У Ника засосало под ложечкой. Во-первых, он забыл поужинать, а во-вторых, если уникального специалиста по мёртвым языкам действительно похитили в Портленде, штат Орегон, то стоит ожидать Да хрен знает чего можно ожидать в этом долбаном городе, набитом под завязку волшебством.
Детектив?
А? Да, конечно, хорошая идея, Хэнк. Мы обязательно найдём вашего друга, мистер Маклауд. Если он жив, конечно.
Берегись! рявкнул в ответ вежливый бизнесмен, знаток старины, и мощной подсечкой сшиб Ника с ног. Группируясь в полёте, Бёркхард увидел над собой чёрное тело, стремительный высверк стали, а звукирычание существа и свист клинкаопоздали на полсекунды. Покатилась, подпрыгивая по влажной земле, голова. «Ищейка», машинально отметил Ник, мельком оценив оскаленную морду. Мелькомпотому что ищейки обычно нападают стаями, и не вариант, если какой-то засранец с шотландской фамилией делает работу Гримма.
* * *
Пятеро. Их было пятеро. У троих состайников ладони украшены меткой Феррата, а двое так, немеченые. И живым не дался ни один. Дерьмо.
Видимо, Адам Пирсон действительно очень важная шишка, если преступники организовали такое плотное наблюдение за следствием и немедленную атаку, как только стало понятно, что обман раскусили. Теперь Ник не сомневался, что это именно спектакль.
Но кто режиссёр-постановщик, мать его? Изрядно потрёпанные венценосные родственники капитана воспрянули духом? Или Беда с Евой пропустили какой-нибудь рассадник «Чёрного когтя»? Или что-нибудь новенькое? Кого хотели убить в первую очередьГримма или свидетеля, способного опознать похищенного знатока? Второе, кстати, было более вероятным.
Как всегда, мысли в голове Ника роились, наползая друг на друга и, кажется, даже толкаясь локтями.
Но антиквар-то каков! «Друзья называют меня Мак, заявил он, стирая кровь ищеек с великолепной катаны белоснежным платком. Белоснежные же зубы сверкнули в широкой улыбке, на сей раз искренней и безумно обаятельной. И у меня куча вопросов, детективы». Встречные вопросы детективов он отбил по пути в город. Да, он не только владелец спортзала, но и инструктор по боевым искусствам. Да, приём, оказанный портлендской полицией, показался ему чрезвычайно подозрительным, поэтому он взял катану на выезд в глухие места среди ночи. Всё законно, разрешение в порядке, а доставать оружие без крайнего случая он не собирался.
А вот как господа копы объяснят ему произошедшее? Включая сержанта Ву и какого-то долговязого, нескладного с виду типа, которые примчались по звонку Ника и без комментариев взялись прибрать грязь. Или ненужного свидетеля пристрелят на месте, чтобы не заморачиваться?
Но господа копы заверили, что не имеют привычки пристреливать людей, которые спасают им жизнь. Так уже как-то традиции сложились. Но объяснения будут долгими, а им ещё надо кое-какие формальности в участке уладить. Так что они отвезли мистера Маклауда Мака, конечно Мака, в гостиницу и сказали, что позвонят завтра утром. Назначат встречу. Очень попросили до встречи никуда из гостиницы не высовываться, а Ник предупредил, что поставит у входа дежурного, потому что ну их вон, такие сюрпризы. Маклауд не возражал, сказал, что всё равно завалится спать, устал как собака. Пообещал не искать приключений на собственную задницу в одиночку, а искать исключительно в обществе полицейских, которых не удивляют звероподобные твари, выскакивающие из темноты. Кажется, это была ирония, но Ник слишком вымотался, чтобы ответить подколкой. Сказал: до завтра, Мак. Хэнк только зевнул и сделал ручкой. До завтра ещё надо посоветоваться с остальными и решить, в какой мере можно посвящать Мака в их дела.
Бёркхард привык доверять своей интуиции, три четверти которой составляла родовая память Гриммов. Интуиция твердила, что кем бы ни был на самом деле мистер Маклауд, к нему можно повернуться спиной. «Берегись!» сначала, а «Что это было?» потомочень правильный порядок.
И Маклауд тоже знает правило «не тронь», причём явно проверял его работу на собственном опыте.
Адалинда ждала. Сидела на диване, закутавшись в плед, и ждала. На столике стоял ноут и лежала стопка бумаг казённого вида. Наверное, жена опять брала документы по последнему делу домой. Из кухни пахло вкусным. Ну да, ведьма всегда почует, когда пора подогреть ужин.
Много работы, милый? спросила, когда он плюхнулся рядом и зарылся в её волосы носом.
Ага. Давненько не было такого, пробормотал Ник, наслаждаясь родным теплом и покоем.
Что-то серьёзное?
Пожалуй. Куча новых врагов и, кажется, один новый друг. Неплохой расклад, я считаю. А что на ужин?
* * *
Надо отдать должное, организовано было чётко. Звонок Ника, короткая инструкцияа у парадного отеля уже тормозит такси. «Мистер Маклауд? Прошу, заказ оплачен». Десять минут неспешной езды до дома капитана Ренарда. «Нечего тебе лишний раз светиться в участке. Разные, знаешь ли, случаи бывали».
Сегодня господин капитан Ренардсамо радушие и добродушие. Серая футболка начальника полиции Портленда была заляпана акварельными красками, а на сгибе его левой руки сидел бойкий мальчишка лет двух от роду. Мальчик был перемазан красками с ног до головы и донельзя доволен собой.
Проходи, Мак, приветливо пригласил Ренард. Видишь, у нас небольшая авария, но мы быстро. Диана сейчас закончит в ванной, я отмою Келли и буду весь твой.
Судя по плеску воды и пению, что доносились из-за двери ванной, прогноз капитана насчёт «сейчас» был чересчур оптимистичен.
Привет, Келли, Дункан ухмыльнулся. Покажешь, что ты нарисовал?
Мы с Аной исовали, строго поправил Келли и дрыгнул ногами в сторону лестницы на второй этаж. Дём, Сон, сказал он капитану, и гроза преступности большого города безропотно повиновался. Судя по всему, этот двухметровый атлет с гранитной челюстью получал от происходящего чистейший, незамутнённый кайф.
У Адалинды сегодня важное слушанье, Ника я погнал исследовать номер Пирсона до последней ниточки, а себе выписал отпуск по уходу за ребёнком на день. Капитан заговорщически подмигнул и бедром толкнул дверь детской. Всё-таки иногда оч-чень неплохо быть начальником.
Дункан подумал, что иногда одного взмаха катаной достаточно, чтобы тебя приняли в племя. Ему нравился такой подход, поскольку сам привык считать помощь другу лучшей рекомендацией. И за долгую его жизнь этот принцип ни разу не подвёл.
Вряд ли с ним будут откровенны на сто процентов, но пока что фальши он не чувствовал. Да, и надо бы решить, насколько откровенным быть самому. Странная всё-таки у них банда и странные творятся вокруг дела. Но Митос пока жив, и профессионалы ищут его не за страх, а за совесть.
А Ника ты припахиваешь сидеть с детьми, тоже пользуясь служебным положением? поинтересовался Дункан, выразив все положенные восторги пятнистой лошади, которая больше напоминала слона с беличьим хвостом. Нарисована она была на обоях.
Почему? удивился Ренард. Никотец Келли, Дианамоя дочь, а мама у них общая. Поначалу мы пробовали их разделять, но нарвались на крупные проблемы и решили не заниматься ерундой. И со мной, и с Ником дети вместе. Ты ведь любишь свою сестру, Келли?
Ана, нежно пробасил Келли. Ана, бегать! И снова засучил ногами, иногда попадая в железный капитанский пресс.
Вот видишь, засмеялся Ренард. Заметил лёгкое обалдение Маклауда:Да, сразу это кажется странным, но потом привыкаешь и перестаёшь понимать, как можно иначе. Тебе тут ко многому придётся привыкать, Мак.
Дункан пожал плечами. Привыкать так привыкать.
Лёгкие шаги протопотали по ступенькам.
Па-а-ап! Па-а-ап! Я научилась пускать мыльные пузыри! Большие!!!
Девочка на вид лет семи с мокрыми светлыми волосами и в мокром по подолу платье влетела в комнату. Широко расставленные серо-голубые глаза она явно позаимствовала у родного отца, но взрывная эмоциональность досталась ей, пожалуй, от Бёркхарда. В руках дитя сжимало мокрый кусок мыла. С него капало на пол.
Ана! заверещал счастливый Келли.
Умница, сказал Ренард. Покажи, мы хотим посмотреть.
Ой! пискнула Диана, наконец-то заметив Дункана.
Это Мак, Диана. Поздоровайся. Он наш друг. Можешь и ему показать, чему научилась.
Девочка застенчиво уставилась на Дункана из-под пушистых ресниц. Было заметно, что увеличение количества зрителей ей нравится.
Как поживаете, Мак? церемонно протянула она. Вам понравилась наша с Келли лошадь?
Привет, Диана. Лошадь прекрасна, как рассвет. Так что там с пузырями? Он был покорён.
Диана порозовела и опустила взгляд на мыло. И уже буквально через десять секунд пена просто закипела на белом брусочке, хотя девочка не шевельнула даже пальцем. А в пене начал расти один, видимо, самый перспективный пузырь. Диана не сводила с него глаз, и он раздувался от гордости больше и больше, перерастая поэтапно теннисный мячик, большой апельсин, голову человека Дункан ущипнул себя за руку. Келли тихонько попискивал от восторга.
Лети! воскликнула девочка, и пузырь-великан оторвался от основы и взмыл к потолку. К папе! скомандовала она, и радужный шар послушно колыхнул брюхом и поплыл к Ренарду. Тот быстро посадил малыша на тумбочку и обеими руками сделал несколько замысловатых пассов. Мыльный пузырь медленно вытянулся, меняя форму, и вот уже точная копия нарисованной лошади поскакала по воздуху, вызывав абсолютный восторг у обоих ребятишек и окончательное офонарение у Маклауда.
Привыкай, хмыкнул капитан. Его лицо словно бы дрожало, как марево над раскалённой сковородкой. Ну вот такие мы, что поделать?
Дункан сглотнул и встретился глазами с Дианой. Попятился. Радужки, только что бывшие голубовато-прозрачными, как озёрная вода, теперь светились фиолетовым.
Папа разрешил, немного виновато сказала девочка и вдруг охнула:Ты такой старый, Мак
Дункан понял, что всё гораздо, гораздо сложнее, чем казалось даже пять минут назад.
4
Они отражались попеременно в тысяче зеркал. Сайлас, Кронос и Каспиан. От них не было спасения нигде.
Ты предал меня, говорили они, провожая Митоса неподвижными глазами. Ты убил меня, брат.
Он не спорил, молча бежал по лабиринту, выискивая хоть малейшую лазейку, хотя бы уголок, в котором бы не было бесконечных коридоров отражений.
Тщетно.
Зеркала были повсюду. И его мёртвые бессмертные братья.
ты убил, ты предал меня
Он предавал и убивал многих. И называл братьямичтобы выжить или просто ради выгодытоже не только этих троих. Почему же?..
Ответа не было. Только вечность и:
Ты убил!..
мой брат.
Это сказал не Сайлас, не Кронос и даже не Каспиан.
Смутно знакомый голос.
«Как вам понравился Портленд, Адам?»
Когда это было? Тысячу лет назад? Две?
У вас очень оригинальные галлюцинации, мистер Пирсон. Было бы интересно в них разобраться. Но это так, к слову.
Невероятным напряжением воли Митос сфокусировал взгляд.
Сумеречная комната. Широкое окночетыре светлых пятна на бархатной бордовой шторе. Силуэт сидящего человека рядом. Ещё через пару секунд, когда глаза привыкли, Митос сумел рассмотреть морщины и прикрытую жиденькими прядками лысину. Пиджак полированной шерстипрекрасный покрой.
Надеюсь, прохрипел Митос, снова опуская веки, что вы тоже всего лишь интересная галлюцинация, мистер Бонапарт.
Невероятно трудно шевелиться, невозможно поднять руку, как под лавиной, тогда, в Альпах, в восемьсот двадцатом. Наверное, привязан к лежанке. Или какой-то релаксант? Не понять, тело тяжеленное, непослушное.
Мистер Бонапарт рассмеялся.
Отлично, мистер Пирсон. Обожаю меткое словцо.
В любое время, мистер Бонапарт. Но, право же, из-за этого не стоило
Бонапарт нетерпеливо отмахнулся.
Да, я уже понял, что вы не восприняли моих слов. И повторю, конечно же. Он наклонился так, что Митос перестал видеть что-либо помимо его некрасивой физиономии. Каждая складка на коже похитителя разрослась до гигантских размеров. У меня был брат, мистер Пирсон. Конрад, Конрад Бонапарт. Мы близнецы. Были. Дело в том, что он умер. Его убили. Тонкогубый рот, похожий на сложившегося вдвое дождевого червя, на секунду искривился, но тут же вернулся в исходное положение. Я даже не могу винить тех, кто это сделал. У Конрада, знаете ли, был сложный характер. И неподражаемая манера нарываться на неприятности.
Но начал Митос, лихорадочно и тщетно пытаясь понять, каким боком мог бы коснуться этой истории. Или хотя бы отодвинуться.
Нет-нет, снова не позволили ему договорить. Вы тут совершенно не при чём, мистер Пирсон. Но вы единственный, кто может мне помочь. Точнее, нам с Конрадом. Поймите, Адам, без брата, без моего склочного, умного, высокомерного и наивного брата я не живу. Просто существую. Больше полутора лет.
У меня есть медицинское образование, однако я не умею воскрешать мертвецов, нарочно жёстко сказал Митос, потому что ему уже надоела эта проклятая игра, правил которой он не знал. Пусть уже определённостьлюбая.
В ответ нависшее над ним лицо дрогнуло и изменилось, перекорёженное каким-то внутренним взрывом: ссохлось, почернело, лопнуло, раскрывшись лохмотьями давно истлевшей плоти; пронзительные глаза утратили блеск, затянулись тусклыми бельмами, под которыми тлели недобрые уголья. На Митоса таращился столетний труп. Живой и оттого очень страшный. От него пахло склепом и сухой мятой.
И не надо, мистер Пирсон. Судорожно клацавшая челюсть, каким-то чудом державшаяся на истончившихся лицевых мышцах, не попадала в такт словам. Зомбине по моей части. Но я могу сделать так, чтобы этого никогда не случилось. У Гримма получилосьи у меня получится. Нужно только время. И вы дадите мне его, Адам. У вас ведь его очень, очень много.
* * *
Здравствуйте, сказала Алекса и улыбнулась Дункану мило и немного застенчиво: точь-в-точь так, как он помнил. Я могу вам чем-то помочь?
«Портленд, провались ты в ад», мысленно попросил Дункан, не испытывая ничего, кроме томной тоски. Кажется, он начал привыкать.
* * *
Детективы сделали свою работу безукоризненно. Первая фаза расследования закончилась аккурат к обеду, и Ник Бёркхард явился в дом капитана Ренарда одновременно с Адалиндой, у которой закончилось слушание. Они буквально столкнулись в дверях.
Ник немного побросал радостно верещащих детишек к потолку (уступая капитану в габаритах, он, безусловно, не уступал ему в силе), поцеловал супругу, пожал руки мужчинам и доложил результаты.
Дело сложное, потому что лёгкое, заявил Ник, и эта парадоксальная сентенция не вызвала удивления даже у далёкого от полицейской службы Маклауда.
Путь Адама Пирсона в вечер исчезновения сомнений не вызывал. Совсем. Как конфетный фантик на ладони.
На журнальном столике в его номере валялась измятая и замусоленная реклама саунд-бара «Старый Джо». На экране ноутбука, что дремал на прикроватной тумбочке, загорелась карта Портленда с тремя маршрутами до указанного бара. Камеры слежения, случавшиеся вдоль предполагаемой трассы (кафе, бутик модного шмотья и отделение банка прямо напротив бара) дружно подтвердили, что Адам Пирсон в халате и одиноком шлёпанце промаршировал мимо них согласно с расчётным временем. Было прекрасно видно, как нетипичный посетитель заходит в пустой и тёмный, но почему-то незапертый бар. А дальшеничего. То есть Адам из бара не выходил, камера снимала пустую улицу до самого рассвета.
В бар мы не совались, завершил Ник, подтверждая высокий статус профи, я только оставил Хэнка присматривать. Лучше будет, если пойдёшь ты, Мак. Тебя никто в Портленде не знает, ты похож на иностранца и не похож на копа. Поговоришь осторожненько, я тебя проинструктирую
Не надо, я справлюсь, отмахнулся Дункан, про себя поражаясь, с какой лёгкостью опытный детектив посылает на дело непроверенного «новичка».
Он справится, подтвердил Ренард рассеянно. У него опыт. Я тебе потом расскажу.
Ник брови вопросительно задрал, а симпатичная Адалинданахмурила.
Маку четыре раза по сто лет и ещё немножко! с восторгом выкрикнула Диана, которую эта информация распирала, как дама пятьдесят второго размера распирает кофточку сорок четвёртого. И примерно с теми же последствиями.