Оборачиваться, чтобы посмотреть, кто заметил мой «неподобающий» поступок, не было необходимости. Стоило о нем вспомнить, а лучше сказатьзабыть обо всем и расслабиться, как он появился во всей своей сероглазой красе.
Присоединитесь? наверное, глупо было предлагать такое ответственному за дисциплину, но он, хмыкнув, присел невдалеке от меня на бортик.
Разве у вас не должно быть занятий? Да уж, чего еще можно было от него ожидать.
Мадам Тиа меня отпустила, пояснила я. Маг хмыкнул, но комментировать не стал.
Все веселье с его приходом испарилось, и теперь даже мне казалось глупостью сидеть здесь вот так, на бортике, балансируя на грани, но уходить первой не позволяла гордость. И я продолжала сидеть, искоса разглядывая собеседника. Он же подобными причудами не страдал и смотрел прямо, не пытаясь даже скрыть своего любопытства.
Наклонилась чуть вперед, зачерпывая водувсе же решила умыться, раз ничего другого не оставалось. Теплая вода коснулась лица, ручейками стекая вниз, и испарялась, не касаясь ворота блузы. Легкий кивок легко объяснил чье вмешательство предупредило намокание.
Возьмите, он протянул мне чистый носовой платок. Не думаю, что появление в таком виде добавит вам уважения.
Разве здесь есть еще кто-то?
Старшие классы, пояснил маг, имеют более свободное расписание. Некоторые из них и вовсе предпочитают заниматься вечерами, а утро посвящают прогулкам или более интересным занятиям на открытом воздухе. Большинство назначает встречи здесь, поэтому, он плавно соскочил на землю, предлагаю вам сменить местоположение.
Чуть поклонившись, он предложил мне руку, как будто мы были на приеме.
Зачем вы так себя ведете?
Как?
Иначе, чем требуют правила.
Иначе? Мне казалось, я был вежлив. Неужели я огорчил этим вас? с иронией поинтересовался маг.
Нет, просто, я замялась. Его поведение вот уже который раз шло в разрез с моим представлением о смотрителях, да и о магах. Раньше он вел себя как шут, а сейчас был похож на лорда на приеме. Ничего.
В таком случаепрошу.
Я приняла протянутую руку, соскочила на землю и медленноа он и не требовал быстротыпоследовала за мужчиной. Когда мы проходили через арку, я слышала чужие голоса, но никого не увидела: они прошли мимо. А я честно признаться, я даже не знала, чего мне хотелось больше: чтобы они нас увидели, или чтобы никто не заметил нас вдвоем. Сердце тревожно билось, когда маг притягивал меня чуть ближе, чем позволял этикет, чтобы пропустить очередную компанию старшеклассников. Возможно, он заметил, мою реакцию, но ничего не сказал, продолжая все так же загадочно улыбаться и вести меня дальше от школы.
Только у самой кромки леса он отпустил мою руку, а мне вдруг стало холодно без того тепла, что он мне дарил. Но просить его вернуть, как было, я не стала: так было совсем неверно, и даже очень глупо, а потому сделала вид, что мне все равно.
В лесу было зябко. Пусть солнечные лучи и проникали сквозь кроны, но согреть этот холодный, обособленный от всего мир они не могли. Как не могли прогнать и свежесть. И капельки росы все еще виднелись на редких, пробившихся сквозь еловые иголки, травинках. И запах Этот запах просто лишал покоя. После столицы, после клубов, после всех тех ароматизаторов, что мы так привыкли использовать, этот первозданный, сильный аромат заставлял забыть обо всем.
Вам здесь нравится. Утверждение. В голосе мага не было ни крупицы сомнения.
Вам тоже, тихо откликнулась я, глубоко вдыхая. Наверное, этот лес будет моей самой большой потерей и самым лучшим воспоминанием о школе.
Мы заходили все глубже. Тропинка изгибалась, раздваивалась, огибала деревья, собиралась в одну или вовсе обрывалась. Но мы шли, маг знал дорогу, а мне было интересно, куда же мы идем, и очень волнительно от того, что мы шли вместе.
Вспомнился Димитрий. Он тоже любил лес. Частенько приходил сюда с мольбертом, выбирал какой-нибудь укромный, не видимый с тропы уголок и сидел до самого вечера, не отрываясь от своего занятия. Я ходила с ним однажды, гуляла неподалеку, иногда приближалась, чтобы заглянуть через плечо, но он не реагировал. Словно в тот момент его не было в этом мире, словно он провалился в другой и не выберется, пока не закончит рисунок.
Вы часто сюда приходите? Зачем он это спрашивает?
Иногда. Одной сюда сложно попасть, уклончиво ответила я, останавливаясь. Мой спутник тоже остановился, одной рукой едва касаясь ствола.
Да, ваш статус, протянул он, помрачнев.
Он вам не нравится?
Очень нравится, глухо откликнулся мужчина. А как вам жить в новом для себя мире?
В новом? О чем вы?
Я о той девочке, которую видел раньше. О той робкой, милой девочке, что однажды зашла не туда и попала в неприятности. О той, которой чужды были чужие страдания. О той, что просила за друга. Сегоднявы другая.
Все люди меняются, тихо откликнулась я. Почему-то в его словах мне слышалось сожаление и разочарование. Как будто я что-то сделала не так, как будто я плохой человек, как будто во мне умерло все хорошее. Изменения неизбежны.
Вы правы, усмехнулся маг. Избежать их мало кому удается, как и сохранить себя.
На что вы намекаете? не сдержала я вопроса.
Я? Намекаю? Вы ошибаетесь.
Но к чему это все?
Хотел увидеть своими глазами.
Увидеть что?!
Кого.
И кого же?
Новую вас. Вам же нравится все, что происходит вокруг. Приятно же быть первой, быть среди лучших. Сознайтесь. Приятно ведь?
Да. Я не понимала, чего он хочет от меня.
Приятно чувствовать свою власть над другими? Знать, что первому вашему слову может сломаться чужая жизнь? Знать, насколько вы ценны
Достаточно, резко одернула я. У вас нет оснований, чтобы говорить мне такие вещи. Вы
Я прав, тихо сказал мужчина.
Нет, вы не правы. Все не так, мне было горько от его слов, хотелось защититься, оправдаться. Школаэто другое. Там нельзя быть собой. Просто нельзя. Вы не понимаете! Даже вас, даже с вами что-нибудь случиться, если я все, что вы скажете. Я не хочу никого терять. Просто не хочу.
Я сорвалась. Я еще сама этого не понимала, но остановиться слезы, взять себя в руки, заставить прекратить. Все это уже было выше моих сил. Я почти упала на землюсъехала по дереву. Так горько мне не было даже в школе, когда Тордак пострадал из-за своих слов мне, даже когда я видела, что с ним сделала в первый день, даже когда
Меня подняли и аккуратно обняли, не давая упасть. Молча гладили по голове, пока я плакала. Тихие слова едва долетали до меня, но от них горечь в душе только усиливалась:
Плачь, девочка, плачь. Так правильно, так нужно. Тебе нужно поплакать. Ты ничего не изменишь, а потому просто плачь.
Сколько это продолжалось, я не знаю. Просто в один момент слезы иссякли и осталась пустота. Но это была светлая пустота. Я даже улыбнулась: наконец все, что не могло проявиться, нашло свой выход, и я была благодарна. Благодарна этому странному человеку, который лучше меня знал, чего мне так не хватает здесь. Но
Простите, я не должна была так поступать. Понурилась я. С контролем возвращалась и способность оценивать свои поступки, а плакать в присутствии постороннихдаже не командыэто явное нарушение этикета, да и проявление слабости. И мне становилось стыдно.
Он бережно коснулся моего лица, приподнял за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза, и серьезно сказал:
Это не слабость, девочка, это сила. Сила быть собой, сила признавать свои желания и свои недостатки, сила, которую многие утрачивают. У тебя она есть, и постарайся ее сохранить.
Я промолчала: мою недавнюю истерику вряд ли можно было назвать проявлением силыскорее признанием беспомощности, но я была благодарна, что он не стал меня винить. Очень благодарна.
Вернемся? предложил он, отступая на шаг. Я кивнула, отводя глаза.
Да, необходимо вернуться. Пройти в ванную и умыться холодной водой, чтобы больше ничего не напоминало о недавней слабости. Можно даже сунуть голову под струю ледяной воды. Все, чтобы прийти в себя, вспомнить, кто ты есть и какова твоя роль.
До здания школы я избегала смотреть на своего спутника: несмотря на его слова, боялась увидеть осуждение. Ведь одно дело слова, сказанные тебе в лицо, и совсем другое мысли. То, что не говорят в силу каких-либо причин. То, что можно увидеть случайно и Больно.
Я слишком отстранилась от всего, чтобы заметить этот камень. Хотя, зная себя, порой и камня не нужно, чтобы споткнуться и полететь в жесткие объятия земли, брусчатки или поцеловаться с асфальтом.
Где болит? Он не стал задавать глупых вопросов в духе «Вы в порядке?», не стал тратить время. Да и ответ ему не требовался, ведь уже спустя мгновение он, едва-едва касаясь пальцами разбитого колена, аккуратно заживлял ранку.
Я безнадежна, тихо призналась.
Нет. Вот и все, что он ответил. Не стал вдаваться в рассуждения, как это делали почти все, соблюдая правила такой своеобразной игры. В нее часто играют люди. Сначала говорят о себе плохо, а после ждут, что их начнут переубеждать. Я отведу вас к целителям.
К целителям? А вы разве нет?..
Я не из них, усмехнулся маг. У меня другая специализация. А всякую работу должен делать профессионал. Я лишь только облегчил вашу боль.
Понятно.
Мой спутник разговорчивостью не отличался. Но может так и лучше? Меньше вероятность привязаться, меньше конфликтов, меньше слов
Он действительно довел меня до лазарета, сдал с рук на руки целителю и удалился. А мне показалось, что он меня бросил, хоть я и понимала, что он ничего мне не должен и даже его забота, верно. Была продиктована обязанностями.
Постарайтесь больше не ушибаться. Целитель и тот не отличался многословностью, убеждая меня, что такая экономия словчерта всех магов и вырабатывается в процессе обучения. Иначе как можно объяснить подобную скупость, если она присуща всем представителям профессии?
Поднявшись к себе, я поняла, что пропустила обед. Наверняка бы и вовсе забыла про еду, но пришло уведомление от Хеля с напоминанием. Непроизвольно улыбнулась, принимая заботу. Пусть мы и стали видеться реже, но вот такие маленькие, но ценные крупицы я получала ежедневно, и от них становилось легче.
Брать много вещей я не стала. Во-первых, я так и не обзавелась обширным гардеробом, а во-вторых, нам предстояло жить у принца всего неделю, и необходимости в нарядах на все случаи жизни откровенно не было. Впрочем, всегда можно заказать с доставкой что-то новое в случае острой надобности.
Уложив в рюкзак нехитрый скарб путешественника, я все же заказала перекусить. Судя по часам, до возвращения Кристины оставалось не меньше часа, а расписание мальчиков и вовсе колебалось изо дня в день, и я не рискнула бы предсказать, во сколько они появятся сегодня. К вечеруэто единственное, что было определено.
Усевшись на кровати, я взялась за пульт. Смотреть новости школы уже порядком поднадоело, и на экране появились новости империи. Признаться, я даже успела отвыкнуть от этих лиц. Гордон Трикс в новом костюме, Сара Эгорт с невероятно высокой прической, советник Лейворей, комментирующий новую поправку в законодательстве.
Это все казалось сном, таким далеким и незначительным. И я не могла поверить, что изо дня в день мое утро начиналось с этих лиц, что я могла узнать каждого по голосу, что определяла статус новости по скорости речи диктора Сейчас этот мир был очень далеким, и подобное обстоятельство меня несказанно радовало.
Новости шли друг за другом: сменялись картинки, люди, голоса. Но ничего не менялось. И в этой пугающей неизменности была своя прелесть: прелесть знать, что произойдет завтра. Взбунтуется Югон давно не подавал признаков жизни, повысит цены Восток, Запад закроет границы, и только столица продолжит веселиться. Пир во время чумы. А чума-товечная.
Смотришь этот опиум?
Хель пришел незаметно. Мой милый старший брат. Он хмуриться, неодобрительно качает головой, но и сам ловит доносящиеся от экрана слова.
Решила узнать, что происходит в империи, пожала плечами я и выключила новости. Но как вижу, все по-старому.
Пока правит династия ничего и не изменится, фыркнул юноша. Все собрала?
Да. Кивнула на сумку. Решила много не брать.
Хорошо. Думаю, твоя комната готова, а значит и гардероб полон.
Моя комната?
Разумеется. В каждом семейном замке у каждого из нас есть свои покои. Это твою команду поселят в гостевых, а у тебя будут собственные.
И в императорском дворце? рассмеялась я.
Тем более там, серьезно подтвердил Хель, оборвав мой смех. Если ты не возражаешь, я бы хотел уже отправиться. Не люблю большие компании. Твоих приведет Димитрий. Ему самому нужно задержаться в школе для, юноша хмыкнул, решения кое-каких проблем. Идем?
Он подхватил мою сумку, перекинул через плечо и остановился в дверях, выжидающе глядя на меня. И я пошла за ним.
У переместителей уже собралась очередь, но перед нами все расступались. Да и шли мы в другую сторону. Как пояснил брат, все в основном перемещались в столицу, наш же путь лежал на окраину и не в общий зал перемещений в ближайшем городе, а в сам замок, и открывали для нас персональный проход.
У самого прохода я внезапно остановилось. Коленки просто подогнулись, и я повисла на брате. Никогда не думала, что буду так тревожиться от простой процедуры. Просто я еще никогда не перемещалась так далеко, а байки про неудачные перемещения всегда были в ходу.
Не бойся, наш путь уже проверили. Маги не могут допустить, чтобы кто-то из императорской семьи пострадал. Но если желаешь, Хель выцепил взглядом одного из служащих и жестом подозвал его к нам. Проверьте еще раз. Моя сестра беспокоится.
Мужчина кивнул и молча шагнул вперед, перемещаясь. Так же молча, с таким же непоколебимым выражением лица он и вернулся. Ни слова упрека, что мы заставили его оторваться от работы.
Благодарим за работу, сухо произнес Хель, заставляя мага поклониться. Ну что, идем?
Я несмело кивнула. Боюсь предположить, что обо мне подумает этот несчастный, если брат прикажет ему еще раз пройти сквозь переместитель, ведь «сестра не верит, что все в порядке». Нет, такого позора я допустить не могла и, пусть несмело, но шагнула вперед.
Как и предполагалось, никаких эксцессов не произошло. Даже легкой головной боли, что так часто появляется при переходах, не было и в помине. Да уж, для семьи императора готовили самое лучшее.
Мы вышли в небольшом помещении без мебели: считалось, что посторонние предметы отрицательно влияли на точность работы переместителей. Хель быстро оглядел меня с ног до головы, убеждаясь, что все мои опасения были просто опасениями, и первым направился к выходу из зала прибытия замка.
Уже за дверями нас ждали. Одетый в черное пожилой мужчина и молоденькая девушка, которая с любопытством рассматривала сначала моего брата, а после уделила внимание и мне. И, судя по ее поджавшимся на мгновение губам, сравнение было не в мою пользу. Впрочем, было бы странно, если бы девушка отдавала предпочтение мне, а не брату, все же юношей он был довольно (а если не кривить душой, то очень) красивым.
Милорд, поздравляю с прибытием. Ваши покои уже подготовлены. Проводить вас?
Лучше уделите внимание моей сестре. Кирин здесь впервые, господин Трас. Кроме того, найдите другую служанкуэта не подходит, отрезал Хель, с недовольством оглядывая девушку. Та побледнела и даже непроизвольно отступила на шаг.
Милорд, только и выдохнула она.
Играть бесполезно. Трас, выведите ее из замка. Думаю, Арье не будет возражать.
Как прикажите, милорд, слуга поклонился и, цепкослишком цепко для обычного слугиухватив за локоть девушку, повел ее куда-то вглубь коридора.
Провожая их взглядом, я пропустила появление еще одного действующего лица. Холодный, мне даже хотелось сказать северный, блондин. Первое, что приходило на ум, стоило его увидетьвьюга. Холодная и беспощадная, но вместе с тем притягивающая неочерствевших сердцем детей. Ведь так красиво наблюдать за танцем снежинок, подхваченных сильным, уверенным ветром. Таким казался и он, этот молодой блондин с прямым взглядом, на дне которого то и дело вспыхивали искорки интереса.
Брат, он обратился к Хелю, подтверждая наше кровное родство, весело улыбнулся мне, оборачиваясь всем корпусом и склоняясь, чтобы легко мазнуть губами по ладони. Сестра.
Брат пришел лично нас встретить. Я польщен, тон, каким Хель это говорил, не оставлял сомнений в том, что как раз польщенным юноша себя чувствовал в меньшей степени.