вроде как он на них повесил строительство стены.
Не, подал голос Вар. Там не так было. Никто не смеет ослушаться указа императора. Даже великие кланы. «Древняя сосна» выпросила у императора отсрочку в пятьдесят лет. У них наследники грызню начали. Внутри клана почти война.
И император разрешил им грызться дальше? с сомнением поинтересовался Мак. Его взгляд устремился на вершину, до которой было еще несколько часов ходу.
А бог его знает, но стена у внешней заставы и крепость накрылись медным тазом, пожал головой Гурт. От степняков хватает, а саторцы могли и в обход пройти в империю. Через ущелье оно, конечно, ближе, но на нем клином свет не сошелся.
Как видишь, сошелся, Вар оглянулся назад. Остальные солдаты тоже едва переставляли ноги. Весь дневной переход они шли без остановок и сейчас были готовы упасть прямо на камни там, где стояли.
Надо передохнуть малость, произнес Гурт, оценив состояние солдат. Передохнуть и последний рывок сделать. С этой сопки заставу видно. Тут часа два ходу, не больше.
Мак кивнул и присел у огромного валуна, покрытого мхом.
Дышать тяжело, тихо произнес он, растирая колени руками, одетыми в стальные перчатки. И колени гудят
Это горы силу забирают, подал голос Билл. Горы всегда забирают твою силу, если ты их не по чину оседлать решил.
Верно говоришь, кивнул Гурт, усаживаясь рядом. И пока ты с них не сойдешьсилу не вернут
Горная болезнь, еле слышно произнес Мак по-русски.
Перекусить надо, произнес Рум, доставая кусок подсохшего хлеба. И думать, как костер жечь будем. Тут дров нет
У Жака мешок, кивнул на молодого парня Вар. С навозом засохшим. Горит слабо и воняет, но долго, и весит не много.
Каравай хлеба и небольшой кусок сыра разделили на всех и пустили по кругу бурдюк с сильно разбавленным самогоном.
А руки у тебя навсегда черными останутся? вдруг спросил Вар, глядя, как Мак облизывает стальные накладки на пальцы.
Мак замер и взглянул на грязные перчатки, которые не снимал уже несколько дней. Потом взгляд перешел на воина.
Навсегда, кивнул он. Да и не руки это, если разобраться.
А что?
Артефакты. Артефакты из моей плоти. задумчиво ответил подмастерье. По другому было бы долго и сложно. Мне, чтобы биться силой так, как сейчас, еще полгода заниматься надо было бы.
Парень устало вздохнул и поднял взгляд к голубому небу.
Помнишь, мы медь собирали и золото? Перед тем как на лагерь перевалочный напасть? Вот с той меди, золота и своей плоти я артефакты и сделал. Мак обвел взглядом воинов. Не было у меня другого выхода. А то, что осталосьвечерами на заготовки для баньши делал.
А как ты теперь с ними, Гурт указал на стальные перчатки. Ты теперь до смерти будешь в перчатках ходить?
Лучше так, чем силой все подряд пачкать, пожал плечами Мак. Ладно бы я магом жизни был или света. Если я пальцем живого коснусь, оно помереть может, а не погибнет, так проклятье заработает.
Мак стащил перчатку и отломил рукой кусок хлеба. Прямо на глазах воинов хлеб начал темнеть и покрываться плесенью.
Вар и Гурт переглянулись.
Больно высока цена, покачал головой седой десятник.
А меня торговаться не звали, выдавил подмастерье горькую усмешку. Либо так, либо никак.
Мак кивнул Биллу.
Там еще немного осталось огонь-воды? Рану бы промыть
Здоровяк кивнул и достал из своей сумки почти пустой бурдюк с самогоном и остатки чистой тряпки.
Держать надо? спросил Вар, глядя, как укладывается на спину подмастерье.
Справлюсь, выдохнул парень, готовясь к очередной экзекуции.
Билл размотал повязку и смочил в самогоне тряпицу.
Не дергайся только, произнес он, передавая ее Вару. Зря не дал нам в лагере сразу рану обработать.
Времени не было, произнес подмастерье, собираясь с духом. Едва уйти успели.
Пока Мак шипел и скрипел зубами, рядом, глядя на сопки вокруг, начал рассказывать Гурт.
Я когда служил первый срок, думал, вернусь домой, денег привезу, заживу по-настоящему. Нас то в семье семеро пацанов росло. Отец рано помер, лихоманкой положило его в конце зимы. Гурт приложился к бурдюку и, вздохнув, продолжил. Так вот, когда вернулся с первого срока, оказалось, что девка, которая меня клялась ждать, померла в третью зиму, как ушел. Одного брата на торжище до смерти палками забили. Он спьяну на кланового сборщика налогов с кулаками полез. Матушку тоже предки прибрали к себе. Трое братьев ушли в столицу по прошлой весне. Больно голодно было в родной деревне.
Вар закончил промывать рану и, закупорив бурдюк, передал здоровяку, после чего внимательно оглядел Гурта.
И вот я вернулся после первого срока. В кармане три золотых монеты. Одну за службу, вторую за войну, а третью трофеями собрал. Думал, заживу, а дома шаром покати. Двое братьев едва концы с концами сводят. Если бы не корова, так давно бы по миру пошли. Да и та тощая, больная. В зиму с них сборщик три шкуры содрал за два года. Считай, только на посев зерна оставил, да корову одну. Вроде как не до последнего обобрал. Гурт усмехнулся и махнул рукой. И чего делать было? Из семерых братьев, матери, да девки моей, что по ночам душу во сне грела, осталось только двое братьев и три золотых.
Мак осторожно поднялся и сел так, чтобы Вару было удобно его перевязывать.
Пожил я так с братьями несколько месяцев и на душе такая тоска встала, что совсем сник. Оглядел наш дом родительский и махнул рукой. Пешком пошли с братьями на ярмарку, к городу. Там все золото отдал. Скотину скупили, зерна набрали, птицы, лошадей справных, инструмента. В общем, хозяйство недурное собралось. На троих бы хватило. Гурт улыбнулся доброй улыбкой. Уже обратно возвращаться хотели, но тут я увидал императорский сбор армейский. За золотой на пять лет. Ну, и решил, что лучше уж обратно, чем в деревню свою.
Воротило от работ земельных? спросил Рум.
Да не то чтобы воротило, пожал плечами Гурт. Матери могилка, девки моей и брата. Дом пустой. Троих братьев куда занеслочерт его знает.
Тут десятник задумался на несколько секунд и кивнул своим мыслям.
Наверное, меня с мертвой матери и девки воротило. Оно вроде как с мыслями о девке просыпался, а с мыслями о матери засыпал. А тут вернулся и как ножом по сердцу. Тоска черная на душу легла.
Ты никогда не рассказывал о прошлом, тихо произнес Билл. А дальше что было?
Дальше? поднялся на ноги Гурт. Дальше я в строю четыре срока выслужил. После каждого срока в деревню возвращался. Золотую монету братьям нес, могилам кланялся, надирался как грузчик в порту и снова сбор армейский искал на ярмарке.
А когда у тебя срок выходит? задумчиво спросил Рум.
Этой весной вышел, тихо ответил Гурт.
А почему тогда остался?
До родной стороны далеко. Да и на кого оставить вас, оболтусов? Меня же до этого в десятники не ставили. седой воин подхватил мешок и закинул на спину. Ну? Чего расселись? Нам наверх забраться надо и место для лагеря найти. Да и магу нашему поглядеть надо. Может, там и будет он свое колдунство творить?
Отряд медленно поднимался на ноги и разбирал поклажу. Когда вперед выдвинулись Билл и Мак, Вар, шедший рядом с Гуртом, тихо спросил:
А ты чего откровенничать начал? Вроде никогда не рассказывал за свою родину. Только за жизнь в армии
Кошки на душе скребут, признался Гурт. Говорят, если на пустом месте такое творится, то помирать скоро придется.
Ты же в поверья армейские не веришь, мотнул головой Вар.
Не верил, пока самого не пробрало, пожал плечами десятник.
Чем вы тут вообще занимались, произнес Марад, оглядывая десяток магов с бритыми головами и рунами на темечке. Сколько вы давили эту защиту?
Если вы не заметили, то среди нас нет черной метки, надменно произнес маг огня, кидая злобные взгляды на темного мага. С кровью у нас тоже никто не работал
Но элементарные принципы вы-то должны знать, не упустил возможность кинуть колкость маг. Это же не уравнения Самато, чтобы в этом разбирались лишь избранные.
Отчего же тогда вы не вступили с нами в осадную атаку? подал голос маг воды. На вас внезапно напал липкий пот? И колени у вас затряслись с дороги?
Мы прекрасно видели, как вас истощила эта защита, кивнул огненный. Каждый занимается своим делом. Будьте терпеливее к своим коллегам. Иначе
Что иначе? вскинул голову Марад.
Иначе в критический момент, когда вам нужна будет помощь, вы ее просто не получите! закончил за огненного маг воды. А свои подначки оставьте для придворных интриг. Здесь опытные боевые маги, а не
Я тоже, знаете ли, не из придворных лизоблюдов, заметил темный и вышел из шатра. Оглядев развалины заставы, он устало вздохнул и потер лицо ладонями.
Тут он кожей почувствовал внимательный и злобный взгляд. Глаза пробежали по сопкам и отвесным скалам ущелья. На одной из вершин он заметил небольшую, едва заметную группу людей. Они стояли не таясь, словно красовались перед кишащими в ущелье солдатами.
Один из неизвестных поднял руку над головой и активировал заклинание. Над его головой возник черный, как сама тьма, шар, который испускал свечение, видимое даже на таком расстоянии.
У-у-у-у, протянул Мадар, на лице которого снова возникла хищная улыбка. Ты живой! Я знал Ты слишком хитрый, чтобы просто взять и исчезнуть!
Темный маг раскинул руки в стороны и слегка их приподнял так, чтобы получилась подобие латинской буквы «V», и активировал небольшую иллюзию из тьмы. Над головой Мадара возникла огромная собачья голова. Она раскрыла пасть, клацнула зубами и, обратившись к небу, испустила громогласный вой.
Черное солнце, улыбаясь безумной улыбкой, произнес Мадар. Будем знакомы, мастер!
Из палаток тем временем повыскакивали маги, привлеченные громогласным воем иллюзии.
Мадар! Какого черта вы творите? возмутился Томпо.
Глянь на ту сопку, указал темный маг. Это наш знакомый. Тот, который заставил наши войска поголодать.
Мадар! рыкнул на него Томпо. Только не говорите, что собираетесь
Поймать его, кивнул темный маг, не отводя взгляда от черного солнца. Да, я собираюсь его поймать!
У вас приказ от самого императора Сатории, сквозь зубы произнес маг земли. Вы понимаете, что нарушаете приказ
Я собираюсь обеспечить безопасность последующих караванов, пожал плечами Марад. А уж каким путемэто мое дело.
Томпо уже хотел открыть рот, чтобы выдать очередную гневную тираду, однако вместо этого он его закрыл, поджал губы и произнес ледяным голосом:
Если вы собираетесь гоняться за ним по горам, мне придется отправиться с вами.
Я не собираюсь таскать с собой балласт, раздраженно буркнул темный, отправляясь в сторону своего шатра.
Тогда не берите с собой лишнего, ответил Томпо.
Опоздали, уже в десятый раз повторил Рум, с остервенением кидая камень с отвесной скалы, словно мог достать до остатков сил, болкирующих ущелье. Остальные воины устало развалились на камнях и молча ждали решения Мака.
Парень пришибленно смотрел на уходящую за горизонт колонну войск, суетившихся в лагере немногочисленных батраков и расхаживающих по лагерю магов. Их было легко отличить по лысым головам и цветным татуировкам.
Что делать будем? не выдержал молчания Билл.
Мак оторвал взгляд от горизонта и повернулся к оставшимся воинам.
Я не знаю, едва слышно прошептал он. Обреченно, отрешенно и совершенно потерянно осмотрел каждого из солдат. Однако, когда взглянул на усталое, покрытое щетиной нескольких недель лицо Гурта, то вдруг что-то в душе шевельнулось.
Чего говоришь? переспросил воин, достав краюху подсохшего хлеба и начав ее грызть.
Я говорю, что у меня дети остались, облизнув губы, произнес Мак. Двоеу клана «Падающий лист». Четвероу клана «Дух реки Рё». Один от простолюдинки А еще есть Левитания и двое братьев А я ведь ни одного ребенка своего не видел. Даже не знаю, как их зовут.
Это ты к чему? нахмурился Вар.
Это я к тому, что если тот маг не соврал Если империю сейчас со всех сторон соседи как стая псов человека рвут, то даже если бы мы Если бы мы всех саторцев тут положили Мак поднялся и снова взглянул на лагерь, говоря уже более уверенно. Даже если бы мы их тут положилиимперию нам так не спасти.
Думаешь, кроме тебя умных нет? усмехнулся Рум. Думаешь император лапки вверх поднял и кланы на войну не призвал?
Думаю, что призвал, кивнул темный подмастерье. Но я не про то. Нам надо самим собрать армию. Армию, которая саторцам в спину ударит и императору в подмогу будет. А если император и вправду лапки кверху поднял, то мы силой станем Той силой, что империю удержит.
Мак обернулся к воинам и, заглядывая в глаза каждому, четко добавил:
Сейчас Именно сейчас я кое-что понял. У нас нет ни командира, ни наставника. Даже законы над нами, по сути, не висят. Каждый из нас должен понять важную вещьчто бы мы не сделали дальше, чтобы не произошлоэто будет наш выбор. Парень взглянул на свои руки и продолжил, не поднимая взгляда:Если кто-то решит уйти и попробовать выжитья не стану препятствовать. Если кто-то решит пробиваться к войскам императорая не буду мешать.
А ты сам что делать надумал? поинтересовался Вар.
Я пойду собирать трупы, сглотнув, произнес Мак. Собирать трупы и поднимать нежить. Столько, сколько получится. Обычных мертвецов, тварей, призраков и гулей. Всех, кого смогу поднять Всех.