Отчасти поэтому господин Пийципэн и не торопился достигать божественных высот. Станешь таким вот почти всемогущим существоми начнёшь потихоньку терять последние мозги. А то и не потихоньку. Насколько ему было известно, госпожа Нэнно мыслила примерно так же.
Артурионцы местных божков за божественные сущности не считали вовсе. Они верили в единого Творца, а потому довольно долго колебалисьзанести заносчивые порождения нэнъян в Аспекты греха всех скопом или всё-таки сначала каталогизировать, а потом уже определиться. В конечном счёте последняя точка зрения победилаотчасти потому, что любопытство учёных в Артурионе всячески поощрялось, а отчасти из-за того неопровержимого факта, что люди и по сей день не в состоянии были убить богов. А поскольку Творец не посылает детям Своим невыполнимых испытаний, значит, убивать никого не нужно, а нужно попытаться поставить себе на службу. Артурионская мораль всегда отличалась достаточной гибкостью, да и метод «не можешь победитьвозглавь» представители этой нации использовали охотно, так что Первый департамент, можно сказать, процветал.
Демоны в нём тоже служилиникем другим, кроме демонического отродья, заместитель начальника Первого департамента быть не мог. Танцующий-с-лисами, он же Сливовый цвет, он же Смеющийся Мальчик Имён много, настоящегони одного. Господин Пийципэн достаточно прожил на свете, чтобы помнить и другие прозвища Танцующего-с-лисами, не столь приятные. Но подлинного имени не было и среди них.
Лампы погасли на пару секунд, а когда включились вновь, стены изменились: теперь по ним змеились алые пульсирующие узоры, словно коридор внезапно ожил и покрылся сетью сосудов, по которым течёт кровь. Господин Пийципэн удовлетворённо кивнул: обитатели Первого департамента поняли, что посетитель просто так не уйдёт, и сняли морок.
Сеть кровеносных сосудов, оплетавшая стены, сходилась возле одной двери. Каждый раз эта дверь оказывалась на другом месте. Вообще комнаты здесь обожали меняться местами, исчезать на пару месяцев и появляться вновь. Сейчас вот господин Пийципэн не нашёл приёмной Танцующего-с-лисами и ещё парочки руководящих сотрудников. Но Пустой кабинет, первое из построенных для Первого департамента помещений, резиденция Невидимого, никогда не покидал коридора. Другое дело, что найти его подчас требовало сил, времени и убитых нервов. Многие сдавались.
Господин Пийципэн подошёл к двери, напрочь игнорируя взволнованную пульсацию на стенах. Вежливо постучался и распахнул её.
За дверью он увидал небонежно-голубое, пустое (лишь кое-где лениво плыли белые облака, похожие на клочья ваты) и бесконечное. Оно простиралось и вверх, и вниз, и во все стороны одновременно. Впрочем, понятия «верх» и «низ» для этого случая были весьма условны: земли нигде не наблюдалось.
Посреди неба парил стол, на котором валялось несколько свитков, а в правом дальнем углу лежала стопка бумаги. Время от времени с неё слетал очередной листок и мягко планировал на середину столешницы. Там его уже ждало красивое, изящно выгнутое фазанье перо. Чернильницы господин Пийципэн не заметил, но перу это не мешало: оно с бешеной скоростью что-то строчило, затем замирало, и в это время открывался верхний ящик стола, оттуда вылетала монументальная печать и с грохотом прикладывалась к написанному. После этого листок взмывал, сворачивался в трубочку и куда-то целенаправленно мчался, вскорости теряясь среди облаков, а его место занимал следующий. Цикл повторялся.
Лавка госпожи Ан, продававшая колониальной администрации принадлежности для письма, выставляла Первому департаменту просто нереальные счета. Господин Пийципэн, который и сам любил канцелярскую круговерть, искренне недоумевал, зачем здешним обитателям столько бумаги. Хотя оставалась вероятность, что это разновидность жертвоприношения, и боги просто-напросто едят то, что сами написали.
Для того, кто стоял в дверном проёме, обычно казалось нереальным шагнуть в синюю бездну, разверзшуюся под ногами. Но господин Пийципэн знал секрет: он крепко зажмурился и сделал три шага. Затем открыл глаза. Теперь он стоял прямо перед столом, на пыльной и кое-где потёртой ковровой дорожке, протянувшейся от двери.
Перо раздражённо скрипнуло: в Первом департаменте по-прежнему не любили просителей и посетителей. Даже коллег, работающих в том же здании. Боги, что с них взять Господин Пийципэн и бровью не повёл. Канцелярия и связанные с ней дела были по его части.
Не обращая внимания на недовольство, излучаемое пером, господин Пийципэн громко и твёрдо произнёс:
Запрос от Третьего департамента к Первому. Сделан сего дня в два часа сорок три минуты. Прошу зарегистрировать.
С этими словами он поклонился и положил заранее приготовленную бумагу прямиком в центр стола.
Перо ненадолго зависло в воздухе, потом послышался скрипучий, очень противный голос:
Изложите свою просьбу устно.
Кажется, демон-секретарь был новеньким: во-первых, этого голоса человек-блокнот ранее не слыхал, а во-вторых, перо явно не понимало, с кем можно играть в бюрократические игры, а с кем лучше не стоит.
Изложу, кротко согласился господин Пийципэн. Перо удовлетворённо махнуло изогнутым кончиком, а вот листки бумаги взволнованно зашуршали: начальника Третьего департамента здесь тоже успели неплохо изучить, и теперь ждали подвоха. Он, разумеется, не подвёл:Вот как только зарегистрируете, так сразу и изложу. Также обращаю ваше внимание на положение внутреннего циркуляра номер девятьсот восемьдесят дробь триста двадцать восемь
Тайное знание, доступное не всем. Заклятье вызова начальника Первого департамента. Перо застыло, облака дёрнулись и пошли рябью, деревянный стол крякнулто ли укоризненно, то ли восхищённо, а бумажная стопка на миг взмыла в воздух и затем звучно шлёпнулась обратно на своё место.
И с неба раздался голос:
Пийципэн Ох, Пийципэн, Пийципэн Скажи, что заставляет тебя тревожить нас без повода?
Голос шёл, казалось, отовсюду. Он был глубоким и приятным, не мужским и не женским, но таким, который заставляет безвольно застыть и слушать, жадно вслушиваться, стараясь не пропустить ни единого слова, ни единого обертона Бог не гневался, но огорчался из-за глупости смертных, и огорчение это было стократ горше гнева.
На господина Пийципэна такие дешёвые трюки не действовали ни в малейшей степени.
Повод есть, твёрдо сказал он.
И какой же? ласково-укоризненно спросил бог.
Господин Пийципэн упрямо молчал. Раздался едва слышный вздох, из нижнего ящика стола выпорхнул увесистый гроссбух, гулко упал на столешницу и раскрылся на нужной странице. Обвисшее было перо встрепенулось и заскрипело, торопливо выводя буквы. Звучно ударилась о бумагу печать.
Всё, на этот раз в голосе слышалось неподдельное отвращение. Зарегистрировано. Доволен?
Нет, конечно, пожал плечами господин Пийципэн, но буду, когда получу ответ.
Пийципэн, голос опасно-ласково вздохнул, я ведь тоже могу играть по правилам. Получишь ответ в конце месяца, со всеми печатями.
И в конце месяца тоже получу. Для отчётности потребуется. А пока скажи: описанный в запросе парень из ваших?
Над головой господина Пийципэна ударила ветвистая молния. Небеса стремительно темнели, облака прямо на глазах превращались в тучи. Господин Пийципэн раздражённо фыркнулсловно резко захлопнул книгу в кожаной обложке. Ну почему эти всемогущие идиоты не могут обойтись без бессмысленного позёрства? Им всерьёз кажется, что они таким образом напугают чиновника, пришедшего по делу?
Если обязанности, связанные с высокой должностью, тебя так сильно обременяют, сказал он, глядя на самое тёмное облако, то почему ты не подашь в отставку? Уверен, Весёлая Тварь из Глубин с радостью войдёт в твоё положение. Разве он раньше не метил на твоё место? Или уже разочаровался в карьерном росте?
Господин Пийципэн нарочно употребил одно из прежних прозвищ Танцующего-с-лисами и с невольным злорадством отметил, как облака дрогнули.
Незримый, он же Хозяин перекрёстков, ранее был господином слухов и сплетен, покровителем путешественников и хозяев постоялых дворов. Многие задавались вопросом, как мелкий божок внезапно обрёл власть и подмял под себя существ много более опасных и куда более могущественных. Господин Пийципэн знал ответ. Причин было несколько: во-первых, Незримый стал компромиссным вариантом. Те, кто не мог допустить возвышения соперника, согласились на низшие рангилишь бы заклятый враг тоже не занял высокую ступень в иерархической лестнице. Во-вторых, деловой хватки богу торговцев и мошенников всё-таки было не занимать. Он быстро сумел понять, куда ветер дует, и согласился подчиняться людямхотя бы формально. Те же, кто пошёл против артурионцев, рано или поздно исчезали.
Боги хорошо умеют убивать других богов, и люди радостно ухватились за эту возможность. Когда господин Пийципэн думал об этом, он куда лучше понимал и себя самого. У людей многому стоило поучиться. Вот господин Пийципэн, к примеру, научился использовать разногласия и противоречия между сотрудниками других департаментов. Не то чтоб он подобным часто занимался Впрочем, он и с Первым департаментом общался нечасто, а когда общалсяиспользовал все известные ему уловки. В том числе эту.
Собеседник господина Пийципэна не был рад тому, куда свернул разговор, однако намёки ловил на лету. Небо вновь прояснилось, а в голосе хозяина кабинета послышалась скорбь, но тем не менее Незримый соизволил ответить:
Он не наш, после паузы раздался короткий, ехидный смешок:И его хозяин тоже не имеет шансов быть у нас зарегистрированным. Это твоя забота, Пийципэн, твоя и только твоя. Ну, может, ещё кого-нибудь из людей. Не наша.
Хорошо, легко согласился господин Пийципэн. Это моя забота, а не ваша. Я позабочусь. Письменный ответ по форме жду через месяц.
Подумал секунду, добавил:
И спасибо.
Информация, выданная богом, была полезна, хоть и сулила очередную головную боль. Итак, у существа со странными зрачками имеется хозяин. Не то чтоб Пийципэн так уж сильно этому удивилсязаказчики такого рода налётов редко ходят в атаку вместе с наёмниками. И хозяин этот никогда не станет богом или демоном, как бы ни желал.
На самом деле, вот тут боги не могли быть уверены полностьюпрецеденты случались. Но истинного могущества прорвавшиеся в элиту демоны (в основном упорные энтузиасты превращались именно в них) никогда не достигали.
Незримый раздражённо фыркнул. Разумеется, он считал мысли господина Пийципэна, и его раздосадовали уточнения, прописанные там мелким шрифтом. Возразить было нечего, а признавать правоту начальника Третьего департаментанемыслимо.
Ступай уже, Пийципэн. Ты получил своё, а теперь ступай
Ковровая дорожка, ведущая к двери, приглашающе колыхнулась, взметнув кое-где облачка пыли. Но господин Пийципэн знал шутки богов. Да, так можно было выйти из Пустого кабинета, вот только куда? Место каждый раз оказывалось новым. Ходили страшные легенды о том, как второй секретарь господина губернатора повис на шпиле церкви Святого Эйвона. На самом деле его всего-навсего занесло на колокольню, откуда вниз вела удобная каменная лестница, но до здания администрации он и впрямь добирался потом несколько часов. Поэтому господин Пийципэн вновь зажмурился, трижды крутнулся на каблуках, сделал два шага в сторону и вновь открыл глаза. Теперь он стоял на деревянном мостике с резными перилами, повисшем над нежно-голубой бездной. Мостик ни на что не опирался, дрейфуя в сторону ещё одной двери, обитой плюшем. На двери висел детский рисунок: солнышко и два ребёнка, бегающих вдоль забора наперегонки с собакой, которой неведомый художник все четыре лапы сделал разной длины. Впрочем, ни собаку, ни детей это не смущало.
В спину господину Пийципэну ударили насмешливые слова:
И ходи, оглядываясь, драгоценный мой Пийципэн. Опасность ближе, чем ты думаешь.
Боги всегда припасали напоследок какую-нибудь гадость. И вот поди разбери, это пророчество или просто Незримый хочет выбить докучливого посетителя из равновесия?
Впрочем, напрямую боги никогда не лгали. По крайней мере, не лгали существам, которых считали ниже себя.
Господин Пийципэн поблагодарил, не оборачиваясь. Мостик уже подлетел к двери, и медлить было некогда: надавив на дверную ручку, начальник Третьего департамента неловко прыгнул на порог с отлетающего моста и очутился прямо перед зданием колониальной администрации. Палящие лучи полуденного солнца тут же принялись за работу, заставив досадливо поморщиться. Дверь, захлопнувшись за спиной господина Пийципэна, растворилась в воздухе, рассыпавшись под конец цветными искрами.
Устало покачав головой, господин Пийципэн достал из рукава веер и принялся им обмахиваться. Скорей бы попасть обратно в кабинет, обдумать произошедшее и неторопливо наметить план дальнейших действий. Боги вечно подшучивают самым неподобающим образом. В этот раз, вроде, ещё обошлось малой кровью, а вот в предыдущий
Додумать господин Пийципэн не успел. Перед ним вырос человек, одетый в традиционный для Гэньлуна длинный халат-чжаошан и штаны вполне артурионского кроя. Голова мужчины была гладко выбрита, лишь на затылке красовался пучок волос, заплетённый в тонкую косу. Всё это никуда не годилось: незнакомец не соответствовал ни одной известной господину Пийципэну эпохе, и вид имел весьма потрёпанный. Узкое лицо с выступающими скулами казалось измождённым, а чересчур большие для этого лица глаза горели лихорадочным блеском. Начальник Третьего департамента открыл было рот, чтобы спросить, чем он может помочь, но в этот миг мужчина придвинулся ещё ближе и впился в господина Пийципэна взглядом. Зрачки незнакомца расширились, затем превратились в странные многоугольники и начали вращаться в разные стороны.
Солнце померкло. Господин Пийципэн пошатнулся, и жилистые руки с узловатыми пальцами тут же подхватили его под локотки. Убедившись, что жертва полностью под его контролем, незнакомец повлёк начальника Третьего департамента в крытую коляску, стоявшую неподалёку.
* * *
Эльвина и сама не знала, почему решила, будто жизнь в доме у господина Пийципэна будет похожа на тихий журчащий ручей: ежедневная рутина, ясные дни и спокойные вечера, тихие ночи и утренние птичьи трели. Что-то похожее на её существование в Великих подземных каналах, только с поправкой на большое количество людей, вечно ошивающихся неподалёку.
Как бы не так! Люди всегда находили способ обратить на себя внимание. Ладно Цзинь Сяк ней Эльвина привыкла, даже полюбила уроки танцев и неспешные беседы, но в доме у господина Пийципэна жило великое множество народу. С самого утра служанки принялись болтать о каких-то гребнях и заколках, продающихся в новом магазине; затем садовник подрезал бамбук и подравнивал бордюр, напевая при этом песню, в которой Эльвина не поняла ни слова, а когда спросила у Цзинь Сята покраснела и пошла ругаться с садовником Потом сменилась охрана, и старшие по сменам добросовестно обошли стены, заглянули в пару уголков дома и долго искали некую тетрадь, куда должны были что-то занести. Эльвина не привыкла к такому количеству людей. Честное слово, в комнатах над оживлённой улицей было куда спокойней!
Тем не менее, от занятий беспокойство по поводу людей и их поведения никак Эльвину не освобождало. Теперь, помимо танцев, пришлось изучать ещё и способности шенву, причём не с кем-нибудь, а с господином Кагами. Он по-прежнему не нравился Эльвине, однако она признавала: уж кто-кто, а Кагами разбирается в применении силы.
Та сущность, которую люди называют твоей душой, девушка, заключена в предмете, породившем тебя. Именно поэтому ты не можешь уйти от него далеко. Со временем радиус расширяется, но он всегда есть. Такова наша судьба.
Кагами говорил спокойно и сдержанно, почти дружелюбно. Эльвина послушно внимала, а затем внезапно спросила:
Господин, а как вы оказались в чайной лавке так быстро? Словно знали, что на нас нападут.
Подозреваешь? улыбнулся человек-зеркало. Эльвина испуганно покачала головой: вот уж чего она точно не делала! Преданность заместителя господина Пийципэна своему начальнику была настолько очевидной, что даже записному параноику не пришло бы в голову обвинять Кагами в предательстве.
Если не подозреваешь, то зря, свежеиспечённый наставник притворно строго нахмурился. Заподозрить неладное в этой ситуации абсолютно естественно. Цзинь Ся, подойди, пожалуйста. Покажи ей.
Цзинь Ся с поклоном приблизилась и протянула небольшое зеркальце в серебряной оправе. Словно завороженная, Эльвина смотрела, как в сияющей глубине проявляется лицо её нынешнего учителя. Когда оно внезапно подмигнуло, девушка быстро обернулась: Кагами сидел на своём месте, спокойный и сосредоточенный. Увидав изумление подопечной, он едва заметно пожал плечами:
Все зеркала связаны со мной. Любое отражение способно до меня докричаться. Загляни в реку или в городскую витрину, позовии я откликнусь. Запомни это.