Хозяин завел их в одну из комнат, где стоял стол и две скамьи подле него.
- Присаживайтесь, отдыхайте, - предложил он. - Я сейчас.
Он удалился, после чего Оля тут же прижалась к Андрею и зашептала ему на ухо:
- Ты ему доверяешь?
- Не знаю.
- И я не знаю. Вот ляжем спать, а он нас во сне зарежет.
Андрей устало провел ладонью по лицу.
- Сам об этом думал, - признался он. - Давай вначале выслушаем этого типа, а потом решим, что делать.
- Ты веришь, что он знает выход отсюда? - с сомнением произнесла Оля. - Почему же он, в таком случае, еще не воспользовался им?
- Не знаю. Думаю, он сам все объяснит. Но будь начеку.
Хозяин вскоре вернулся, и бросил на стол два тюбика с паштетом.
- Съешьте, - сказал он, усаживаюсь напротив. - Вижу, вы голодные.
Ни Андрей, ни Оля к тюбикам не притронулись.
- Что, решили, что я собираюсь вас отравить? - грустно усмехнулся Бродяга. Он взял оба тюбика, и отведал из каждого немного паштета.
- Видите, яда нет, - сказал он, притягивая еду своим гостям. - Да и хоти я вас отравить, чем бы я это сделал? В этом месте не из чего приготовить яд. И потом, тратить для убийства кого-то драгоценную пищу просто феноменальное безумие.
Андрей пожал плечами, взял тюбик и выдавил все его содержимое себе в рот. Оля, немного поколебавшись, последовала его примеру.
- Итак, - сказал Андрей, положив пустой тюбик на стол.
- Итак, - повторил Бродяга.
- Ты сказал, что знаешь выход отсюда. Надеюсь, это именно выход, а не что-то другое. Меня тут уже к одному выходу как-то водили.
- Это выход, - заверил их новый знакомый. - Самый настоящий выход.
- Где же он? И почему ты сам до сих пор им не воспользовался?
- Ладно, - вздохнул Бродяга. - Попытаюсь вам все объяснить. Без этого, в любом случае, не обойтись. Мои слова прозвучат для вас дико, и вы мне, конечно же, не поверите, но, знайте, так оно все и есть.
- После того, что я тут повидал, без труда поверю в любую дичь, - признался Андрей.
- Не торопись, - усмехнулся Бродяга. Он сложил руки перед собой, сцепив пальцы в замок, и прямо посмотрел на собеседника.
- Неужели все настолько ужасно? - осторожно спросила Оля.
- Не столько ужасно, сколько странно. Особенно для вас. Вы ведь у нас откуда? И двадцатого?
- Из чего?
- Из двадцатого века.
- Из двадцать первого, - ответил Андрей. - Две тысячи восемнадцатый, если быть точным.
- Ясно. Ну, в общем, если вы еще не догадались сами, мы сейчас находимся не в две тысячи восемнадцатом.
- Путешествия во времени, - прошептала Оля. - Так это будущее?
- Вообще-то прошлое.
- Прошлое? - удивился Андрей. - Кто это в прошлом строил такие сооружения? И где?
- Ребята, ребята, успокойтесь, - взмолился Бродяга. - Просто выслушайте. Потом, если что-то будет не ясно, зададите свои вопросы. Да, мы в прошлом. В далеком прошлом. До появления первых представителей нашего вида осталось примерно сто миллионов лет.
Андрей и Оля смотрели на собеседника круглыми глазами, но ничего не сказали и не спросили.
- Наверное, я не с того начал, - вздохнув, сказал Бродяга. - Прежде всего, вам нужно понять кое-что важное о природе времени. Время закольцовано. Его течение, это не движение по прямой линии из некой стартовой точки в бесконечность. Время это круг. О том, что время связано с пространством, было известно уже в вашу эпоху. Но связано не только с ним. Время, пространство, энергия и информация - единый поток, что мчится по гигантской дуге, протяженностью в миллиарды лет. Совершает оборот вокруг условного цента, и возвращается в исходную точку. Это точка - место его рождения. Большой взрыв. Раз за разом он дает импульс для следующего витка. И все в этом потоке, все объекты, все явления, каждый атом, являются его частью и неразрывно привязаны к нему. В этом наглядно убедились при испытании межзвездных кораблей. Они просто не могли развить скорость света, даже приблизиться к ней. Технически были способны на это, но не могли. Все потому, что при подобных скоростях происходит временное искажение, время, грубо говоря, замедляется для корабля и его экипажа. Чтобы развить скорость света, корабль должен выпасть из временного потока, из этой огромной петли, преодолев ее чудовищное сопротивление. Чего, разумеется, он сделать не в силах, ибо для этого ему потребовалось бы потратить больше энергии, чем есть во вселенной.
Бродяга замолчал, ожидая от слушателей каких-то вопросов. Тех не последовало.
- Еще раз, - продолжил он. - Вселенная, это поток времени, пространства, энергии и информации, который движется по кругу, исходя из точки большого взрыва, и возвращаясь в него. Большой взрыв, это источник энергии потока. Он происходит непрерывно, каждое мгновение в прошлом, толкая поток вперед. Большой взрыв это моторчик, который вращает вселенную. Это понятно?
- В общих чертах, - произнес Андрей. - Только неясно, зачем ты все это рассказываешь. Какое отношение это имеет к нам?
- Самое прямое, - заверил его Бродяга. - Как я уже сказал, межзвездные путешествия невозможны, поскольку человечество никогда не заполучит в свое распоряжение столько энергии, сколько требуется для преодоления сопротивления временного потока. Но зато можно перемещаться по самому потоку, назад и вперед. То есть, грубо говоря, в прошлое или будущее.
- Мы уже поняли, что находимся в прошлом, - проворчала Оля. - Давай уже ближе к теме. Ты хотел рассказать, как нам отсюда выбраться.
- Отсюда, это откуда? - спросил Бродяга.
- Из этого здания. Из этого времени. Как нам вернуться домой? Домой, понимаешь? Мы домой хотим!
- Тише, - попросил Андрей, потому что девушка так разнервничалась, что перешла на крик. - Пусть он все объяснит.
- Так вот, - вновь заговорил Бродяга, - путешествия во времени возможны. И, разумеется, появление объекта из будущего в прошлом неизбежно приводит к вмешательству в ход событий. А это, в свою очередь, должно повлечь временной парадокс.
- Это что такое? - спросил Андрей.
- Последствия. Ну, ты знаешь, если отправиться в прошлое и убить своих родителей, то ты не появишься на свет и, соответственно, исчезнешь. То есть, изменишь будущее, воздействуя на прошлое.
- И это возможно?
- Нет. Сила потока слишком велика. Никакое вмешательство не способно оказать на него влияние. Поэтому нельзя подкорректировать прошлое, тем самым изменив будущее по собственному усмотрению. Это как с межзвездными перелетами. Теоритически осуществимо, но где взять столько энергии?
- Выходит, можно отправиться в прошлое, и делать там все, что угодно? - попытался понять Андрей.
- В целом, да.
- Но как же так? Ведь если ты вторгаешься в ход событий....
- Да, да, вторгаешься, - перебил его Бродяга. - Ты вторгаешься, меняешь их, и все идет иначе, чем до твоего вмешательства. Это факт. Но эти изменения не касаются основного потока. Когда ты вмешиваешься в ход истории, то создаешь дополнительную петлю. Совсем маленькую, протяженностью десять, двадцать, может быть даже сто лет. Все зависит от степени вмешательства. То есть, это крошечная петля, примыкающая к основной петле, и питающаяся ее энергией. Это не параллельная ветвь развития, это просто закольцованный кусок континуума. Он никуда не ведет, просто существует сам в себе, постоянно возвращаясь к исходной точке - к тому событию, которое его спровоцировало. Это событие, эта точка, примыкающая к основному потоку, является для него большим взрывом - источником энергии. В этой точке все, произошедшее в петле, обнуляется и начинается снова. И так раз за разом, до бесконечности. Возникает замкнутая система. А поскольку ее энергия слишком мала для создания дополнительных петель, в ней можно делать все, что угодно. Все накопленные изменения будут обнуляться каждый раз, когда достигнут основной петли.
- Я все еще не понимаю, зачем ты нам это рассказываешь, - призналась Оля, которой стоило немалого труда держать себя в руках. - Это так важно? Просто я уже запуталась, ничего не понимаю, и не очень-то хочу понимать.
- Дело в том, что мы, находясь в прошлом, неизбежно находимся в такой вот отпочковавшейся от основного потока петле, - сказал Бродяга.
- И что с того? - раздраженно спросила девушка. - Ты знаешь, как нам вернуться в наше время?
- Вы уже в нем, - проронил Бродяга.
Андрей и Оля дружно уставились на собеседника, и в глазах обоих застыл один и тот же вопрос.
- О чем ты? - осторожно спросил Андрей. У него вдруг возникло нехорошее предчувствие, и он начал догадываться, почему Бродяга разразился таким долгим и, на первый взгляд, неважным вступлением. Он как будто к чему-то их готовил. К чему-то такому, что их совсем не обрадует.
Собеседник огляделся по сторонам, затем коснулся рукой бетонной стены, и спросил:
- Как думаете - где мы сейчас?
- Уже надоело об этом думать, - проворчала Оля. - Может, ты скажешь?
- Ну, а на что это похоже?
- Ни на что, - ответил Андрей. - Просто какое-то огромное здание без окон, полное всяких странностей и населенное насильно помещенными сюда людьми.
- Попытайся взглянуть на все это со стороны, - посоветовал Бродяга. - Представь, что ты не один из узников данного места, но просто непричастный наблюдатель. Что это? Огромное здание, состоящее из целого лабиринта коридоров, крошечные комнаты и огромные залы, повсюду бродят враги, жаждущие твоей смерти, а из стен то и дело вываливаются контейнеры с едой. На что это все похоже?
Андрей потер ладонью лоб, и проворчал:
- Я не знаю. Не знаю. Может быть, на какую-то безумную игру....
Бродяга так неожиданно хлопнул в ладоши, что Андрей и Оля невольно вздрогнули.
- Верно! - сказал он, радостно улыбаясь непонятно чему. - Именно! Это игра. Понимаешь, да? Игра.
- Игра? - недоверчиво переспорил Андрей. - Но, подожди, в чем ее смысл?
- В чем смысл любой игры? Да ни в чем. Игра просто должна быть интересной. Она должна развлекать.
- По-твоему, пережитый нами кошмар должен был нас развлечь? - рассердилась Оля.
- Боже упаси! - всплеснул руками Бродяга. - Вовсе не вас.
- А кого же тогда?
- Игроков, разумеется.
Андрей исподлобья посмотрел на собеседника, и спросил:
- А мы, в таком случае, кто?
- Мобы.
- Кто?
- Ну, мобы. Вы должны знать, что это такое. Слушай, ты догадался верно - это игра. Все это здание является игровым уровнем. Он, правда, не достроен до конца, поэтому выглядит бедновато и однообразно. А вы мобы. Враждебные объекты игрового мира.
- Мы никакие не мобы, - медленно проговорила Оля, с нескрываемой злобой глядя на Бродягу. - Мы люди. Люди! Живые люди, которых насильно засунули в этот лабиринт. Что за чушь ты тут плетешь? Какие еще игры?
- Подожди, я, кажется, понял, - сказал ей Андрей. - Они это делают специально. Засовывают сюда людей, ограничивают количество пищи, и вынуждают нас звереть. До такой степени звереть, чтобы мы тут жрали друг друга, и бросались с оружием на первого встречного. В том числе и на игроков. Чтобы им, значит, веселее игралось. Так?
Вопрос был обращен к Бродяге, и тот в ответ утвердительно кивнул головой.
- А ты, выходит, один из этих игроков? - спросил Андрей, и глаза его нехорошо сузились.
- Я не игрок, - ответил Бродяга. - Я тестер.
- Кто?
- Ну, тот, кто тестирует игру. Проверяет ее работоспособность, наличие багов, выявляет недостатки.
- И как тебе игра? Понравилась?
- Ради бога, - вздохнул Бродяга, примирительно подняв перед собой раскрытые ладони, - давайте не будем поддаваться эмоциям. Не я засунул вас в этот лабиринт, не я его создал. Я всего лишь наемный работник.
- Тебе, значит, платят деньги, чтобы ты ходил тут и всех убивал? - закричала Оля.
- Да кого всех? Кого всех-то? О ком вы говорите?
- О людях!
- Да это.... Слушайте, вы, и все остальные в этом лабиринте, не люди. То есть, биологически вы люди, это да, но юридически вы ими не являетесь. Ваши тела созданы искусственно, ваши личности скопированы с оригиналов. Вы, это не вы. Вы никогда не жили в двадцатом веке, или откуда вы там происходите. У вас никогда не было никакого прошлого. Вам некуда возвращаться. Вы созданы в этой временной петле, и в ней же и останетесь. Вопрос лишь в том, где именно: здесь, в лабиринте, или там, снаружи? Намекну - снаружи значительно лучше. Там, по крайней мере, на вас никто не станет охотиться. Вся эта локация расположена под землей, на поверхности находятся модуль управления и жилое помещение. Оно достаточно комфортное, снабжено всем необходимым. Имеется порядочный запас пищи. Это лучше, чем бродить здесь, вечно страдая от голода, жажды и желающих полакомиться вашим мясом. Вам, на самом деле, очень повезло. В иной ситуации я не стал бы поступать подобным образом, но у меня нет выбора. Так уж сложилось, что я застрял в этом лабиринте так же, как и вы. Мне нужно выбраться отсюда, но один я этого сделать не смогу. Помогите мне, и в долгу не останусь. Я позабочусь о вас.
- Позаботишься? - сквозь зубы процедила Оля. Андрей заметил в ее руке нож, и поторопился отнять его. Девушка особо не сопротивлялась. Трудно было сказать, какое чувство преобладало в ее душе - злость или отчаяние. Андрей не мог сказать этого и о себе. Он определенно испытывал желание убить Бродягу, поскольку видел в его лице виновника всех свалившихся на его голову бед. Но, в то же время, этот человек был единственным, кто мог хоть чем-то помочь им.
- То есть, - попытался уточнить Андрей, - мы поможем тебе, а ты выведешь нас на поверхность и поселишь в некоем жилом помещении? И что мы там будем делать? Сидеть до глубокой старости в четырех стенах?
- Так долго не придется, - ответил Бродяга.
- Не понял.
- Ну, я же вам объяснял. Вы во временной петле. Являетесь ее частью. А когда петля совершает оборот, она перезапускается. И все, что ее составляет, перезапускается вместе с ней. Игровая локация была создана в другом месте и перенесена сюда одномоментно. Время включения мобов в игровой процесс тоже запрограммированно. Одни появятся сразу, другие чуть позже. Этакий приток свежей крови, чтобы контингент пополнялся по мере естественной убыли. Когда временная петля завершит оборот и достигнет своей стартовой точки, весь алгоритм перезапустится. Вы снова окажетесь в лабиринте с набором базовых воспоминаний, и начнете свой путь повторно. Ваш путь не будет прежним, в следующем витке вы двое, возможно, вообще не встретитесь. Это как проживать одну и ту же жизнь бесчисленное множество раз, всегда начиная с одного и того же мгновения.
- И сколько осталось до конца витка? - спросил Андрей. - Как скоро мы... перезапустимся?
- Года три с чем-то, - неуверенно произнес Бродяга.
Оля громко выдохнула и закрыла лицо ладонями. Андрей старался держать себя в руках.
- Нельзя ли более конкретно? - спросил он. - Для нас это важно.
- Не могу сказать точно, - пожал плечами Бродяга. - Говорю же - я сам тут застрял. И провел очень много времени. Уже, честно говоря, со счета сбился.
Оля отняла ладони от лица, и Андрей заметил на ее щеках слезы.
- То есть, через три года мы умрем? - всхлипнув, спросила она.
- Перезапуститесь, - поправил ее Бродяга.
- А в чем разница?
- Для вас нынешних - ни в чем. Нынешние вы исчезните. Но вы базовые останетесь, и начнете все сначала.
- Опять в этом проклятом лабиринте?
- Да.
Оля вскочила со скамьи и выбежала в коридор. Андрей не пытался ее удержать. Ему и самому хотелось забиться в какой-нибудь темный угол и вдоволь там поплакать.
- Понимаю, все это нелегко принять, - произнес Бродяга. - Не думай, что я какая-то бессердечная сволочь, для которой вы игровые мобы. Я, можно сказать, сейчас нахожусь в том же положении, что и вы.
- Ты? - удивился Андрей. - Ты тоже перезапустишься?
- Если все сложится неудачно, то, в некотором смысле, да. Видишь ли, в чем дело, я, это не совсем я. Ну, в том смысле, что это тело, оно не мое. Оно создано искусственно, и на него просто записаны параметры моей личности.
- Значит, настоящий ты где-то в другом месте.
- Нет. Я и есть я, самый настоящий. Однако параметры моей личности скопированы и хранятся на специальном носителе. Если этот я погибну, они автоматически запишутся на новое тело. Понимаешь? Человеческая личность, это информация. Достаточно всего лишь уметь считать ее, скопировать и сохранить, а это не так уж и сложно.
- В таком случае, я не понимаю, почему ты до сих пор торчишь здесь, - признался Андрей. - Убей себя, и возродись заново.
- Я бы так и поступил, если бы потрудился сделать перезапись перед отправкой сюда, - проворчал Бродяга. - Но ведь нет, не удосужился. Подумал - ну что со мной может случиться в каком-то хорроре с элементами выживания? Я высаживался в Нормандии, ходил в штыковую атаку на Сомме, лез на стены Трои, воевал за марсианских сепаратистов. И ни царапины! Никогда ведь не знаешь, где влипнешь. Я влип здесь. Если я погибну в этом месте, то потеряю последние лет восемь. Представляешь? А там, поверь мне, есть что терять.