Это могло произойти и с тобой, сказал Джон. Не обманывай себя. Ты также мог заметить объявление о закрытом магазине, проникнуть внутрь, увидеть большой красный камень, подумать «какого черта» и взять его с собой с мыслью, что, возможно, он что-то стоит. Это могло случиться с тобой.
Но не произошло, Джон. Вот все, что я могу тебе сказать, и я счастлив, что не произошло.
Не могу сказать того же, ответил Дортмундер.
Неприятно осознавать, что все три человека в комнатевключая его самого, да поможет ему Богдумали, что над Джоном нависло проклятие.
Келп покачал головой:
Джон, что ты собираешься делать?
Не знаю. Еще до вчерашней ночи я и не знал об этой чертовой вещице. Времени на раздумья было немного.
Ненавижу эти слова, но все же, мне кажется, ты должен вернуть кольцо.
Дортмундер кивнул:
И я об этом подумал, но возникает вопрос.
Нда?
Как? Как его вернуть? Отправить почтой?
Не будь дураком, ты знаешь, что почте доверять нельзя.
Просто оставить его где-нибудь, как какого-нибудь брошенного ребенка возле церкви, тоже не могу. Ведь любой ребенок или какой-то умник заметил его и присвоит себе, «нагреется» на нем, а я по-прежнему в беде.
Знаешь что, Джон? Келп сел прямо. В голову пришла мысль.
Нда? И какая?
Все же в «Бар и Гриль» лучше не ходи. Мне кажется, что поболтать без последствий с Тини Балчером у тебя не получится. Я говорю про твое алиби.
Дортмундер ничего не ответил. Он просто смотрел на Энди.
Энди, Джон знает, о чем говорит, спокойно сказала Мэй, расположившись в кресле неподалеку.
Да ну? Нда, я понимаю, что ты имеешь в виду, Келп усмехнулся и покачал головой. Но для меня это новость, понимаешь? Я все еще не пришел в себя.
Самое главное сейчас, продолжил Дортмундер, придумать, как вернуть, чертов рубин.
Мне кажется, ты должен позвонить, предложил Энди.
Кому, туркам? Или «американскому народу»?
В полицию. Позвони копу с телевидения, Мэлоуни. (Келп только слышал это имя и не видел его написания.)
Позвонить копам, размышлял Дортмундер. И сказать: «Привет, кольцо у меня. Хотите его обратно?».
Именно, ответил Келп, который начинал оживляться. Возможно, ты даже поторгуешься немного. Джон, ты сможешь, наверное, извлечь выгоду с этого дела!
Не хочу никакой выгоды, ответил Дортмундер. Хочу просто избавиться от камня.
Хорошо, тогда действуй по обстоятельствам, предложил Келп. Смотри, как пойдет разговор.
Расскажу тебе, как пойдет разговор. Пока мы будем торговаться, и действовать по обстоятельствам, они отследят вызов, и вскоре я окажусь в окружении синих униформ.
Не обязательно, Келп выглядел очень задумчивым.
Энди? У тебя есть план? вмешалась Мэй.
Возможно. Очень даже воомоооожно.
27
Когда низкорослый человечек робко вошел в сопровождении Тони Каппеллетти в офис Мэлоуни, тот посмотрел на него из-за своего стола и спросил:
Бенджамин Клопзик?
Ну и дела! воскликнул человечек, и на лице его засияла огромная улыбка. Это вы ко мне обращаетесь?
Мэлоуни нахмурился и попытался еще раз:
Вы Бенджамин Артур Клопзик?
Я?
Садись, приказал Тони Каппеллетти и подтолкнул его к стулу напротив Мэлоуни. Все в порядке, это Клопзик. Бенджи, водишь нас за нос?
О, нет, сэр, главный инспектор, заверил Бенджамин Артур Клопзик и слегка улыбнулся Мэлоуни. Доброе утро, главный инспектор.
Иди к чёрту, ответил Мэлоуни.
Да, сэр, Клопзик положил руки с грязными ногтями между колен и сидел настороженно, как собака, готовая к командам.
Итак, начал инспектор. Большая часть отбросов общества, мелких воришек, никчемных обманщиков и безнадежных неудачников желает помочь Департаменту Полиции города Нью-Йорка в поиске Византийского Огня, верно?
Да, сэр, главный инспектор.
Не говоря уже о ФБР.
Клопзик выглядел потерянным:
Инспектор?
А говорить о них у меня нет желания, продолжил Мэлоуни и холодно улыбнулся Тони Каппеллетти, который по-прежнему находился в кабинете. Тот ничего не ответил. Шутить с нимэто как рассказывать лошади анекдот. Мэлоуни пожалел, что рядом нет Леона. Тот слишком много времени проводит в приемной за вязанием крючком. Стоит ли из-за этого бурчать на Леона? Мэлоуни хмуро и строго взглянул на Клопзика:
Итак, готовы ли вы сделать заявление? И подписать его?
Клопзик испугался:
Заявление? Подпись? и, скрутившись на стуле, он молча посмотрел на Каппеллетти, как будто тот был его тренером.
Тот покачал своей тяжелой лохматой головой.
Фрэнсис, мы ведь хотим, чтобы Бенджи продолжал вращаться в преступном мире.
Нет заявления, значит, и Леон не нужен.
Верно, согласился Мэлоуни. Клопзик, ты понимаешь, что никакой сделки не может быть. Если вы, бомжи, тунеядцы и жалкие подонки, и решили помочь властям в расследовании чудовищного преступления, то только из-за своего гражданского долга, понятно?
Да, конечно, главный инспектор, Клопзик снова повеселел. А пока блицкриг прекратиться, верно?
На этот раз леденящей улыбкой Мэлоуни наградил Клопзика, который сражу же, сильно заморгал глазами, как будто обморозил нос.
Вы называете это блицем, Клопзик? задал вопрос инспектор. Эти небольшие учения, проводимые нами до сих пор, показались вам блицкригом?
И Мэлоуни замолчал в ожидании ответа и, возможно, чтобы перевести дыхание. Артур Клопзик так и не решил, какой ответ правильный: да или нет. Мэлоуни ждал, а Клопзик продолжал моргать, готовый кувыркнуться или принести палку. Наконец, инспектор сам ответил на свой вопрос:
Это не так. Завтра, если мы так и не получим тот проклятый рубин, то у тебя и твоих никудышных приятелей появится прекрасная возможность воочию увидеть, что есть настоящий блицкриг. Этого ты хочешь, Клопзик?
Бенджи знал точный ответ:
Нет, главный инспектор!
Иди и передай этим головорезам мои слова.
Да, главный инспектор.
Также можешь сказать им, что ни мне, ни Департаменту Полиции города Нью-Йорка они не делают никакого одолжения.
О, нет, главный инспектор.
Это их гражданский долг, хоть и запоздалый.
Да, главный инспектор.
И в случае успеха, спасибо они не дождутся, а в случае провала почувствуют гнев моего кулака.
Да, главный инспектор. Спасибо, главный инспектор.
И если я сказал
Дверь открылась, и вплыл Леон, как Венера к берегам.
Ты не поверишь, начал он.
Тони Каппеллетти с тоскливым разочарованием посмотрел на вошедшего, как сен-бернар в наморднике на кота.
Подожди, Леон, остановил его Мэлоуни и продолжил свое предложение:И если я сказал завтра, Клопзик, то ты понимаешь, что я имею в виду?
Морщины недоумения омрачили лицо человечка:
Да, главный инспектор?
Напомню тебе, предупредил Мэлоуни. что завтраэто не тогда, когда ты стащишь своё убогое тельце с кишащей паразитами постели.
Нет, главный инспектор.
Я говорю об одной секунде после полуночи, Клопзик. Вот что есть завтра.
Клопзик кивнул, быстро и понятливо.
Полночь, повторил он.
Плюс одна секунда.
О, да, главный инспектор. Я передам моим друзьям. Я передам все, что вы сейчас сказали.
Непременно, и Каппеллетти:Тони, убери его или я не сдержусь и «полирну» им мои туфли.
Хорошо, Фрэнсис, Каппеллетти слегка, почти дружелюбно ударил Клопзика по затылку, Пойдем, Бенджи.
Да, сэр, капитан, ответил человечек и вскочил на ноги. Желаю вам хорошего утра, главный инспектор.
Проваливай!
Да, сэр! и Клопзик повернул свое счастливое лицо к Леону:Доброе ут, утр, э-э
Уходим, Бенджи, позвал Каппеллетти.
Ты душка, сказал Леон уходящему Клопзику, который смотрел на него неуверенными и тусклыми глазами.
Когда они остались одни, Мэлоуни спросил:
Леон, придерживайся рамок хорошего воспитания.
О, я бы не смог.
Вот и хорошо. А теперь скажи мне то, во что я не поверю.
Только что звонил один воришка, ответил Леон с притворной улыбкой, что означало: предстоит интересная история.
Вот. Вор?
Мужчина с рубином в пупке. Тот самый.
Не верю.
Леон захихикал:
Так вот, он позвонил и спросил васпроизнес вашу фамилию правильно и все такоеего переключили на меня.
Какой он?
Нервный.
Чертовский хорошо, таким он и должен быть. Что дальше?
Я сказал, что вы на собрании и попросил созвониться в десять тридцать, он согласился.
Леон замолчал и начал пританцовывать на месте под какой-то известный только ему ритм, улыбаясь и еле сдерживая радость. Мэлоуни нахмурился, чувствуя себя глупо.
И? Что дальше?
Ничего. Разве вы не понимаете? Я сказал ему, что вы перезвоните. Он оставил мне свой номер телефона!
28
Во время разговора с секретарем главного инспектора Мэлоуни (он тоже надеялся, что произносит правильно) странноватый голосок для копаон так сильно вспотел, что пошёл и принял душ в ванной комнате Энди Келпа и даже надел его халат (слишком короткий). На кухонном столе его ждала записка «Ушел за обедом. Буду через 10 минут». Поэтому он сидел и просматривал статью в Дэйли-Ньюз о розыске самого себя, пока Энди не вернулся из Кентакки Фрайд Чикен с шестью пакетами.
Выглядишь теперь более спокойно, заметил Келп.
Вовсе нет. У меня вид как у человека, просидевшего в тюрьме лет сто. Рассмотрел себя в зеркале, и я знаю, как выгляжу: как человек, который заставляет злиться Тини Балчера.
Смотри на вещи позитивней, посоветовал Келп, раскладывая пиво и куриные ножки на столе. Мы не поддаемся. Мы действуем по плану.
Если это и есть позитив, сказал Дортмундер, который, открывая пивную банку, порезал палец, то лучше о нем вообще не задумываться.
Когда я выходил, продолжил Келп, дотронувшись до всех ножек, прежде чем выбрать одну, то позаботился и о примочках для телефонного звонка.
Не хочу думать об этом.
Келп жевал курицу:
Это проще пареной репы.
Дортмундер хмуро взглянул на настенные часы:
Полчаса, и достал куриную ножку, рассмотрел ее и отложил. Не могу есть, и, поднявшись, добавил:- Пойду оденусь.
Выпей пиво, предложил Энди, у него высокая калорийность.
Дортмундер забрал пиво и ушел. Когда он вернулся, Энди расправился со всеми ножками кроме одной.
Оставил тебе, сказал он и махнул в ее сторону, вдруг ты передумаешь.
Большое спасибо, и Дортмундер открыл очередное пиво без пореза и откусил немного мяса.
Поднявшись на ноги, Келп объявил:
Давай-ка покажу тебе мой доступ. Бери с собой ножку.
Спальня Келпа располагалась сразу же за кухней. Взяв куриную ножку и новую порцию пива, Джон последовал за ним туда, а затем и в шкаф для одежды. В нем имелась фальшивая задняя стенка, изготовленная из цельного куска гипсокартона. За ней находилась кирпичная стена с нестандартным входом: высотой около пяти футов и полтора фута шириной. Келп крепко схватил две ручки, прикрепленные к куску деревянной плиты, и сделал небольшое «поднятие-рывок-поворот-толчок» движение, в результате которого плита отошла от стены, и взору предстало небольшое тусклое пространство.
Келп сделал шаг вперед, продолжая держать за ручки плиту, повернулся боком и прошел сквозь узкое отверстие в кирпичах. Дортмундер с сомнение наблюдал за происходящим, но когда от Энди не последовало никаких сигналов тревоги, криков или еще чего-нибудь в этом роде, Джон двинулся за ним. Оказался он в обычном складе с рядами полок из необработанной древесины и контейнеров, переполненных небольшими картонными коробками. Серый свет пробивался через грязные окна. Келп заставил ширму обратно и произнес:
А теперь не шумим. В передней части здания находятся работники.
Что значит теперь? Здесь сейчас находятся люди?
Ну, конечно. Сегодня пятница, верно? Рабочий день. Давай.
И Энди направился к ближайшему проходу, Дортмундер на цыпочках следом. Келп двигался самонадеянно, даже когда послышались отдаленные голоса. Джон последовал за ним через двери из стекла в комнатушку, все стены которой занимали тонкие красновато-коричневые полки на оранжевых держателях, заставленные телефонами и другим соответствующим оборудованием.
Мы на месте, произнес Энди как настоящий продавец. Телефоны здесь, дополнения там и оборудование для видео- и звукозаписи вон там.
Энди, давай-ка покончим с этим быстрее, просился Дортмундер.
Хорошо, ты выбрал? Что понравилось? Вот здесь у нас есть симпатичная розовая Принцесса с наборным диском, помнишь ее?
Помню Принцессу, согласился Джон. Ты не смог ее настроить и закрепить.
По дизайну имеются и лучше. Что-нибудь шведское. Мне приглянулась вот эта модель цвета авокадо, но ты не ограничен в выборе палитры, у нас есть любое цветовое решение. Вот, подержи.
Дортмундер только поставив банку пива с балансирующей на ней куриной ногой, как обнаружил, что держит что-то шведское, цвета авокадо. Выглядело оно как современная скульптура в стиле минимализм: по форме напоминало шею лошади, изгибалось и сужалось до не совсем круглого основания и вверху заканчивалось дугой, по-видимому, из нее доносился голос говорящего. И в маленькие черные дырки рядом с основанием, судя по всему, говорили. Перевернув эту вещь, Дортмундер увидел наборный диск телефона на дне, вокруг большой красной кнопки. Он нажал ее, а затем отпустил.
Пользуется большим спросом, продолжил Келп, из-за модной подставки. Один небольшой советесли опустить ее вниз, чтобы взять карандаш или прикурить сигарету, то связь обрывается.
Связь обрывается? Не понимаю.
Это как повесить трубку, объяснил Энди. Срабатывает та красная кнопка внизу.
Значит, если я разговариваю по этой штуковине, я не могу поставить ее, иначе она отключится.
Положи ее на бок.
Так Дортмундер и сделал. Телефон скатился с полки и упал на пол.
И еще, продолжил Келп, отворачиваясь от чего-то шведского, у нас есть небольшой экземпляр из Англии. Очень легкий, очень современный дизайн.
Дортмундер хмуро посмотрел на новую альтернативу, сидящую как богомол на полке. По форме оно более или менее напоминало настоящий телефон, но по размеру меньше, окрашено в два оттенка авокадо и произведено из того же пластика, что и Юнкерсы и Штутцены. Кроме этого у него не было ни единого закругления лишь плоская поверхность со странными углами. Дортмундер поднял трубку, зажал ее в руке, и она исчезла, лишь пластмассовые кончики торчали из кулака Дортмундера, как кусочки мыши в пасти кота. Он разжал ладонь и посмотрел на то, как близко расположены микрофон и динамик, затем осторожно поднес ее к щеке и сдвинул брови:
Специально для людей с крошечными головами.
Привыкнешь, заверил Келп. У меня такой же в кладовке.
Если звонит телефон, а ты вешаешь пальто.
Конечно.
Дортмундер ткнул пальцем в другую часть этого английского экземпляра, собираясь набрать номер, но телефон задрожал, словно его щекотали. Он гнался за ним, пока не прижал к стене, где почти дотянулся к цифре «6», но аппарат увернулся.
Набирать номер нужно двумя руками, решил Дортмундер. Как и в Принцессе.
Эта модель лучше справляется на входящих звонках, подметил Келп.
Для гномов подходит, Энди.
Как насчет этого в форме Микки Мауса?
Телефон, напомнил Дортмундер.
Мы даже еще не разговаривали ни по одному.
Энди, начал Джон. А ты знаешь, как выглядит телефон?
Конечно. Но взгляни-ка на этот, вмонтированный в чемоданчик. Его можно перенести в любое место и подсоединить. А вот еще один, с доской объявлений, можно оставлять пометки с помощью мела.
Пока Келп пытался привлечь внимание Дортмундера к вещам, абсолютно ему не интересным, тот, взяв куриную ножку с пивом, жевал, пил и осматривал оранжевые стены, искал, искал пока, наконец, на самой низкой полке справа не увидел телефон. Настоящий телефон.
Тот, произнес Дортмундер.
Келп прекратил изучение модного факсимиле размером семь на восемь в старинном настенном телефоне. Взглянув на Дортмундера, он спросил:
Что?
Тот, и Джон махнул ножкой в настоящий телефон.
Тот? Джон, зачем он тебе?