Дункан больше не заговаривает с сержантом о мистере Куинне и как можно скорее уходит. Он ничего не может сделать, не рассказав о событиях пятидесятилетней давности. Да и то, сержант просто сочтёт его контуженным.
Та карточка Он не выбросил старый снимок с мёртвым мальчиком. Запечатанный в стекло, Джимми лежит в парижском доме вместе с кучей барахла, пока ещё не ставшего антиквариатом. Дункан рад, что сейчас не может достать эту фотографию. Он сомневается, что сможет расстаться с ней второй раз.
* * *
Жулинский спирт помог, фото было сделано. А в следующую ночь был какой-то совершенно нелепый налёт, никто его не ожидал, ну нечего было бомбить в той части едва живого города, а риск нарваться на зенитки большой. Судя по всему, налёт был наудачу, без цели и плана, да, немецкая хвалёная дисциплина в последнее время сбоила всё чаще. Нашвыряли бомб в богадушумать и понеслись аккурат на батарею ПВО. Жертв немного, разрушений и того меньше, было бы чего рушить.
Дункан узнавал: по всему городу погибли только девять человек. Только те, кто собрался на коллективную фотосъёмку у юго-западной стены больнички, организованной трудами сержанта Сучкова. Куда делась сама фотография и была ли она напечатана, никто не знал. Мистер Куинн уехал с какими-то штабными поздним вечером, за час до бомбёжки.
7
2005 г., штат Миссури, США
Но он точно не из ваших? уточнил Сэм. Не из
Почему-то ему сложно произнести слово «бессмертный».
Точно, Дункан не стал наслаждаться паузой. Не в театре. Я не чувствую Зова рядом с ним. И он меня, слава богу, тоже не чувствует.
Дункана передёрнуло. Дин сосредоточенно хмурил лоб, обдумывая, наверное, что-то очень важное. Помощник шерифа Билл Мастерс икал во сне, развалившись на кровати какого-то из братьев.
Эти двое могли отличить вампира от упыря по выражению морды, длине клыка и по манере выпрыгивать из темноты. Братья охотились на призраков, демонов и вендиго. Виртуозно вычисляли скверные дома и нехорошие предметы. Младший неплохо знал латынь, а старший мог при необходимости убить канцелярской скрепкой.
Но осознание наличия параллельной реальности Бессмертных оказалось для них тяжёлым испытанием. Морщились, серебряный крест прикладывали, подозревая в Дункане зомби или ещё какую нечисть. Хотя, скорее всего, Дункан обольщался, и Винчестеры просто были временно сбиты с толку стечением обстоятельств, сопляком Биллом и чувством вины. Как только они уточнили по телефону у какого-то Сингера, не знает ли он часом «о бессмертных мудаках, которые скачут с железяками и сносят друг другу бошки» и получили утвердительный ответ: «Есть такие, не лезьте к ним, балбесы, это не по нашей части», братцы моментально успокоились.
В отличие от помощника шерифа.
Тому, конечно, пришлось хуже всех. Виски в его случае был не роскошью, а инструментом выживания.
Не изменился за полвека, фотографирует только мертвецов пробормотал Сэм. Не понимаю, что ему надо. Мак, ты уверен, что последние э-э-э инсталляцииего работа?
Не на сто процентов, но на девяносто девятьда.
Слушай, встрепенулся Дин. Очнулся, значит, от дум. Так ты что, Гитлера видел?!
Издали, скупо ухмыльнулся Дункан. Наполеона гораздо ближе.
Но французский император впечатления не произвёл. Дункан нашёл это довольно типичным: американцы знают только те куски истории, в которых США непосредственно принимали участие. На всё прочее им насрать.
Меня там не было, проворчал Дин. Я бы его и издали пришиб.
* * *
Билл, держась за голову, уехал на работу на такси. Его собственная машина осталась на пустыре, ночью он был не в состоянии её вести. С утратем более.
Билл, ты всё запомнил? в десятый раз спросил Сэм, проверяя на дорожку, не потерял ли несчастный парень значок, права, пистолет и ключ от квартиры. Мы на тебя рассчитываем.
Зелёный с похмелья Билл самоотверженно кивнул и скривился. В салон такси он попал со второй попытки.
Забудет? спросил Дин, когда жёлтое авто с шашечками скрылось в начале улицы. Забьёт?
Думаю, нет, вместо Сэма ответил Дункан. Он не из тех, кто бросает дело на полдороге.
Биллу предстояло собрать всю доступную информацию о бегемотах, асмодеях и прочих дьяволах, поскольку к утру под топиком Сэма собралось предостаточно комментариев. В основном их смысл сводился к тому, что современное искусство пост-мортемотстой. Вот раньшеэто да! Хотя были и странные замечания, вызывающие вопрос, какой конкретно алкалоид принял написавший их человек. Но именно это обсуждение натолкнуло Дункана на идею следующего шага в расследовании. Теперьв их общем расследовании.
Он не мог сказать даже мысленно, что ему нравится эта идея, но других не нашлось.
Я заеду в четыре пополудни, сказал Дункан. Раньше не получится.
Раньше, конечно, получалось, никаких иных дел в Либерти у Дункана не было, но ребятам надо выспаться. И ему самому тоже не помешает.
Это вам не какой-нибудь новомодный ангар из гипсокартона и рифлёной алюминиевой фольги. Это настоящий, основательный, кирпичный склад с рубероидной крышей и мышами, ведущими род от генерала Гранта. Одних чугунных замков тонны на три. И никаких признаков запустения. Чисто, сухо, вахтёрская морда на входе, современная система сигнализации.
Недешёвое, должно быть, удовольствиехранить здесь хлам, присвистнул Сэм, оценив сервис.
Это мой склад, вздохнул Дункан. Всё не так однозначно, но в целом небольшая прибыль есть. Это здесь, ребята.
В этой комнате всего несколько коробок.
В коробкахпамять Дункана Маклауда. Такая специфическая память, которую и с собой носить невмоготу, и совсем в Лету сбросить нельзя.
Иногда, когда четыреста прожитых лет начинают нестерпимо давить на позвоночный столб, Дункан приходит сюда и перебирает вещи, принадлежавшие погибшим или умершим от старости друзьям, и плачет над локоном Тэссы. Иногда становится легче, хотя Митос советует все эти коробки сжечь. Иначе, предупредил старейший из ныне живущих, когда-нибудь они тебя убьют. Он знает, о чём говорит, но Дункан пока не готов.
Дункан достал фотографию Джимми Макмангуса из самого дальнего угла. Винчестеры какое-то время сосредоточенно рассматривали снимок. Дункан успел полюбоваться их сосредоточенными лицами, перед тем как отобрать фотографию. Он всегда догадывался, что чудовища существуют, а после встречи с Ариманом утратил последние в том сомнения. Но наличие в жестоком мире бескорыстных рыцарей, жиденькой цепью стоящих между людьми и тварями, стало для него волнующим сюрпризом. Молодые парни, Сэм так вообще мальчишка. Даже в галантном веке настоящие, без страха и упрёка, встречались не чаще птичьего молока, а уж в двадцать первом, меркантильном и атомизированном
Мак, ты уверен, что парнишка на фотке ну это покойник? спросил Дин.
Уверен. Именно поэтому я и заподозрил неладное.
8
1935 г., Париж, Франция
Проклятая фотография выпала из-за ящичка с кубинскими сигарами. Дункан не курил лет пятьдесят, но Аманда какого-то чёрта прислала сигары, и оказалось, что среди здешних знакомых-приятелей Маклауда целая куча ценителей табачного зелья с экзотическим душком.
А каким образом фотография попала на полку со всякими мелочами, Дункан не взялся бы объяснить. Он не видел её с довоенного времени. Как вставлял в стеклянную рамку для сохранностипомнил, а вот куда потом дел Хотя После войны пришлось переезжать, да ещё и в суете, так что всякое могло быть. Могла тут всё время лежать, а онпросто не натыкаться раньше.
Одна из самых странных памяток, которые он хранил. Он больше не встречался ни с кем из участников тех событий, почему не выбросит снимок, спрашивается? Воспоминания из девяносто пятого всколыхнулись в нём так, будто похороны Джимми состоялись от силы неделю назад. Он даже почувствовал вонь многодневного перегара, исходившего от почтенной вдовы Макмангус. И другой, куда худший запах.
Сам того не желая, Дункан замер, не в силах отвести взгляд от кусочка старого картона. Какие там сигары. Он всматривался в посмертный портрет Джимми с той жадностью, на которую способны разве только Бессмертные. Полузабытый (Нет! Кому он врёт?! Не забывал. Никогда. Только отодвигал подальше) образ мальчика-ангелочка по-прежнему поражал своей невероятной жизненностью. Дункан повернул фотографию, наклонив в сторону света из окна, и маленькая фигурка стала выглядеть чуть иначе. Разметались кудряшки и вроде бы даже ямочки на щеках проступили. Восхитительная игра теней! Невероятное мастерство.
Дункан, озарённый догадкой, начал крутить снимок, добиваясь новых эффектов. Игра сильно увлекла его. Иногда он морщился: мешали блики на стекле, сбивали настрой, отвлекали. В раздражении Дункан уже был готов убрать эту пакость вместе с рамкой, и
Рука дрогнула, а Джимми открыл глаза. Не полностью, где-то на треть, но Дункан успел явственно рассмотреть белые полоски под веками, а в правомещё и фрагмент радужки. Радужка была ярко-синей, хотя чёрно-белый снимок за сорок лет разве что слегка пожелтел.
С воплем ужаса Дункан отшвырнул фотографию. Стеклянная рамка разлетелась вдребезги. Сам снимок, слава богу, лёг изображением вниз. И он был целёхонек. Глядя на коричневатую изнанку, Дункан продолжал видеть сквозь неё улыбку Джиммиискреннюю, милую и страшную донельзя.
9
2005 г., штат Миссури, США
Так ты проверил? Снимок и вправду изменился? Дин был подчёркнуто деловит.
Саму фотку Маклауд у них отобрал буквально через минуту.
Проверил, качнул крупной башкой Мак. Не сразу, но проверил. Всё осталось точно так, как было. Никаких улыбок или радужек. Я старался убедить себя, что то были игры света и воображения, но
Но ты не страдаешь излишней впечатлительностью, закончил за него Сэм.
Мак действительно не казался излишне нервным. И даже пулю, которую балбес Билли нечаянно выпустил Дину в грудь, он перехватил, сохраняя полное спокойствие.
Не страдаю, усмехнулся Мак. Меня иногда упрекают в излишнем стремлении быть на все бочки затычкой, а так я довольно толстокож. Наросло, знаете ли, за четыре сотни лет, и напугать меня очень непросто. Но даже это не главное.
А что? заломил бровь Дин.
Очарование.
Почему-то Сэм понял, что это слово Мак подбирал не день и не два. Может, с того тридцать пятого и подбирал. Просеивал слова на всех известных ему языках, пробовал каждое на вкус, распознавал оттенки, пока не отыскал.
Очарование. Помимо привлекательности и прочей милоты содержит волшбу, чары. Кому как не Сэму знать, что чары могут быть совсем не добрыми.
Поясни, попросил Сэм, чувствуя, что это важно.
Предупреждаю, это сугубо субъективно. Мак выставил руку ладонью вперёд. Отгораживался от чего-то?
Дык ясен пень, буркнул Дин. Кто ж с тебя замеры требует?
Мак фыркнул и заговорил после небольшой паузы:
Такие, как я Бессмертные то есть, могут чувствовать друг друга. Большинство рассматривают это шестое чувство просто как маячок, предупреждение. Но недаром же его назвали Зовом. Нас тянет друг к другу. Это довольно легко преодолеть, новичков первым делом учат сопротивляться, но тяга ощущается. Будто идёшь по ручью, а его течение намекает, что вот в ту сторону идти будет проще. Нет, в другую тоже можно, пожалуйста, но в тучуточку легче. Радиус и сила действия Зовадело индивидуальное, но вообще штука полезная, скажу вам. Так вот, то, чем тянуло от фотографии, очень напоминало Зов, только речь шла не о ручейке. Горная речка. Из тех, что ворочают гранитные глыбы и пробивают новые русла в скалах.
Мак поёжился.
А куда звали-то? небрежно уточнил Дин.
Только Сэм, хорошо знавший брата, мог сказать, что эта небрежностьприкрытие для предельного внимания.
Там смеялись дети, сказал Мак, разглядывая нечто, невидимое остальным. И был свет, и было тепло. Там обещали покой и вечную радость. Там была смерть, ребята. А ещё, позже, я понял одну вещь
Если бы тебя не учили сопротивляться, ты бы пошёл по течению, сказал Сэм уверенно. Простой человек, не из ваших, наверняка поддался бы.
Да, усмехнулся Мак. Только не пошёл, а понесло. Смело с ног и потащило по камням. Ты умный, Сэм. Мне понадобилось больше месяца, чтобы это понять, а ты за минуту
Со стороны всегда виднее, пожал плечами польщённый Сэм. И я не Бессмертный.
Острый взгляд брата он почувствовал всей спиной. Кажется, главным компонентом в нём было сожаление.
10
1935 г., Лондонское предместье
За сорок лет городок изменился мало. Если бы Дункан просто через него проезжал тогда, то вообще ничего бы не заметил. Сказал бы, что как было, так и осталось. Но он проторчал в этой дыре без малого две недели и мог заметить, что домов прибавилось, как новых, так и заброшенных, что появилась радиовышка, а у почты завелась парковка; что старая добрая пивная сменилась баром с яркой вывеской, а кладбище Кладбище просто выросло. Разбухло опарой, грозя выйти из берегов, очерченных оградой.
Могилу Джимми Дункан отыскал довольно быстро. Памятная ему плита немного потёрлась, сгладилась; выцвела позолота букв. Но не узнать её было невозможно. Миссис Макмангус, разумеется, была рядом со своим ангелочком. На её могиле не было плиты, только крест и медная, слегка травленая зеленью табличка. За обеими могилами явно присматривали. Дункан без труда разобрал дату смерти: двадцать седьмое октября того же самого 1895 года.
По спине пробежали холодные пальцы озноба. Пьянчуга пережила сына всего на два с половиной месяца. Дункан вспомнил исходящий от карточки поток силы и почувствовал нехватку воздуха в груди. Да, при том образе жизни, что вела миссис Макмагнус, умереть до срока очень просто. Элементарно замёрзнуть под забором, в конце октября для этого здесь есть все условия. Но Дункан знал, что всё было иначе.
Простите, сэр сзади.
Голос скрипел и дребезжал, как ветхая перекошенная дверь на сквозняке.
Дункан вздрогнул и обернулся.
Святой отец?.. вежливое спокойствие с оттенком любопытства далось непросто. Чем могу служить?
Господи всеблагой! Сколько же ему лет?!
Дункан взял себя в руки. Смертные годы не всегда укладывались в его голове, то забегая вперёд, то безбожно отставая. Сорок лет назад отец Джозеф был сед, но весьма крепок и едва ли пересёк полувековой рубеж. Значит, сейчас ему под девяносто. Ничто по меркам Бессмертных.
Прошу вас, сэр, не считать меня сумасшедшим священник страдал одышкой и наверняка не только ей, но в целом его речь и манеры не наводили на мысли о старческом слабоумии. Назовите своё имя, сэр.
Дункан засмеялся.
Да, все говорят, что я очень похож на своего отца. Коннор Маклауд, к вашим услугам. Мой отец любил вспоминать о своих приключениях в этом селении, что, собственно, и заставило меня отклониться от прямого пути и завернуть сюда.
Привычная, сотни раз обкатанная и в общем-то безвредная ложь сейчас здорово горчила. Отец Джозеф не заслуживал лжи но покоя он заслуживал больше, чем правды.
Чудны дела твои, господи, священник подхватил его смех. Облегчение явственно читалось на морщинистом лице. Не просто похож, молодой человек, а одно лицо! Просто копия, чтоб я провалился, ох, простите, негоже так говорить
Все так говорят, меланхолично заметил Дункан, разве что не извиняются за ругань.
Они поговорили о падении нравов, о плачевном состоянии современной молодёжи и о музыкальных передачах по радио. Отцу Джозефу нравился джаз. Потом беседа плавно перешла на то, что действительно интересовало Маклауда.
Удивительная была эта история, поскрипывал священник, качая головой. Ваш батюшка свершил благое дело, показал себя подлинным христианином. Дора миссис Макмангус не могла этого не почувствовать. Примерно через месяц после смерти Джимми она прекратила пить. Да, совсем. Ни капли. Не пропускала ни одной службы в церкви, часто плакала над фотографией сына, искренне каялась в прежних недостойных делах Знаете, молодой человек, то был прекраснейший пример того, как свет истинного милосердия очищает грешные души. Жаль, что здоровье Доры было уже сильно подорвано Скоротечная сухотка, как сказал наш доктор. Понятия не имею, что это значило. Но вы бы видели, сэр, с каким счастливым лицом она умерла. Я принял последнюю исповедь и причастил её буквально за час до смерти. Ваш батюшка ещё жив?
Нет. Это не было ложью в полной мере. За указанный срок Дункан Маклауд успел умереть минимум пять раз.
Жаль. Я помолюсь о его душе, хотя душа праведника вряд ли нуждается в участии простого сельского священника. Дора сама рассказала ему всё, ведь они должны встретиться там, среди ангелов