Или женские вились волосы?
Свободные герцогства.
На работу, как на праздник? Бросьте, такого не бывает?
Бывает. Ида не шла - почти танцевала по улице. Легкая, светлая, даже себе она казалась наполненной каким-то удивительным сиянием. И глаза улыбались, и губы словно ожидали поцелуя... так легко было на душе!
Ах, как легко все в жизни, когда ты молода, красива, когда ты... влюблена?
Да.
В Станислава?
И снова - да, да, ДА!!!
Ида была счастлива настолько, что даже Полкан это понимал. И радовался вместе с хозяйкой, словно щенок. То кувыркался, то прыгал, то просился играть...
Вот и больница.
Разве важно, что Стас пока еще не признался ей в любви? Разве важно, что пока они таятся друг от друга? Пока еще не сказано ни единого слова, но как выразительны бывают взгляды! Жесты!
Случайное соприкосновение рук, случайный взгляд - или НЕ случайный?
Ида любила, и понимала, что любима. А что пока ничего не сказано - разве это важно? В Герцогства медленными шагами приходила весна, и все в душе девушки откликалось, встречая ее.
Весна!
Любовь!!!
Ладно, пока еще не совсем весна, но считается, что после зимнего солнцеворота как раз на весну и поворачивает. А значит, почти, почти...
Позади остались праздники, которые не получилось как следует отметить. Это у обычных людей в Солнцеворот гуляния, веселье, радость и смех. А у врачей?
Дежурства.
Причем, каторжные, потому как везут покалеченных, везут много, везут пьяных...
А каково справляться с пьяным бугаем? Ох, тяжко было бы без Полкана... ты ж моя собачья радость! И просто - радость!
Ида улыбалась, входя в дверь отделения. А вот она сейчас потихоньку поговорит со Стасом, она специально пришла чуточку пораньше. Когда его дежурство почти закончилось, и скоро уходить...
Но пять минут у них, наверное, будет?
Где тут комната для врачей? Ида потихоньку подошла, положила руку на ручку двери, и...
- Что ты нашел в этой соплячке?
- Не отвлекайся, работай...
В комнате был Стас.
Ее Стас.
Он облокотился на стол, и штаны у него были спущены, а перед ним на коленях стояла Леона. И судя по движениям...
Иду замутило. Впрочем, двое прелюбодеев стояли к ней боком, а потому девушку пока и не увидели.
Светловолосая головка ритмично двигалась, Стас запустил пальцы ей в волосы и застонал, а потом дернулся раз, второй...
Гадость!!!
Леона отвалилась от него, словно насосавшаяся пиявка, облизнулась...
- Правда, Стас! Почему ты терпишь эту соплячку? Выгони ее наконец!
- У нее есть деньги.
- И что?
- И мне не приходится выколачивать из начальства каждый медяк. Хотя до тебя ей далеко.
- А ты ее уже...
Ида медленно отступила на шаг.
Потом еще и еще...
А что тут не понять? Все понятно... и это у них не в первый раз, и кто тут соплячка - тоже ясно, а любовь...
Любовь?!
Да о какой любви тут может идти речь!? Смешно даже... разве что к деньгам... мог оценить. Ида молчала и не хвасталась, но Стас видел, что о деньгах она не думает. И верно, то одного в отделении не хватало, то второго, Ида докупала, думала, для больных, а он...
Гнида!!!
Другого слова у девушки не было. Она медленно, контролируя каждый свой шаг, прошла через отделение обратно, толкнула дверь...
Куда теперь?
Экипажа у нее нет. А пешком...
Под руку сунулся холодный мокрый нос. Умный Полкан оценил состояние своей хозяйки, и подтолкнул ее. Совсем чуть-чуть...
Ида сделала шаг, второй - и оказалась в кладовке со швабрами и тряпками уборщицы. Что ж, это кстати, здесь все равно никого не будет еще пару часов. И можно...
Ида сунула кулак в рот, чтобы не завыть на всю лечебницу, но сползти на пол не успела. Ее подхватили чьи-то сильные руки.
- Простите, тора...
***
Жом Ураган в кладовке оказался по самой прозаической причине.
Курить хотелось...
Смешно? Да вы хоть представляете, как это?! Когда все тело скручивает без табака! До судорог, до недостойной отвратительной истерики, которую совершенно нельзя закатывать, но курить ХОЧЕТСЯ!!!
А вы пробовали курить в палате?
Вот побивание рыцаря Освобождения тряпкой как-то... жом Ураган даже слова такого подобрать не мог, но был уверен, что 'тряпкой по харе' - это глубоко неправильно. Жаль, медперсонал в этом убедить не получалось, последняя сестра милосердия (где только оно находится, это милосердие!?) вообще ему клизму пообещала, если в палате хоть запах учует!
И Ураган был уверен - сделает.
А доползти до улицы на сломанной ноге? Да еще в самую ледяную погоду? Чтобы вторая нога прибавилась к первой? Нет, нереально...
Какие еще варианты? Остается только кое-как разведанная кладовка.
Там можно вытащить из кармана жуткой больничной пижамы портсигар (контрабанда), извлечь папиросу (смертный грех!!!) и наконец получить дозу любимого яда. Не так уж много слабостей было у Рыцаря Освобождения, но хороший табак...
Пусть две-три папиросы в день, не больше, но обязательно! И хорошие! Настоящие! Не эрзац, в котором только резаного лопуха не хватает, а табак из колоний, как и положено...
И тут...
Не успел он докурить, как в ЕГО личную кладовку вваливается какая-то девчонка... да Ураган чуть папиросу не проглотил с испуга! Эээ... от неожиданности. А так он совершенно не испугался, правда-правда.
- Ой...
Девушка дернулась в руках Урагана и затихла. Только всхлипывала, еле слышно.
- Вы кто? - тихо спросил жом.
- Ида... А вы?
- Константин, - признался Ураган. По имени к нему уж сколько лет никто не обращался, все партийная кличка. Но в больницу по кличкам не принимают, разве что ты - пес Полкан.
- Аррррррр...
- Ой, - вырвалось у Рыцаря Освобождения.
Вот теперь настала очередь жома Урагана нервничать.
Поймите правильно, так он собак не боялся, даже больших. Особенно больших.
Но не в темной кладовке. Не с девушкой. И кто там знает, что замкнет в голове у этой дворняги? Решит, что его хозяйку обижают, и...
Жома потянуло прикрыться. Резко. Лучше чем-нибудь металлическим. Непрокусываемым. Типа пояса верности для мужчин.
- Полкан, лежать. Все хорошо.
Голос девушки намекал на обратное, но Костя решил подождать немного. Успеет он еще, разберется.
- Я могу вам чем-то помочь, тора?
Он наконец вспомнил и имя, и лицо, и голос...
Его личный ангел. Жаль только, что она так редко заходила в палаты. Как объяснила одна из медсестер, Ида - личная операционная медсестра самого доктора Рагальского! Вот лично ЕГО!
Так что облизнись, жом, и свободен! И если будешь распускать руки, тебе сломают вторую ногу.
Ураган не внял бы предупреждению, но нога, зараза, болела вовсе уж невыносимо. Даже сюда доползти и то было немалым подвигом. Вот потом, когда он придет в себя...
Зацепила?
Он даже самому себе боялся в этом признаться. И мысленно пилил себя.
Ну куда ты лезешь, старый козел!? Девочке лет шестнадцать, не больше, ей двадцатилетнего нужно, такого же юного, легкого, счастливого, а не тебя... у вас же разница вдвое...
Не помогало. Сломанная нога отрезвляла намного больше.
А вот теперь... грех было бы не сориентироваться, а уж тупостью жом не страдал.
Ида всхлипнула еще раз. И еще...
- Тора, вас кто-то обидел? Давайте я его пристрелю?
Ураган тут же обругал себя за дурацкое предложение, но...
- Яна говорила так же.
- Яна?
- Моя сестра. Старшая.
- Она говорила правильно, - утвердил жом.
- А я...
Всхлипы наконец превратились в рыдание, и жом притянул к себе девушку. А про себя отметил, что обращение 'тора' ей более, чем привычно.
Тора, не жама.
И как с этим жить дальше?
***
Долго Ида себе расклеиваться не позволила. Минут десять - и довольно. Яна вспомнилась, потом еще мать, Аделина Шеллес-Альденская. Она смотрела прищуренными голубыми глазами, вскидывала голову и надменно пожимала плечами.
Кто-то смел не оценить дарованное ему судьбой счастье? Радуйтесь, дитя мое, что разобрались вовремя, идиоты нам не нужны.
Еще и Полкан сопел рядом. И мужчина, который обнимал Иду... от него пахло почти так же, как от отца. Петер Воронов тоже любил хороший табак, хотя курил редко.
- Тор Константин? - тихо позвала Ида.
- Жом Константин, к вашим услугам.
Ладно. Был он некогда тором. Но ни к чему сейчас вспоминать ту фамилию и ту семью. Только имя и осталось.
- Жом Константин, я вас знаю?
- Знаете. Я тот счастливец, что сломал ногу.
- Счастливец?
- Иначе я не знал бы вас.
Ида помолчала пару минут. Подумала.
- Жом Константин, я благодарна вам за участие. Надеюсь, этот случай останется между нами?
- Конечно...
И в этот момент чьи-то руки дернули дверцу кладовки.
- Ида?
Стас уже был вполне подтянут, застегнут на все пуговицы и очарователен. И не скажешь, что минут десять назад...
Иду опять замутило.
- Ида, вы позволите вас проводить? - Константин понял, что устраивать скандал сейчас не лучшая идея, равно, как и ругаться, спорить, драться...
Ни к чему.
Ида коснулась пальчиками его локтя.
- Жом, я вам буду очень благодарна.
- А что вы тут делали? - прорезался голос у Станислава.
Куда там!
Когда не знаешь, что делать, старательно соблюдай все правила приличия. И улыбайся, это так бесит твоего врага.
Ида подняла брови.
- Очень смело с вашей стороны предполагать, что это как-то вас касается.
И вышла раньше, чем Стас смог выдавить из ее слов смысловую нагрузку.
***
В палате Ида помогла Урагану улечься в кровать, расправила оделяло и покачала головой, заметив окурок, который рыцарь Освобождения не успел никуда запихать.
- Давайте сюда, я выброшу.
- Благодарю вас, тора.
- Полагаю, вы меня можете называть просто Ида.
- А полностью?
- Зинаида.
- У вас очень красивое имя, тора Зинаида. Скажите, чем я могу вам помочь, в сложившейся ситуации?
Ида задумалась.
А чего она сама хочет? Есть несколько вариантов, и проанализировать стоило все.
С одной стороны... устроить скандал? Тому есть несколько препятствий. Первое - это вульгарно. Второе - Стас ей ничего не обещал, а что улыбался и выделять стал... ну так что же? Все равно в доходные комнаты к себе он вернулся, у нее не остался, так что это ничего не значит. Третье - ей придется или перейти в другое отделение, или уйти из больницы. Четвертое - она себя на весь свет опозорит, выставив дурой...
Были и другие причины, но уже менее веские. А вот эти... это да! Это проблема...
Обойдемся без скандала.
Но и спускать такое никак нельзя! Стас получается или дураком, или сволочью, или просто - мужчиной, который не знает ни о верности, ни о чести. Что ж, такое бывает. Вот, Зиночка Валенская, в честь которой и назвали Зинаиду, польстилась на подлеца, потом все прокляла.
И в монастырь уйти собиралась, и руки на себя чуть не наложила от отчаяния, вовремя опамятовала...
Нет, Стас потерял свой единственный шанс. А как себя с ним вести?
Да как и обычно. Спокойно, чуточку равнодушно, и учиться, учиться, учиться... специалист-то он и правда замечательный! Бывает такое, что мастерство больше человека, но большой беды в этом нет. Тут главное разделить человека и его талант. Вот второе Стасу дано. А первое...
Ну так что же? Не судьба...
Пока умные рассуждения помогали плохо, но Ида старалась. И не слишком удивилась, когда обнаружила Стаса рядом с собой.
- Ида, я хотел с тобой поговорить.
- Слушаю?
Стас огляделся вокруг, оценил количество желающих погреть уши, и понизил голос.
- Не по работе...
- Нам есть, что обсуждать не по работе? - вполне натурально удивилась Ида. - Хорошо, я вас слушаю.
- Я могу нанести вам визит, тора? - ощутил ее охлаждение Станислав.
Ида пожала плечами.
- Жом, я не могу разрешать вам или запрещать. Что до меня, я уверена, все общие темы мы можем обсудить и на работе.
- Значит, вот так, тора?
Ида мило улыбалась, вспоминая мать. Только так. Мило - и милостиво.
- Полагаю, вы найдете с кем обсудить более личные вопросы, жом, - и выразительный взгляд в сторону Леоны.
- У меня с ней ничего не было!
Какие интересные 'ничего' бывают между людьми? Ида и не знала. Но съязвить ей не позволило хорошее воспитание.
- Жом Станислав, я верю только своим глазам, и не слушаю сплетен. Вы позволите? У меня еще есть работа.
Ида ловко вывернулась из руки врача и ушла, оставив Стаса стоять - дурак дураком.
И соображать.
А ведь... могла! Еще как могла видеть... вот он дурак! Расслабиться захотелось!? Кретин!
Недоумок!
И как теперь исправлять ситуацию?
Ох уж эти женщины! Почему они не могут понять самых простых мужских потребностей?!
Борхум.
Дмитрий ехал в поезде.
Как ему нравились поезда! С их медлительным ритмом, с горячим чаем, с вагоном-рестораном... за окном мелькают пейзажи, а ты сидишь и смотришь. И получаешь удовольствие.
Хорошо...
По-настоящему хорошо.
Тихо, уютно, спокойно, спешить никуда не надо...
Основное - сделано.
Дмитрий не знал, его ли скромные усилия привели к такому результату, или еще что осталось 'за кулисами', но... дело-то было сделано!
Борхум выходил из войны!
Кстати - с интересной формулировкой. Дмитрий лично читал в газетах.
До той поры, пока не установится законная власть в Русине, с коей можно вести переговоры, мы отзываем армию. И будем расценивать любое движение в сторону наших границ, как знак агрессии...
Интересно, правда?
Хотя могли и так сложить два плюс два. Валежный разбил фереев в пух и прах. В Борхуме беспорядки (Митя покосился на себя в оконное стекло, поймал взгляд своего отражения и улыбнулся), а в самой Русине...
Понятно, что Валежный разобьет всех этих освобожденцев, такой уж он человек. Но и Митя хотел внести свою лепту в дело победы.
Приезжает Валежный в Звенигород, а там его ждут, чепчики в воздух бросают, 'Ура!!!' кричат, а Митя в первых рядах. Неужели для него на родине не найдется работы по специальности?
Валежному он жизнью обязан. А Освобождению?
Да ничем!
Поймите правильно, будь на троне Петер, Митя и седалище бы со стула не поднял, вот уж на редкость неудельный правитель был. Надо бы хуже, да куда уж! Но ради Валежного стоило расстараться.
Так что Митя ехал на родину.
Посмотрим, чем он может быть полезен Антону в Звенигороде.
Ну и...
Одновременно с Митей на родину ехал маленький такой сюрприз для Валежного. Вроде букетика цветов. Вдруг человек да обрадуется? Спасибо скажет...
Митя смотрел в окно поезда и мечтательно улыбался, представляя лицо Валежного, которому вручат несколько скромных бронеавтомобилей с пулеметами. Специально заказал. Еще с последнего дела,, там у него как раз акции остались, облигации, Митя и продал их. За треть цены, понятно, но хватило и на игрушки и на оплату их доставки.
Чилиан воюет с Русиной?
Воюет. Но умный человек всегда на том свою выгоду получит. В частности, люди, которые ходят через горы, водят караваны, везут оружие, технику... а из Чилиана до Валежного сейчас добраться проще, чем через другие границы. К кому обращаться, Митя нашел быстро. Так что будут Валежному броневики.
Мобильные, хорошо защищенные, а уж с пулеметом...
Прелесть!
Просто - очарование!
Остается переправить их в руки Валежного, но на то есть другие люди. Митя платил, они гнали контрабанду через границу, каждый должен заниматься своим делом. И профессиональный диверсант в том числе.
Ах, Звенигород!
Митя любил работать в крупных городах! Это так удобно... в маленьком городе все на виду, не успеешь под кустом устроиться, а тебе уже пять лопухов протягивают и вся округа комментирует. А в большом городе никому до тебя дела нет, там все, как в муравейнике, кишмя кишат. И делать можно, что пожелаешь. А желаний у Мити было много. И все, как на подбор...
Взорвать, пристрелить, закопать... надо бы еще пару способов придумать. А то никакого разнообразия.
Ничего, дорога длинная, время еще есть. И аптеки по пути будут...
Звенигород, Русина
- Простите, тор Дрейл?
- Жои Пламенный, я всего лишь доношу до вас волю моей королевы. Лионесс не будет вас поддерживать. Мы можем продать вам оружие, можем поставить, что вы закажете, разумеется, при условии стопроцентной предоплаты, но другой помощи не ждите. Более того, Борхум не будет воевать с Русиной.
- Но почему!?
- Это воля ее величества.
- Я понимаю, тор. Но почему ее воля именно такова?
Тор Дрейл замялся.
Не знал он. НЕ ЗНАЛ!!!
Тор Вэлрайо ему тоже объяснений не предоставил. И на аналогичный вопрос поднял редкие брови. Мол, вы сомневаетесь в приказе ее величества? Или в ее выдающемся государственном уме?
Она королева, ей виднее!