Они ведь все посмертные. Джентльмен не спрашивал, джентльмен утверждал.
Куинн расплылся в хитрой улыбке, несмотря на то, что сердце тревожно сжалось.
Господин понимает! Он хотел добавить, что господин первый, кто это понял, но, похоже, не было в том нужды.
Этот ребёнок мёртв никак не меньше недели, сказал чёрный, и его узловатый палец упёрся в портрет прелестной Рози, дочки одного лондонского писаря.
Совершенно точно! Тут ему не пришлось изображать удивление. Я дагерротипировал ровно через восемь дней, как это дитя прибрал Господь. Но как
Джентльмен оторвался от созерцания Рози и посмотрел Куинну прямо в глаза. Куинн на целую минуту перестал дышать. Не от страха, хотя его тоже было полно. От восторга.
Так должен смотреть самый совершенный фотографический аппарат на свете. Бесстрастно, точно, выхватывая самую суть. Два зрачкакак два объектива, что запечатлевают быстротекучий миг, дабы Вечность потом могла перебирать снимки и бесшумно смеяться над суетностью проходящего.
Он не мог не узнать.
Колени у мистера Куинна подогнулись, но недрогнувшая рука, ледяная даже через одежду, не позволила упасть.
Зовите меня господин Тод, негромко сказал джентльмен.
Зачем же задеревеневшими губами прошептал Куинн, ещё больше деревенея от собственной дерзости. Зачем этот немецкий господин Смерть?..
Смерть хмыкнул и отпустил локоть Куинна. Неловкость тоже его отпустила.
У вас невероятный дар, мистер Куинн. Расскажите мне, как вы это делаете?
Ярмарка шла своим чередом. Только палатки Куинна теперь не было на торжище. Она словно бы исчезла для всех, люди обтекали её, скользя по сторонам равнодушно-невидящими взорами.
Я я просто вижу, как это красиво, господин Смерть. Как восхитителен, как совершенен вечный покой, как гармонично разложение Жизнь во многом хаотична, да во всём, считай. Она хрупка, беспорядочна, капризна и несправедлива. Корявые руки повитухии на свет появляется несчастный урод, который не виноват ни перед кем, включая Господа нашего. Некомпетентный дурень солиситори благородный дом идёт с молотка, глава рода пускает пулю в лоб, а его дети становятся нищими
Куинн торопливо прервался, потому что сболтнул явно лишнее. И не собирался давить на жалость. Кому какое дело, что у одного недурно образованного юноши вместо блестящего будущего случился пшик. Деньги, земли, невеста, даже имявсё оказалось миражом. От былого блеска остался лишь новенький аппарат, дорогая игрушка, каприз бывшего баловня судьбы А теперьединственное средство к существованию.
Но Смерть только дрогнул уголками губ: продолжай, мол. Он, конечно, это всё знал и так.
Абсолютно справедлива только смерть, сказал Куинн после паузы. Она прекрасна, и мне дано видеть эту красоту. Я заметил: чем больше тело тронуто тлением, тем у меня лучше получается дагерротип. В нём словно бы проступает истинная жизнь.
Прекрасно сказано, мистер Куинн, задумчиво морща бледный высокий лоб, произнёс Смерть. Худые руки крутили карточку Рози то так, то этак. Я бы, наверное, лучше не сказал. И я положительно очарован, мистер Куинн. Если пожелаете, у меня для вас есть постоянная служба. Не совсем обычная, конечно, но, возможно, вас заинтересует. И я бы хотел приобрести у вас этот портрет. Нет, лучше эти три.
13
2005 г., штат Миссури, США
В круге из соли стоит ребёнок, мальчик в тёмно-синем бархатном костюмчике. Мальчик удивительно, почти неестественно красив. Не просто красив, он очарователен. Его хочется взять на руки, прижать к себе, сказать что-нибудь ласковое, угостить конфетой.
Этот мальчик умер сто десять лет назад.
Здравствуй, Джимми, сказал Дункан, тщетно пытаясь сбросить вязкое ощущение кошмарного сна. Ты меня не знаешь, а я
Я знаю тебя, Дункан Маклауд из клана Маклаудов. Ты заплатил за меня, но отказался со мной пойти. Впрочем, это не первый раз, когда ты подводишь всех, кто на тебя рассчитывает.
Милый голосок, которого Дункан никогда раньше не слышал, расслаблял и настраивал на умилительно-доверительный лад. И от этого слова били больнее. Джимми не упомянул ни Тэссу, ни Ричи, но почему-то Дункан не сомневался, что призрак прекрасно знает, о чём говорит. Это не выстрел наугад. Ребята предупреждали, что призраки способны обольщать, пугать и путать. «Они умеют бить по больному, чувак, сказал Дин, именно потому, что говорят правду. Но такую правду, которая никому не нравится. И они дохрена о нас знают».
На словах это всё звучало проще. И Дункан пожалел, что уговорил парней подождать за дверью. Но звать обратно поздно.
Зачем тебе надо, чтобы я с тобой пошёл, Джимми? Зря. Не стоит разговаривать со старым призраком как с маленьким живым мальчиком. Зрение обманывает разум. Ту же ошибку он раньше допускал, общаясь с КенниБессмертным, убитым впервые в десять лет. И это едва не стоило Дункану головы. Во что выльется сегодня?
Ты заплатил мистеру Куинну, пожал плечами Джимми, как бы невзначай подходя к границе круга. Соль плохая, она жжётся. Джимми обиженно надул губки.
Переигрывает, пожалуй.
Вот и встань подальше, хмыкнул Дункан. Да, я заплатил мистеру Куинну за работу, но к чему это меня обязывает? Джимми, я и Сэм с Дином хотим помочь тебе и таким как ты. Ты заперт в карточке вместо того, чтобы отправиться в рай, к своей маме. Но и ты тоже должен
Бла-бла-бла, вдруг перебил Джимми и по-стариковски устало опустился на пол в центре круга. Подтянув колени к подбородку. Моя мамашапьяница и воровка. По-прежнему нежный детский голосок оброс вполне взрослыми циничными интонациями. Откуда ей в рай? И почему, скажи, Маклауд, я получился всем должен, если тебя ни к чему обязать нельзя?
Глаза Джимми поблёскивали синеватыми холодными огоньками. С таким было проще.
Нет, всё же правильно Дункан уговорил Винчестеров не вмешиваться. Это не их разговор. Они не думали над этим делом столько, сколько он. Они бы пропустили подсказку.
Он тоже сел на полстулья вынесли в числе прочего, чтобы освободить место для обряда вызова духа. Дункан видел множество обрядов, в том числе и куда более сложных, но никогда он не видел, чтобы запретные таинства подготавливали и совершали с такими скучными лицами, как у Винчестеров. Сэм зевал и тёр глаза, Дин шлёпал его по рукам и поочерёдно подкалывал его и Маклауда, иногда прикладываясь к бутылочке светлого пивка. Вызывающие омерзение ингредиенты Винчестеры перекладывали небрежно, как запчасти на автоскладе. Привычное для них дело, рутина.
Если я сожгу фотографию, что будет? спросил Дункан.
Джимми пожал плечами.
Наверное, за мной придёт жнец и куда-нибудь отведёт. Или всё останется как было. Мне всё равно, Маклауд. Я умер. Я ждал чего-то так давно и бесполезно, что даже не смогу порадоваться или огорчиться, если что-то произойдёт. Наверное, это и есть спокойствие.
Дункан засмеялся. Господи, сколько раз он это слышал от молодых Бессмертных?.. Первые сто лет, когда в первый раз исчезает то, что ты знал от рождения, надо признать, довольно травмирующие. Потом легче.
Дункан с трудом остановил поток непрошеных воспоминаний о родных холодных горах, о лицах людей клана, которые его изгнали Да, просто испугались, понятно. Но мама Стоп!
Да ты философ, старина. Дункан встряхнулся и погрозил призраку пальцем. Я старше тебя вчетверо, но и у меня есть друг, по сравнению с которым ябабочка-однодневка. Я умирал десятки раз, может, сотни, давно потерял счёт. И могу ответственно заявить, что спокойствиеэто только так кажется. Твоя мама, Джимми, в раю. Она раскаялась во всех грехах, и отец Джозеф принял её последнюю исповедь. Она ушла чистой, Джимми. Она хотела к тебе.
Он расположился поудобнее и начал рассказывать, невольно подражая выговору жителей старого лондонского предместья. Джимми начал улыбаться минут через пять.
* * *
Ну что? Дин был серьёзен невероятно. Малый раскололся? Сказал, как можно убить эту тварь?
Задумчивый Мак взял со стола салфетку и машинально стёр с пальцев следы копоти. Совсем чуть-чуть, след на ткани остался серый, не чёрный, след. Ну правильно, от одной старой фотографии больше пепла и не получится.
Он не знает. Но мы хорошо поговорили. И я не уверен, что мистера Куинна необходимо убивать. Но не уверен и в обратном. Я хочу побеседовать с ним. И теперь знаю, как это устроить.
И? Сэм недоверчиво склонил голову к плечу.
Дело в том, что он не может отказаться от заказа фотографии пост-мортем. Ни от какого, ни в каком случае. Такой у него контракт.
* * *
«Заказ для мистера Куинна.
Посмертное фото. Взрослый мужчина, согласие имеется.
Оплата сдельная, обсуждение в известном Вам кафе завтра в 1700.
* * *
На этот раз они подготовились лучше. Билл грюкнул о барную стойку значком полиции Либерти, имевшим куда больший вес, чем жетоны хрен знает где расположенного ФБР, и в половине пятого заведение опустело. Мак взмахнул чековой книжкой («Не миллионер, скромно сказал он соучастникам, опустив девичьи ресницы, в «Форбс» Бессмертным нельзя, но кой-какой подкожный жирок отложен») и недовольство хозяина испарилось вместе с желанием что-то уточнять в участке.
Билл негодовал, но его снова выставили вон.
Мистер Куинн переступил порог кабака без одной минуты пять. Лицо его было столь радостным и каким-то вдохновенным, что язык не поворачивался назвать его не то что уродливым, а и просто некрасивым.
Здравствуйте, господин Маклауд, счастливо улыбался Фотограф. Простите, тысячу раз простите за предыдущую встречу! Поймите, я так растерялся Искал вас сто лет, и вот тебе, от неожиданности вспышку врубил, дурень старый!
Он засмеялся, встряхивая жиденькими песочными, до плеч, волосёнками. Спохватился, заметив посторонних.
Молодые люди, сердечно рад. Господин Маклауд, вы нас представите?
На тощей шее болталась суперсовременная камера стоимостью в небольшое авто, но она как бы существовала отдельно от остального. Хотя что необычного в серых джинсах, кожаном пиджаке с заплатками на локтях и не очень чистой серой водолазке? Половина мира похоже одевается, почему же мистер Куинн выглядит таким отчаянным анахронизмом?..
Радость взаимна, мистер Куинн. Мак поднялся, приветствуя вошедшего лёгким полупоклоном. Сэм, Дин, позвольте представить вам моего старинного знакомца, гроссмейстера фотографии мистера Куинна.
Фотограф просто-таки застонал от наслаждения.
Господи! Как же невыразимо приятно разговаривать с человеком, умеющим вести беседу без всех этих «хэй», «окей» и «оу»
Хэй, мистер Куинн, немедленно отозвался Дин, ослепительно улыбаясь. Как дела, окей?
Сэм пихнул старшего под столом ногой.
К сожалению, самообладание у Фотографа оказалось не хуже, чем у Дункана. То есть оба проигнорировали это излияние дружелюбия. Мак в самых изысканных выражениях пригласил «старинного знакомца» за столик. Какое-то время они вели светскую беседу, получая, судя по всему, обоюдное удовольствие, но Винчестеры долго не выдержали.
Может, к делу? негромко сказал Сэм. Зал наш ещё на час, не больше.
Два очень старых человека посмотрели на него с укоризной, но Сэм был прав.
Слушаю вас, вежливо кивнул Фотограф. Вы хозяеваваше право задавать вопросы.
По уговору начал Мак.
Как вы, несомненно, заметили, мистер Куинн, Джимми Макмангус ушёл к своей матери в райскую обитель
Мистер Куинн прыснул в кулак и тут же замахал рукой, не обращайте, мол, внимания, продолжайте. Мак приподнял бровь, но всё-таки продолжил:
Перед тем мы имели весьма познавательную беседу. Но в силу неосведомлённости несчастного мальчика у нас осталось изрядное количество пробелов в стройной картине ваших взаимоотношений со Смертью. В частности, почему для вас так важны люди, заплатившие за посмертные фотографии, если питаетесь вы всё равно некроэнергией своих э-э-э моделей?
Мистер Куинн задумчиво перебрал пальцами по ремню фотоаппарата. Было в этом жесте нечто неуловимо интимное, даже бесстыдное.
Что вам, господин Маклауд, и вам, молодые люди, известно о Тёмных Жнецах?..
14
1869 год, Йоркшир, Англия
Что вам известно о Тёмных Жнецах, мистер Куинн?
От этого простого вопроса по спине прошёл мороз. На вершине холма было довольно ветрено, но Куинн не успел остыть после быстрого подъёма. Ему приходилось почти бежать, чтобы успеть за широким шагом спутника.
Ну мне известно, что так называют иногда вас, господин Смерть неуверенно сказал он, гадая, к чему бы вопрос.
Смерть усмехнулся.
Пожалуй Когда-то я был единственным Жнецом в мире. Людей было мало. Но уже к моменту, когда потомки Агари заселили Аравийскую пустыню, я не справлялся. Пришлось брать помощников. Первого хорошо помню. Лик его зарос шерстью так густо, что суеверные смертные считали Анубиса псоглавцем Дальшебольше. Теперь я держу внушительный штат, но всё равно постоянно нуждаюсь в притоке свежих сил. Мои служащие, увы, не вечны, а клиентура неуклонно расширяется.
Вы хотите, чтобы я обмирая, начал Куинн, но Смерть покачал головой.
Нет, вы не поняли, мистер Куинн. Такой талант, как ваш, уникален, и я не могу себе позволить тратить его на рутину. Подумать только, Смерть раздвинул бледные губы в непонятной улыбке, до встречи с вами я даже не подозревал, что тщеславен. Нет, я не приглашаю вас стать Жнецом. Но прошу стать моим помощником по найму работников.
Я
Вы будете заниматься своим делом. Я пришлю мастера, который кое-что подправит в вашем аппарате. Вам не будет равных никогда. Вы сможете жить вечно и получите моё полное покровительство. Ибо ваше искусство приносит мне неведомую ранее радость. А взамен я попрошу всегда брать плату за снимки. Даже если вам это не нужно. Так я смогу узнать тех, кто способен оценить красоту смерти. Только добровольцы смогут стать хорошими Жнецами.
Но, господин, далеко не все, кто мне платил, могли оценить то, что купили. Среди них встречалось немало, простите, ведомых модой тупиц с туго набитыми кошелями.
Смерть нахмурился. Куинн замер, хотя внутри всё тряслось от страха. Он испугался, что правдивые слова сорвут такую восхитительную, такую вымечтанную сделку. Из ярмарочных фигляровв личные дагерротиписты Смерти. Вечность, которую можно посвятить служению Искусству и Миропорядкуне та ли цель, отсутствие которой в жизни частенько повергало его в отчаянье и тоску?
Морщины на высоком узком лбу невозможной сущности разгладились.
Значит, вам и дагерротипии придётся пойти в народ.
15
2005 г., штат Миссури, США
Потом пришлось ещё кое-что усовершенствовать, правда, признал мистер Куинн, оставив в покое чехол фотоаппарата. Подкрутить настройки, так сказать.
Зов, качнул головой Мак.
Да. Его слышали не все. Господь милосердный! Ваша реакция, господин Маклауд Это было что-то невероятное! Я чуть с ума не сошёл, особенно когда вы заблокировали поток.
Глаза Куинна сияли.
Вы говорили, в этой чёртовой загробной конторе текучка кадров? А куда деваются Жнецы? как бы невзначай поинтересовался Дин, прерывая излияния Фотографа. Их убивают?
Практическая сторона вопроса интересовала его живейшим образом, но заметить это мог только младший брат.
Убивают редко, махнул рукой мистер Куинн. Это сложно сделать. Но многие сами выбирают покой по истечении какого-то срока. Кому двести лет, кому тысячи мало, а кто и через три месяца не выдерживает. Жнеца не сделаешь из глиняного болванчиканужна душа, чувства, способность принимать решения Да, дисциплина у патрона суровая, но люди регулярно создают неоднозначные ситуации. Нужно любить это дело, понимаете? Жнец по принуждению такого наворотит, что век не выкосишь.
Тогда какого, простите, хрена, не выдержал Сэм, вы, мистер Куинн, затеяли это дерьмо с миссис Соммерсон и другими?! Что, извращенцев не хватает?!
Острые плечи мистера Куинна печально поникли.
Вы сами ответили на вопрос, Сэм. Именно что извращенцы. Последний набор Жнецовэто ужас какой-то. С каждым разом хуже. Таинство превратилось в фарс. Они Глаза Фотографа округлились, и он перешёл на шёпот:Они бизнесом занимаются на службе!