Ученые далекого будущего, получив в руки гримуар, наверняка бы описали бы его некоторым следующим образом. Это высокоорганизованная самообучающаяся психоэнергетическая сущность, обладающая собственным сознанием и способная к манипулированию энергетическими потоками. Исследователине забыли бы рассказать и про то, что гримуар и его возможности лишь внешне напоминают магию. Все процессы, сопровождающие создание и активацию этой книги, полностью соответствуют законам природы, то есть рационально объяснимы. С научной точки зрения гримуар напоминает суперкомпьютер с фантастической скоростью обработки данных, уровень которой позволяет ему не только анализировать происходящие события, но и с максимальной степенью достоверность конструировать будущую реальность. Гримуар, будут настаивать они, дитя незнакомых нам технологий, а не сказочной магии. Для неразвитых народов некоторая достаточно развитая технология, как раз и принимает форму магии. Словом, человечество еще слишком юно, чтобы понять феномен гримуара.
Килиану же не нужны были никакие научные или псевдонаучные объяснения сущности гримуара. Он просто знал, что гримуар есть его часть, его плоть от плоти, его помощник и слуга. На создание этой, с каждым мгновением укрепляющейся связи, были направлены все его последние манипуляцииокропление книги своей кровью (чтобы гримуар почувствовал хозяина), собственноручное создание книги с самого ее начала (заколка дикого кабана, выделка из его шкуры пергамента), создание чернил и т. д. В заключении, маг должен был передать книге частичку своей души, чтобы гримуар стал с ним единым целым.
Сие есть описание пути познания Великого Некроса магистром некромантии Килиананом Барториусом Китонским, шептал Килиан, читая выводимые пером символы. Вот теперь все. Начало положено. Теперь можно и пробу снять.
Встав из-за стола, он нежно закрыл книгу и завернул ее в чистый кусок полотна. Некоторое время гримуар следовало держать как можно ближе к себе, чтобы закрепить связь между просыпающимся сознанием и самим магом.
Посиди пока здесь, в суме, пробормотал он, вешая сумку с книгой на плечо. Прямо не сеть хочется, а жрать И делать это лучше бы в тишине.
Недовольно поморщившись от стоявшего в воздухе хруста, застыл он на пороге избушки. Не знавшие усталости, мертвецы уже третьи сутки продолжали окружать логово некроманта сплошной засекой. Больше сотни поднятых существ с помощью разнообразных железокот кривого серпа и до танкового тракаподрубали деревья и сваливали и в сторону возможной опасности. С неутомимостью роботов мертвые обгрызали здоровенные дубы, заставляя великаны беспомощно валиться на землю. Между массивными деревьями укладывались вывороченные корни, камни, которые выкапывались тут же из земли. Сверху наваливался всякий деревянный хламветки, куски оставшихся от строительства бревен, разные палки, хлысты корней и т. д. С каждым новым часом засека все больше приобретала черты настоящего защитного вала, который едва ли можно было преодолеть.
Килиан обвел взглядом копошившихся между деревьями существ и ослабил магический поводок, заставляя окружающее пространство погрузиться в спасительную тишину. Удовлетворенно хмыкнув, он зашел в дом.
Умолкни, брюхо, весело буркнул он на гулко зарычавший живот. Сейчас только проверю нашу девицу.
Килиан прошел к окну, где занавеской был огорожен небольшой закуток с полатями. Здесь, укрытая толстым слоем тряпья, лежала девушка, которую в том селе он принял за свою Анюту. Тогда она, назвавшаяся Зоей и еще очень странным трудно произносимым прозвищем Космодемьянская, попала в его руки в страшном состоянии. Девичье тело больше напоминало отбитый опытным поваром кусок мяса для жаркого. На ней не было живого места. Были сломаны ребра, на пальцах рук вырваны ногти, кожа на животе и бедрах покрыта вырезанными пятиконечными звездами, одно ухо висело на сухожилиях, не хватало целого клока волос на голове. Сам жутко обессиленный после разгрома немецкого отряда, маг не сразу смог помочь ей.
Лишь придя в себя, Килиан смог заняться Зоей. К сожалению, он не владел целительными практиками, как его первый учитель магистр Зенон. Стезя Килиана была скорее разрушение, чем созидание и лечение. Правда, время показала, что магия смерти, как и любая другая магия, имеет свою оборотную сторону. После долгих экспериментов и ценой опустошенного источника ему удалось помочь девушке, вылечив самые страшные повреждения. Затем он погрузил ее в целительный сон, время от времени проверяя восстановление.
Смотрю здесь живут такие мастера пыточных дел, которым и королевский палачи могут позавидовать, с недоброй гримасой рассматривал он желто-синее и сильно отекшее лицо девушки. Что же вам было нужно от этого воробушка? Если вам нужна кровь, так лучше убейте! Зачем измываться? маг осторожно коснулся изуродованных женских пальчиков, на кончиках которых едва-едва показались крохотные полоски новых ноготков. Говорят, даже проклятые короли не терпели пыток ради пыток Плохой мир Очень плохой Плохой даже для некроманта Таких людей нельзя оставлять живыми. Им самое место среди мертвых.
Бросив на лежавшую в магическом забытье девушку последний взгляд, Килиан медленно задвинул занавеску и пошел к столу, где исходило паром ароматное варево.
Попробовав густую похлебку, он на какое-то мгновение забыл обо всем. Молодой голодный организм требовал совсем не давал отвлекаться от полной миски дымящегося варева. Липовая ложка снова и снова опускалась и поднималась ко рту.
Едва же первый голод был утолен, как вновь подступили терзавшие его в последнее время мысли. «Это, точно, была моя ошибка. После появления в этом мире я не должен был идти к людям. Я маг и мой путь лежит совсем в другой стороне».
Он вспоминал лица тех людей, которых успел встретить в этом мире за последнее времясморщенное, похожее на печенное яблоко, лицо бабули; открытое, скуластое лицо его друга Петра; презрительную физиономию немецкого офицера, пялившуюся на него с оттопыренной губой; румяного особиста с подозрительным взглядом; застенчивый, доверчивый взгляд его Анюты, загоравшийся радостью при их встрече. Перед его взором проходили и десятки других лиц, которые ему были приятны или, наоборот, ненавистны.
Килиано посещали странные мысли, от котоых ему становилось неудобно. «Я маг! Я идущий по пути Великого Некроса и никто не должен мне указывать, что делать! Никто! Слышите, каиновы черти?! Никто больше не скажет, что должен делать Килиан Барториус! Зачем я их всех слушал? Я потерял очень много времени, делая совершенно бесполезные вещи Будь я один, давно бы уже нашел Аню».
Постепенно витавшее внутри него неосознаваемое недовольство начало оформляться в виде более или менее внятного плана своей дальнейшей жизни в этом мире. Ему окончательно стало ясно, что он должен держаться обособленно от людей. Сила и знания, которыми он обладает, не дадут ему спокойно жить. Каждый из встретившихся на его пути маленьких и больших начальников обязательно начнет задавать вопросы о его способностях. Рано или поздно такое любопытство закончится закономерным результатомего попытаются заставить служить. «Человек слаб и алчен. Так было в моем мире, так есть и в этом мире. Он все время норовит что-то урвать, кого-то обмануть. Не будет мне вместе с другими покоя С мертвыми лучше».
С этим страшным, но, как выяснялось, единственно правильным выводом, он и намеревался жить дальше. «Этот мир понимает только силу. Лучше, если эта сила будет страшной или даже ужасной. Значит, нужно ее показать миру Посмотрим, что вы скажете, когда под вашими ногами будет гореть земля. Так ли вы будете смеяться и веселиться? Я подниму каждого, кого вы вогнали в землю. Убивая других, вы станете плодить все больше и больше моих новых слуг Тогда вы оставите меня в покое и я смогу найти мою Анютку».
Только я не могу больше терять время Каиново время Как же оно быстро течет Одному мне не успеть. Нужны люди Живые.
В этот момент он повернул голову в сторону занавешенного закутка, где лежала спасенная им девушка.
Зачем кого-то искать? Вот и первый человек, который присягнет мне. Когда же весть о маге растечется по окрестностям, за ней придут и другие.
Улыбнувшись своим мыслям, маг вновь погрузился в раздумья. В какой-то момент его взгляд упал на стол, где все еще лежала миска с остатками похлебка, кружка с уже давно остывшим травяным отваром и несколько корешков дикого чеснока.
Тарелку, кружку и ложку вымыть. Остальное, что лежит на столе, выбросить, произнес маг, тщательно и разборчиво произнося слова.
Из плохо освещенного угла избушки вышла фигура солдата, одетого в довольно хорошо сохранившийся немецкий мундир. На его иссиня бледной физиономии еще виднелись следы сажи, оставшиеся от жара магического огненного шара. Чуть прихрамывая, мертвый солдат подошел к столы и начал собирать посуду.
То, что вымоешь, положишь на полку, парень вновь тщательно проговаривал каждое слово. Сначала миску, рядом с ней кружку и ложку.
Дети ночи, как их любили называть проклятые короли, никогда не славились особой понятливостью. У них, конечно, сохранялась остаточная мышечная память и кое-какие навыки из прежней жизни, бывшие, по сути, крохами от их бывшего накопленного социального опыта. Правда, в древних книгах говорилось, что некоторые некроманты достигали особой силы и знания на пути служения Великому Некросу. Поднятые ими мертвые были на редкость сообразительны и самостоятельны. Кое-кто из проклятых королей мог создавать даже личей, обладавших человеческим разумом и силой мага.
Килиану же, только-только начинавшему свой темный, а может и не очень темный путь, удавались лишь вот такие на редкость тупые мертвые, которым нужно было все тщательно разжевывать. Без такого алгоритма действий его создания превращались в источник полного бедлама. Один пример со строительством чего стоил Будучи после сражения в полуобморочном состоянии, Килиан приказал мертвым принести строительные материалы. Точнее его приказ звучал следующим образом: взять с собой все, что может пригодиться для строительства. В от момент он то и дело терял сознание, поэтому выражался невнятно и мало вразумительно. Когда же парень пришел в себя и увидел принесенное, то едва вновь не отправился в сумеречную зону. Наряду с обгоревшими бревнами, досками и глиняными кирпичами, в огромной куче лежали какие-то обугленные кости, глиняные черепки, сточенные до нельзя лезвия ножей, немецкие пряжки от ремней, штук семь плохо сохранившихся сапог и пришедших в полную негодность лаптей. Отдельно горкой лежали танковые траки, пулемет с едва не завернутым в дугу стволом, вырванный с корнем башенный люк, обрызганные гильзы от снарядов к танковому орудию. Рядом со всем этим добром кособочась стоял мертвый советский танкист с сильно обгоревшим туловищем. Нижняя часть его лица была сожжена, ничего не осталось от щек, губ и подбородка. От этого казалось, что заживо сгоревший боец жутко скалился остатками желтоватых зубов В другой раз случилось еще более дикий случай. Несколько дней назад, маг, приказав своим созданиям порубить все лишнее перед домом, ушел в лес заготавливать материал для гримуара. Обратно вернулся он ближе к ночи, когда уже было совсем темно. Что натворили в его отсутствие мертвые, маг смог разглядеть в темени лишь в паре метров от избы. Оказалось, что часть существ рубила и выкорчевывали пни, а часть долбила всеми подручными железками и камнями по срубу избенки. Задержись он до утра, от дома скорее всего ничего не осталось. Его бы разобрали по бревнышку и утопили все это в болоте.
Позже, наученный горьким опытом, маг старался не спешить в таких делах. Он тщательного проговаривал все, что дети ночи должны были сделать. Если взглянуть на этих существ с позиции современного ученого, то они представляли собой биологически программируемые организмы. В таком состоянии они напоминали биологических роботов с почти отсутствующим интеллектом, требующим для активных действия кропотливо созданных программ-алгоритмов. Топливом для них, используя современные термины, была почти любая живая материяживые существа, кора деревьев, мхи, разные растения, из которых магически измененные мертвые извлекали энергию и строительный материал для своих тел. С позиции Килиана же все описывалось гораздо проще и менее заумно. Дети ночи были созданиями Великого Некроса, божественной сверхсущности, дающей им новую «неживую» жизнь.
За этими рассуждениями маг так углубился в себя, что не сразу расслышал звон разбитого стекла. Он задумчиво помотал головой, думая, что ему послышалось. В это мгновение избенку сотряс пронзительный женский визг, словно оглушающий морской ревун наполнив небольшую комнату.
А-а-а-а-а! визжали за занавеской. А-а-а-а-а! оттуда же вылетели сначала скомканная подушка, а потом металлическая кружку. А-а-а-а-а!
Подпрыгнувший на своем месте, Килиан резко развернулся в сторону вопля, ожидая там увидеть что-то угрожающее. К его удивлению, все казалось совершенно нормальным. Дикие звери не лезли через окошко, не зачинался огнем пол, не подступала вода или какая другая напасть. Мертвяк совершенно меланхолично сгребал остатки пиши со стола в подставленную ладонь. На фоне всего этого странным выглядела лишь ходящая ходуном занавеска и не перестаивающие от страха стучать зубы.
Мамочка, мамочка, родненькая, мамочка, забери меня отсюда, затем начал раздаваться бессвязный всхлипывающий шепот девушки из-за занавески. Зоя Зоя Зоя, что ты такая трусиха? Ты же комсомолка и разведчица. Ты никого не должна бояться. Слышишь, Зойка? девушка, по-прежнему, дико боялась, но все же пыталась успокоиться и взять в себя в руки. Ничего не бойся. Настоящие комсомолки никогда ничего не бояться. Ты же немцем не боялась, а тут визг подняла. Трусиха! Как же тебе не стыдно? Ну-ка вставай с кровати!
Маг, затаив дыхание, слушал. Он поражался тому, какая, поистине, железная воля пряталась в этом миниатюрном женском теле. Он знавал здоровенных, поперек себя шире, мужиков, который испытав гораздо меньшие трудности, принимались биться в истерике. Некоторые, вообще, перед опасностью застывали соляными столбами и становились легкой добычей врагов. Эта же пигалица, которую за противника принимать стыдно, оказалась настоящим воином. Она, ясно осознал Килиан, станет очень ценным приобретением для него.
Тут занавеска дрогнула и медленно поползла в сторону, явив миру бледное, почти серое, лицо девушки. Обрамленные растрепанными грязными волосами, оно было полно решимости бороться. В занесенной вверх правой руке она держала ботинок, явно снятый с своей ноги. Сейчас Зоя очень напоминала испуганного нахохлившегося воробушка, озиравшегося в поисках опасности. Вся взъерошенная, с прикушенной до крови губой, она зло сверкала глазами по сторонам.
Ой! А ты кто такой? ее взгляд, скользивший по избе, вдруг остановился на Килиане. Мне же почудился такой, - из темного закутка избы словно специально вылез мертвяк с тряпкой в руке и пошел к столу; ему оставалось еще протереть стол. Ох Думала почудилось
Некоторое время ониКилиан и Зоязатем молча переглядывались, словно не зная о чем заговорить. Девушка в добавок время от времени бросала настороженный взгляд на копошившегося возле стола мертвого немецкого солдата. Если бы ее взгляд мог в этот момент испускать магию, то он моментально испепелил бы и мертвяка, и Килиана, и всю избенку.
Наконец, она опустила на пол ногу в ботинке, затем вторую босую. После чего, косясь на застывшего в своем углу мертвяка, прошла к столу.
Где я? негромко, чуть громче шепота, прозвучал ее голос. Меня же немцы схватили Ты с ними? вспыхнули ее глаза, буравя парня.
Килиан, улыбнувшись, налил в кружку остывший отвар и поставил ее перед ней.
Выпей, кивнул он на жидкость. Тебе сейчас нужно много пить после таких испытаний. Здесь отвар из трав, которые помогут тебе быстрее вылечить. Я тебя немного подлатал. Остальное сам организм сделает.
Зоя опустила неверящий взгляд на руки. Тщательно, едва не касаясь их носом, обнюхала каждый пальчик с абсолютно целыми ногтями. Как это возможно? В ее глазах читался дикий восторг! Она же прекрасно помнила сумасшедшую боль, когда ей загоняли под ногти иголки, ломали пальцы. Мамочки, как ей было больно! Ее тоненькие пальчики, достойные кисти талантливого пианиста, ломались с хрустом, словно сухие палочки! Теперь же ее пальцы были абсолютно целые! Этого просто не могло быть!