Почему не убил? вновь указала она на Шурика.
Обстоятельства.
Не существует обстоятельств, отменяющих закон.
Разночтение.
Богохульствуешь. Не для того Алла-всеспасительница, да простит Она нас и примет, лично снизошла к людям и дала Закон, чтобы кто-то толковал его в свою пользу.
Гордей заерзал еще больше.
Ангел не оставил мне выбора.
Выбор есть всегда, отрубила царевна.
Они уперлись в виртуальную стену прямой логики, за которой только драка. Тут встрял я:
Бывает. Например, заповедь «Не укради».
Думал, царевна возмутится внезапным вторжением в беседу. Она только хмыкнула:
Просто: не кради. Укралпреступник. Преступилумрешь.
Как не украсть еды, если умираешь с голода? не отставал я. Тогда нарушишь более серьезную заповедь«Не убий»!
Псевдоумным парадоксом поставить кого-то в глупое положение еще в школе было моей фишкой. Из-за способности доводить учителей до истерик в классе меня обзывали страшным словом софист.
«Волга впадает в Каспийское море», ни о чем не подозревая, буднично сообщала Антонида Петровна.
«Как же, без разрешения подавал я голос. При слиянии рек название дается по широчайшей. Кама при встрече под Казанью в два раза шире Волги. Так что впадает в Каспийское море?»
Или:
«Земляшар», говорил Валерий Вениаминович, ну никак не подозревая подвоха.
«Неправда, вызывал я ужас в учительских глазах, где рушилось мироздание, и гогот класса. Вот лунашар. Согласен. А Землясфероид. Приплюснутая на полюсах сфера. Разве не так? Зачем обманываете бедных деток?
Мы же вам верим!»
Кличка Софист, как случается сплошь и рядом, сократилась до Софы, Софочки. Пришлось драться за восстановление гордого имени Чапа. Меня били, ставили фингалы и разбивали губы, ломали руку и едва не оторвали ухо, но я все равно взрывался и кидался за «Софочку» даже на старших. Намного старших. И неизмеримо более сильных.
Даже слон не любит, когда ему в ногу вцепляется маленькая моська, что переломишь одним хоботом. Первый раз он смеется. Второй задумывается. В третий обходит Моську стороной или предлагает дружбу.
Здесь был другой мир. Царевна не закатила глаза, не замахала на меня руками, не посмотрела как на мокрицу, что сунулась в приличное общество в застегнутом на нижнюю пуговицу пиджаке, а лишь рассмеялась в ответ:
Лучше спокойно умереть с голода, чем от наказания за нарушение закона.
Я сник. Реалии привычного мира не работали. У нас грехи бывают маленькими и большими. Во избежание большого допускается, пусть и с извинениями «Что поделать?», совершить малый. Здесь любой грех он и есть. Блин, даже завидно.
Заговорил Гордей:
Я временно предпочел жизнь ангелов смерти черта. До башни. Царисса рассудит по закону.
Закон тогда закон, когда живет в каждом. Ты не должен был его нарушать. Ты знаешь последствия.
Громко и страстно, на весь лес, зазвучал ее исполненный внутренней мощи голос:
Говорю! Преступивший закон сознательно поставил себя вне общества
Ага, дошло до меня, царевна декламирует «молитву воспитания».
И да не дрогнет моя рука во исполнение закона, ибо закон справедлив, когда он выполняетсявсегда и всеми, наперекор всему. Вот высшая мудрость. Да постигнет кара разрушителей и да возрадуются созидатели. И да воздастся справедливым. Алле хвала!
Алле хвала! Алле хвала! Алле хвала! грянул хор на весь лес, так что листья полетели.
Откликнулись все, включая бойников и самого царевича, ошалело глядевшего. Бойники озирались друг на друга, не зная, как теперь поступать. Но копья не опускали, по-прежнему держа царевну и принцев под прицелом.
Милослава не стала хвататься за меч, как от нее ожидали. Воздев руки к небу, она объявила во всеуслышание:
Я обвиняю. Царевич Гордей Евпраксин нарушил закон. Он признался сам, без давления, при свидетелях. И да свершится справедливость!
Шурх! раздалось над ухом. Пока все следили за царевной и принцами, кто-то подкрался сзади. Пронесшееся мимо моего уха копье ударило царевича в верх вывешенного за спиной щита. Не пробило и не раскололо, но ударной силой врезало краем в затылок и опрокинуло с лошади. Готовая ко всему Милослава рубанула мгновенно выхваченным мечом. Расправа была краткой. Взмах. Вспрыск. Тишина.
Остолбеневшие бойники опустили копья.
Чего встали? набросилась на них царевна. Тело преступника домой тащите. Расскажите, что видели и слышали, со всеми подробностями. Чтоб там не смели поднять бучу.
Больше не обращая внимания на суетливо исчезающих белобалахонщиков, она обратилась к вышедшему из засады воину:
Молодец, Карина, не промахнулась. А силенок подкопи, дело надо кончать в одно действие. Для второго шанса не оставят. Выигрывает не сильный, выигрывает первый.
Не молодец. Кожаный каблучок вбил ни в чем не повинный цветочек глубоко в землю. Я метилась в приоткрытый бок.
Еще одним ударом она раскидала муравейник. Очень похожая на Милославу, Карина оказалась еще младше. Лет шестнадцать-семнадцать, не больше. Облачена в обычный для здешних мест доспех. В шлеме, на поясекороткий прямой меч. Крепкая, немного тяжеловатая по сравнению со старшей соратницей, глаза мельче и темнее, взгляд мрачнее. Или яростнее, если учесть, как она в меру сил сдерживается, пока внутри все возмущается и клокочет. Карину можно было назвать красивой, но это красота только вышедшего из ворот завода танка.
Сколько можно было болтать? раздраженно скривились ее полные губы. Рука устала. Круг по лесу минут за пять сделала, подкралась, все как на ладони. Приготовилась. Того и гляди, кто-нибудь обернется, а у меня доспехи блеснут. Карина наконец соизволила обратить внимание на нас, «ангелов» и «черта». Впечатления мы не произвели. А вы бубните и бубните, бубните и бубните
Я же не знала и потому тянула, сколько могла, посмеялась Милослава. Дорофей! Зови Зарину, пусть ведет Каринкину кобылу.
Спешившаяся, она прошлась мимо нас с Томой к Шурику. Мы вытащили ножи.
Глаза Милославы ощупали раненого сверху донизу, ноги развернулись на месте, она пошла обратно.
Здорово получилось. Хотели чуточку пощипать соседей, а в результате соблюли закон. Красиво!
С этими словами она взмахнула руками, треснув меня лбом об Тому. Или Тому лбом об меня. Результат один. В головах взорвались хлопушки, мозг прокрутил краткий мультик про цветные пятна в стиле калейдоскопа.
Изображения перед глазами долго сходились в одно. Когда это произошло, нас уже обезоружили.
Ножик детям не игрушка, проинформировала царевна. Томин нож брезгливо выкинула, красивый мой отдала Карине. Держи, звезда дня. Трофей. Редкая вещь.
Порфирий навис над Шуриком, поигрывая мечом. Вдали раздалось ржание. Из леса с радостным гиканьем выметнулись два всадника с запасной лошадью. Один, спокойный и серьезный, был нам известен, а вот второй
Девчушка в полном боевом облачении. Она и вопила. Даже сейчас счастливо повизгивала. Спешившись, прыгала вокруг взрослых, пыталась отобрать у Карины подаренный нож. Лет тринадцать, если не меньше. По сравнению со мноймалявка.
Порфирий, давай, буднично разрешила Милослава.
Мелкая отвернулась, звякнув латами. Карина, наоборот, решила посмотреть.
Порфирий, стой, приказал я.
Все остолбенели. Словно ослица заговорила. Или новый ай-продукт известной фирмы оказался дешевле предыдущего.
Если я встречу ангела, я стану ему другом и помощником и отведу в крепость. И отдам жизнь за него не задумываясь, довольно близко к оригиналу процитировал я. Так?
Алле хвала! выдохнул Порфирий.
Его меч деревянно ухнул в ножны. Не потому, что меч деревянный, как раз наоборот. Только в кино для пущего эффекта при вынимании или убирании оружия железный скрежет стоит, будто автомобиль танком раздавило.
Но он черт! Милослава недовольно указала мне на Шурика.
Ей не нравилось чувствовать себя на вторых ролях. Хозяйкой была она. А тут какой-то дрыщ плюгавый законами кидается.
Наши жизни, я указал на себя, Тому и Шурика, связаны. Убьете одногоубьете всех.
Вы заколдованы?! с восторгом выпалила мелкая воительница.
Даже рот открыла от удивления. Глаза как диски, даже не компакт, а старинные, виниловые.
Чушь, Милослава повернулась к Порфирию. Ангелам, конечно, поможем, даже больше, чем думают, а этого
Милослава, посмотри сюда. Меня накрыло состояние, когда терять нечего. Считаю до трех. Раз
Она обернулась сразу.
Я молча сжал челюстями кожу с венами на запястье. До боли сжал. Щеки застыли в напряжении.
Всего пару секунд продолжался наш поединок глаз. Она поняла: рвану. И если спасутрвану снова.
Значит, вот причина Гордеевых сомнений. Ладно, грузимся. Зарина, возьми к себе как тебя? Тому. Раненого привяжите к спине Дорофея. Чрезмерно болтливого ангелочка, указующий перст уперся прямо в мой лоб, ко мне.
Часть вторая «Ангел»
Глава 1
Вася не слушался маму, и его поставили в угол.
«Это плохо», подумал Вася.
А потом еще подумал:
«А мама считает, что хорошо».
А потом подумал:
«Мне было хорошо, когда я вел себя плохо. А теперь мне плохочтобы другим стало хорошо?»
Это начало сказки, которую сочинил папа и рассказывал мне, четырехлетнему малышу. Уже тогда я знал, что правда многогранна. А где не знал, там чувствовал.
Любой скажет, что трагедияэто драма, в которой кто-то умирает. Это так. Но кое-что еще. Трагедиякогда в споре, где кто-то умер, обе стороны были правы. В этом трагедия.
Мне было плохо. Легко быть правым, если от этого не умирают люди.
Мы ехали с Томой на разных лошадях, притороченные к спинам наездников, и словно вели безмолвную беседу.
«Он умер из-за меня, из-за моих выкрутасов».
«Не говори так. А Малик и Шурик? Они живы только благодаря тебе».
Я все понимал. Но душа болела. И ничего не мог с этим поделать.
Непрерывная череда событий, непривычная еда и оцарапанные нервы, закончившиеся смертью доверившегося мне человека, наложились друг на друга и дали неприятный эффект.
Думал перетерпеть. Но мои корчи и возня не остались незамеченными. Зад царевны поочередно совершил несколько продольных и поперечных движений. Она подозрительно оглянулась.
Мне на минутку, простонал я. Надо.
Надо, так надо, не стала спорить царевна. Перекур!
Маленький отряд остановился.
Вы курите?! И здесь достала эта чужая, вредная, ненавистная привычка. В первом классе мне выдохнул в лицо один старшеклассник. Как не задохнулся, не представляю, но желания пробовать с тех пор у меня даже не возникало.
Курим? не поняла Милослава, с неясным сомнением окидывая меня с ног до головы. Не слышала. Это команда на краткий отдых. Любой с детства знает.
Гм. Повод задуматься. Осталось понять, о чем.
Я отбежал за деревья, расшнуровал шаровары, присел, стягивая их и закинув на колени полы халата. Рука машинально нарвала больших мясистых листьев: опыт туризма имелся, мне уже не раз доводилось пользоваться дарами природы вместо благ цивилизации.
В траве ползали привычные глазу муравьи. Может, Малик опять сказал бы, что не наши или не муравьи. Уходя, я поднял и надкусил попку одного. Брызнуло кислым. Все как обычно.
Остальные тоже воспользовались «перекуром». Глаза Томы, возвращавшейся с другой стороны, просигналили: есть, что сказать по секрету. Что ж, поиграем в шпионов. Небрежно «гуляя» по полянке, с каждым шагом мы сближались, пока не стал слышен шепот:
Мне даже неудобно было отлучаться. Когда ты пошел за тобой следили, представляешь?
Мне на щеки словно кипяточком плеснули.
Прямо там?
Отсюда. Милослава сначала глаз не спускала. Потом успокоилась. Думаласбежишь? Или зачем-то руки на себя наложишь, как показывал. Или, как воображает мелкая, кивнула Тома на подкармливавшую лошадь Зарину, одновременно косившуюся на нас, колданешь как-нибудь. Ты же ангел, вдруг умеешь?
Она сглотнула вырвавшийся смешок.
По коням! поплыло над лесом.
Зарина приглашающе помахала Томе. Мне помогли взобраться за щит царевныдеревянный изнутри, но ко мне обращенный холодным начищенным металлом. На щитах в этом мире рисовали узоры, цветы и орнаментыкак и на бляхах ремней, на пластинах лат, ножнах, шлемах, седлах и прочей ерундистике, усердно покрываемой собственными гербами их носителями на моей родной Земле. Столь наплевательское отношение к геральдике и принадлежности к определенному дому напрягало. Впрочем, это я западных фильмов насмотрелся и книжек о рыцарях начитался. О том, как заведено у моих предков, понятия не имею. Может, именно так, и это именно они?
Когда дорога снова принялась вытрясать душу из привьюченого, словно бурдюк, тела, я спросил:
Можно три вопроса?
Только три?
Благодушие и покой царили на лице Милославы.
Для начала. Но очень волнующие. Куда едем, зачем и, главное, что с нами будет потом?
Правильные вопросы.
Милослава с минуту что-то обдумывала, словно распределяла файлы по папкам «говорить» и «не говорить».
Первое. Куда, вскоре начала она. В башню Варфоломеи, цариссы Западной границы. Самой сильной цариссы этого региона.
Ты ее дочь? с большой долей уверенности предположил я.
Царевна кивнула.
И Карина с Зариной. И не только. Говорю же: самая сильная. Теперьзачем. Мы обязаны доставить ангелов в крепость. Для этого нужно собрать надежную свиту, чтоб не получилось, как с Гордеем. Боец был знатный, а думалка хромала. Еще: ангелы бывают ничьи, а могут быть чьи-то. Вот и появилась мыслишка
Словно ужалило: чьи-то? Нас хотят приватизировать?
Общество религиозного фанатика и обманщика Гордея вспоминалось во все более радужных тонах.
Что потом? Скажу одно, продолжила Милослава, все будет по закону. Какне знаю. Третья заповедь гласит: соблюдай закон. Так и сделаем.
Гордей упоминал заповеди, припомнил я. У вас, должно быть, другая нумерация. У нас тоже в разных конфессиях по-разному. Последняя разве не «не возжелай жену ближнего своего»?
Как?! Милослава подавилась воздухом, а затем заржала громче своей испугавшейся гулко вторившей лошади. Слов нет, одни междометья. А четвертая? Ну-ка, повесели еще.
Почитай отца твоего и матерь твою, хмуро сказал я.
Придумают же, чуточку успокаиваясь, откликнулась Милослава. Сказано: почитай матерь свою и чужую, ибо Алла, да простит Она нас и примет, дала нам мир, а они дали жизнь. Эта заповедь звучит только так, отступлениегрех. Грехэто смерть. Ясно?
Угу.
Царевна почти не управляла конем. Ищейкой, взявшей след, тот сам находил дорогу. Или у здешних коняк навигатор в голове? Как у наших голубей, что всегда возвращаются.
Скорее, часто ездит этими местами. Самое скучное объяснение обычно самое правильное.
В начале разговора справа приблизилась Зарина с Томой за плечами. Розовенькие ушки обратились в локаторы. Милослава шуганула ее каким-то крепким словцом, дальше нам никто не мешал.
Почему ты сказала Гордею «Вы вымираете»? нарушил я молчание. Кто вымирает?
Их семья. Совсем слабая. Теперь еще лучшего бойца лишились. Задумавшись, царевна стрельнула глазами по сторонам и выдохнула, пересилив себя:А как жизнь у вас? Там?
Ее палец пронзил небо.
Сказать, что вопрос меня поразилничего не сказать.
Закон запрещает слушать ангелов, напомнил я. Не слушать истории ангелов, не спрашивать о нашем мире. Кто слушалжуткое наказание.
Именно, спокойно согласилась она. Но закон есть закон, а жизнь есть жизнь. Так как у вас?
Не боишься?!
Наслушались алла-хвалинских идиотиков? Заруби на носу или где хочешь: отвечаешь только за то, что докажут. Мы здесь вдвоем. Во всевидящее око Аллы я не верю. Значит, если не проболтаемся, никто не узнает. Где никто не знает, закон бессилен.
Вспомнилось, как в одном школьном кабинете кто-то расписал стену паскудными надписями. Принялись искать виновных. Валерий Вениаминович сказал: «Он был один». «Почему вы так уверены?» «Было б хотя бы двоея б уже знал».
А если проболтаюсь я? Хотелось бы видеть глаза Милославы, но в доступности имелся лишь зад, а он эмоций не выдавал. Мало того, специально сообщу?