Не для Элиджара, конечно.
Для его семьи.
Глава 15
Принцесса проснулась от тычка в бок. Безболезненного, но довольно ощутимого. Проснулась она сразу, а вот глаза открыть не смогла. Так бывает: вроде и "сон прочь, а верховодит ночь", как любила приговаривать Марта, с кряхтением и обязательной руганью стягивая по утрам с постели развяленное старостью тело.
В окно царапался рассвет. Трогая толстое стекло осторожной лапкой, как загулявший кот, старался не потревожить крепкий сон недовольных хозяев. Муркал короткими порывами ветра, бросал мелким снежком, деликатничал в надежде получить место у очага и чашку сметаны, а не тычки, пинки и вопли:
- Да шоб ты сдох, окаянная твоя душа! Иди, где шлялся! Хоть к Горхату в пасть!
Снаружи было серо и сумрачно - снегопад, начавшийся ночью, замедлился, но не прекратился вовсе. Тучи не разошлись, а наоборот - скучились, бурчали зло и бросали изредка в замерзшую землю острой колкой крупой.
Такие утра здесь нередки, своеобразный климат, со странным характером. В такие утра неохота вставать... Неохота даже двигаться!
Тем не менее, надо. Надо встать, умыться, одеться, пойти к Дениору - не виделись ведь со вчерашнего дня. Где он, что...
Меридит - ужасная мать. Иногда Элиджар вскользь бросал, что она напоминает ему его собственную: той также было наплевать на всех своих детей. В ответ на это принцесса всегда пожимала плечами: и что? Моей тоже на меня плевать было, магички все такие. Хватит того, что вообще не бросила во младенчестве, как делают, например, сельтийские женщины*. Вырастила же. А уж как вырастила - дело третье. Не нам судить родителей, сами не цветочки - лепесточки...
- А сколько вас было, Элиджар? - осторожно спросила она любовника, памятуя, что тот не любит говорить о прошлом - Много?
- В помете? - оборотень блестнул зрачками - Или вообще? В помете один - два. У матери было в совокупности двенадцать детенышей. Это много для лимбриев. Я из последнего помета, нас было четверо. Тогда засуха стояла, двоим пришлось перегрызть глотки.
У принцессы холодный пот пробежал по спине от его объяснений.
- Глотки что? - переспросила она - Что... прости?
Он хохотнул, сузил зрачки, наклонил голову - шоколадные пряди волос прикрыли лицо:
- Да ты оглохла, конфетка... Что еще было делать? Все равно бы сдохли, но только медленно и мучительно. А так - быстро. Хоп - и все!
Сейчас, ополаскивая лицо прохладной водой, она вспомнила этот разговор. Да, чему шокироваться: звери есть звери, у них свои законы. И не всегда жестокие, надо сказать...
Жестокость диких Кланов обоснована: нечем кормить? Так и голову прочь. А вот люди иногда...
Она вышла из комнаты. Надо было вспомнить, наконец, материнские обязанности. Элиджар опять куда - то делся... Вот и это надо было разъяснить.
Дениор. Элиджар. И да, дракон.
С мальчиком было все в порядке, когда Меридит вошла в комнатку, отведенную под детскую, Альмира как раз заканчивала кормить его кашей. Дениор сидел на стульчике, болтал ногами, хохоча в ответ на шутливые вопросы няни и уговоры съесть еще и еще ложечку.
- Ма! - крикнул он, заметив принцессу. Разулыбавшись, протянул ручки, запачканные маслом и повидлом. - Ма! На!
"Плохо говорит..." - мысль в голове Меридит отстраненно щелкнула - "Что - то надо делать с этим..."
- Иди, Альмира. - велела принцесса няне - Я сама с ним.
Нянька кивнула и убежала в кухню, а Меридит взяла сына на руки.
Странно, но когда она брала в руки ребенка, что - то надламывалось в ней. Нет, как я уже сказала - ей не хотелось забавлять и тискать пацана, но...
...оберегать. Прижав к себе худенькое, хрупенькое тельце - оберегать. От мальчишки пахло козьим молоком, повидлом и почему - то чуть - чуть щенком, этот запах будил странные чувства и воспоминания о том, чего никогда не было и быть не могло.
От запаха в горле начинало першить, а глаза сильно щипало, с этим тоже надо было делать что - то.
Она поднялась и, усадив малыша на руку, отправилась на поиски оборотня. Вот где он есть? Дракон же в замке. Ну и что - раненный и лишенный половины Потенциала? Если уже очухался - другую - то половину у него никто не отнимал! Да, скорее всего, в замке он использовать свою силу не сможет, но как бы то ни было, убедиться в этом стоит. И для поддержки ей нужен лимбрий, который скорее всего, мнет где - то яйца или дрыхнет.
"Идиот горхатов!" - ругнула принцесса своего партнера - "Чешет жопу вместо того, что бы быть сейчас рядом! Плохая мать... Ты зато - плохой помощник."
Она прошла по коридору, прямо до комнаты, в которую поместили раненного Гранитного. Дверь была приоткрыта, оттуда слышались голоса.
Войдя, принцесса увидела странную картину. Настолько странную, что открыла рот и выкатила глаза.
За круглым каменным столом, заставленным бутылями с вином и плошками с едой, сидели лимбрий и Наследник. Дракон выглядел бледным, но вполне себе крепким. Черные волосы были убраны за спину и некрепко связаны бечевкой. Одет Наследник был в одну из рубашек Тиннесса, прежнего хозяина Брангдора - когда разбирали завалы в замке, Элиджар откопал целый ворох одежды, связанной в узлы. Громко поржав над этим, оборотень решил, что шмотки не успели стащить, только приготовили. Торжественно объявив добро своим, наглый кот присвоил его себе.
- Волшебнику все равно это уже не нужно! А мне сойдет на первое время. Что скажешь, конфетка?
Меридит пожала плечами:
- Вор ты, лимбрий. - только и сказала она - Родился вором, вором и помрешь. Но ведь и там не успокоишься, первым делом украдешь у Горхата посох, которым он души гоняет. Или еще что...
Элиджар покрасовался перед зеркалом, тогда еще мутным и грязным:
- Сама - то... не воровала, что - ли?
Принцесса пожала одним плечом:
- Воровала. Я честно говорю: да, воровала. И убивала, сам знаешь. Так я и не горжусь этим! Зато ты оправданий себе ищешь постоянно. Тебя вот шенн - зи называют твои холуи, а на самом деле ты никакой не шенн - зи, а обычный босяк. Понял?
Оборотень недовольно сморщился. Потом развернулся и, прижав Меридит к стене, задрал ей платье.
После, одергивая юбку и туша о прохладные ладони горящие от поцелуев и страсти щеки, девушка подытожила, что так он и поступает, когда нечем крыть.
К чему она сейчас вспомнила это? Разве для того, чтоб залиться краской и, нервно сглотнув слюну, попытаться унять жар и дрожь во всем теле? Вот это раздражало. Сильно раздражало. Вряд - ли дело было только в страсти...
С Адионом тоже была страсть, он даже нравился ей иногда, несмотря на все его заскоки и больные фантазии, но никогда, НИКОГДА Меридит не хотела его так...
...ТАК, как Элиджара.
Это жгущее чувство, застрявшее перцем в глотке, лежащее горячим камнем внизу живота, крутящее жарким пожаром тело, как в лихорадке - раздражало. Но, наряду с этим раздражением было точное знание того, что лишись она этого чувства сейчас - лишилась бы жизни.
Лимбрий, похоже, все прекрасно знал. Всякий раз, когда девушку начинало вот так крутить - ехидно хихикал и отпускал шуточки. А с наступлением ночи или просто улучив момент - прижимал любовницу к постели, стене, столу...
Вот и сейчас, прищурив глаза, хихикнул. Этот тихий звук несколько отрезвил принцессу.
- Доброе утро, конфетка! - едва сдерживаясь, чтоб не заржать дурной лошадью, кивнул он - Входи, не стесняйся!
Не обращая внимания на сдавленные смешки партнера, она прошла и села к столу. Дениор что - то забормотал, захныкал по своему обыкновению, потом потянул ручки к Элиджару. На Наследника мальчик обратил столько же внимания, сколько обратил бы на то, если б стул или стол с одного места переставили на другой. Это было странно.
Обычно ребенок настороженно относился к любому новому человеку, попадавшему в поле его зрения. Гранитного он же удостоил беглого взгляда вскользь.
Вот так это было: резко вскинутая головенка, черные кудри, растекшиеся по худенькой шее и плечам, легкая улыбка, убежавшая в ямочку на щеке, сощуренные синие глаза, укол чёрно - рубиновой точкой зрачка.
И все. Будто Дениор дал разрешение Наследнику... остаться?
Но если Дениор, оказавшись на руках у лимбрия, занялся откручиванием блестящей пуговицы его сюртука, то дракон странно и как - то опасно заинтересовался ребенком.
Он сузил зрачки и откинул волосы со лба левой рукой. Правая размещалась сейчас на перевязи, раны еще не зажили - нанесенные лимбрием, они грозили зажить небыстро.
Яд лимбриев... Однако, об этом позже. И о яде, и о кошачьих когтях - опасных и острых, как лезвия. Загнутых вниз, как серпы. Источающих яд - пахнущий травой и морем, светлый и чистый. Не убивающий жертву моментально, но парализующий. Могущий отнять жизнь. Но могущий и дать ее.
- Чей он? - голос Гранитного был слабым и хриплым. Возникло ощущение, что дракон нажрался песка вперемешку с толченым стеклом и здорово ободрал горло. - Чей ребенок?
- Мой.
Они ответили это вместе, не сговариваясь и так громко, что даже Дениор оторвался от увлекательного занятия, надул губы и сунул палец в рот. Мальчик не любил громких звуков, они беспокоили его.
Дракон усмехнулся:
- Понятно. Как зовут?
- Дениор, - ответила Меридит.
Разговор выглядел в большей степени странно. На знакомство это не было похоже. А... на что? Прощупывание почвы? Тоже нет. Зачем?
Гранитный вообще вызывал у партнеров весьма нелогичные чувства. Но если с лимбрием все было ясно более менее, то вот Меридит...
Да она голову уже сломала, пытаясь это объяснить! Объяснений не находилось и это раздражало даже больше, чем все прочее.
Во - первых, она не боялась Наследника. Дракон не вызывал у девушки даже чувства легкого опасения. Нет, она не сомневалась, что он рано или поздно заявит о правах, но это не напрягало. Не пугало. Никак. Даже и несмотря на все неприятные предыдущие события.
И было еще одно... Совершенно непостижимое.
Она хотела его. Но хотела не так, как Элиджара, нет...
С тем было все просто - лимбрий стал взрывом, рваной травой, вывернутым куском земли, воронкой с бьющим оттуда столбом жаркого пламени. Тяжелыми камнями, расхреначившими окна темных комнат... Фрезой, поднявшей потайные пласты земли, обнажив корни сорняков и подставив их испепеляющему свету.
Гранитный же обещал стать опорой. Устойчивой и надежной. Меридит чувствовала к нему какую - то странную тягу... Будто он мог бы стать тем, кого у нее никогда не было.
Тем, о ком мечтает каждая женщина. ТЕМ самым...
И вот это страшно раздражало.
Явившееся из ниоткуда черно - лиловое наваждение надлежало прекратить. И сделать это следовало как можно раньше.
Прямо сейчас.
Девушка взяла со стола чашку с нарезанными вяленными фруктами. Вытянув из неряшливой стопки темную пластинку раллайса*, надкусила. Рот моментально заполнился кисло - сладкой яблочной слюной: раллайс положено собирать недозрелым, так он лучше сохраняется в вяленом виде и не отдает вином, даже если и пролежит долго.
- Ты бы хоть имя сказал, Наследник... - выдохнула она, стараясь, чтоб голос звучал ровно.
Не хватало еще дать повод для ревности своему безумному партнеру. Очень часто принцесса недоумевала, с чего Элиджару ревновать? Она же... Он же...
Они не вместе же!!! Не вместе, и вместе никогда не будут, несмотря на весь восторг их сливающихся тел, несмотря на все договоры в мире - у всякого договора есть срок. Лимбрий не останется с ней надолго, это же ясно! Лимбрии не берут пар. Да, он что - то там себе напридумывал, но придет момент - ему надоест эта игра. Всякая иллюзия реальна до тех пор, пока в нее веришь.
И сейчас пока не больно. Больно будет, когда иллюзорный дом распадется на миллиарды мелких стекол, ранящих и острых. Остающихся навсегда в теле, в сердце, в памяти.
Элиджар прищурил глаза, наблюдая, как меняется выражение лица Меридит: излом, мягкая волна, излом. Ввверх вздернутая бровь, прикушенная нижняя губа, излом. Тени, скользящие по потолку и стенам - непогожий день, за окнами снежит; этот неверный свет помешал бы видеть правду, да только от острого зрения зверя ничего не ускользнет.
Тонкие длинные пальцы девушки, зажавшие пластинку раллайса. Укус, снова излом губ.
И вновь - мягкая, поганая, развратная ухмылка.
"Кто же ты, Меридит?" - подумал лимбрий - "Все - таки принцесса или шлюха? Или одно другому не мешает? Как бы там ни было, а ты моя... конфетка."
Дракон тоже видел... Плохим зрением не страдал здесь никто. Гранитный был ранен, однако пакостности характера не растерял и поэтому сейчас, накрыв нервную женскую руку, лежащую на столе своей - жилистой и смуглой, погладил. Сильные пальцы с длинными узкими, чуть загнутыми ногтями сжали тонкие, кажущиеся хрупкими пальцы принцессы.
- Имя, говоришь? - голос негромко и несильно ударил в уши - Зови меня просто - Наследник. Ну, или Хозяин. Как тебе больше нравится?
Меридит брызнула смехом, оценив иронию. Драконьи глаза вспыхнули ответным весельем - злым, горячим и каким - то пьяным. Сжав руку девушки своей, он бы еще много чего сказал и хотел, однако немедленно рука его была прижата к столу намертво другой рукой. С выпущенными когтями.
- Не балуйся, Наследник. - Элиджар сказал это негромко, скорее даже не сказал, а шикнул. Лимбрию не хотелось пугать мальчика, который все еще был у него на коленях - Сломаю. Только уже не крыло, а шею. Понял?
Как же она этого не любила... Вот это вот! То, что лимбрий сейчас пытался тут устроить. Зачем ему это надо? Оберегает территорию?
Или что?
- Прекрати, Элиджар. - Меридит все - таки высвободила руку. Поговорить с партнером можно и потом, не при Дениоре же мыть мозги лимбрию. - Успокойтесь оба. Хозяева.... Лучше расскажи, что ты намерен делать дальше, Наследник? Остаться здесь? Или вернуться в Вестрафский Лес? Как бы ты не решил, знай - дом твой. Претендовать на него я не имею права ни по нашим законам, ни по законам Мироздания. Но...
Она выдохнула. Оба оборотня притихли в ожидании.
Элиджару было интересно, что скажет принцесса. Он выжидал, притаился, как кот около мышиной норы. Вот - вот мышь должна высунуть свой любопытный нос...
Дракону же внезапно стало весело. В принципе, ему и было весело - ну как же! Девчонка с грязной кровью, ценная лишь тем, что несет в себе махонькую часть магической сути, совсем махонькую - осколок, но несет... На ее руках нет даже ресок - настолько мал и ленив Потенциал, нужны огромные усилия, чтоб проявить, означить этот груз. И еще неизвестно, что там означится...
Грязнокровка сейчас предлагала ему... что?
- Претендовать я не буду. - повторила Меридит, уперев кулаки в шершавую поверхность стола - Но бороться стану. Королевство я нашла брошенным. Больным. Сейчас оно поднимается с колен, как видишь. А не видишь, так посмотри... Оно мое. И ни ты, ни Тиннес (если он, конечно, еще не сдох и решит объявиться!), не отнимете его у меня.
Элиджар хмыкнул. Не хочет малышка расставаться с любимой игрушкой. Похвально! Значит, и в самом деле он не ошибся в ней. Держи крепко, девочка.
"Держи крепко. Я помогу тебе в этом. И попробую удержать тебя. Нет, не попробую. Удержу."
- Успокойся, шенна - зи Меридит. - дракон заговорил мягче, тон поменялся, из него исчез сарказм и издевательские нотки - Отбирать дом у женщины и ребенка я не стану. А вот комфорт твоего драного кота меня не заботит! Совершенно не заботит!
Элиджар ощетинился:
- Слушай, ты...
- Прекратите! - шикнула принцесса - Не при ребенке. Еще один выпад и вы отправитесь в Вестраф оба. Пешком, потому - что один останется без крыльев, другой... замолчите, одним словом.
Меридит все эти перетирки мало интересовали. Менее всего заботило ее то, как два хищника поделят ареал обитания. Гораздо более волновали принцессу тайны замка, которые пока еще оставались тайнами. Например, заслон. Кто его выстроил, зачем? Смысл закрывать уже разграбленное здание? Может, чтоб хотя бы сохранить то, что осталось? Тогда кому это было надо - грабителям? Тиннесу? Зачем?!
Волшебник ненавидел этот замок (как она понимала) и совершенно не собирался жить здесь! Зачем тратить Потенциал и строить заграждение?!
Далее. Династия Гранитных. Что произошло тогда, в ту ночь переворота? Дракон жив, как выяснилось. А его сестра? ведь была же сестра, маленькая девочка, Наследница. Принцесса. Такая же принцесса, как и Меридит.
Нет... Не такая же. НАСТОЯЩАЯ.
И еще. Портрет. Почему такое сходство, откуда?!
И еще. Еще был один момент, от которого чесались ладони и сосало под ложечкой...
Видимо, Меридит и Элиджар подумали об этом одновременно, переглянувшись и прищурившись; они вообще постоянно последнее время думали одновременно о многих вещах.
Так вот.
Почему мужчина с портрета, покойный Адион Шеридан, Наследник Гранитных и маленький Дениор Брангдорский так похожи между собой? НАСТОЛЬКО ПОХОЖИ!
- Хочешь знать, шенна - зи? - подмигнул Гранитный, откидываясь на спинку потертого кресла - Я расскажу, что знаю. И что помню. Хорошо?
Принцесса кивнула. Элиджар отнес засыпающего Дениора в детскую, вернулся с кувшином вина и лепешками.
Вино горчило. Оно оказалось крепким и жгучим.
Как воспоминания.
Те самые, которые теперь текли словами с красиво изогнутых губ Наследника...
___________________________________________________________________
*Сельты, сельтийцы - магический Клан. У женщин этого Клана зачастую отсутствует материнский инстинкт. Детей редко воспитывают сами, стремясь сбагрить родственникам, либо в приюты. Слабое чувство семьи. Редки брачные союзы, среди представителей Клана процветает "свобода отношений". Все со всеми.
Глава 16
Сказав, что он мало помнит, Наследник покривил душой. " Ради красного словца не пожалеют и отца!" - так вроде, говорят о таких, каким был этот дракон. Да, вроде так...
Вот только он про своего отца вспоминать не любил. Но, как назло, накрепко в память врезался образ добродушного крупного мужчины с сильными крестьянскими руками и улыбкой, прячущейся в пышных черных усах. Этот увалень, больше похожий на купца или владельца какой - нибудь фермы, чем на Короля Брангдора и вел - то себя не по - королевски.
Несколько неуклюж. Мягкотел. Вспыльчив, но отходчив. Слишком быстро отходчив... Править ему не шло. Сколько помнил Наследник - бразды правления крепко держала в своих руках мать. Вот та была настоящей Королевой! Рослая, прямая, как доска, она и по характеру была такой - прямой и жёсткой, периодами даже и жестокой. Эту сухопарую блондинку подданные боялись куда больше, чем Короля...
С Королём еще можно было договориться, Королева же не слушала никаких объяснений. Для нее не существовало доводов.
Существовало только два мнения: мнение Королевы и мнение неправильное.
Наследник не любил мать. Он уважал ее. Восхищался. Но восхищался так, как мог бы восхищаться любой подданный любым вождем - тупо, раболепно, взглядывая на портрет или (если повезет, очень сильно повезет!), в какой - нибудь праздник увидев шествующего по площади Великолепного Правителя, окруженного блистательной свитой, дарящего рукоплещущей толпе дежурные целлулоидные улыбки.
Отца же... Отца он просто жалел. И жалел не той, хорошей жалостью, мягкой и чистой, сжимающей сердце нежной рукой и будящей душу.
Наследник жалел его так мерзенько, как жалеют пьяного бродягу, валяющегося в луже, уткнувшегося в грязь разбитой, опухшей мордой.
- Бедненький! - наклоняется к нему какой - нибудь доброхот - Вставай, болезный!
И, поднимая, шманает по карманам, забирая последние непропитые гроши...
Вот также было у Наследника и с отцом. Определения родителю, кроме как "болезный", у него не находилось. "Болезный" трепал Наследника по вихрам, дарил подарки, читал книжки, а если и наказывал или отчитывал за какую провинность, то делал это мягко и всегда противным (по мнению юного принца) тоном.
Отец не был Королем Брангдора. И вообще - Королем не был! Он не мог удержать власть, не имел на это сил и характера.
И не удержал...
...Подручные Тиннеса пришли ночью. Сам Волшебник не явился, отсиделся далеко за городом, в подаренном Королем поместье - в свое время Тиннес и правитель Брангдора были соратниками и друзьями.
Старшего Гранитного убили на месте, полусонного, совсем даже и не понявшего, наверное, что произошло...
Королеву же...
- Быстро! - выкрикнула она, ворвавшись в детскую спальню - ПРОЧЬ!!!
Наследник, резко проснувшийся от шума и криков снаружи, тогда еще подумал...
"...вероятно, сегодня праздник, о котором я забыл или не знал, потому - что на улице громко кричат, горит огонь, а мама нарядилась в белое платье с бордовыми пятнами, надела красные перчатки, это красиво..."
Потом они долго бежали по узкой тропинке, ведущей в Вестрафский Лес. Запыхавшиеся, заплаканные. Понявшие, наконец, что происходит.
Наследник бежал первым - неловко цепляясь пижамными штанами и босыми ногами за выступающие из земли корни деревьев и ветки. А может, это деревья цеплялись за него? Он не знал.
Также, как и не знал, почему Ефимия, служанка, бегущая с маленькой принцессой на руках и время от времени покрикивающая:
- Скорей, шенн - зи! Шевелите ногами! Скорей!
Вдруг захрипела и упала лицом в весеннюю грязь. Девочка заплакала, выкатившись из мертвеющих рук женщины, больно ударившись головой о землю, а может, и об один из корней.
Наследник зажал сестре рот холодной ладонью.
- Тишшше! - теперь он не говорил, а шипел.
Мысли, спутавшиеся в клубок в голове у мальчишки, внезапно выстрелили одной четкой линией:
КРОВЬ - ПОБЕГ - СТРЕЛЫ - ПОГОНЯ - СМЕРТЬ.
Парнишка не помнил, сколько времени они с сестрой прятались в холодной лесной яме. Не помнил, потому - что пришлось сосредоточиться на другом, обратиться в зрение и слух.
Ржание лошадей. Вонючий дым факелов. Шаги, ругань.
- Кто стрелял? Прислугу - то зачем? Далеко б не убежали... От кого теперь допытываться будем? Где искать теперь высранков этих, мать их! Тиннес головы снимет всем! Он велел Гранитных выблядков живыми доставить! А где? А как теперь?
- Не ори, Дэрил! Наследники уже трупы. Мертвее не бывает! Это дорога в Вестраф... Других путей им нет, только Дракону в пасть. Хана малолеткам.
- Ну так - то да... А, так и скажем Тиннесу, проверять он все равно не пойдет. Поворачиваем назад!
Какое - то шуршание. Снова шаги. Наследник смог запутать преследователей, Потенциал, тогда еще молодой и слабый сработал неожиданно хорошо.
Трясущимися руками мальчишке удалось навести иллюзию на короткое время, оморочить магам головы. И этого короткого времени хватило, чтоб выбраться из ямы и рвануть вглубь.
Прямо в самую чащу Вестрафского Леса. Подальше, как можно дальше...
Шли долго, не останавливаясь и не оглядываясь назад. Добрую половину пути Наследнику пришлось тащить сестру на себе. Потом он все - таки выдохся. Сильно ломило спину, щипало глаза и нещадно мерзли босые ноги.
- Пойдешь сама, Грэста. - выдохнул мальчик, проталкивая комки слов сквозь засохшее горло - И пойдешь быстро, поняла?
Принцесса глянула на брата громадными глазами, зелеными, как у "болезного" и быстро кивнула.
- А где папа и мама? - только и спросила.
- Умерли. - только и ответил.
Вперед шли без страха. Чего бояться? Все самое страшное уже случилось, осталось позади. Страшиться смерти казалось глупым: зачем, если Смерть теперь вела их за руки?
- Куда мы идем?
- Не знаю, Грэста.
Он и впрямь не знал. Понаслышке, где - то здесь должен был быть старый замок. Вернее, его развалины. Замок предков Гранитных. Об этом рассказывал покойный Король. И об этом Наследник прочитал в книгах сам, позже.
В то, что развалины заняты каким - то там Драконом, он не верил. Драконов не существует уже давным - давно, это все знают. Вот "болезный" мог превращаться в огромного змея с острым гребнем на голове, но не любил это делать...
Иногда, вспылив, перекидывался. Потом жутко извинялся за свою несдержанность, потому - что подданные, узрев на троне громадного змея, бежали прочь...
Впереди показалось строение - собранное из грубых, неаккуратно отесанных плит, дети увидели его еще издали. Тьма не пугала их, теперь они сами стали тьмой.
- Сердце сгорииииит огнем надежд,
Тайны открой,
Одеялом укрой.
Ляг и усни в Уютном Нигде,
Я с тобоооой, я с тобой...
Наследник хотел шикнуть на сестру, вот еще - вздумала петь. Потом резко осёк себя, ведь ей просто страшно и больно, хорошо, что не хнычет и не ревет. Он только крепче сжал ледяную руку в своих пальцах и приказал:
- Пошли побыстрее, Грэста!
- Там дракон.
Но все же, перебирая совершенно окоченевшими босыми ногами по снеговой жиже, ребятишки пошли быстрее, теперь они почти бежали вперед, вперед - к спасительному зданию.
Пусть дракон. Пусть ночь и холод. Пусть хоть сам Горхат со всеми своими клыками, когтями, свитой и огненным посохом...
Только не назад. Вперед.
И трудно, очень трудно не согласиться - в свете того, что уже произошло с ними, какой - то мифический дракон казался не опаснее комара или пчелы.
Подумаешь, дракон...
Подумаешь, смерть...
...Наследник прервал монотонный, длинный монолог. Перевел дыхание. Поморщившись, поправил руку на перевязи. Откинувшись на стену, прикрыл глаза.
- Ну и дальше что? - не выдержала Меридит - Ну, пришли вы в замок. В эти развалины. И... что? Жили там одни? Сколько? Тебе было девять, Наследник. Грэсте семь, как я поняла.
- Шесть.
Элиджар странно хохотнул на этих словах. Как - то нервно.
- Что ты удивляешься, конфетка? Я остался один в десять. В четырнадцать...
Он замолчал. Будто топор мясника отрубил голос.
Дракон приоткрыл глаза, покосился на лимбрия и ответил:
- Кто тебе сказал, что мы были одни, Меридит? Дракон, живущий там, оказался большим добряком, он принял и растил нас. Правда, на особых условиях. Дашь на дашь.
Меридит уперлась локтями в стол:
- Говори.
Наследник вздохнул:
- Это мы думали, что дракон - всего лишь страшная сказка, миф или небыль. То, что он за несколько лет ни разу не навестил Брангдор, ничего не значило. Есть много других кормушек, знаешь ли... Оказывается, у них был договор с Тинесом. Даже не с Королем, именно с Тинесом. О ненападении. Об условиях этого договора я узнал позже. Когда подрос. О, старый ящер был просто милашкой! За корм, приют и стол он потребовал сущий пустяк.
Меридит отхлебнула еще вина:
- Какой пустяк?
- Сущий пустячок, принцесса. - хрипнул Наследник и сжал кулаки - Ему нужна была Грэста. Как наложница для постели, для его грязной постели. Ему тоже требовались наследники... Этот договор они с Волшебником и заключили, когда она родилась. Король узнал, был против, протестовал... Ну, его и устранили. И Королеву заодно, хотя я думаю, она не стала бы чинить препятствий. Стражники, которые гнали нас по лесу, были не в курсе этих дел. Они просто имели указание доставить нас живыми и все. Не вышло.
Меридит вздрогнула от омерзения.
- Гадость какая. - сказала она - Девочка, которой всего шесть...
- Ей же не всегда было бы шесть, - ответил Наследник - Да, он так и сказал. "Когда - нибудь ей исполнится двадцать, или побольше. А уж там дело доделает природа. Бабы слабые, такова их суть - раздвигать перед кем - нибудь ноги. Так какая разница твоей сестре, Гранитный, перед кем их раздвинуть?" Наш добрый опекун все просчитал, да вот только не учел одной маленькой детали... я повзрослел раньше, чем моя сестра.
- Продолжай...
- К тому времени я хорошо пользовался оружием и знал все слабые места своего Хозяина. Ящер совершил ошибку - он оставил мне жизнь, да еще и сделал своим слугой. Очень ему нужен был холуй, мальчик на побегушках. Он обучил меня всему, что умел сам. Кое - что я вычитал в книгах и свитках, коих в замке было до хрена...
- Ты убил его?
- Где мне... Всего лишь удалось забрать его Потенциал. С ним я унаследовал и силу, и способность перекидываться драконом. Мы, змеи, летать не можем, видишь ли... А потом... Я его вышвырнул. Также, как твой кот вышвырнул меня. Только подальше...
- Куда это? - фыркнул Элиджар.
Дракон оскалился:
- Отсюда не видать, лимбрий! Тебе, во всяком случае...
- Больно надо мне смотреть! - зашипел оборотень - Вот вернется твой опекун да и надерет тебе сраку. Будешь знать, как нарушать договоры, народный мститель! Так а где сестра - то? Куда она делась?
Дракон потянулся, стараясь размять затекшие мышцы. Холодная ухмылка исказила красивые черты лица.
- Я ее спрятал.
- Тоже в каком - нибудь портале?
- Нет, кот. Всего лишь в лягушечьей шкурке. Только не пытайтесь искать, ребята! Лягушек на болотах Вестрафа пруд пруди, а которая из них - я и не подскажу. Сам не помню.
Меридит расхохоталась. Лимбрий, не удержавшись, тоже покатился со смеху.
Это внезапное веселье, подогретое вином и теплом камина, помогло им всем, поломав хотя бы слегка холодное стекло прошлого.
- Ладно, хорошо. - медленно придя в себя, сказала Меридит - Оставайся пока здесь, Наследник. Раненого тебя я не могу отпустить. Ты не зверь, так и я тоже не зверь... Ты ведь меня не гонишь... Оставайся! В Брангдоре дел, как у Горхата золота. Поможешь? И не фырчи, Элиджар. Сейчас такое время - многие делят стол, тепло и...