Ниже, потребовал я.
Что?! вспыхнул яростью весь чужой организм. Не будь свидетелейобратил бы в пепел.
Папа учил меня делать уколы. На всякий случай. Визуально делишь каждую половинку, кхм, объекта на равные части продольной и поперечной полосами, колешь в одну из крайних верхних. Если часто, то по очереди. Ниже нельзя, почемумне не сказали. Наверное, чтоб запомнил только главное. Я запомнил. С тех пор знал, что если что-то делается определенным образом, то нужно повторять без раздумий. Пока некое светило в данной области знаний не предложит нечто лучшее.
Штаны, говорю, чуть-чуть ниже, пояснил я, не поясницу же лупить.
Казалось, что воздух сгустился и потек, потрескивая напряжением. Аглая оглядела следящую за ней тишину. Впервые оказавшись вне общих правил, панически искала выходчтоб и достоинство соблюсти, и из системы не выпасть. Система дала сбой. В системе родились новые законы, установленные не ею. А «преступивший закон сознательно поставил себя вне обществаобщество обязано ответить тем же». Чудесное правило. У нас бы ввели. Права человека, использующиеся в ущерб обществу, состоящему из таких же человековбред. Поставило хамло машину на тротуар, перегородило людям или другим машинам проездсознательный поступок. Виновник своим решением вывел себя за рамки общества, решив правила этого социума не соблюдать. Соответственно, такой индивидуум сразу оказывается за правилами, в том числев плане безопасности. Можешь ему шину проколоть, лобовуху разъедренить, самого пристрелить. Все только похлопают: молодец, восстановил справедливость. С твоей стороны уже не хулиганство, не порча имущества, не убийство, а справедливость.
Красота.
Размечтался.
Да сколько угодно, запальчиво выдохнула Аглая, сдергивая штаны под самые ягодицы. Подавитесь.
Она разбиралась в местном мироустройстве лучше меня. А делать правильные быстрые выводы ее учили с детства.
Мои ноги шагнули вбок. Рука примерилась. Размах, свист
Аглая машинально качнулась вперед, но мужественно выпрямилась. Белизну, разделенную естественной ложбинкой, перечеркнула горизонтальная полоса. Округлость превратилась в жуткий кресткак цель в прорези оптического прицела. Роскошный вид, в другое время заставивший бы стыдливо отвернуться, сейчас вызвал злость. Как тем крепостным, мне случайно подкинули право на восстановление хоть какой-то справедливости. Поставить заносчивую девицу на место. Воздать по заслугам. Как минимумотомстить за Елистрата, вот так же стоявшего перед ней и не имевшего возможности слова сказать.
Две женственные ямки на пояснице казались глазами, выпирающий копчикносом, а оставленная мной поперечная отметинаухмыльнувшимся ртом. Я не стал себя сдерживать. Резкий, как вой падающей бомбы, жалящий свист отдался в ушах небесной музыкой. Очереднаясначала ярко-белая, но быстро наливающаяся алымполоса прочертила наискось вздернувшуюся плоть. А тонкий изгибающийся прут вновь медленно и неотвратимо поднимался.
Аглая вскрикнула и испуганно оглянулась на меня. Что, получила за все хорошее? За притесняемых учениц, за унижение войников, за высокомерие и эгоизм получите еще!
С надрывом и ликующим воодушевлением прут упал, вгрызаясь с оттяжкой. Взвыв, Аглая схватилась за вздувающиеся ранки, полыхавшие малиновым. Взгляд обещал не просто угробить в минимальные сроки, но делать это максимально долго и мучительно.
Крепостные поклонились и полуприсели. Меня признали правильным хозяином. Суровым и справедливым. Против таких не затевают бунтов.
Затем они быстро сработали по ученицам. Не зло и не больно. Средне, просто чтоб те не забывали. Я уже влезал в доспехи, застегнув на плечах и соединяя грудную часть со спинной креплениями на правом боку. Ко мне подтянулись остальные. Аглая держалась в стороне.
Позорно высеченная команда отправилась в обратный путь.
С горящими взорами, победно вскрикивающие, взбудораженные и довольные, крепостные тоже стали расходиться. Разговоров хватит надолго. Впечатления зашкаливают. О том, что кого-то казнили, помнит теперь только его семья. С игры и последующих событий новостей намного больше, и вести приятней. А казньдело житейское. Сегодня одного, завтра другого. Рутина.
Дарья добилась своего. Мои аплодисменты.
Часть третья «Еще и царевна»
Глава 1
Был ли я счастлив раньше, на той Земле? Тогда считал, что нет. Думал, что истинная жизнь течет себе мимо, бурлит где-то невдалеке, за чужим углом. Что суперские гаджеты, девчонки, машины и отвязные тусовки есть наше все. И бежал к этому всему вместе с остальными, не понимая, зачем. Стоп, никуда я не бежал, сидел в своем болоте, с жадностью ловя боковым зрением рекламируемое счастье. Завидуя. Мечтая о том жекогда-нибудь, когда найду кошелек с миллиардом, или мой папа, наемный работник, вдруг станет олигархом.
Четырнадцать летвремя прозрений. У меня. За вас не скажу, оставайтесь в блаженном неведении сколько пожелаете. А мои глаза открылись внутрь, когда операционку жизни перезагрузили, удалив баги и тормозящее старье под корень.
Поужинав сам, я поднялся с тарелкой на стену. Зарине стоять еще до заката. Я буду видеть пятый сон.
Мне уже рассказали! взвопила она, бросаясь на шею. Ты самая лучшая! Представить страшно, что я могла попасть в заложницы к кому-то другому. Аглая рвет и мечет! Садясьподпрыгивает!
Звонкий солнечный смех окутал приятным теплом. Девушка жевала, глотала, говорить при этом не переставала:
Карина рассказала о разбойниках. Хорошо, что к царберам отправили гонца с донесением. Если войско не успело уйти совсем, свернут к Евпраксии. И конец лесным рыкцарям!
Сердце стукнуло в пятку. Сообщить Малику невозможно. Полная беспомощность. И если чтоабсолютное одиночество и надежда только на себя.
Почему их зовут рыкцарями? спросил я, облокотившись о бревно частокола.
Девичьи бровки вскинулись на лоб, тот собрался поперечными складками.
Почему тебя зовут Чапа? резонно отбрила она. Хотя говорят, во время атаки они громко рычат. Бросаются на врага с рыком: «Уррррра-а!»
Упс. Привет от перекура.
Рыкцариэто разбойники?
Ложка скребла по дну, щеки девушки усиленно вздувались и опадали вслед жеванию. Она втиснула с полным ртом:
Организованные. С простыми могут разобраться войники любой цариссы. Рыкцарей наскоком не одолеть, только выведя на местность, где теряются преимущества.
Какие преимущества? заинтересовался я.
Пожатие плеч:
Скрытность, маскировка. А ещевопреки закону они убивают издалека!
С царберами сладить смогут?
Зарина помотала в стороны дожевывавшей головой:
Никогда. С царберами никто не сладит. На то они и царберы.
Отнеся пустую тарелку на кухню, я остановился перед половиной начальства. Долго набирался храбрости. Поняв, что это процесс бесконечный, сродни медитации или бросанию курить, виртуально пнул себя под зад и через несколько секунд ноги принесли к кабинету папринция. Костяшки пальцев несколько раз стукнули дверь. Она бесшумно отворилась.
Чапа? Папринций выглянул, убедился, что я один, и пригласил. Заходи. Что привело?
Покушения, сообщил я, остановившись у входа. Дважды.
Худая рука учтиво указала на скамью.
Ты жив, это обнадеживает. Дядя Люсик присел за стол. Костлявые пальцы забарабанили по грубой потемневшей столешнице. Рассказывай.
Я рассказал. Удары пальцами участились.
Предположения?
Мои плечи выразительно дополнили ответ:
Ничего не понимаю. Еще не понимаю главного: почему вы меня прикрываете?
Нужно ли было нарываться? Но иначе не прояснить самый волнующий момент. Говорят, риск благородное дело. А кто благородней ангела, уважаемого даже царевнами?
Внутренний полет головой вниз закончился с ответом папринция.
Можешь не верить, но ты мне нужен, Чапа, заговорил он, подбирая слова. Если бы у него были очки, он бы их поправил и протер, а такпросто потеребил пальцами переносицу. Хочу быть уверен, что с тобой ничего не случится. Но я не всесилен. Ты можешь помочь себе только сам.
Тоже мне, новость. Только тем и занимаюсь.
Насчет убийцыэто наемник, вдруг огорошил папринций.
Вы его знаете?! Я чуть не подпрыгнул.
Дядя Люсик устало улыбнулся:
Размышляю. Понятно, что это человек, выполняющий приказ. У него нет к тебе никаких чувств. Наверное, он даже не знает тебя в лицо. Ему указывают место, он идет и исполняет. Копьем воспользовались, когда ты был внутри. Нож прилетел в темноту. Земляным маслом облили девочку в определенном окне, они же и тебя считают девочкой.
Это может быть войница Астафья? сорвалось с языка.
Я удивил собеседника.
Объясни, потребовал он.
Пришлось рассказать о подозрениях, возникших еще с ночевки в цекаде.
Любопытно, сказал папринций. Проверю.
Почему вы предупреждали меня об Аглае и Варваре? выдал я волнующий вопрос номер два. Они нормальные девчонки. Аглая чересчур высокомерная, но верховенство свое заслужила, убеждался не раз. Кто она? Чья наследница, почему ее так боятся?
Почесав небритые седые волоски на щеке, папринций сообщил:
Однажды она обретет большую власть.
Почему мне стоит ее опасаться?
Крепость чревата сюрпризами. Судьбы ангелов еще более непредсказуемы, чем обычных людей. Аглая тебя боится.
Почему?!
Брякнул и заткнулся. Потому что сам нарывался. Она не любит конкурентов даже в малом. Любой, умеющий больше или позволяющий сказать слово поперекпротивник. Конкурент, покушающийся на занятое место под солнцем. Иными словамивраг.
Сам понял, признался я. А можно еще спросить?
У меня остался вопрос номер три, самый главный. Набрав воздуха, я выдал:
У вас есть воздушный шар?
Сначала он изумился. Затем затравлено оглянулся на окно. Наконец, нахмурился:
Шарился у меня ночью?
По приказу Аглаи.
Мелькнул испуг:
Она в курсе?
Я помотал головой.
Тогда скажу одно, медленно произнес папринций, как бы ставя точку в разговоре. Нескоро, но однажды мы очень поможем друг другу. И наши мечты сбудутся. Но это произойдет, только если останешься жив. Поспособствуй этому максимально. Иди.
Вернувшись к себе, я неспешно разделся, потянулся и сделал несколько махов с приседаниями. Легким усилием убранный на место лежак вновь притиснулся ко второму. Тело блаженно вытянулось сверху. Вот он, рай: когда хорошо здесь и сейчас. Скоро мое чудесное одиночество скрасит образцовая соседка-обаяшка, и станет совсем здорово.
Образцоваяне зря сказалось. Даже некоторая болтливость Зарины шла на пользу: мой мозг получал пищу для размышлений. Ненапряжная, простая, красивая что еще нужно молодому человеку от случайной попутчицы, волей случая навязанной в соседки? Как наяву проступил ее чеканный силуэт на фоне луны перед последним покушением. Неужели раньше не замечал, что она такая красавица? Зарина. Заря. Зорька. Зоренька. Солнышко. Наивная, доверчивая, ласковая, общительная, очаровательная, шаловливая, нетерпеливая, неподражаемая Нескучная. Лучистая и сияющая, как звездочка в ночи. Иногда по-детски беззастенчивая и бесцеремонная. Но очень мило бесцеремонная и, к моему стыду, столь легковерно, но привлекательно беззастенчивая Всегда жизнерадостная. Невероятно заботливая. Последнее даже не с чем сравнить. Разве что с мамой.
Только бы не выдать себя ненароком, чтоб не разрушить привалившее счастье.
Сквозь сон проник визг родной двери. Вспыхнула внутренняя лампочка тревоги.
Мозг сработал как часы. Машинально вскинутая ладонь убедилась: укрыт. Засыпая, натянул простыню автоматически. Хороший рефлекс.
Ресницы шпионски приотворились: ничего необычного, это Зарина, как и предполагал, вернулась с дежурства. Последовал мгновенный поворот спиной к ее лежаку, чтоб видела: сплю. Не кантовать.
Зря. Она поняла, что разбудила.
Уф, под вечер зябко стало, принялась она разговаривать с телом, притворяющимся спящим.
Обойдя по кругу, поочередно сняла и сложила латы на табурет. Встряхнула волосами. Вернулась к своему месту.
Подмерзла. Можно погреться?
Вытащив подвернутую под меня простыню, девушка приподняла ее и собралась нырнуть внутрь.
Миссия в опасности! Мои уши могли плавить металл. Как Зарина не видела их пылающего света, разорвавшего тьму?
Нет! вскрикнул я, отталкивая ее задом и запахиваясь обратно.
Жадина-лошадина, обиженно проговорила Зарина. Я бы пустила. Мы с Кариной все время друг дружку грели, пока жили в одной комнате.
Отвернувшись, она быстро успокоилась и размеренно засопела.
Не знаю, сколько прошло времени. Грезы, в которых витал, наполняли жизнь смыслом, а смыслжизнью. Чудеса происходили, мечты сбывались, и это было божественно. Проснулся от странного ощущения. Что-то происходит. Что-то неправильное. Настолько неправильное, что даже проснулся, а такое бывает нечасто. То есть, вообще в первый раз.
Быстрый взгляд на дверь: закрыто.
На окно: ничего. Ни движения, ни звука.
Вбок: второй лежак пуст.
В ноги Вот! Стоит, не шелохнется. Как статуя. До боли знакомое приведение, обмотанное простыней. Голые ноги на полу, уже порядком подмерзшие. И над всем этимневыносимо круглые глаза Зарины. С непередаваемой смесью ошеломления, смертельного ужаса и всеми силами сдерживаемого восторженного безумия.
Ты мальчик?
Якорный Мамай! Сон сдуло. Ладонь быстро прикрыла предательски облегавшую простыню.
В ошеломленном девичьем взгляде проносилось и боролось уже столько всего, что восприятию и осмыслению не поддавалось. Зарина бледнела, краснела, подрагивала на отказывающих ногах и, вспомнив что-то ужасное, в трансе закатывала глаза.
Как же почему? с огромным трудом, словно ворочая гору, вымолвили трепещущие губки.
Она тут же закусила их до крови.
Пойдешь докладывать? глухо спросил я, мотнув челкой в сторону цариссиной половины.
Метания в глазах сузились до одной озвученной мысли.
Должна, категорически заявила девушка и сникла. Не знаю. Ничего не знаю.
Ноги ее совсем подкосились, взъерошенное тельце плюхнулось попой на лежак. Обернутые простыней руки обняли плечи, и Зарина принялась медленно раскачиваться.
Так это правда? все еще не верила она ни себе, ни мне. Бессознательно надеясь, что морок развеется и все станет по-прежнему.
Не веришь? понял я.
Еще бы. Как в такое Ее взгляд трусливо прыгнул туда, где лежала моя ладонь. То есть, ты подтверждаешь? Это не шутка? Ты действительно
Показать?
Получилось грубо и несмешно. Девушка отшатнулась.
Что же теперь делать? вылетело из ее вытянувшихся губ.
Твоя рассказанная на уроке история оказалась не сказкой, рассудительно заметил я. Заколдованные принцы существуют. Можешь убедиться собственными глазами.
Она смущенно отвернулась.
Убедилась. А ты?! вдруг прорвало ее. Хожу такая, ничего не подозреваю, переодеваюсь, помочь помыться прошу Не мог сказать?! Намекнуть как-нибудь, прекратить мое отвратительное безобразие
Почему же отвратительное? пробурчал я и сразу повысил голос:Как ты себе представляешь? Я как бы девочка, но веди себя со мной, словно я мальчик, так? И припомни: я всегда отворачивался. Всегда! Если получалосьостанавливал. Делал со своей стороны все, что мог.
Зарина вздохнула. Краска отлила от щек. Пальцы принялись задумчиво мять друг друга так, что похрустывало.
Что же делать? в очередной раз спросила она.
Если не собираешься сейчас же бежать к цариссе, то спать, подкинул я вполне вменяемую идею.
Меня такое устраивало. Спать. Завтра, на свежую головуискать выход, бежать, сражаться или не знаю что. Это будет завтра. Сегодня давайте поспим. То убить пытаются, то смертью грозят, надоело. Даже у Бога был выходной.
Здесьне было, напомнила зловредная память. Вместо заповеди «соблюдай субботу» неведомая Алла дала «соблюдай закон».
Зарина решительно выдохнула:
Хорошо, пока ничего не расскажу ни цариссе, ни папринцию.
Затем хитро склонила головку. Лукавые лучики озарили прежде беспомощное лицо:
Дальнейшее будет зависеть от твоего поведения.