Ирас отозвался мычанием: он не только никогда не пересекал Морозные Горы, но даже в Шуттгарте был впервые.
В это время на передний план вышел угловой домик с полукруглой черепичной крышей. В дверях показалась гномка в рыжем полушубке и помахала рукой.
Это бакалейная лавка, сказала Юнуши, а гномку зовут Мион: она раньше разносила посылки, а теперь вот делает и продает полезные зелья и даже несложные свитки телепортации.
Юнуши продолжила вращать ручку, и картинка начала смещаться влево, пока не уперлась в круглое здание.
А это наша гильдия Немного необычная, да? В ваших гильдиях вы учитесь сражаться, а у нас мы осваиваем науки и ремесла. Я до сих пор помню всех своих учителей, ведь в гильдии я, бывало, проводила целый день. Все остальное время я находилась при отце, в храме. Вот это Спирон, воодушевленно продолжала графиня, и картинка показала одетого в меха гнома с длинной седой бородой, заплетенной в косу. Всунув в глаз лупу, он старательно рассматривал какие-то бумаги, сидя за крепким дубовым столом. Он старейшина Гильдии Золотого Колеса, что занимается финансами и поставками во все регионы гномьих продуктовв общем, торговлей. А вон Локирин. Он заведует Гильдией Железных Ворот. Все лучшие в мире банкирыего ученики, веселый толстячок в потертом полушубке и очках помахал рукой, он очень приятный мужчинане такой, как Брунс, с обидой в голосе произнесла гномка. Он всегда выступал за всеобщую независимость и отсутствие границ, а Брунс лишь мечтает оградить север от любого, кто не является гномом. А вот Киф, опухшее лицо графини внезапно озарила искренняя улыбка. Кифмой любимый мастер, на потолке появилось изображение рыжебородого гнома средних лет. Глядя прямо на них, он сначала улыбнулся, а затем стал рассерженно махать руками. Он не любит, когда я к нему лезу со всякой ерундой, пояснила гномка. Кифчлен Гильдии Бронзового Ключа. Он всю жизнь занимался сбором редких минералов. У него есть все карты мира с описанием всех ископаемых и добываемых из существ ресурсов. Он настоящая энциклопедия. Почти всему, что знаю, я научилась у него. А это Арин, картинка плавно двигалась по комнате и вдруг остановилась на суровом морщинистом лице старого гнома, Гильдия Черной Наковальни, серьезно прошептала Юнуши. Когда орки еще только махали деревянными копьями и каменными топорами, наши предки уже использовали бронзу и начали делать сталь. Самые искусные ремесленники королевства вышли из Гильдии Наковальни. Именно у Арина училась моя средняя сестра Майлин, в то время, пока старшая, Квифен, познавала духовные истины при Храме Мафр у самого мудреца Дайчира. Гильдия Наковальни также изучает утерянные науки и технологии гигантов. Как результат, мы умеем создавать осадных големов и разные другие технические средства. Вот, например, Майлин, моя сестра голос Юнуши внезапно дрогнул, и гномка, прервав рассказ, задумалась. Ну так, о чем я? спросила она, очнувшись.
Вы рассказывали что-то про Гильдию Наковальни и свою сестру, Ирас внимательно слушал графиню, не переставая изумляться мерцающим на потолке картинкам.
Майлин Ах, да, Юнуши вновь расплылась в улыбке. В качестве выпускной работы она смастерила гигантского механического жука, на котором мы вместе объездили все северное побережье. К сожалению, я утопила это чудо техники, разыскивая одного отшельника, мастера Тому. Я надеялась, что он научит меня сражаться, и тот начал уже было учить меня охотиться, но графиня нахмурилась, мой отец быстро прознал и про это, и нашим тренировкам на пауках пришел конец. Картинка вновь сменилась, и Юнуши продолжила описывать своих старейшин:А вот Баланки из Гильдии Серебряных Весов, которая отвечает за торговые отношения с другими расами. У него я училась языкам: всем, кроме языка гигантов. Его знают лишь немногие ученые гномы, включая моего отца, лица гномов мелькали на картинке, и Ирас едва успевал их рассматривать: с длинными бородами, в теплых одеждах, занятых своими делами. И, наконец, Филор, объявила графиня. Он представляет Гильдию Серой Колонныобщество архитекторов и строителей. Эти знания нам были дарованы самой Мафр. Выходцы из этой гильдии строят шахты и открывают все новые месторождения. Также они исследуют острова и даже путешествуют в Грасию, откуда доставляют орихарукон и хризолит, редкие в землях Элмордена минералы, а также порой им удается вывезти некоторые из артефактов гигантов, которые в больших количествах остались на западном континенте. Если честно, Юнуши бросила таинственный взгляд на Ираса, Филор никогда мне не нравился.
Почему? поинтересовался мужчина.
Видишь ли, когда я была маленькой, он частенько пугал меня рассказами о страшных демонических тварях, прячущихся в дальних шахтах, и о страшном змее, который может в любое мгновение вырваться наружу и всех нас съесть. А однажды он подарил мне талисман: такой уродливый, черный. На нем был изображен какой-то мерзкий крылатый паук. Но когда я схватила его, чтобы выбросить, он исчез. И после этого мне стали сниться странные сны.
Ирас не успел спросить, что за сны снятся его госпоже, так как картинка резко сменилась, и перед ними возникло длинное здание с круглой высокой крышей и венчающей ее кривой трубой.
О! А это и есть наш храм и мой дом, Юнуши вздохнула.
Ирас с неподдельным интересом ловил каждое слово графини, и когда картинки кончились, а шкатулка перестала светиться, поинтересовался о природе столь удивительного аппарата.
Эту коробочку сделала для меня моя подруга Мару. Ее отец был непревзойденным изобретателем, и дочка последовала по его стопам, и одним из чудес, что она смастерила, является эта шкатулка. Она назвала ее «глаз времени».
Занятная вещь Она записывает какие-то фрагменты из прошлого, ведь так?
Гномка кивнула.
Эту вещицу можно использовать вместо книжек по истории, предположил Ирас.
Мы думали об этом и даже показывали ее тогда, давно, разным лордам и господам. Но люди немедленно объявили Мару ведьмой, ворующей души и заключающих их в шкатулку, и тогда первый «глаз», созданный Мару, был безжалостно уничтожен. Орки тоже испугались этого аппарата, как урагана. А что до эльфов, они не удостоили наше изобретение даже толикой внимания: злопамятные существа до сих сердятся на гномов за то, что мы не помогли им тогда выступить против орков. А это и не магия вовсе никакая, а самая что ни на есть наука, раздраженно фыркнула Юнуши.
Ирас поднялся с пола и подал руку графине. Посетовав, что за весь день ей никак не удалось толком поесть, гномка предложила переместиться в кухню.
Ирас зажег все свечи в заставленном столами помещении, а Юнуши наполнила поднос холодными закусками из погреба и разогрела еще вина на небольшой походной горелке. Устроившись друг напротив друга, гномка и человек жадно уплетали вчерашние объедки.
Что будем делать, когда граф вернется с подмогой? задумчиво спросил Ирас, разделавшись со своей порцией.
Ах, отчего мы так мало тренировались, посетовала графиня, тогда я помогла бы тебе расправиться с этим мерзавцем. А так, я совсем еще ни на что не способна, и она поведала Ирасу о своей недавней вылазке в Логово Зла. Если бы я сама могла постоять за себя, ноги бы моей не было в этом доме. Я бы все бросила и отправилась путешествовать по светутогда я смогла бы проверить все свои таблицы и научилась бы добывать ресурсы из диких зверей и всяких там монстров.
Ирас усмехнулся, а графиня продолжала:
Вот не поверишь, но эти кровожадные варвары, дикари из Леса Мертвых, что нападали на вашу деревушку, и тем есть, чем с нами поделиться.
Ирас поморщился.
Да-да, подтвердила Юнуши, запихивая в рот очередной кусок мясного пирога: ела она, как взрослый орк, и Ирас лишь диву давался, как такое количество еды может поместиться в столь маленькое тельце. А гномка продолжала увлеченно объяснять, что при правильном подходе и умелом «извлечении» из лесного дикаря можно добыть костный клей весьма годную для починки металлических вещей субстанцию.
Вот ты морщишься, упрекнула гномка человека, а для меня в этом процессе есть что-то загадочное, магическое, почти таинственное. Ты смеешься, графиня недовольно покачала головой, но вот я как сейчас помню, с чего началась эта моя страсть.
Ирас развалился на стуле, приготовившись слушать.
Однажды, когда я была совсем маленькоймне было не то восемь, не то девять лет тогда я почти целые дни проводила со скучными книжками. И вот однажды я в окошко увидела, как охотники притащили несколько убитых пауков прямо к деревенским воротам. Я помню, как выбежала во двор и, присоединившись к толпе ребятишек, заметила, что один из пауков оказался еще живым. Он размахивал в воздухе своими огромными, длиннющими мохнатыми лапами и катался по земле, как ужаленный. И тогда я увидела, как один из охотников сначала прочел над пауком какое-то заклинание, а потом магией изъял из его тела куски лезвия. Меня тогда это очень впечатлило. Я рассказала обо всем отцу, но тот пояснил, что никакая это не магия, а древнее гномье ремесло, позволяющее активизировать скрытые возможности организма жертвы, а потом извлекать из этого выгодные трофеи. Он сказал, что это неблагородная и грязная профессия, недостойная дочери духовного лица. Несмотря на объяснения отца, после того случая я стала частенько убегать за город и смотреть, как юные добытчики учатся извлекать из черных волков дополнительные куски кожи, а из примитивных орковдаже уголь. И тогда я решила, что рождена именно для этого. Но ни один охотник не брался за мое обучение, опасаясь навлечь на себя гнев моего отца, и мне оставалось лишь мечтать гномка улыбнулась грустной улыбкой и затем, пристально посмотрев на собеседника, поинтересовалась, какая мечта была у того в детстве.
Ирас ни секунды не раздумывая заявил, что единственным его желанием всегда было исправно служить своему отцу, потом учителю, а затем и лорду.
Исполнение долгавот что во все времена наполняло мою жизнь смыслом.
Долг, графиня нахмурилась. Я уже упомянула, что у меня есть две старшие сестры?
Ирас кивнул.
Так вот, продолжила гномка, наливая себе еще вина, Квифен, мамина любимица, исправно исполняет свой долг, посвятив себя полностью служению Мафр.
Не вижу в этом ничего плохого, заметил Ирас.
Ну а я графиня запнулась, похоже, что я стану для отца вторым после нашей средней сестры Майлин разочарованием
А что такого сделала твоя сестра? Тоже восстала против мужа-тирана?
Юнуши загадочно улыбнулась, прежде чем ответить:
Совсем наоборот: она уехала учиться в Гиран и вопреки воле отца вышла там замуж. За человека. Мой отец, Зименф, Верховный Жрец, всегда равнодушно смотрел на брачные союзы гномов и людей, хотя на севере это не такое распространенное явление, как на юге. Но когда дело дошло до его собственной дочери, он отрекся от нее, словно бы она совершила нечто постыдное. И вот уже четыре года, как мне запрещено вспоминать при отце, лорде или муже ее имя. Лишь изредка мне тайно удается послать ей письмецо, а ведь в детстве я везде ходила за ней хвостиком, и она всегда брала меня с собой в мастерскую, несмотря на большую разницу в возрасте. Она, знаешь ли, чудесный ювелир. На каждый день рождения она мне всегда дарила какую-нибудь брошку или колечко. Она и теперь присылает мне украшения на каждые именины, только мне приходится прятать их от мужа, но, скажу тебе по секрету, у меня в тайнике под кроватью лежит целый сундук, набитый всякой бижутерией, некоторая из которой зачарована.
Ирас во все глаза глядел на графиню, все больше чувствуя, что он желает добра и счастья этому чудному наивному созданию.
У сестры и ее мужа Поля есть сын, заметила Юнуши после небольшой паузы. Майлин нарекла его Рогневальдом, в честь деда, а отец ничего о внуке даже слышать не желает, Юнуши горько усмехнулась, так что, учитывая, что Квифен дала обет безбрачия, а я, скорее всего, никогда не буду способна зачать дитя, других потомков у отца может и не быть, и, если он теперь отречется и от мальчика, его род на этом прервется. А ты, Юнуши пристально посмотрела на Ираса, ты когда-нибудь был женат?
Ирас вздрогнул. Но соврать не посмел.
У меня была жена, признался он, но она умерла спустя год после свадьбы.
Отчего же? Юнуши сочувственно посмотрела на человека, не подозревавшая до этого, что его испытания отнюдь не заканчивались тяжелым детством и несправедливым заключением в тюрьму.
Она умерла во время родов, когда пыталась дать жизнь нашему первенцу, слова давались Ирасу тяжелее, чем все пытки мира.
А ребенок? розовые глаза сверлили темного паладина.
Я не знаю, что с ним теперь честно признался Ирас. После того, как меня обвинили в предательстве и бросили в темницу, я потерял его след.
Тут Ирас поднялся, давая понять, что разговор на этом закончен.
Небо за окнами посветлело, предвещая скорый рассвет. Они как раз выходили из кухни, когда что-то стукнуло в парадную дверь. Ирас с графиней тут же поспешили в переднюю, куда вскоре выбежала заспанная Алис и еще несколько слуг и лакеев. Кто-то снаружи явно пытался вскрыть забаррикадированный проход. Юнуши и Алис робко отступили за спину Ираса, а тот схватил с комода первый попавшийся ему в руки предмет массивную золотую статуэтку, изображающую Мафр, Богиню Плодородия. Второй же рукой он нащупал в кармане пальто темно-зеленый кристаллединственное сокровище, которым он владел и которое собирался теперь использовать против обидчиков.
Дверь с шумом распахнулась, и на пороге появился сам лорд Бартолд в парадном облачении. Его окружала суровая свита с двуручными молотами и алебардами. Чуть поодаль от него стоял с хмурым видом его сын Брунс. Процессию замыкал низенький полненький гном в скромном монашеском одеянии, едва сходившемся на его круглом животе. Лицо гнома все было покрыто седой порослью, голову украшала скромная митра.
Отец, графиня медленно вышла из-за спины темного паладина, вооруженного фигурой ее верховного божества.
Зименф сурово смотрел на дочь, но еще строже смотрел на Брунса его отец, лорд Шуттгарта.
Для прояснения ситуации вся компания оккупировала малую столовую, располагавшуюся у самой кухни. Рассвет еще не до конца мог пробиться сквозь туманное утро, и всполошенные слуги спешно начали зажигать свечи и готовить завтрак, чтобы приветствовать нежданных почетных гостей. В центре стола восседал лорд Бартолд, явно встревоженный тем, что все в жизни его сына шло не так благополучно, как он полагал. По правую руку от него сидел Верховный Жрец Зименф, по левую, поминутно обдавая Ираса презирающим взглядом, расположился и сам Брунс, надутый, как провинившееся дитя. Юнуши сидела напротив тройки мужчин, как обвиняемая на домашнем суде. Ирас стоял за ее спиной, готовый в любую секунду вступиться за свою маленькую госпожу, но его вместе со всей прислугой, включая Алис и лакеев, разливающих напитки, попросили немедленно выйти вон.
Первым заговорил лорд Бартолд. Он искренне извинился перед жрецом и его дочерью за своего вспыльчивого сына, деликатно упомянув про то, что мудрец, возможно, ошибся, ведь за долгое время его невестка так и не смогла зачать дитя. Убежденный в справедливом пророчестве, Зименф выразил уверенность, что никакой ошибки тут нет. Согласно откровению мудреца Дайчира, «будущий король родится из самого сердца льва». И если гномье царство соответствовало на проекции звездного неба его задней лапе, то сердце должно было приходиться на торговый южный город Гиран.
Бартолд был вынужден признать справедливость такого исхода:
Могущественный Хаэл поклялся завоевать Аден[2] и Орен для истинного короля, потомка великих императоров. А лично мне он пообещал, что, после того как падут эти два великих оплота людей, гномы смогут присоединиться к нему в торжественном марше на Гиран, и тогда юг будет взят. Ты видишь, сурово обратился лорд к Брунсу, вам двоим вместе с этой женщиной суждено править одним из величайших городов. И именно там будет зачат ваш наследникбудущий король гномов и правитель всего мира.
Воистину так, мой лорд, наставительно произнес Зименф. Но жажда Вашего сына получить все полагающиеся ему дары немедленно ставит под угрозу весь наш план. Подумайте только, до чего дошли эти двое он мельком глянул на Брунса, а затем перевел суровый взгляд на дочь, теребившую в руках салфетку, разводиться они, видите ли, вздумали. Выясняют отношения, когда на кону стоит благополучие всего народа.