Голоса приближались. Судя по всему, в его сторону двигалась немалая труппа людей, и не было никаких сомнений в том, что это представители Племени. Андрей запоздало сообразил, что следовало не прятаться, а убегать, но теперь уже поздно было менять свои планы. Люди приблизились настолько, что могли услышать его шаги, вздумай он пуститься наутек. Оставалось стоять за дверью в темноте, дышать редко и тихо, и верить в лучшее.
Вскоре неизвестные вошли в его коридор. Их было не менее пяти. Двигались они смело, не таясь, не опасаясь ни ловушек, ни засад. Очевидно, данная территория была хорошо им знакома, и они точно знали, где разбросаны дощечки с гвоздями, поскольку сами их, вероятно, и разбрасывали. Точно так же эти люди не ждали нападения, абсолютно уверенные, что нет в лабиринте силы, способной противостоять Племени. И в этом они, возможно, были правы. У Андрея, во всяком случае, не было никакого желания вступать с этой шайкой в борьбу. Те трое, что были убиты им на лестнице, дело другое. Там не оставалось выбора, к тому же ему сильно повезло, что люди не ожидали нападения. Этот же отряд больше, и если с тремя людоедами ему как-то удалось совладать, то с этой шайкой не спасет никакое везение.
Люди прошли мимо его комнаты, не замедляя шага, направляясь в сторону лестницы. Андрей надеялся, что в их разговорах проскользнет какая-нибудь ценная для него информация, но просчитался. Местные обитатели толковали о тех же материях, которые живо интересовали их и в прошлой жизни - о еде и женщинах. Будь в лабиринте спиртное, они, вне всяких сомнений, говорили бы и о нем, но в бетонной тюрьме царил сухой закон.
Отряд проследовал мимо и покинул коридор. Шаги и голоса постепенно удалялись, пока, наконец, полностью не растворились в безмолвии лабиринта. Лишь после того, как это случилось, Андрей позволил себе сделать глубокий вдох и осторожно пошевелиться.
Хоть людоеды не сказали ничего ценного, кое-что Андрей все-таки понял. Например, то, что двигались они к лестнице, а это означало, что вскоре они обнаружат своих соплеменников, что продолжали валяться мертвыми на ступенях. И еще то, что этот отряд откуда-то шел. Не прямиком ли из логова ли Племени?
При мысли, что он оказался между обителью людоедов и довольно крупным отрядом, Андрею стало нехорошо. О возвращении на лестницу следовало забыть. Идти дальше, означало влезть прямо в штаб-квартиру Племени. И лишь одному богу известно, что его там ждет. Очевидно, что ничего хорошего. Он уже видел, что представляет собой обиталище каннибалов. Но тех было всего двое. А какова численность Племени? Наверняка все подступы к их логову завалены человеческими костями, горами фекалий и ловушками, и не стоит сомневаться, что там выставлена охрана. Идти туда, значило идти навстречу погибели. Но и воспользоваться обратным путем он не мог. Точно так же Андрея не прельщала мысль остаться на месте и тихонько отсидеться. Как только людоеды обнаружат трупы, начнется облава. И проклятые дикари не успокоятся, пока не отловят обидчика.
Особо размышлять было не о чем, оставаясь на месте, он лишь попусту тратил время. Андрей осторожно выглянул из комнаты, убедился, что в коридоре чисто, и заскользил в противоположную от лестницы сторону. Действительно ли он двигался прямо в логово Племени, или нет, то был еще вопрос. А вот в том, что за его спиной находится целая банда хорошо вооруженных и мотивированных людей, он был уверен.
Он шел медленно, часто останавливаясь и прислушиваясь, но этаж тонул в тишине. Он во всем был самый обычный, ничто не указывало на то, что где-то поблизости располагается обиталище Племени. Постепенно Андрей немного успокоился - он прошел больше расстояние, но так и не встретил ничего необычного или опасного. Не было даже ловушек, которыми так изобиловали лестничные пролеты.
Вот в конце очередного коридора замаячила очередная дверь. Не теряя осторожности, Андрей тихонько приоткрыл ее и заглянул в образовавшуюся щель. Заглянул, и обмер.
За дверью не было коридора. Не было зала. Там раскинулось озеро.
20
Это было настолько невероятно, что Андрей, временно забыв об опасности, распахнул дверь и вышел на бетонный берег. Тот образовывали плиты перекрытия, небрежно обломанные с краев неведомой силой. А дальше простерлась водная гладь, черная и зловонная. Берега этого озера тонули во тьме, лишь по центру протянулась дорожка света. Андрей не сразу понял, что это. Лишь когда он приблизился к краю воды, то рассмотрел небольшой плотик, сколоченный из поддонов, на котором горела одна из лампочек. Тот был не один. Плотики располагались через каждые метров десять, между ними были протянуты кабели. Кто-то приложил немало усилий, чтобы создать эту систему бакенов.
Но не это потрясло Андрея, а размер обвала. Он уже видел такое прежде, но та пропасть была крошечной в сравнении с этим циклопическим каньоном. Десятки этажей рухнули вниз, и их обломки, вероятно, ныне покоились под толщей воды на неизвестной глубине. Пролом был широк настолько, что Андрей не видел его краев, и высок так, что потолок тонул во тьме. Меньше всего вопросов, пожалуй, вызвало происхождение воды. Андрей уже знал, что в стенах скрываются трубы водопровода. Вполне вероятно, что в ходе обвала они были повреждены, и вода, постепенно поступая из образовавшихся в них дыр, наполнила это внутреннее озеро. Странно только, что вся эта водная масса не нашла ни единой трещинки и не просочилась на нижние этажи. Похоже, построенный на совесть лабиринт, был способен выдержать даже такой грандиозный потоп.
После узких коридоров и крошечных комнат это гигантское пространство внушало иррациональный страх. В очередной раз в голову полезли вопросы, которые обычно отодвигала на второй план борьба за выживание. Как это возможно? Кто все это создал? Какая чудовищная сила послужила причиной таких страшных разрушений, и почему она не спровоцировала обрушение всего здания?
Андрей невольно прижался спиной к надежной бетонной стене, и со страхом взирал на гладь озера. Первый инстинктивный позыв вернуться в привычный коридор он подавил не без труда. Затем, сумев овладеть собой, он отлепился от стены и подошел к воде. Та была черной, как смола, что, впрочем, объяснялось не ее загрязненностью, но скудным освещением. А вот исходящий от нее запах однозначно указывал на то, что водоем давно и успешно протух. Вряд ли эта стоячая вода годилась в пищу, она наверняка кишела микроорганизмами, способными вызвать всевозможные неприятные последствия при употреблении данной жидкости внутрь. Андрей не хотел получить отравление, и еще меньше мечтал подхватить какую-нибудь инфекцию. Поэтому пить воду он не стал, даже побоялся дотрагиваться до нее рукой. Вместо этого он пошел по образованному плитами берегу, желая выяснить, нельзя ли обойти водоем посуху.
Один край водоема упирался в отвесную бетонную стену без выступов или карнизов. Андрей повернул обратно, и попытал счастье в противоположной стороне. Заодно он выяснил ширину озера. Та была более ста метров.
У противоположной стены, такой же отвесной и неприступной, им было сделано любопытное открытие. Света здесь было мало, так что Андрей чисто случайно заметил торчащий из темноты бок плота. Подойдя ближе, он убедился, что это действительно плот, и довольно большой. Кто-то специально вытащил его из воды и спрятал в темной нише, подальше от случайных любопытных глаз. И сделали это недавно, поскольку плот все еще был мокрый.
На то, чтобы связать одно с другим, не ушло много времени. Было очевидно, что плот принадлежал группе людей, которая проследовала мимо него в сторону лестницы. На этом плоту они приплыли откуда-то с противоположного края водоема. И туда же, вероятно, собирались вернуться, закончив свою вылазку.
Теперь у Андрея не осталось сомнений, что он нашел логово Племени. Оно было где-то там, за черным озером, скрывалось в зловещей тьме. Туда же вела цепочка бакенов, освещавших путь.
Можно было воспользоваться плотом, но Андрей не счел это умным решением. Во-первых, тот был слишком велик, и он едва ли сумеет столкнуть его в воду в одиночку. А во-вторых, взять плот означало во всеуслышание заявить о своем присутствии. Неизвестно, когда группа вернется с вылазки. Возможно, это произойдет быстрее, чем он думает, ведь людоеды могут вскоре обнаружить своих убитых подельников. Как они поведут себя после этого, было неясно. Начнут ли сразу же искать убийцу, или поспешат в логово, чтобы предупредить остальных? Второй вариант выглядел более разумным, и потому наиболее вероятным.
Оставался единственный вариант форсировать водоем - вплавь. Плавать Андрей умел. Он вернулся к противоположному краю озера, и там, почти в полной темноте, попробовал рукой водичку. Та оказалась удивительно холодной, даже ледяной. Едва представив себе, что придется окунуться в нее, Андрей едва не передумал. А ведь помимо этого были и другие причины отказаться от данной затеи. Хотя бы та, что все это сильно смахивало на самоубийство. Он сумел управиться с двумя каннибалами в их логове, и это стоило ему изрядной порции здоровья. Что же он собрался делать против целой толпы вооруженных дикарей, да еще на их территории? Андрей не знал ответа на этот вопрос, но им почему-то овладела железная уверенность, что Племя, так или иначе, помешает ему в его пути наверх. Не хотелось постоянно прятаться, таиться, жить в состоянии непрерывного ожидания чего-то ужасного. Слишком велик был соблазн попытаться решить эту проблему раз и навсегда, очистить себе путь к свободе, физически устранив препятствие. Он ведь сумел убить троих людоедов, сможет убить и остальных. Главное, не спешить, делать все с умом и осторожностью. Ведь члены Племени всего лишь люди. Пусть они и прожили в лабиринте дольше него, но это не сделало их ни сильнее, ни умнее. И он убьет их всех. Всех до одного. Он убьет стольких, скольких потребуется, лишь бы это приблизило его к освобождению. Андрей досыта насмотрелся на бетонную тюрьму, и твердо решил для себя, что не хочет тут жить. А все те, кто счел подобное существование приемлемым, кто освоился и смирился, они не заслуживали ни жалости, ни оправдания.
Подумав, Андрей снял одежду, оставив только трусы и ботинки. Свое тряпье он связал в тугой узел, который затем сунул в рюкзак. Затем осмотрел свое оружие, и с прискорбием понял, что плыть со всем арсеналом будет слишком тяжело. Самым неудобным было копье, но его Андрей не бросил бы ни за что. Пришлось избавиться от трофейного топора. Затем Андре осмотрел свои ножи, выбрал самый лучший, а прочие сложил вместе с топором в угол и забросал сверху щебнем.
Когда он осторожно опустился в воду, от холода у него перехватило дыхание. В глубине вода была еще холоднее, чем на поверхности. Андрей с трудом подавил желание выскочить обратно на сушу, выждал немного, привыкая к холоду, затем взял в руку рюкзак и копье, и медленно поплыл вдоль отвесной бетонной стены, которую он использовал в качестве ориентира. Вокруг было темно, только слева, на середине озера, светилась огнями цепочка бакенов.
Плыл медленно, стараясь не издавать лишнего шума и не поднимать волн, хотя находиться в ледяной воде было не слишком приятно, и хотелось скорее покинуть ее. Зная заранее, куда приведет его водоем, Андрей, возможно, прибавил бы ходу, но на полной скорости врываться в неизвестность не было ни малейшего желания, а оповещать кого-либо о своем присутствии громким плеском воды и подавно. Приходилось терпеть холод, и прилагать все силы на то, чтобы не производить никакого шума. Рюкзак с одеждой еще не напитался водой и держался на плаву, не доставляя проблем.
Андрей преодолел метров пятьдесят, когда услышал человеческие голоса. Он тут же прекратил двигаться, ощупал стену, и, найдя небольшой выступ, ухватился за него пальцами. Так он мог оставаться в неподвижности некоторое время, не производя шума. Увидеть его тоже не могли, поскольку поблизости не было источников света. Во всяком случае, в это хотелось верить.
Вскоре люди появились на берегу, и Андрей сразу понял, что это компания, виденная им чуть раньше. Судя по их возбужденным голосам, людоеды все же нашли на лестнице тела своих соплеменников. И теперь они спешили в логово, чтобы предупредить остальных и, вероятно, организовать полномасштабную облаву.
Без труда они стащили в воду свой огромный плот, погрузились в него, разобрали весла, и быстро поплыли вдоль цепочки бакенов. Андрей продолжал сохранять неподвижность, хоть это и давалось ему непросто. От холода его начало колотить, и он крепко стиснул зубы, чтобы те, своим стуком, не привлекли внимание людоедов.
Впрочем, люди на плоту вряд ли услышали бы его зубовный скрежет. Они были всецело погружены в обсуждение произошедшего инцидента, строили гипотезы, выдвигали версии. Прислушавшись, Андрей выяснил, что дикари склоняются к мысли, будто на их соплеменников совершила нападение некая враждебная группировка, явившаяся с нижних уровней. Это объяснение было доминирующим, и оно рождало естественное желание изловить недругов и воздать им по заслугам. Один особо яростный тип на плоту предлагал устроить масштабный рейд на нижние этажи и зачистить там все живое. Его коллеги высказывались более сдержанным образом, но, тем не менее, каждый был согласен с тем, что убийцы должны быть пойманы, во что бы то ни стало.
Плот проследовал вдоль цепочки бакенов и исчез из виду, а вскоре перестали доноситься голоса его пассажиров. Андрей остался один, и только после этого позволил себе отпустить бетонный выступ.
За время, проведенное в ледяной воде в состоянии полной неподвижности, у него окоченело все тело. Он хотел поплыть обратно, к знакомому берегу, но быстро понял, что это не вариант. В любой момент Племя могло вернуться. Вряд ли людоедам понадобится много времени, чтобы собраться на охоту. Сейчас похватают оружие, усядутся в плоты, и вновь окажутся здесь. И лучше бы в этот момент находиться в воде, а не на берегу, где его могут заметить.
Андрей не рискнул двинуться с места, опасаясь, что впереди ему не попадется столь же удобный выступ, за который он сможет ухватиться. Нужно было ждать. Ждать и терпеть. Он уже терпел голод, жажду, боль разной степени интенсивности, почему бы не добавить в эту богатую коллекцию холод?
Время шло, но ничего не происходило. Минута утекала за минутой, и гибельный холод все глубже проникал в его тело. В какой-то момент Андрей понял, что если он срочно не прервет водные процедуры, то так навечно и останется в этом озере. Нужно было выбираться на сушу и искать укрытие. Разумеется, людоеды вот-вот устроят облаву, а он уже был наслышан о том, как тщательно они подходят к этому делу, и как мало шансов у дичи отсидеться в укромном месте. Но лучше попытать удачу, чем замерзнуть насмерть.
Он уже приготовился плыть к берегу, когда вновь услышал человеческие голоса. Андрей замер, вцепившись в выступ на стене. Голоса приближались. Он расслышал плеск воды под веслами, а затем увидел плот. Первый. За ним следовал второй, а за вторым третий. И все три плота были забиты людьми. Андрей не мог сосчитать их, но и без этого было ясно, что численность Племени велика. Людоедское сообщество оказалось значительно больше, чем он полагал.
Помимо мужских голосов были слышны и женские, что, в общем-то, Андрея не удивило. Было бы глупо думать, что людоедское Племя, на манер монашеского ордена, состояло из одних мужиков. Его куда больше заботил иной вопрос: как много людоедов осталось на хозяйстве? Разумеется, они отправились на охоту за обидчиками не в полном составе, это было бы слишком глупо. А глупость являлась непозволительной роскошью в лабиринте. И все же немного обнадеживало, что большая часть людоедов убралась из своего логова. Это был шанс. Слабый и сомнительный, но шанс. Уничтожить эту банду он сможет только по частям, и было глупо не воспользоваться представившейся возможностью.
Плоты причалили к берегу, людоеды, высадившись, втащили их на бетонные плиты. Со своей позиции Андрей видел только черные силуэты и слышал голоса. В голосах сквозила радость. Похоже, никто особо не скорбел по убитой им троице, а вот предстоящее сафари вызывало неподдельное воодушевление. Весело обсуждая предстоящую охоту, дикари скрылись в коридоре. Голоса их вскоре смолкли, и на лабиринт вновь снизошла привычная безжизненная тишина.
Как только людоеды убрались, Андрей отлепился от стены и медленно поплыл в сторону предполагаемого логова Племени. К тому времени мешок с одеждой пропитался водой, и удерживать его становилось все труднее. Некоторое время Андрей боролся с искушением бросить его, но затем решил не делать глупостей. Изловчившись, он надел рюкзак на спину. Тот сразу потянул на глубину, но Андрей резким движением рук вновь поднял тело на поверхность. Плыть с грузом стало труднее, зато у него полностью освободилась одна рука. Второй приходилось держать копье.