Керсия, Нолария и Миолан, напротив, были готовы занять угрожающую позицию. Пристально следя за возможными военными шагами Зогдева, стороны проводили активные переговоры между собой. «Гильдия Магистров» и керситы, ни при каких обстоятельствах не желали допускать утверждения гегемонии саррлинского государства в Тригирских горах, поскольку это противоречило их торговым интересам. Стороны явно готовились к очередному военному столкновению. Впрочем, конфликт совершенно непредсказуемо закончился без пролития крови.
Зогдев не решился на проведение полноценной интервенции, на территории соседнего владения (безусловно, одну из ключевых ролей в пользу подобного решения сыграла позиция Алеандра I Сильного, всецело обладающего влиянием в Саррлии). Зогдев уступил давлению соседних держав. Впрочем, определенные выгоды Валду I все же достались.
В переговорах о дальнейшей судьбе Зуварского наследства приняли самое непосредственное участие супруги лирийского и саррлинского правителей. Шейла и Эйла отстаивали собственные интересы как могли.
В соответствии с подписанным соглашением права на трон в Энгельганте приобрел малолетний сын Шейлы, появившийся на свет незадолго перед началом переговоров, который являлся прямым наследником династии Зуварских владетелей по материнской линии. Властные полномочия по достижению совершеннолетнего возраста возлагались на «Регентский Совет», который возглавила сама Шейла.
В свою очередь Зогдев отказывался от претензий на зуварский престол, но присоединял к своим владениям небольшую часть северных районов Зуварской долины. Владения Саррлинского монарха увеличивались, и теперь вплотную приближались к заснеженным вершинам Закатного перевала, а его купцы получали право пользоваться привилегиями при уплате «транзитной пошлины».
Таким образом, Зогдев получал возможность осуществлять контроль над одним из важнейших участков торгового пути Западного побережья, проходящего с севера на юг. «Дамский мир» подвел черту назревавшему конфликту. Соседние государства, и прежде всего, Миолан и Керсия были вполне удовлетворены исходом переговоров. Самое главное, по их мнению, заключалось в том, что Энгельгант не попал под безраздельное влияние Саррлии либо Шергии.
Зуварская долина осталась под управлением законной династии, но была ослаблена, что представлялось выгодным Миоланской республике, которая не отказывалась от планов продолжения торговой экспансии. Хрупкий мир на Западном побережье был пока сохранен.
Теперь вернемся к событиям, происходящим на Восточном побережье, которые полностью изменили расклад сил в Золотом Мильгарде.
Глава 11
Хроника пятая
«Под знаком Воссоединения»
(1162 год по летоисчислению после Тумана)
«Императрица Ювия вне обвинений!»
(Вильв I после смерти Маргет Черной Волчицы)
Сбылись предсказания пэйранских «одержимых»: воды Валтийского моря действительно стали алыми от крови, множество доблестных моряков ушли на дно вместе со своими кораблями, повергнутыми в сражениях. На несколько лет Валтика превратилась в арену для яростного противостояния ведущих держав Восточного побережья. Пэйранская столица лежала в руинах, Киронцы едва отбились от грозной коалиции Арсинии и Акерума, а в Зартинии был объявлен траур.
Маргет Черная Волчица жестоко отомстила за убийство сына. Вступив в альянс с «Консулатом Риволи», зартинийцы вторглись на территорию Пэйры, безжалостно опустошив ее владения. Умирая Маргет наказывала «Имперскому Яблоку» продолжать жесткий курс по отношению к Пэйре, но внук не внял ее советам. Император Вильв I никогда не одобрял поступков властной бабки.
Ранимый и впечатлительный, он с любовью относился к матери, не обращая ни малейшего внимания на обвинения, который выдвинул в ее адрес «Имперский Суд». То обстоятельство что Ювии пришлось пройти через тяжелые испытания: побывать в заточении, бежать из империи, скрываться от наемных убийц, терзали его душу. Молодой человек полагал, что мать погибла во время пожара при захвате Йорна. Вильв горько оплакивал ее судьбу.
После смерти Маргет Черной Волчицы, новый пэйранский монарх Риген I, который напомним, отлично знал правителя Зартинии и приходился ему родственником, приоткрыл завесу тщательно охраняемой тайны. Сбежавшая узница Щитровского форта жива и здорова. Ювия была спасена от безумств, опьяненных жаждой добычи солдат, которые ворвались в королевский дворец ради обогащения и наживы. Спрятанная на одной из окраин столицы, она избежала расправы. Боясь накликать гнев грозной Маргет, зартинийский главнокомандующий Бальо, одержавший победу над пэйранцами в битве у Серебряного Мыса, обманул императрицу, сообщив что государственная преступница погибла во время пожара.
Для Вильва I подобные известия стали, громом среди ясного неба. Правитель был вне себя от счастья и желал непременно отправиться в Йорн для скорейшего свидания с любимой матерью. Риген I скромно предложил подыскать другое место для встречи монарха, недвусмысленно намекая, что «благодаря» вероломным действиям зартинийских войск, разграбленный дворец еще не приобрел подобающего вида, а Йорн не подготовлен к встрече гостей столь высокого ранга.
На впечатлительного императора, обладавшего отзывчивым характером и добрым сердцем, подобные слова произвели сильное впечатление. По духу Вильв I был истинным зартинийцем, но в его жилах текла и частичка пэйранской крови. Войну с Альнаиром V и разрушение Йорна он считал фатальной ошибкой.
В своем ответе император выразил твердое намерение нанести официальный визит с готовностью прибыть в любое место, куда будет указано. Главным для него оставалось встретиться с неожиданно воскресшей матерью и нормализовать отношения с бывшим союзником. Невзирая на оппозицию «Имперского Яблока», члены которого умоляли правителя не поддаваться эмоциям, Вильв I санкционировал снятие любых обвинений с Ювии, восстановил ее прежний статус императрицы, назначил ежегодный пенсион и выделил дворец с личной охраной.
В послании Ригену I монарх гарантировал безопасность и полный иммунитет от преследования. Кроме того, Тирс предлагал восстановление прежнего союза, который должен был стать спасительным кругом для изолированной и униженной Пэйры.
Риген I не доверял зартинийцам. Пэйранское государство пыталось прийти в себя от разрушительных последствий, вызванных военными действиями. Йорн постепенно возвращался к привычному ритму жизни. Часть районов столицы приходилось отстраивать заново. Главная королевская резиденцияДраконий Дворец также подлежал реконструкции. Первостепенной заботой пэйранского руководства на ближайшее время оставалось скорейшее восстановление флота. Этого требовали, как политические, так и торговые интересы. Управление «Морским Арсеналом» перешло в руки многоопытного Мидаса, который, не смотря на преклонный возраст, обладал энергией, которой могли бы позавидовать юноши.
Превозмогая трудности, Главный Лорд Морского Арсенала день и ночь трудился над воссозданием флота. На верфях кипела тяжелая работа. Вскоре пэйранская эскадра заметно увеличилась, со стапелей выходили новые суда, позволявшие Пэйре вернуться к активной политике. Другой главной заботой для Ригена I являлось обретение надежных союзников, способных поддержать Йорн в непростой ситуации.
В «Морском Арсенале» с недоверием относились к попыткам Зартинийского императора вернуть прежний уровень двухсторонних отношений. Если Тирс предал один раз, то где гарантия что подобное не случиться в будущем? Йорн пытался установить контакты с руководством Арсинии или Акерума, видя в них потенциальных союзников, но в силу недоверия приобретенного за долгие годы откровенно враждебных отношений, переговоры закончились безрезультатно. Ни Дарион, ни Вистион не желали возрождения влияния Пэйры на Валтике.
Если акерумский «Империалум» и готов был рассмотреть вопрос о подписании союзного договора, то лишь при условии дополнительных торговых уступок со стороны Ригена I. Йорн не собирался идти на новые жертвы. При этом в Дарионе достаточно близоруко полагали, что согласие между Пэйрой и Зартинией попросту невозможно. Вторжение Зартинии надолго охладило взаимоотношения между Тирсом и Йорном.
Собственно, первые несколько лет после смерти Маргет Черной Волчицы так и происходило. Потепление между Тирсом и Йорном произошло не сразу. Лишь потерпев неудачу в проведении переговоров с Арсинией и Акерумом, пэйранцы вынуждены были вернуться к мысли о возобновлении контактов с императором Зартинии.
Ослабление позиций Йорна автоматически повлекло за собой уменьшение внешнеторгового оборота. Прямым последствием явилось общее снижение поступления доходов в казну. Акерумские и киронские купцы постепенно вытесняли пэйранских торговцев. Доля рынка Пэйранского государства в системе Валтийской торговли существенно сужалась. Пустующую нишу занимали даже представители далекого Фарсалийского королевства, которые становились главными поставщиками миоланских товаров, завоевывавших все большую популярность в Золотом Мильгарде.
Лишь испробовав все варианты, Риген I решился на возобновление отношений с Зартинией. Главным проводником влияния Пэйры в «Имперском Яблоке», несомненно, являлась мать императора, которая вернулась в Тирс, к огромной радости Вильва I. Она оказывала большое влияние на сына, став его первейшим сподвижником и советчиком. Зартиния и Пэйра вновь стали партнерами, и Вильв I, чтобы скрепить узы между странами, объявил о скрой помолвке с родной сестрой Ригена I. Воссоединение, как политическое, так и семейное свершилось.
Глава 12
Если Валтийское побережье раздирали конфликты, то в Горном Мильгарде установилось затишье. Пока Арсиния воевала с киронцами, а Осток улаживал разногласия с эрлинами, правитель Южно Гарлондского королевства сумел добиться воссоединения разрозненных гарлондских правителей.
Сын Дорина I Младшего, которого в Тарите называли Великим, Ольф I сумел продвинуть идею создания действенного механизма по предотвращению военных конфликтов в Гарлондских пределах. Всеобщее собрание владетельных правителей, каждый из которых мог высказать свое мнение по насущным проблемам, создание общей казны, армии, законодательства, решение вопросов войны и мира, все это могло способствовать обретению мира в Гарлонде. Кроме того, Тарит желал устранить влияние иностранных держав в Горном Мильгарде. Все спорные моменты предстояли обсуждению между членами намечавшегося союза.
Главенствующее положение внутри альянса получали наиболее влиятельные правители. Остальные владетели имели право голоса, но конечное решение принималось бы на основе компромиссных решений представителями Тарита, Гростена и Мидиона.
По твердому убеждению, Ольфа I реализация подобного проекта могла бы обеспечить мирные отношения на долгие годы вперед. Возможно, он был излишним оптимистом, либо неисправимым идеалистом, но посланники Южно Гарлондского государства принялись активно продвигать идею своего монарха.
Мелкие владетели выступили с одобрением инициатив Ольфа I. Правители, которые никак не могли повлиять на принимаемые решения, могли получить шанс быть услышанными. Если ранее все слова, исходящие от исарских лидеров, воспринимались как очередные попытки захвата новых территорий, узурпации власти либо установления господства то сейчас ситуация выглядела иначе.
Южно Гарлондское государство богатело, города процветали, осваивались новые поля, увеличивался прирост населения. Развитие торговли и установление связей с Белым Мильгардом через Закатный перевал приносили неплохие дивиденды. Доходы от поступлений в казну возросли почти в два раза. Отсутствие военных действий на протяжении длительного времени привело к увеличению благосостояния исарцев. Жители соседних владений видели, что Тарит действительно может служить достойным и привлекательным центром притяжения. Если раньше исарцы стремились достигнуть влияния в Гарлондских пределах военными средствами, то сейчас приоритет был отдан вопросам экономического характера. Объединение под крылом Тарита сулило материальные блага, и это было наиболее привлекательным для других жителей.
Главными оппонентами предлагаемой конструкции могли стать правители Гростена и Мидиона. Родные братья, Диррен и Михал, с огромным недоверием относились не только друг к другу, но и к более влиятельному Тариту. Один полагался на поддержку Арсинии, другой являлся сателлитом Оттиуса I Скрытного. Но весомые аргументы, о том, что именно они составят тот элитарный круг правителей, которые будут принимать решения, обязательные для исполнения всеми гарлондскими владетелями, а также получат доступ к общей казне «Нейрского Союза» стали определяющими.
После длительного и сложного переговорного процесса Ольф I, Михал и Диррен пришли к окончательному согласию. Вскоре новая политическая структура была сформирована. В нее вошли практически все мелкие и крупные правители северных и южных частей Гарлонда.
Заседания «Нейрского Союза» (именно такое именование он получил, по названию великой реки, которая являлась символом королевства и присутствовала даже в древнем гербе объединенного Гарлондского государства) должны были ежегодно проходить в городе Рейнгарде бывшей столице королевства.
Верховная исполнительная власть принадлежала трем монархам: Южно Гарлондскому, Гростенскому и Мидионскому, с правами решающего голоса. Участники альянса заключали оборонительный договор, направленный на защиту границ Гарлондских владений от внешних врагов.
«Нейрский Союз» и производный от него «Рейнгардский Сейм» (где заседали более мелкие владетели) кардинальным образом меняли политическую обстановку в Горном Мильгарде.
Новость о произошедших событиях мгновенно разлетелась и ошеломила правителей соседних государств. Буквально перед самым носом у Великих держав гарлондцы вознамерились самолично решать свою судьбу. Для остокцев и арсинийцев создание «Нейрского Союза» являлось наиболее неприятным сюрпризом. Занимаясь иными проблемами, они упустили из виду Гарлондское направление.
Зуагр и Вистион провели экстренные переговоры о том, как отреагировать на «предательство» своих сателлитов, но не смогли прийти к единому мнению. Рассматривались даже варианты военной интервенции на территории Горного Мильгарда, но противоречия, имеющиеся между Арсинией и Остоком не позволили им приди к приемлемому компромиссному решению.
Единственным утешением для Арсинии и Остока стала убежденность, что «Нейрский союз» является чемто мимолетным, абстрактным, который рассыплется при первых же трудностях. Воссоединение гарлондских правителей считалось недолгим и нежизнеспособным.
Впрочем, дальнейшие события доказали ошибочность подобного умозаключения.
Глава 13
Хроника шестая
«Проломанный Орлиный Доспех»
(1163 год по летоисчислению после Тумана)
«Истинный сын Горма Железнорукого»
(Нириам Птицелов, камгарский правитель о Велендорфе I)
Перед смертью Ольф I мог гордиться результатами своего правления. Разношерстный конгломерат Гарлондских владетелей был скреплен рамками «Нейрского Союза» который создавался для того, чтобы оградить Горный Мильгард от влияния соседних империй. Много лет назад, когда в «Эпоху Перепутья» камгарские орды под предводительством Зорафа Беспощадного сокрушили могучее северное королевство, «народы льда» были разбиты и разобщены.
С того злосчастного момента гарлондские земли превратились в разменную монету в борьбе между странами, борющимися за гегемонию на Востоке. Долгое время гарлондцы не могли справиться с последствиями тяжелейшего поражения.
Энергичные исарские правители, считавшие себя наследниками сгинувшей династии Орринов, пытались объединить Гарлонд исключительно силой оружия. Частично подобная тактика сработала.
Уже состоялось первое заседание «Рейнгардского Сейма», на котором были решены многие насущные вопросы Горного Мильгарда. Впервые практически все владетели имели возможность собраться за общим столом переговоров. Впервые были выработаны решения, обязательные для всех правителей.
Вдохновитель «Нейрского Союза» находился на смертном одре и мог быть доволен результатами своей деятельности. Лишь одна тревожная мысль никак не отпускала Ольфа I. Вопрос преемственности власти в Южно Гарлондском государстве становился первостепенным. Наследники мужского пола у правителя отсутствовали. Дочь Далия являлась единственным ребенком в семье. Правда, по своим личностным качествам она могла затмить любого молодого человека.