В твоей семье были маги? спросил Верс Мартину. Та перепугано замотала головой. Остатки питья выплеснулись Версу на рукав.
А болезни, подобные этой, случались с кем-то? поморщившись, продолжил допрос Плантаго. Я уже знала ответы, но меня он об этом не спрашивал. Мартина, бросив в мою сторону быстрый взгляд, ответила:
Нет, господин.
Верс задумался, потом спросил еще:
Сколько мальчику лет?
Четыре года, сказала Мартина и, замявшись, добавила:Через два дня исполнится пять.
Верс развернулся к ней, и Мартина поспешно замолчала, заподозрив, что сделала что-то не так.
Отец твоих детейаристократ, уронил Верс. Это даже наполовину не был вопрос, в голосе Плантаго звучала холодная уверенность. Тебе известно его имя?
Мартина всхлипнула, совершенно растерявшись.
Нет, господин. Это правда! Он не назвался
Что? выдохнул Плантаго. Мартина вдруг схватила его за руку и быстро заговорила:
Нет, нет, господин, нет! Все было по согласию! Он сказал, что не сможет что не назовется а я была юна, и он был такой красивый, такой нежный. Он спросил разрешения, спросил! У меня было зелье, от знахарки. Кто же знал, что не поможет, что будут детки но я никогда его не искала! Мне и этого достаточно.
Верс презрительно скривился, поинтересовался:
Он хоть что-то рассказал о себе? Откуда приезжал, знаешь? Оставил что-то? Подарок?.. Деньги?
Да что вы! Я бы не взяла! Он был такой Светловолосый, зеленоглазый дети на него и не очень и похожи, никто бы не узнал!
Да уж. Светловолосых да зеленоглазых в Ральвене полно поди угадай, по таким приметам, кто Мартину осчастливил.
Верс высвободил руку, тяжело вздохнул.
Я понял, Мартина. Выйди.
Господин!..
Иди! Мы поможем твоему сыну, если удастся.
Мартина попятилась к выходу.
Безмозглые девицы! буркнул Верс, когда за ней захлопнулась дверь. Никогда не думают о последствиях красивый, видите ли!.. С девочкой-то все нормально?
Я даже не сразу сообразила, что он снова обращается ко мне.
Я ничего не обнаружила.
Значит, только от наследника хотел избавиться или не ожидал, что двойня может быть. Повезло.
Я поежилась. Не хочет же Верс сказать, что неведомый аристократ предпринял меры на случай появления бастарда? Кому может быть дело до ребенка Мартины? Не принца же она, в самом деле, тут растит!
Больше похоже на родовое проклятье, проговорила я.
Верс разминал ладони, встряхнул руками.
Может и так. Что это меняет? Поди передается только на старшего сына. Прекрасное решение семейной проблемы. Зато законный наследник в безопасности.
Верс во всем видел худшее. Я даже не подумала о такой возможности, пока он не сказал. С такой уверенностью, что она передалась и мне. Я сжала кулаки. Его предположение было ужасно, но
Судя по всему, с каждым годом проклятье усиливается пока не убьет, проговорил Верс деловито, как будто Терина не было рядом. Да он ведь все слышит!
Бедный ребенок! вырвалось у меня. Просто не смогла молчать больше.
Верс встряхнул руками. Склонился над Терином, совершенно другим тоном произнес:
Ничего не бойся, малыш. Сейчас тебе станет лучше. Сможешь выйти из этой комнаты. Наверное, тебе здесь надоело.
Терин с надеждой взглянул на Верса, а я внутренне напряглась, ожидая подвоха. Сложно поверить, что Плантаго говорил искренне. Не после высказанного предположения Сейчас он напоминал мне дознавателя, принимавшего на себя новую личину при надобности. Может, это и вовсе магия такая? Ведь и теперьневольно веришь в слова Верса.
Да я ведь знаю, что родовое проклятье так просто не снимешь! Нужно найти того, кто это проклятье наслал. Чаще всегоесли у мага хватало силон проклинал род «до седьмого колена». Далеко не все были способны осилить проклятье до двенадцатого колена и лишь единицыдо двадцатого Родовые проклятья опасны тем, что могут истощить проклинающего, если он, ослепленный ненавистью (а иначе кто решится на столь злое заклятье?), переоценил свои силы. А если проклятье убило самого магаизбавиться от свалившегося на род несчастья практически невозможно, пока не выйдет отведенный срок Можно только пытаться защититься, пересилить действие проклятья. Редко, но такие случаи бывают.
Поэтому я не понимала, что собирается делать Верс и зачем лжет мальчику столь уверенно, столь цинично.
Внезапно вспыхнула мысль: а вдруг он решил избавить сына Мартины от страданий самым легким способом? Я похолодела. И даже шагнула вперед, но тут Верс оглянулся на меня и обжег взглядом, в котором читалось понимание. И столько там всего смешалось: насмешка, презрение, всепоглощающая злость и что-то еще, я не успела понять.
Не мешай! рявкнул Верс и отвернулся. Ладони его окутало золотое сияние, и я увидела сплетающуюся над телом Терина печать. Прямо в воздухе ткалось восхитительное кружево, ажурный узор менялся, пока, наконец, не стала видна раскинувшая крылья птица, окруженная диковинными цветами. От печати дохнуло невероятной силой. Запахло яблоками. Терин восхищенно поднял худую руку, пытаясь дотянуться до золотых нитей.
Не трожь! процедил Верс. Печать все еще была хрупка, дрожала и распадалась на краях. Я торопливо подошла, присела у постели, по другую от Верса, чтобы не мешать. Подняла голову. Плантаго, закусив губу, сосредоточился на печати. Его словно злило, что она все никак не укрепится.
Я откинула край одеяла, помогла Терину стянуть рубашку.
Руки! прикрикнул Верс. Я поспешно отшатнулась. Терин посмотрел на меня, и я ободряюще улыбнулась. Печать сжалась до размера золотой монеты и упала Терину на грудь, вспыхнув последний раз. Терин испуганно вскрикнул. Я зажмурилась, а когда открыла глазана груди мальчика лишь проглядывали тонкие белесые ниточки растворяющейся печати. Словно шрам, который скоро исчезнет полностью. Немаги не смогут увидеть, и этого остаточного следа Терин печать явно увидел, значит, по наследству ему передалось не только проклятье.
Тепло, проговорил мальчик тихо. Я погладила его по голове, убрала лезущую в глаза челку.
Как ты себя чувствуешь? поинтересовался Верс холодно.
Терин прислушался к себе.
Хорошо а это теперь насовсем?
Нет, равнодушно отозвался Плантаго. В тебе есть дар, когда он проснется, печать, скорее всего, разрушится. Так что времени у тебядо совершеннолетия. Немало, как думаешь?
Терин задумался, потом серьезно кивнул.
А когда печать исчезнет?
Не знаю. Возможно, болезнь уже будет над тобой не властна. Самый лучший исход. Может быть, твоих сил и так хватит, чтобы спастись.
Терин был слишком мал, чтобы вести с ним такие вот разговоры. Да он, может, настолько слаб, что не запомнит ничего из сказанного Версом. Уж лучше предупредить Мартину
Но Терин, это тебе не подарок, сказал Плантаго. У меня есть условие. Ты никому и никогда не сможешь рассказать о том, что сейчас произошло и о нашем разговоре. Ты понял?
Даже маме?
Никому, жестко повторил Верс. Таков мой запрет. Даже если захочешьу тебя ничего не получится.
А Милика? тихо спросил Терина. Ей тоже запрет?
Верс усмехнулся.
А Милика со мной. Кому она расскажет?
Я вздрогнула. Прозвучало так, будто Верс собирался добавить еще что-то. Например: «Да она и не успеет. Ее казнят раньше».
Вопрос о том, как чувствует себя сам Плантаго, застрял в горле.
Терин завозился и смог сам кое-как сесть на постели. Верс поправил подушку, чтобы ему было удобней.
Кушать хочется, смущенно сообщил мальчик.
Мартина! раздраженно рявкнул Верс. Дверь тут же распахнулась. Я отошла к стене, пропуская мать к сыну. За Мартиной шла и Тилли.
Принеси какой-нибудь еды, бросил мне Верс. Мартина была так удивлена произошедшими с Терином переменами, что ничего не сказала на это. Я ушла на кухню, мимолетно подумав, что вот сейчас, пока Верс занят, могла бы сбежать слова дознавателя о броде через реку накрепко засели в голове. В печи обнаружился горшок с горячей похлебкой. Я налила в миску бульона. Немного подержала миску в руках, думая о том, что Терин обязательно должен поскорей набраться сил. Ладони покалывало от магии. Я вспомнила печать Верса сколько же в нем силы, если он смог подавить столь сильное проклятье?
И как я от него сбегу?..
Когда я вернулась в спальню, Мартина охала и ахала, вовсю благодарила Плантаго за то, что помог Терину. На меня она старалась не смотреть, даже когда я подошла с похлебкой. Хотя миску из моих рук взяла и сама покормила Терина.
Мы почему-то не спешили уходить. Верс недовольно отдернул штору, распахнул окно, оставшись рядом с ним. Огонь в ночнике погас.
Терин справился с похлебкой довольно быстро. Мартина отставила миску в сторону. Поколебавшись, подошла к Плантаго.
Спасибо, господин, в очередной раз повторила она. Я так испугалась. До вас приходил маг, наказал готовиться
Значит, к магу Мартина все же обратилась. Должно быть, отнесла ему последние деньги, да еще и у соседей заняла. Местный маг заламывал такие цены, будто умышленно отпугивал горожан.
Верс скользнул по женщине безразличным взглядом.
Не моя заслуга.
Мартина замерла в смятении, она не знала, куда деть взгляд. Даже жалко ее стало. Верс вовсе не имел в виду, что ей следует поблагодарить и меня тоже.
Милика прости меня наконец, выдавила Мартина, подходя ближе. В руках ее появился сверток. Я вздрогнула. Знакомая бумага. Что ж ленточкой не перевязала?
Мартина пояснила:
Это за нынешний месяц, ты ведь заплатила за комнату. Стража требовала отдать твои вещи, а денег никто не искал. И я подумала, что будет справедливо они ведь сказали, что Терин страдает из-за тебя Вот и отдала деньги магу.
Понятно. То-то маг побывал в доме Мартины на удивление быстро. Действительно, нашлись деньги. Что бы там ни говорил дознаватель, за последнее время я сумела скопить немного средств. На всякий случай я ведь не собиралась всю жизнь провести в съемной комнате у Мартины. Госпожа Агнета лавкой не сильно интересовалась. За сложность и срочность заказов она никогда не повышала мне плату. Так что я предпочла договариваться с покупателями сама. Тоже вот решила по справедливости.
Мартину я даже понимала. Обвинение было страшное. И видя, что Терину становится хуже, Мартина легко поверила в слова дознавателя. Разве могла не поверить? Она ведь видела конфеты, а мне так и не дали объяснить. Вот только на душе все равно было гадко, и я стояла перед Мартиной, не зная, что ответить.
Все решил Верс. Он по-хозяйски забрал деньги, заметив:
Пригодится.
И убрал сверток за пазуху.
Пошли.
Я, как деревянная, молча развернулась и пошла за ним к выходу. Мне не в чем было обвинить Мартину, но и простить не получалось. Я просто решила об этом не думать. Какой смысл, если с Мартиной мы больше никогда не увидимся? Вот и хорошо.
А маг мог бы и вернуть деньги, раз уж ничего не сделал. Мартине бы пригодились.
* * *
Мы с Версом снова оказались на постоялом дворе. Всю дорогу я думала о том, что не могу понять его поступков. То он издевается и кажется безразличным ко всем вокруг, и вотуже спасает незнакомого ребенка и выгораживает меня перед Мартиной. И денег у нее он не брал ну, до сегодняшнего дня. А мне сказал другое.
Злиться сил не было, я и не злилась. Просто размышляла.
Почему ты не предупредил Мартину? спросила я.
Плантаго развалился в кресле и попивал вино из кружки. Словно уже и забыл о случившемся. За вином он спускался на первый этаж, в общий зал. Меня запер, и я несколько минут простояла у окна, глядя на город, пока он не вернулся. Потом он уселся в кресло и пил, не обращая на меня внимания.
О чем? холодно осведомился он.
О том, что Терину все еще угрожает опасность.
Верс повернулся, взглянул на меня равнодушно.
Это ему не поможет, и отвернулся. Отхлебнул вина.
Откуда тебе знать? Ты лишаешь Терина возможности спасти свою жизнь! возмутилась я. Наверное, я была неправа. По крайней мере, не во всем. Но тогда, в доме Мартины, мне показалось, что печать Версаэто самый настоящий шедевр. И сотворить подобное может лишь человек, искренне желающий кому-то добра. А потом этот самый человек сидит и тянет вино, безразлично признавая, что спасенный может умереть!
Я дал ему время, заметил Верс. Разве этого мало?
Нет! Но ты мог сделать больше. С твоими силами
С моими силами? переспросил Верс и я замолчала. Настроение его резко изменилось. Верс вскочил и развернулся ко мне. Взгляд его был пронзительным и ледяным. Я невольно отступила. Это было ошибкой, потому что в глазах Верса зажегся огонь. Криво усмехнувшись, Плантаго двинулся ко мне, а мне ничего не оставалось, как пятиться.
Отчего же ты промолчала? поинтересовался Верс, подходя вплотную. Я уперлась спиной в стену, отступать дальше было некуда. Раз такая добрая! Ведь это твоя драгоценная подружка, не моя! Или она тебя так сильно обидела?
Ты запретил, напомнила я. Верс выгнул бровь.
Тебе? Не припомню такого. Или ты пытаешься сама себя убедить? Ну, вперед. Только передо мной-то нет смысла притворяться.
Он говорил с такой уверенностью, будто знал обо мне что-то обличительное и ждал от меня ответа какого-то, что ли? Но я не представляла, что он хочет услышать. От несправедливости и мерзкого ощущения, что в чем-то Верс все же прав, жгло в груди. Мартина не послушала бы меня, сомнения у нее все равно остались бы и уже завтра она начала бы мучиться от того, что не знает наверняка, где правда Но попытаться я все же могла.
Мое молчание Верса разозлило. Он приблизился почти вплотную, упершись рукой в стену возле моей щеки.
Ты ведь понимаешь, что если у мальчишки обнаружат печать, он будет в опасности.
Почему? спросила я через силу. Я не понимала, но Верс, похоже, думал иначе.
Действительно, почему? засмеялся Плантаго, склоняясь к моему лицу. И я увидела то, на что прежде не обратила внимания: его зрачков почти не было видно. А по-твоему, я свободен? И мою магию не узнают?!
Он вдруг ударил в стену кулаком. Я зажмурилась от неожиданности и услышала злой шепот.
И кто же во всем виноват?
Я почти ждала, что следующий удар достанется мне. Слишком ощутима была исходящая от Верса ненависть. Меня ли он видел перед собой? Со мной ли разговаривал? Меня ли на самом деле ненавидел? Я боялась даже вздохнуть, не зная, чего ожидать от Плантаго в следующий момент.
Но ничего не случилось. Верс отстранился от меня и вернулся к креслу, на подлокотнике которого оставил кружку с вином.
Ненавижу ведьм, сообщил он, развернулся и швырнул кружку в стену (я отшатнулась, но в меня он и не целился). Лживые твари
После этого он ушел, хлопнув дверью. И вернулся лишь через несколько часов, молчаливый и угрюмый.
В тот же день мы уехали из Тальмера. Должно быть, я в последний раз видела Мартину. По правде сказать, мне было все равно. Куда больше меня беспокоила судьба Терина.
И моя собственная.
Глава 2. Король у разрушенного моста
Несколько часов мы провели в молчании. Верс смотрел в окно, забыв о моем существовании. У меня были вопросы, которые стоило бы обсудить в дороге. Но заговорить с Плантаго я не решалась: вряд ли он так быстро оправился от приема «пыльцы», кто знает, что может его разозлить.
Не слишком-то далеко от столицы ты спряталась, ехидно заметил вдруг Верс. Оказалось, он смотрит прямо на меня.
Я не такая важная птица, заметила я. Откуда мне было знать, что меня ищут.
О, конечно, хмыкнул он, и снова в его голосе прозвучало что-то, не понравившееся мне. Будто Плантаго знал обо мне нечто такое, мерзкое, о чем я сама не подозревала.
Я все же решилась спросить:
Мы едем в столицу?
С чего взяла?
У тебя бумага и эти печати ты, должно быть, придворный маг.
Верс нахмурился, будто пытался понять, не издеваюсь ли я над ним. Потом процедил:
Ну да, какие могут быть сомнения.
Так зачем я там? настаивала я. Что от меня потребуется?
Все, что ты сможешь дать короне.
И как это у него получается придумывать такие ответы? Понимай, как хочешь. Успокаивай себя.
Корона наложила запрет на мою магию, медленно проговорила я.
Я, может, должен тебя пожалеть? зло бросил Верс.
Мне бы больше пригодился прямой ответ на вопрос. Но Верс явно не собирался делиться со мной сведениями. Разговор доставлял ему удовольствие. Пришлось смириться с тем, что пока я не смогу узнать ответов на тревожащие меня вопросы.
Плантаго вдруг стремительно наклонился ко мне. Прошипел:
Если думаешь воспользоваться своим даром, чтобы от меня сбежать, разочарую: даже если метка исчезнет, я все равно тебя найду. Где угодно. Никуда ты от меня не денешься.
Это обещание звучало жутко, будто клятва. Да что он прицепился ко мне?! Я бы спросила, если бы ни была уверена, что он не ответит. Верс расценил мое молчание по-своему и, усмехнувшись, откинулся обратно на сидение.
Достаточно долгое время мы провели в молчании. Плантаго даже, кажется, задремал. Я же продолжала мучиться сомнениями. Ещехотелось пить, постепенно я начинала задумываться и о том, что завтрак был слишком давно. А в довершение ко всему, возникла и другая естественная потребность. А лес все тянулся и тянулся, и я боялась будить Верса
Он внезапно открыл глаза, уперся в меня пристальным взглядом. Потом постучал в окошко вознице. Через некоторое время карета замедлила ход, а после и вовсе остановилась.
Выходи, милостиво предложил Плантаго.
Зачем? спросила я тихо, безотчетный страх тут же накатил волной.
Разомнемся, хмыкнул Плантаго. Ну, чего сидишь?
Он распахнул передо мной дверцу, схватил за локоть и подтолкнул. Пришлось выбираться, иначе он попросту вышвырнул бы меня наружу.
По обе стороны дороги были деревья, никакого признака жилья вокруг. Верс тоже вышел из кареты и остановился прямо передо мной. Его ладони легли на мои плечи и бесцеремонно двинулись вниз.
Что я задохнулась от возмущения.
Молчать, процедил Верс.
Руки его двигались быстро, не задерживаясь, словно даже с брезгливостью, но в то же времяпо-хозяйски Верс не стремясь пояснить свои действия, а я не сразу поняла, что он попросту меня обыскивает.
Закусив губу, я бросила взгляд на возницу, но тот остался безучастен к происходящему. Не пытался вступиться, но и не пялился. Щеки мои пылали, ладони Верса жгли сквозь одежду. Верс деловито ощупывал подол платья ипрямо через тканьмои ноги. Я старалась не шевелиться. Нужно просто переждать. Наконец, он оставил меня.
Ну, иди.
Куда?
В кустики, хмыкнул Верс. Имей в виду, больше остановок не будет до самого Ривра.
По крайней мере, я знала, какой город у нас на пути. Хоть и не представляла, сколько еще до него добираться. В кустики действительно хотелось вот только пристальный взгляд мешал сдвинуться с места.
Я все же развернулась и на негнущихся ногах побрела за деревья. Очень хотелось сбежать. Вот прямо сейчас. Зайти в заросли и броситься наутек. Неудобно будет пробираться сквозь заросли, тихо уйти не получится. Но
Говорят, тут промышляют разбойники, в спину мне сообщил Верс. Я постаралась даже не задержать движения.
* * *
Днями Верс предпочитал дремать в карете. Думаю, потому эта самая карета у нас и была. Вряд ли Плантаго всерьез заботился о моем удобстве во время путешествия. Ночами же он бродил где-то снаружи, заперев меня в карете. Я прислушивалась к его шагам, и не могла уснуть, не зная, что еще может случиться. Поэтому я обдумывала планы побега. Надеялась, что мы остановимся в каком-нибудь городе, на постоялом дворе и там Верс все же расслабится хоть на какое-то время. Тогда-то я и смогу улизнуть. Вот об этом я все время и думала.
Тейн, столица Рольвена, располагался на правом берегу Митили, реки полноводной и бурной, питающейся снегами с Верренских гор. До левого ее берега мы добрались на третий день путешествия.
Митиль названа в честь богини коварства, и говорили, что оттого река так своенравна и коварна: ее разливы вредили близлежащим деревням, а иногда вода подступала к южным окраинам Тейна.
Еще говорили, прежде река была тиха и прекрасна, а богиня Митильскромна и преисполнена любви к людям. Она покровительствовала королевству с тех пор, как правил первый из Эрталей. Однако говорят, что против Риллета Эрталя его дядя замыслил недоброе. Их заразила злобой завистливая богиня Фирь. В ее собственном королевстве постоянно разгорались то голод, то мор, а под покровительством Митили люди процветали и славили свою богиню, тогда как о Фири даже не вспоминали.
И вот Риллет Эрталь был убит, тело его сбросили в реку, привязав тяжелые камни, чтобы никто никогда не узнал о случившемся. Но может ли что-то укрыться от взора богини? Хоть Фирь и помогла коварному дяде, Митиль все равно выяснила, какая страшная судьба постигла Риллета говорят, король был прекрасен, и богиня тайно любила его, приходя к нему время от времени в образе человеческой женщины И еще говорятпотому нет-нет, но в королевском роду появляются мальчики с золотыми глазами и девочки, способные одним словом примирить любую вражду, такая сила в них была. Девочки, правда, в королевской семье рождались очень уж редко. Последняя принцесса из рода Эрталей, Вальса Золотые Косы, приходилась нынешнему королю прапрабабкой.
Так вот, дядя убитого Риллета недолго был правителем. Через некоторое время его стали преследовать неудачи. И вскоре он сам погиб на охотеповстречался с диким кабаном, а никого из подданных поблизости не оказалось, словно глаза всем отвели. Когда короля нашли, он уже испустил дух, а корона, которую он сжимал в руке, была вся в крови. Люди сочли, что так Митиль отомстила за своего любимого, и с тех пор в королевской семье не бывало предателей.
Карета вдруг остановилась.
Господин, послышался голос возницы. Поглядите-ка
Верс раздраженно поморщился, но из кареты вышел. Я тоже выглянула.
Мост через реку был разрушен. Плантаго глухо ругнулся.
Здесь неподалеку село Мальвор, пояснил возница. Верс задумался.
Поедем, решил он, наконец. Мне кажется, он стал немного беспокойным, будто спешил.
В селобольшое, но немного унылое, мы прибыли к вечеру. Уже сгустились сумерки, но в окно было хорошо видно, что на сельской площади врыт в землю столб, к которому был привязан человек, немолодой, с окладистой бородой. Кто-то из местных крестьян или пойманный разбойник? Рубахи на нем не было, спина была иссечена плетью. Я сглотнула. Не самое приятное зрелище, хоть и подумала я в первую очередь о себе, а не о привязанном к столбу бедолаге. Может быть, его наказали и за дело, да вот только
Верс хмыкнул, будто ему понравилось увиденное. Иногда он становился особенно неприятным, даже если не потрудился даже слова сказать!
Карета остановилась у двора, явно небедного. Двухэтажный крепкий дом, украшенный затейливой резьбой, деревянная птица на крышетрадиционный защитный оберег. Во дворе было несколько сараюшек, да еще немалых размеров конюшня. Навстречу карете из дома вышли двое мужчин, совершенно на крестьян непохожих. Оба в хорошо пошитой одежде да при мечах Вряд ли солдаты, должно бытьличная охрана какого-нибудь дворянина.
Верс помрачнел, распахнул дверцу кареты и зло буркнул:
Идем.
Воины остановились у частокола, задумчиво разглядывая нас. Показалось мне, или один из них уже почти положил руку на меч, но в последний момент передумал?
Кто такие? спросил он. Вместо ответа Верс поднял руку, развернув ладонь так, чтобы вспыхнувшая печать была видна. Тут за спинами этих двоих появился еще и третий, явно из той же компании.
Пропустите его, распорядился он. Это Плантаго.
Плантаго? имя Верса, похоже, было известно всем троим.
Что это ты тут делаешь? спросил подошедший.
А вы? вместо ответа поинтересовался Верс. Собеседник внимательно на него посмотрел, потом сообщил:
Сопровождаем милорда Ривена.
Вот как? протянул Верс. А тутмост разрушен
Видел уже! поморщился воин, потом взглянул на меня и спросил, по-моему, только для того, чтобы сменить тему:Кто это с тобой?
Моя помощница, неожиданно без уверток ответил Плантаго. На меня посмотрели с интересом.
Идите-ка в дом, решил, наконец, тот, что узнал Верса.
Ответом ему стал кивокда такой, будто подразумевалось, что с разрешением или без, а мы все равно в дом вошли бы. Сдается мне, Верс своим поведением выводит из себя всех, прежде-то мне казалось, что он специально для меня старается.
Воин отправился с нами, оставив парочку сторожить двор дальше.
В доме оказалось людно. Я насчитала еще семерых мужчин, и ни один не был похож на владельца дома или хотя бы селянина. Больше половинысветловолосые хотя насчет цвета глаз не уверена, не приглядывалась. Верс зря бесился: по тем скудным приметам, которые запомнились Мартине, вряд ли возможно отыскать в Рольвене нужного аристократа. Это при условии, что ей повстречался не линезец. Языки у нас схожи, мог ведь говорить чисто
Среди присутствующих выделялся осанкой мужчинауже немолодой, но все еще крепкий, с волевым лицом. У него была короткая, аккуратно подстриженная борода, русые волосы. Он был облачен в богатый костюм, украшенный серебряной нитью, на шее висела серебряная цепь. Должно быть, он был здесь главным. По крайней мереуж точно самым родовитым. Ближе к нему держался юноша с вьющимися льняными волосами, черты лица у него были мягкие, и в целом он не внушал страха или трепета, как его спутник. Однако пристальный уверенный взгляд подсказывал, что и этот молодой человек не так-то прост. Одет он был в зеленый камзол и штаны из оленьей кожи, на рукахперчатки. Чуть в стороне держался еще один аристократ, этот был разодет в пух и прах: меха, перстни, перья на шляпе.
Остальные присутствующие, скорее всего, относились к охране троих господ. Господа, между прочим, о чем-то оживленно спорили. Старик хмурился и от его взгляда, должно быть, становилось жутковато, но мне после общения с Версом оказалось не так уж страшно. Тем более, на меня внимания никто и не обратил. Все взгляды скрестились на Версе.
Приветствую, Ваша светлость, с едва заметной тенью усмешки заметил тот, не подумав поклониться или добавить что-то, чтобы выразить свое уважение.
Плантаго! воскликнул удивленно юноша, а старик, поморщившись, спросил:
Как ты здесь оказался?
По государственным нуждам, ровно ответствовал Верс. Правда, не ожидал, что увижу мост разрушенным. Что происходит?
Ему ответил юноша:
Местные жители пренебрегли своими обязанностями: не следили ни за дорогами, ни за мостом. Граф Эльс уже позаботился о справедливом наказании.
«Но нам от этого не легче», так и напрашивалось в качестве завершения этого невеселого рассказа.
Щеголь встрепенулся при упоминании графа Эльса. Понятно, чьи это земли. Какой смысл теперь смотреть с вызовом? Судя по тому, что осталось от моста, дорожную повинность местные крестьяне не исполняли уже давно, значит, прежде, господин не слишком-то заботился о состоянии дорог
А теперь вот подсуетился.
И не удивительно. Я вспомнила, почему имя милорда Ривена показалось мне знакомым. Просто не могла допустить, что мы так запросто встретим такого человека в каком-то Мальворе. Советник короля, маркиз Элиас Ривен, вот кто был перед нами. И Верс так небрежно к нему обратился. Неужели он сам настолько знатен? Или «пыльца» все еще не выветрилась у него из головы?! Казнят ведь за неуважение к короне! По счастью, самого короля здесь быть не могло. Хватило и милорда советника.
А следом за Версомказнят и меня он ведь молчать не будет. Хотя пока и не раскрыл моего преступного статуса перед этими господами. Но власть надо мнойв одном его слове. Как же гадко!
Как раз на этой мысли я заметила, что юноша с интересом смотрит на меня.
Кто твоя спутница, Плантаго? поинтересовался он.
Я затаила дыхание. Ну, зачем ему это? Ведь по одежде можно понять, что я не аристократка. Какая разница
Помощница, повторил Верс.
Вот как? вмешался советник. А король знает об этом?
Я бы не совершил ничего, противоречащего королевским приказам, в привычной манере ответил Верс. Милорд советник нахмурился, но сдержался. Он как будто ждал еще каких-нибудь пояснений, но Плантаго решил, что достаточно меня представил и попросту сменил тем:
Мост разрушен, но я не видел, чтобы крестьяне пытались его чинить.
Граф пытался принудить их к исполнению дорожной повинности, но они отказываются, сообщил юноша.
Отказываются? удивился Плантаго и тут же почти восхищенно добавил:То есть, бунт? А тут вы Ваша светлость.
Не преувеличивай. Это случайность, оборвал его юноша.
Верс покачал головой.
Ну, разумеется, как и то, что с вами всего шесть человек.