Брайан не отозвался.
Нет?спросил он.А как насчет исчезновения Чёрного Посоха? Откуда нам знать, что они не отправили его в ад вместе с Эльминстером?
Потому что нас даже не было здесь, когда исчез Хелбен,небезосновательно сказал Агларел. Он повернулся к Пьергейрону.
Милорд, это действительно слишком. Я требую извинений.
Пьергейрон чуть не уронил подбородок. У него не было полномочий заставлять Лорда в Маске извиняться, и, даже если бы он был уверен, что Брайан ошибается, он знал, что скажет ему грубый оружейник, если он осмелится продолжать в таком духе открыто.
Принц Агларел, в этой комнате есть те, у кого есть родственники в армии помощи,начал он.Вы можете понять их беспокойство. Когда наши собственные маги подтвердят то, что вы нам показали, я уверен, что Лорд в Маске пересмотрит свое мнение.
Брайан начал было возражать, но Агларел перебил его, и его скрипучий голос, казалось, отразился от всех углов комнаты одновременно:
Вы позволите этому оскорблению остаться в силе?
Я не имею права говорить за другого Лордасказал Пьергейрон, напоминая себе, что не следует отводить взгляд.Не больше, чем вы можете говорить за другого принца.
Если бы Принц Шейдов оскорбил гостя таким образом, он больше не был бы принцемсказал Агларел. Он повернулся к Брайану и сухо поклонился.
Благодарю вас за откровенность. Вы показали мне, что я зря трачу свое дыхание в Глубоководье.
Не думай об этом,сказал Брайан. Даже магия шлема не смогла скрыть самодовольства в его голосе.
Хотя я желаю тебе удачи в союзе с драконами и скорпионами.Глаза Агларела вспыхнули, затем он повернулся к Пьергейрону.С вашего позволения, я останусь в городе на достаточное чтобы купить кое-какие вещи, которые привлекли мое внимание, время.
Конечно,сказал Пьергейрон.Все приветствуются в Глубоководье.
Я уверен, что это пройдет.
Пожалуйста, лорд Паладинсон, я думаю, пришло время быть честными друг с другом,сказал Агларел, поднимая руку. Он отошел от стола и направился к двери, затем повернулся и отвесил официальный поклон.В этом духе будет справедливо предупредить вас, что внимание Анклава Шейдов требуется в другом месте. Ваша спасательная армия больше не получит от нас защиты.
Тихие шаги Стражников Высочайшего шуршали у него в ушах, а руки он засунул в карманы плаща, чтобы скрыть, как они дрожат, и Галаэрон последовал за Теламонтом вниз, в темные коридоры под Дворцом Высочайшего. Когда они спускались по лестнице за лестницей, Галаэрон иногда почти мог распознать странное звяканье и странный скрежет, которые резонировали из темных святилищ каждого уровня, а иногда его тревожили жуткие бульканья и зловещие грохоты, слишком жуткие, чтобы ухо эльфа могло их различить. Хотя он понятия не имел, куда они направляются и почему Высочайший выбрал последний час темноты в ту же ночь, когда ушла Вала, чтобы доставить его во дворец, Галаэрон отказался спрашивать. Если бы его план покинуть анклав был раскрыт, он отказался бы дать Хадруну, идущему в двух шагах позади него, удовольствие видеть, как он корчится. Если вызов касался чего-то другого, любые вопросы, которые он задавал, рисковали раскрыть его намерения Теламонту. Они были на глубине двадцати уровней, когда ведущие стражники, наконец, покинули лестничный колодец, а затем повели группу вниз по извилистому туннелю через большую арку в обширную комнату с высоким сводчатым потолком. В одном конце пещеры находилась щель длиной в сотню ярдов, сквозь которую виднелся пурпурный свет предрассветного утра. Несколько дюжин шадовар тянули к щели большое, похожее на гребень устройство. Еще несколько десятков человек складывали огромный кусок теневого одеяла в компактный сверток, похожий на несколько других, аккуратно сложенных вдоль ближайшей стены. Когда рабочие увидели Теламонта Тантула и его спутников в комнате, они тут же упали на пол и прижались лбами к полу. Хотя это место вряд ли походило на то, где шадовары держали своих пленников, сердце Галаэрона билось не легче. Малик и Арис покинули Виллу Дузари еще до того, как Хадрун прибыл с вызовом Высочайшего. Как только Арис соберет свои припасы, Малик устроит диверсию, чтобы Галаэрону и великану было легче незаметно ускользнуть из анклава.
Один из наших теневых маячков,объяснил Теламонт. Он махнул рукавом в сторону устройства, похожего на гребень, которое тянулось к щели в противоположном конце комнаты, затем жестом приказал своим охранникам идти вперед.Это не то, что, я хотел показать тебе.
Они последовали за стражниками по краю комнаты, затем прошли через другую арку в еще большую комнату, где сотни шадовар были заняты сшиванием кусков одеяла вместе с нитями теневого шелка. Когда Теламонт вошел, рабочие снова прекратили работу и уткнулись лбами в пол. На этот раз Высочайший повернулся к Хадруну, его платиновые глаза вспыхнули неудовольствием.
Это недопустимо,сказал он.
Я обо всем позабочусь.
Хадрун отошел от группы и подошел к краю рабочей площадки.
Возвращайтесь к своей работе, ленивые рабы! Не бесчестите Высочайшего, уклоняясь от своего долга в его присутствии.
Рабочие поспешили вернуться к шитью, хотя все старались не отрывать глаз от того места, что находилось прямо перед их носами. Теламонт жестом подозвал Галаэрона к себе и повел его вдоль края рабочей площадки через широкую арку в дальнем конце. В соседней комнате принц Эсканор стоял на бронзовом летающем диске, держа сложенное теневое одеяло, а Вала, подвешенная на новых волшебных крыльях, летела над ним.
Вот на что я привел тебя посмотреть Галаэрон,сказал Теламонт, подходя к диску.Я подумал, что ты захочешь попрощаться.
Неужели это так?спросил Галаэрон, пытаясь понять, не скрывается ли за словами Теламонта двойной смысл. Знает ли Всевышний, что произошло между ним и Валой на Вилле Дузари прошлой ночью? Или он просто пытался оценить глубину чувств Галаэрона к ней? В любом случае его ответ должен был быть тем же.
Зачем мне это делать?Глаза Теламонта загорелись под капюшоном, затем легкий ветерок коснулся лица Галаэрона, когда Вала спикировала на землю. Эсканор подошел и встал рядом с ней, ничего не говоря, только рассеянно проводя темными пальцами по перьям одного из ее волшебных крыльев.
Мы попрощались, Высочайший.
Ее зеленые глаза блеснули, жесткие и холодные, смотрящие в лицо Галаэрона, затем она обратила все свое внимание на Теламонта:
Мне очень жаль, что вы доставили себе столько хлопот.
Никаких хлопот, моя дорогая,Теламонт наклонил капюшон в ее сторону, затем повернулся и некоторое время изучал Галаэрона.Ты удивляешь даже меня, эльф. Я не ожидал, что ты так легко выплескиваешь свои эмоции.
Сомневаюсь, что это было так трудно, как вы думаете, Высочайшийсказала Вала с такой горечью в голосе, что сердце Галаэрона сжалось от боли.Так уж вышло, что они оказались меньше, чем мы думали. Я рада, что избавилась от него.
В самом деле?Фиолетовая линия улыбки появилась в тени под глазами Высочайшего. Он повернулся к Хадруну и сказал:
Этот может когда-нибудь посоперничать даже с тобой, мой слуга.
Вы видите всё, Высочайший, но мы должны помнить, что только один из нас служит анклаву.Хадрун позволил своему взгляду задержаться на Галаэроне на секунду дольше, чем следовало, затем повернулся к Теламонту и сказал:
Боюсь, мне придется просить позволения, Высочайший. В Торговом Отделении происходят беспорядки, требующие моего внимания.
Конечно.Теламонт едва успел поднять руку, чтобы отпустить Хадруна, как сенешаль растворился в темноте и исчез. Высочайший повернулся к Галаэрону и сказал:
Не дашь ли мне несколько минут? Битва с фаэриммами Миф Драннора будет трудной. Я хотел бы поговорить с Эсканором, прежде чем он уйдет.
Бери столько времени, сколько тебе нужно, Высочайший.Хотя голос Галаэрона был спокоен, его сердце бешено колотилось. Беспорядки в Торговом Отделении были отвлекающим маневром Малика. Через четверть часа Арис будет ждать Галаэрона у Пещерных Ворот.
С твоего позволения, я сам найду дорогу домой. Маршрут был не сложный, да и компания здесь мне не по душе.
Он бросил многозначительный взгляд на Валу, которая жестоко улыбнулась и провела краем своего нового крыла по Эсканору.
Теламонт окинул все это металлическим взглядом, затем поднял рукав, отпуская.
Возможно, это разумносказал он.Завтра к полудню ты будешь нужен мне у окна мира, отдохнувший и бодрый. Когда Эсканор накроет тенью Миф Драннор, нам понадобится вся мудрость Мелегонта, которую ты сможешь призвать.
Как прикажешь, Высочайший.
Галаэрон поклонился, скорее, чтобы скрыть улыбку, чем показать подобострастие, затем повернулся и вышел. Он не попрощался с Валой и даже не пожелал ей удачи в бою. Он не мог думать ни о чем, кроме того, как она предала его ради Эсканора, как Эсканор украл ее у него, как Теламонт позволил это ... и, самое главное, как он заставит их заплатить. Всех их.
Самая большая опасность, понял Малик, заключалась не в том, что украденный у ведьмы хайк ускользнет из его рук, хотя это могло случиться, и даже не в том, что безжалостные ветры забьют его до потери сознания о каменную нижнюю часть анклава, хотя они могли. Наибольшую опасность представляли ленивые стервятники, проводившие свою жизнь в поисках легкой пищи из городских мусоропроводов. Одно существо уже взгромоздилось на его правое плечо и клевало его пальцы, еще два кружили над его головой, сражаясь за левое плечо, и еще дюжина кружила под его болтающимися ногами, готовая схватить любой кровавый кусочек, который уронят другие.
Ты уверен, что это хорошая идея?крикнул Арис вниз.
Несомненно, одна из моих лучших.Малик вытянул шею и пробежал взглядом по десяти футам верблюжьей шерсти хайка к зазубренной бреши, которую они пробили во внешней стене мастерской. Арис тщательно вылепил отверстие, чтобы оно выглядело как кратер мощного взрывного заклинания, искусно вставив два зубца в край, чтобы связать верхний конец ткани.
Кто поверит, что я нарочно здесь болтаюсь?спросил Малик.
Меня больше беспокоит, что ты все еще там, чтобы они могли тебя найти,сказал Арис.До земли лететь не близко.
Малик не смотрел вниз. Он уже проделал это однажды и сквозь дыру в
мутной дымке увидел пески Анаврока, проплывающие в тысяче футов внизу.
Я буду здесь,крикнул он, убирая одну руку с хайка, чтобы прихлопнуть стервятника, клевавшего его пальцы.Просто посыпь песком и уходи. К тому времени, как все уладится, вы с Галаэроном будете уже далеко.
Арис не отступил.
Ты уверен, что Руха не пострадает из-за этого?
Разве она не сказала, что хочет помочь?
Арис кивнул.
Да, но
Тогда пусть она поможет. Ведьме не причинят вреда, я не настолько удачлив, и ты знаешь, что я не могу лгать. Малик изо всех сил старался держать язык за зубами, но проклятие Мистры заставило его добавить:
Если не считать моего молчания, а разве я когда-нибудь держал язык за зубами дольше двух минут?
Арис обдумал это, потом сказал:Только когда ты спишь.
Он проверил хайк, чтобы убедиться, что он надежно закреплен на месте, затем махнул рукой.
Прощай, мой друг ... и спасибо.
Прежде чем Малик успел ответить, сражающиеся стервятники заслонили ему обзор, и пока он их отбивал, Арис уже исчез.
Следующие несколько минут он провел, отбиваясь от птиц и проклиная всех существ с перьями, когда ветер снова и снова швырял его о скалистую поверхность анклава. Хотя его тело болело от сотен ужасных синяков, а сведенные судорогой мышцы горели, словно кто-то воткнул в них раскаленные кочерги, Малик не беспокоился, что силы покинут его. Как Серафим Лжи, он был одарен способностью терпеть любую боль и все еще выполнять свои обязанности перед Цириком, и, хотя помощь Арису и Галаэрону бежать из города не обязательно служила Единому, вторая часть его плана, несомненно, служила. Когда он решил, что дал гиганту достаточно времени, чтобы покинуть торговые колонии и направиться к Пещерным Воротам, Малик начал звать на помощь.
Спасите меня! Помогите!
Через несколько минут криков кто-то наконец высунул ее голову из дыры. У нее были длинные собольи волосы, темные знойные глаза и смуглая кожа над вуалью, закрывавшей нижнюю часть лица. Это лицо было последним, кого он хотел увидеть.
Так вот ты гдесказала Руха. Она присела на корточки над зубцами, где был привязан ее хайк, спугнула стервятников и наклонилась, чтобы схватить ткань.
И с моим хайком, не меньше.
Надоедливая ведьма!Воскликнул Малик.Что ты здесь делаешь?
Ищу тебя, конечно. И теперь, когда мы остались одни, я думаю, пришло время покинуть этот летающий город.
Все еще держась за хайк, она поднесла свободную ладонь к лицу и слегка подула на нее, затем начала произносить одно из своих бединских природных заклинаний.
Стой!Малик начал карабкаться по хайку потягиваясь, рука за рукой.Мегера! Гарпия!
Руха закончила свое заклинание, затем обернула руку в хайк и посмотрела вниз с улыбкой в темных глазах.
Вот как ты говоришь с той, кто держит твою жизнь в своих руках?
Кто накормит мою бедную Кельду?воскликнул Малик. Он был на полпути вверх по хайку, почти в пределах досягаемости удара.Я никуда с тобой не пойду!
Ты предпочтешь упасть?Руха повернулась и потянулась назад, чтобы собрать что-то позади себя.Потому что это твой единственный выбор.
Не единственный мой выбор.Малик сунул руку в хайк, затем под аба и схватил рукоять своей джамбии.У меня есть другой, который мне нравится гораздо больше.
Потянув за ремень сумки с калебасой, Руха развернулась к нему лицом, обнажая горло, как он и надеялся, и потянулась за собственным кинжалом, но тут она упала назад, из-за того, что смуглая рука шадовара схватила ее за ремень и дернула прочь от края. Малик сунул джамбию обратно в ножны и закричал:
помогите! Я здесь, внизу!
Янтарные глаза Хадруна заглянули за край.
Я знаю, где ты, Малик.
Шадовар прошептал какое-то едва слышное заклинание тени, и Малик выплыл через дыру в домик, служивший мастерской Ариса. Место было переполнено воинами шадовар, но все равно выглядело так, словно через него прорвался отряд багбиров. Статуи лежали опрокинутые на бок, некоторые, в основном наполовину законченные, которые все равно не имели никакой ценности, разбитые или безвозвратно испорченные. Стены были испещрены полосами сажи и изрыты впадинами размером с голову великана, а широкая полоса крови Ариса бежала вдоль стены, указывая на огромную дыру, через которую только что вытащили Малика. Принимая окружающую обстановку во внимание, Хадрун обратился к Рухе.
Разве я не предупреждал тебя, что случится, если ты нарушишь нашу гостевую охрану?
Широко раскрыв глаза, Руха оглядела мастерскую и покачала головой.
Это не моих рук дело.
Не лги мне, Арфистка. Своими ушами я слышал, как ты предлагала
Малику выбор между смертью и твоей опекой. Этого уже достаточно. Хадрун посмотрел на Малика.
Где великан? Прикусив язык, чтобы не заговорить и не выдать себя, Малик просто повернулся и посмотрел в большую дыру, в которой болтался.
ЯсноХадрун махнул рукой в сторону Рухи, и внезапно она оказалась опутана черной теневой паутиной.
Ты будешь казнена, как только Высочайший вынесет тебе приговор. Что ты хочешь сделать со своей собственностью?
Ничего. Я никого не убивала, и он это знает.
Руха свирепо посмотрела на Малика, и в ее взгляде он почувствовал невысказанную угрозу раскрыть планы побега Галаэрона.
Спроси его. У него нет другого выбора, кроме как сказать правду. Хадрун на мгновение задумался, потом кивнул.
Разумная просьба.Он повернулся к Малику.Она убила Ариса?
Я не хочу, чтобы ее казнили,сказал Малик.
Ты не хочешь?Одновременно сказали Руха и Хадрун.
Вовсе нет. Будет достаточно, изгнать ее из города.
Хадрун нахмурился.
Я не знал, что поклоняющиеся Цирику так милосердны.
О, это не так,сказал Малик, позволив полуулыбке исказить его губы,но я не могу придумать большей пытки для Рухи, чем знать, что я живу как король в Анклаве Шейдов, в то время как она высасывает росу из песка в Анавроке.
В Анклаве Шейдов правосудие действует не таксказал Хадрун.
Скажи мне, убила она Ариса или нет?