Воздух стал менее холодным, когда Высочайший отошел, затем ноги Эсканора появились рядом с головой Галаэрона.
Достаточно ли у тебя власти над своей тенью, чтобы держать язык за зубами, эльф?
Если он этого не сделает, я смогу его сдержатьсказала Вала. Эсканор задумчиво посмотрел на нее, потом сказал:
Хорошо. Встаньте.
Галаэрон и остальные встали и оказались лицом к лестнице у подножия укутанного мраком помоста. Эсканор указал на заднюю часть отряда.
В его присутствии принято смотреть в лицо Высочайшему.
Галаэрон обернулся и увидел окутанную мраком фигуру, стоящую рядом с лодыжкой Ариса, голова в капюшоне повернута к статуе. Он начал медленно кружить вокруг нее, одобрительно кивая. Галаэрон мельком увидел пару платиновых глаз, сияющих из-под капюшона Высочайшего, но это было все, что он мог видеть. Сделав полный круг, он снова остановился у лодыжки Ариса. Мрак перед его телом закружился, послышались хлопки, затем он запрокинул голову, чтобы обратиться к гиганту, но Галаэрон все еще не мог видеть его лица.
Воистину, ты не уступаешь ни одному создателю мрака в анклаве,сказал Высочайший.Я с гордостью выставлю её в Галерее Сокровищ вместе с лучшими произведениями искусства города.
Ты оказываешь мне честь, превосходящую мои способности,пророкотал Арис.Если бы ты видел галереи рассказов в Тысяче Лиц до того, как они были уничтожены, ты бы знал, насколько слабы мои таланты.
Фаэриммы многое отняли у всех нассказал Высочайший.Я уверен, что их гибель не заменит того, что ты потерял, но знай, что они заплатят за это не только своими жизнями. Так обещал Мелегонт, и так обещаю я.
Спасибо,сказал Арис.
Малик поразил Галаэрона и, судя по удивленным вздохам, всех остальных тоже, появившись из темноты позади ног Ариса.
Я тоже пришел с дарамисказал он, сунув руку под мантию.Единый поручил мне
Стой!Руха мгновенно бросилась к нему, швыряя песок в его убранную руку и произнося какое-то бединское заклинание природы. Прежде чем она успела пройти достаточно далеко, чтобы Галаэрон понял, какое заклинание она собирается произнести, Высочайший жестом указал в ее сторону, и она оказалась вплетена в полдюжины темных щупалец. Ее вуаль продолжала трепетать, когда она произносила заклинание, но единственное, что выходило из-под нее, были облака темного пара.
Разве Хадрун не предупредил тебя, арфистка?спросил Высочайший.То, что здесь делает Малик, тебя не касается.
Малик ухмыльнулся в сторону ведьмы, затем, все еще держа руку под одеждой, повернулся к Высочайшему.Как я уже говорил, Единый
Твой подарок придется отложить на потом.Высочайший отодвинулся от маленького человечка.Хадрун договорится о времени. А теперь я действительно должен начать занятия с Галаэроном. Если вы, остальные, извините нас, Рафа и Мис ждут, чтобы осмотреть дворец вместе с вами.
С этими словами он повернулся и исчез во мраке. Эсканор жестом подозвал Валу к остальным.
Не стесняйся наслаждаться экскурсией вместе со всеми. Галаэрону будет хорошо с нами.
Вала шагнула ближе к Галаэрону.
Этого не случится.
Так и будет.как ни вежлива была улыбка Эсканора, она тоже была полна клыков. Тебе не о чем беспокоиться, пока он находится в обществе Высочайшего. Не было отброшено тени, которую Теламонт Тантул не смог бы укротить.
Тантул?ахнул Галаэрон.Так же, как и Мелегонт Тантул?
Принц кивнул.
И Эсканор Тантул,сказал он.Все принцы тениТантулы.
Свистящий голос Теламонта заполнил мрак вокруг них.
Эсканор!
Эсканор коротко поклонился Вале, затем взял Галаэрона за руку и повел прочь.
Галаэрон?позвала Вала.
Я буду ... в порядкесказал Галаэрон, задыхаясь на последнем слове. То ли он был взволнован, то ли испуган, он даже не мог сказать, но его сердце так сильно забилось в горле, что он едва мог дышать.Встретимся на вилле.
Когда?
Когда он закончитсказал Эсканор.Я сам приведу его.
Они миновали статую и исчезли в темноте, а через дюжину шагов оказались в мезонине невероятно высокого и очень большого атриума. Через отверстие в центре он увидел, что под ним раскинулась половина континента Фаэрун, от Побережья Мечей на западе до огромной Отмели Жажды в пустыне Анаврок, от руин Арабеля на юге до Высокого Льда на севере. В данный момент большая часть земли к западу от Анаврока была скрыта грозовыми облаками, в то время как все на Востоке было коричневым и выжженным нехарактерной для него засухой.
Я привел тебя в нашу военную комнату, чтобы показать, почему Анклав Шейдов удаляется от Эверескипроизнес тихий голос Теламонта Тантула.Ты хотел знать.
Да,ответил Галаэрон.
Ты подозреваешь нас в том, что мы нарушили обещание моего сына,продолжал Теламонт. Галаэрон прикусил язык, борясь с желанием сказать, что он знал об этом.
Говори свободнонастаивал Теламонт.В военной комнате ни одно мнение не отвергается легко.
Очень хорошо.У Галаэрона так пересохло в горле, что слова застряли где-то в груди.Как незерес, ты однажды потерял Анаврок из-за фаэриммов.Он помедлил, пытаясь отделить то, во что верил, от того, во что верила его тень, но Теламонт был не в настроении ждать.
И ты веришь, что Мелегонт намеренно выпустил фаэриммов на Эвереску, чтобы Глубоководье и остальной Фаэрун были втянуты в нашу войну,продолжил Высочайший.Скажи, что ты имеешь в виду, эльф. Единственный способ жить со своей теньюдать ей голос.
Ты это сделал?спросил Галаэрон с нарастающим гневом. Теламонт некоторое время молчал, и Галаэрон начал слышать другие голоса, доносившиеся из-за стены военного зала, тихо шепчущие или горячо обсуждающие, иногда даже смеющиеся или кричащие, но когда он смотрел в сторону голосов, то никогда не видел больше чем нескольких пар светящихся глаз, обычно цвета драгоценных камней, но иногда металлических оттенков королевских кровей. Несколько мгновений спустя Теламонт Тантул, наконец, ответил.
Вовлечение эльфов в войну было бы, конечно, полезным делом, но именно ты проломил Стену Шарнов. Как мы могли это предвидеть?
В самом деле, как?Галаэрон задумался, а потом сказалРазбив склеп. Мелегонт, возможно, и не знал, что я приду, но он знал, что кто-то точно придет.
Это, конечно, возможносогласился Теламонт,но можем ли мы, шадовары, быть достаточно умными, чтобы быть уверенными, что ты произнесешь нужное заклинание в нужное время? А если так, то не лучше ли нам быть союзниками, чем врагами?спросил Эсканор.
Если вы союзники,сказал Галаэрон, пытаясь сосредоточиться на насущном вопросе.До сих пор я видел достаточно мало доказательств этого.
Ты видел недостаточно?спросил Теламонт.Посмотри еще раз.
Галаэрон снова перевел взгляд на лежащий внизу континент и с удивлением обнаружил, что не видит ничего, кроме грозовых облаков. Пока он смотрел, облака становились все больше и темнее, и вспышки молний пронзали их клубящиеся тела. Затем он нырнул в обширное, пропитанное дождем болото, где сотни людей-ящеров копошились с гораздо меньшим отрядом шадовар.
Хелимберское Болото, на дальней стороне земель Серой Мантиисказал Теламонт с едва заметной гордостью в голосе.Видишь ли, Анклаву Шейдов не нужно быть рядом, чтобы проецировать свою силу. Наши воинышейды, которые могут ходить по теням и пересекать Фаэрун по своему желанию. Эвереска не будет страдать из-за нашего отсутствия.
Хотя шадовары были вооружены магией и оружием теней, воины-шейды держались против примитивных ящеров. Галаэрон даже зашел бы так далеко, что сказал бы, что они, похоже, выдержат этот день, но это было не похоже на людей-ящеров, так стойко идти на смерть, и никогда в ровных рядах дисциплинированной армии. Что-то заставляло их атаковать, что-то, что заставляло их ненавидеть шадовар сверх всякой причины, или что-то, чего они боялись больше.
Ты можешь их отозвать?спросил Галаэрон, даже не пытаясь скрыть панику в голосе.
В этом нет необходимости,произнес мрачный голос принца Ривалена.Мы не боимся потерять одну-две жизни, защищая наших союзников, а чешуйчатые потеряют целую армию.
Галаэрон поднял глаза и увидел фигуру Ривалена в рогатом шлеме, спускавшуюся с балкона, затем поймал себя на том, что качает головой.
В этой битве есть нечто большее, чем мы видимсказал он.Вы те, кто проиграет воину, если не будете действовать быстро.
И ты знаешь что там?спросил Эсканор.
Галаэрон кивнул.
Знаю.
Как?спросил Ривален.
Галаэрон только пожал плечами. Не знаю, откуда я это знаю, знаю только, что знаю.
Эсканор и Ривален переглянулись, и Эсканор спросил:
Как ты это делал на Сращивании?
Галаэрон задумался, потом неохотно покачал головой.Это то же чувство, но не такое сильное. В этом есть смысллюди-ящеры так не дерутся. Должно быть, что-то двигает ими.
Фаэриммы?спросил Ривален.Мы всегда ожидали, что несколько окажется снаружи, когда Эсканор поднимет барьер.
Я тот, кто поднял егосказал Галаэрон, злясь, что шадовары продолжают пренебрегать ролью, которую он сыграл в Сращивании.И это не фаэриммы. Это слишком прямолинейно для них.
Слова, казалось, сами собой слетали с его губ.
Они предпочитают оставаться скрытыми и работать через посредников. Это должен быть бехолдер, или, может быть, отряд иллитидов.
Оба принца повернулись к Высочайшему. Удивленный тем, что так легко выиграл спор, Галаэрон сделал то же самое, и обнаружил, что Теламонт Тантул стоит всего в нескольких шагах, его платиновые глаза сверкали из глубины капюшона. Галаэрон все еще не мог разглядеть форму его лица и даже то, был ли Высочайший бородат, как Мелегонт, или чисто выбрит, как большинство других принцев. Теламонт посмотрел над головой Галаэрона на принцев и сказал:
На наш вопрос был дан ответ.
Не успел он произнести эти слова, как отряд шадовар начал истаивать в сверкающих тенях грозы, оставляя изумленных ящеров на свободе, чтобы захватить позицию, и бехолдер, который внезапно стал виден позади их линий, был так зол, что начал распылять свой луч распада вокруг наугад. Галаэрон с минуту смотрел на эту сцену, затем повернулся и увидел, что Теламонт Тантул все еще смотрит на него своими платиновыми глазами.
Ты был с Мелегонтом, когда он умерсказал Теламонт.Между вами что-то произошло.
Я потерял сознание,выдохнул Галаэрон, вспоминая запутанную битву, в которой погиб Мелегонт.Когда я пришел в себя, он уже ушёл.
Не ушел.Теламонт подплыл ближе, пока не оказался достаточно близко, чтобы поднять темный рукав и положить что-то темное и холодное на плечо Галаэрона.Через тебя он все еще служит.
Вот почему ты привел меня сюда?Воздух был таким холодным и неподвижным, что Галаэрону стало трудно дышать.Потому что Мелегонт передал мне свои знания о фаэриммах?
Это не так уж плохосказал Эсканор.Партнеры, нуждающиеся в помощи, создают самые сильные союзы.
ГЛАВА ПЯТАЯ
14 миртула, год Дикой Магии (1372 по Л.Д)
В темном небе солнце было лишь пепельным диском, выглядывающим из-за скалистого плеча Восточного Пика, слишком слабым, чтобы прожечь темную мантию, которую враги Эверески натянули на Шараэдим, слишком бледным, чтобы прокормить несколько изголодавшихся по свету почек, достаточно бесстрашных, чтобы появиться на опаленных и увядших стеблях Винной Долины. Как ни мрачно было утро, оно было достаточно ярким, чтобы эльфийские глаза Кейи Нихмеду разглядели слабый вихрь пепла и пыли, дрейфующий по другую сторону Луговой Стены. В паре длин копья от укрывающего ее дерева он двигался медленно, тихо и осторожно, подпрыгивая вдоль защитного мифала Эверески, снова и снова пытаясь пересечь границу с нетронутыми полями за ней. Все инстинкты кричали Кейе, чтобы она сбросила камуфляж и бежала к воротам утеса. Она осталась. Мифал защитит ее, и она обещала быть там, когда Хелбен и ваасанцы вернутся. Если они вернутся. Кейя посмотрела на бледный диск в небе и подумала, Может ли даже Избранный Мистры быть настолько хорош. Целая ночь среди фаэриммов.
Вихрь остановился перед деревом Кейи, такой слабый, что она начала сомневаться, что видит его. Возможно, завиток был просто ветром, поднимающим пепел, когда он катился вниз по Луговой Стене. Не каждый пыльный дьявол, танцующий на выжженной террасе, был невидимым фаэриммом, но многие из них были. Будь она на своем посту в одной из городских башен, Кейя могла бы взмахнуть палочкой и сразу понять, на что смотрит, но монстры видели мистическую энергию так же, как дварфы видят тепло тела, и поэтому Долгая Стража не использовала никакой магиидаже не носила ее так близко к границе.
Вихрь исчез, но Кейя все еще слышала, как шевелятся на ветру мертвые стебли виноградных лоз, и отчетливо шипит воздух над камнями Луговой Стены, и она знала. Фаэриммы были окружены аурой движущегося воздуха, который они использовали для общения между собой на странном языке свиста и рева. Не только одна невидимая тварь остановился на своем круге вокруг мифала, их было двое, тихо шепчущихся, притаившихся прямо перед деревом Кейи, тем самым деревом, которое она велела Хелбену Арунсуну и ваасанцам отметить как место встречи, когда они вернутся в город. Кейя осталась в своем дупле в толстом стволе липы, стоя за ширмой из коры, едва осмеливаясь дышать. Следующие несколько минут она размышляла о том, почему фаэриммы выбрали именно это место именно в это утро для разговора и что она собирается делать, есликогдаХелбен и ваасанцы вернутся. Она не могла даже подумать о том, чтобы пройти мимо двух колючих спин, скрывающихся снаружидаже для одного из Избранных, ни для ее ваасанских друзей, даже если ее собственный брат Галаэрон внезапно появится за Луговой Стеной. Когда эльфийка открывала врата в мифале, она не могла контролировать того, кто ими пользовался. Как только фаэриммы окажутся внутри, потребуется лишь мгновение, чтобы сотворить ту же высасывающую жизнь магию, которая уже иссушила посадки Винной Долины и обнажила некогда величественные еловые насаждения Верхней Долины, а этого Кейя не могла допустить, не тогда, когда мифал уже слабел. Кейе потребовалось мгновение, чтобы осознать это, когда фаэриммы замолчали, ибо разница между тишиной и шипением их шепчущих голосов была не больше, чем трепетание крыльев мотылька. На мгновение ей показалось, что фаэриммы двинулись дальше, но когда она посмотрела вдоль Луговой Стены, то не увидела ни кружащегося пепла, ни каких-либо других признаков их ухода. Шипастые притихли по той же причине, по которой были невидимы, потому что хотели сохранить свое присутствие в тайне, а их добыча была достаточно близко, чтобы услышать их. Это должны были быть Хелбен и ваасанцы, такие же невидимые, как фаэриммы, но идущие в ловушку. Кейя знала, что Хелбен использует свою магию обнаружения и, если предположить, что он все еще с группой, увидит врага, как только тот окажется в пределах досягаемости. Монстры тоже это знали. Война вокруг Эверески превратилась в войну скрытности и магии, когда сражающиеся пробирались через пустынный ландшафт, молчаливые и невидимые, ища врагов, которые были такими же молчаливыми и невидимыми. Чаще всего побеждал тот, кто первым обнаруживал врага, а фаэриммы, очевидно, уже обнаружили Хелбена и ваасанцев. Кейя знала, что может предупредить Хелбена, просто произнеся его имя, потому что он сказал ей, что Избранные слышат несколько слов, когда их имена произносят где-нибудь на Фаэруне, но это мало чем отличалось от магического послания. Она должна была предположить, что фаэриммы обнаружат его так же легко. Нет, ей нужно было напугать шипастых, сбить их с толку всего на полсекунды, которые понадобятся Хелбену и остальным, чтобы распознать ловушку и отреагировать. Если предположить, что они действительно там.
Кейя пожалела, что у нее нет волшебной палочки, действительно пожалела. Вместо этого она уставилась на Луговую Стену и схватилась копье. Оно было простым, с дубовым древком и наконечником из мифриловой стали, и весило почти в три раза меньше, чем она. Она прошептала молитву Кореллону Ларетиану, затем отшвырнула в сторону ширму из коры и выскочила из своего укрытия. Два вихря пепла и пыли поднялись за Луговой Стеной, когда испуганные фаэриммы отреагировали. Она повернула к тому, что была справа, только потому, что тот был на полшага ближе. Существо отреагировало инстинктивно, разбрызгивая в сторону Кейи стрелы золотой магии и мгновенно становясь видимым. Снаряды взорвались, не причинив вреда мифалу, затем Кейя оказалась у Луговой Стены, пронзив своим копьем магический барьер, чтобы ударить чешуйчатую середину существа.