Келп посмотрел на него.
И ты хочешь этим заняться?
Я уже делал это раньше, ответил Тини. Это всегда заставляет людей переходить к плану Б, каждый раз.
Отлично, супер, обрадовался Келп. У тебя есть граната?
Я знаю, где достать.
Думаю, я смогу достать нам пару пушек, добавил Дортмундер.
Хорошо, подытожил Келп. А я утром угоню для нас машину.
Знаете, сказала Анна Мари, беседы за столом во время ужина на День Благодарения в Ланкастере проходили совсем по-другому.
И она счастливая улыбнулась гостям.
9
Перышко знала, что ей осталось терпеть этих клоунов уже недолго. Уже скоро они сделают ее очень, очень богатой, а ей всего-то нужно быть с ними, пока все не закончится. А потом они ей будут не нужны. Но сейчас они все были нужны для дела, она, Фицрой и Ирвин. Поэтому им приходилось держаться вместе: Фицрой со своим гениальным умом, Ирвин, вечно бегающий за ней. Хотя едва ли он хотел овладеть ей, скорее, ее деньгами.
И теперь, когда дедуля Элкорн был в могиле в Квинсе, она была самой нужной из всех троих. До этого Фицрой мог легко поменять её на любую другую индейскую девушку, хотя Перышко идеально подходила для этой работы. А теперь? Теперь им понадобилось бы приложить невероятные усилия, чтобы выкопать еще и третье тело.
Теперь, несмотря на то, что все они были незаменимы, и она стала самым нужным элементом для завершения дела, она могла позволить себе немножечко проявить раздражение, хотя, в основном, она все еще сохраняла спокойствие. Она могла позволить себе слегка повысить голос, спрашивая:
Рассказать им?
Это может быть необходимо, Перышко, сказал Фицрой извиняющимся голосом. Нам нужно учитывать эту возможность.
Эта беседа началась практически сразу после того, как Фицрой позвонил парню, которого он все же смог отыскать. Все трое сидели в кругу в довольно-таки тесной гостиной их условного штаба, который Фицрой нашел для их дел в Нью-Йорке. Штаб был очень тесным, но они не собирались там задерживаться. Эта была еще одна причина, по которой Перышку было очень трудно сдерживаться. А тут еще и это.
Мне и так придется с вами делиться, возмутилась она. А сколько еще появилось желающих?
Для начала, Перышко, сказал Фицрой, не ты делишься с нами, мы делимся друг с другом. Не забывай, чья это была идея.
Я знаю, что ты гений, уверила его Перышко, уже не в первый раз. Я не собираюсь у тебя ничего забирать. Но эти парни. Смысл был в том, чтобы решить с ними вопрос, как с парнями из Невады. На протяжении месяца вы позволяли мне думать, что с ними разобрались. А теперь вдруг мало того, что они живы, так они еще и наши партнеры?
Ненадолго, пообещал Ирвин. Поверь, Перышко, мне эти парни нравятся не больше, чем тебе. На самом деле, сказал он, касаясь кончиками пальцев своего носа, у меня даже больше причин их не любить. Но, думаю, Фицрой, пожалуй, прав.
Спасибо, Ирвин, поблагодарил Фицрой практически без иронии.
С этими ребятами оказалось не так просто, как с теми, что из Невады, продолжил Ирвин. Тем не менее, они живы, они знают об обмене, и, если мы их оставим в стороне от дела, когда информация появится в газетах и на телевидении, они могут создать нам проблемы.
Как минимум, подтвердил Фицрой.
Вот. Если мы дадим им доступ к делу, рано или поздно они получат свою пулю в лоб.
Ты уже пытался, подколола его Перышко. Той ночью, когда они работали.
Мы их недооценили, сказал Фицрой. Боюсь, я вынужден это признать. Это полностью моя вина, и я
Ладно, ладно, перебила его Перышко. Я не собираюсь играть в игру «Кто облажался?». Значит, завтра мы с ними встретимся. Встречаемся тут?
Почему бы и нет, ответил Фицрой. Это самый простой вариант.
Я могу тут все заминировать, сказал Ирвин. Тогда сможем сразу же от них избавиться.
Перышко возмутилась:
Что? Ты хочешь здесь все взорвать? Здесь все мои вещи!
Нет, нет, нет, переубедил ее Ирвин. Не все взорвать. Маленький взрыв. Если все пойдет по плану, всего-то нужно будет отмыть кровь в некоторых местах.
Только, чтобы мне не нужно было перетаскивать все вещи, твердо заявила Перышко.
10
Утром Дортмундер прошел по Девятнадцатой улице, вышел на Третью авеню и остановился ждать на углу. На улице было полно пешеходов, а уже спустя три минуты внизу по Третьей авеню звуковая волна прижала пешеходов к краям тротуаров, образуя V-образный след, как на воде после моторной лодки. Дотмундер знал, что это был Тини. Он повернулся, ища глазами новенькую машину с номерами медработника.
Энди Келп всегда брал докторские машины, когда речь шла о путешествии. По его теории, доктора, часто соприкасающиеся с намеками смерти, всегда стараются компенсировать это в материальном плане, включая хорошие машины. «Я доверяю врачам, часто говорил Келп, когда речь идет о выборе машины».
Не увидев ни Вольво, ни Линкольн с медицинскими номерами, Дортмундер обернулся и увидел Тини. Он был одет в огромное серо-оливковое шерстяное пальто, которое делало его похожим на целый взвод во время первой мировой. Но что это за розовые нейлоновые ремни, идущие через плечи к подмышкам?
Тини остановился напротив Дортмундера и кивнул ему:
Что скажешь?
Я хочу сказать, ответил Дортмундер, что люди, с которыми мы встречаемся, не знают моей фамилии.
Понял, сказал Тини. От меня они ее не услышат.
Спасибо, Тини. Что за ремни?
Тини обернулся. На нем был милый розовый нейлоновый рюкзачок, достаточно большой для двух грейпфрутов, но маленький для тыквы, модный аксессуар для большинства людей, но на большом серо-оливковом шерстяном пальто он выглядел нелепо, он выглядел, как прыщ. Многие мужчины постеснялись бы, появится в таком виде, но Тини было все равно.
Дав Дортмундеру возможность оценить это зрелище, Тини повернулся и сказал:
Кто-то оставил его в лобби у Джейси где-то, год назад и не пришел за ним
Тогда понятно.
поэтому я забрал его и кинул в шкаф. Однажды он мог пригодится.
Тини, но почему именно сегодня?
Не хотел, чтобы граната торчала из кармана.
Ясно, ответил Дортмундер.
Тини посмотрел поверх него и сказал:
А вот и доктор.
Когда Дортмундер обернулся, он увидел приближающуюся с третьей авеню большой внедорожник Гранд Чероки Ларедо, имя которого было недостаточно внушительным для такого авто. Машина была вишневого цвета, с огромными черными рифлеными шинами и, конечно же, с медицинскими номерами, а бампер был оклеен стикерами с рекомендациями проявлять заботу о хрупких ресурсах нашей планеты.
Теперь, прогрохотал голос Тини, это что-то вроде моей машины.
Ага, согласился Дортмундер.
Келп за рулем сиял, как рождественское утро. Он остановился на обочине, Дортмундер открыл переднюю дверь, а Тини заднюю.
Не споткнись о ступеньку, предупредил его Келп.
Тини снял свой маленький рюкзачок и швырнул его на сидение; он отскочил и упал на пол. Потом Тини забрался на сидение сам, а Дортмундер сел рядом с Келпом.
Келп посмотрел назад и увидел розовый рюкзачок на полу.
А это что?
Граната, ответил Дортмундер.
Келп посмотрел на него.
Ааа, и развернулся.
Когда все расселись, машина тронулась.
Разглядывая шикарный салон и приборную панель, похожую на электронное табло на игре высшей лиги, Дортмундер спросил:
Энди, а ты уверен, что это машина доктора? Больше похоже, что владелецнаркобарон.
Когда я увидел ее на парковке больницы Нью-Йорк, ответил Келп, я знал, что именно ее нужно угнать. Даже если бы она никуда не делась. Знаешь, этот доктор не просто хочет комфорта, не просто удобства, он хочет быть бессмертным.
Готов поспорить, сейчас он чувствует себя, как без одежды, прокомментировал Дортмундер.
Шесть к одному, что он даже не выйдет из больницы, сказал Келп и свернул в сторону Мидтаун Таннел.
* * *
Был прекрасный прохладный ноябрьский день. Когда они вышли на южный берег Лонг-Айленда, серебристо-серый океан убегал от них в сторону горизонта, небо над ним сияло бледно-голубой пустотой. На Оушен Парквей стояло пару машин, но ничто так не бросалось в глаза, как красный Чероки на фоне асфальтной дороги, песка пепельного цвета и увядшей травы.
Длинный пляж Джонс Бич был пуст, только холодные волны накатывали на пустынный берег в попытках утащить что-нибудь за собой. Время от времени они добегали до входа на парковку, но, в большинстве своем, путь им преграждали козлы для распилки дров. А с другой стороны парковка скрывалась за забором и низкорослыми соснами.
Какое-то время в машине царила тишина. Но в какой-то момент Тини наклонился вперед и сказал:
Дортмундер, можешь помочь?
Конечно.
Тини открыл свой розовый рюкзачок и достал оттуда армейскую ручную гранату, которую в простонародии называли «ананас» за ее форму: чугунный корпус, изрезанный зубчиками, чтобы, когда тротил взрывается, бомба разлеталась на мелкие кусочки шрапнели. Изогнутая сторона гранатыэто предохранитель, которая сверху крепится чекой, а к чеке прикреплено кольцо. Если выдернуть кольцо, но при этом придерживать предохранитель, ничего не произойдет. Но как только отпускаешь его, у тебя есть десять секунд, чтобы убраться подальше.
Еще одна вещь, которая нашлась в рюкзачке, был моток скотча. Держа его в руках, Тини сказал:
Два раза по кругу. Только под предохранителем.
Да, я знаю.
Граната лежала в руке Тини достаточно свободно, предохранителем от ладони. Дортмундер дважды обернул скотчем гранату и руку Тини, оставляя немного свободного места.
Нормально?
То, что надо, ответил Тини. Похоже, он был всем доволен.
И вот, парковка номер шесть, по крайней мере, так говорилось на знаке. Ограждения уже были сдвинуты. Часы на приборной панели между тахометром и спидометром показывали 10:54, но здесь уже явно кто-то был.
Шоу начинается, сказал Тини.
Они проехали через проем в ограждении и въехали на большую парковку. Там, посреди пустынной площадки, стоял пастельно-зеленый дом на колесах, один из самых больших: двенадцатиметровый Алпайн Коуч, лучший в линейке западных автодомов.
Посмотрите-ка, выдохнул Келп.
Думаю, нам нужно подъехать туда, указал Дортмундер.
В это время передняя правая дверь автодома открылась, и из нее вышли трое.
Тини наклонился вперед к Дортмундеру и спросил:
Это они?
И Келп начал всех представлять:
Самый толстый в костюме-тройкеэто Фицрой Гилдерпост, а худой в мятом костюмеэто Ирвин кто-то там, или кто-то там Ирвин. Эту малышку мы не знаем.
Малышка была высокая, хорошо сложена, с блестящими темными волосами, заплетенными в две косички, спускающихся по ее спине почти до самой талии. На ней были куртка из оленьей кожи с белой бахромой, такая же юбка и высокие рыжие кожаные сапоги, которые, скорее всего, предназначались для прогулок.
Эх, жаль я уже с Джози, вздохнул Тини. Он был единственным, кому позволялось называть Джейси Тэйлор Джози.
Даже не знаю, сказал Келп. Как по мне, от ее искр ненависти можно костер разжечь.
И чем ближе их красный джип подъезжал к автодому, тем больше это походило на правду. Девушка была и правда симпатичная, но она была больше похожа на стальную статую, чем на живого человека. Одна рука была на бедре, а одна нога приподнята, как будто она была готова проявить все свои навыки в карате при малейшей провокации.
Келп подъехал совсем близко и остановил машину. Тини оказался прямо напротив троих незнакомцев. Пока Дортмундер обходил машину, Келп уже начал всех представлять друг другу:
Тини, это Фицрой Гилдерпост, а это Ирвин, а с этой девушкой я незнаком.
Похоже, что нет, заметил Ирвин.
Простите, это и есть Тини? вмешался в беседу Гилдерпост.
Это, скорее, кличка, пояснил Тини.
Понятно, сказал Гилдерпост. Позвольте мне представить вам Перышко. Перышко, это Тини, это Энди Келп, иногда Энди Келли, а это Джон. Прости, Джон, не знаю твою фамилию.
Это ни к чему, ответил Дортмундер. Давай, Тини, показывай.
Тини сделал шаг вперед и показал гранату, примотанную скотчем к руке. Потом он придержал рукой предохранитель и выдернул чеку. Он подошел к Гилдерпосту, чьи глаза округлились до невероятных размеров, протянул чеку и сказал:
Не подержишь?
Гилдерпост уставился на гранату. Все трое уставились на гранату. Не взяв у Тини чеку, он спросил:
Ты что делаешь?
Ну, я собираюсь зайти внутрь, хладнокровно ответил Тини, осмотреться, проведать обстановку.
А эта штука зачем?
Если вдруг я потеряю сознание или что-нибудь в этом роде, я ведь не смогу удерживать предохранитель, не так ли?
Эта Она Настоящая? в ужасе спросил Ирвин.
В нужный момент рванет, ответил Тини.
Гилдерпост, будучи в полном недоумении, спросил:
Но зачем все это?
Дортмундер ответил:
Фицрой, у нас есть некоторые причины тебе не доверять, процентов так на сто. Поэтому по плану Тини, если что-то с кем-то случится, значит, что-то случится со всеми нами.
Тини повернулся к девушке:
Перышко, не подержишь? Только не теряй.
Перышко первая пришла в себя. Улыбаясь Тини, она взяла чеку и сказала:
Ужасное начало. Чека на первом свидании.
Тини направился к дому на колесах, но Ирвин выскочил перед ним, преградив ему путь:
Нет, подожди! Давай я первый схожу, проверю. Там ведь для тебя новая, незнакомая обстановка и все такое.
Тогда пойдем вместе, ответил Тини. Он повернулся к Дортмундеру и сказал:Видишь, всегда вылезает план Б.
Вижу, улыбнулся Дортмундер.
Тини и Ирвин зашли внутрь, а Перышко бросила на Гилдерпоста гневный взгляд.
Временные партнеры, говоришь. Мы о них позаботимся. Фицрой, тебе никогда не перехитрить этих людей.
Перышко, начал Гилдерпост, разрываемый злостью и смущением, обсудим это позже.
Келп вставил свое слово:
Видишь, Перышко, вам без нас никуда.
Может, ты и прав, ответила Перышко.
Дверь автодома открылась, и оттуда показалась голова Ирвина:
Все чисто.
Потом он быстро выскочил к остальным, а когда в дверях показался Тини, все поняли, что он помог Ирвину ускориться.
Они подготовили для нас пару интересных вещичек. Например, электрический провод в туалете. Интересная задумка, мне нравится.
Келп раздосадовано покачал головой:
Фицрой, ты меня расстраиваешь.
Это была идея Ирвина, начал оправдываться Гилдерпост. Все эти штуки со взрывами были его идеей.
Перышко сказала с сарказмом:
Ну и у кого эти идеи оказались круче?
Ладно, ладно, сказал Ирвин. Кажется, ему сломали нос. Теперь он всем доволен, так что пошли внутрь.
А давайте не пойдем, не согласился Тини. Там слишком маленькая гостиная.
Особенно для тебя, подметила Перышко.
Именно. И чтобы не оставаться в стороне от дел, он предложил:Давайте останемся тут, на солнышке, и обсудим все. Но сначала ты, Келп, и, эм, Джон, положите свои пистолеты на землю, у ног.
Ладно, согласился Дортмундер. Он и Келп достали и положили их на асфальт.
Но Тини продолжал:
Вы трое тоже.
Гилдерпост почти возмутился:
С чего ты взял, что у нас есть оружие?
В это время Ирвин уже доставал свои два пистолета.
Да ладно, Фицрой, хватит прикидываться дурачком.
Гилдерпост пожал плечами, достал свое оружие и, когда ему пришлось согнуться, чтобы положить его на землю, он недовольно закряхтел:
Знаете, пока что мне эта встреча не очень нравится.
Скоро она станет лучше, уверил его Тини.
У Перышка оказался хромированный Стар двадцать второго калибра в набедренной кобуре. Когда она его доставала, она выглядела одновременно соблазнительно и опасно. Она держала его в руках, бросив на Тини вызывающий взгляд.
Если бы я сейчас подстрелила Энди, ты бы и правда себя взорвал?
Меня бы ты точно не подстрелила, ответил Тини. А в любом другом случае ты только наживешь себе проблем.
Странно, сказала она, соблазнительно прогибаясь, чтобы положить пистолет к ногам.
Можем начать в любое время, сказал Келп.
Гилдерпост вмешался:
Тини, эм, а сейчас еще не время вставить чеку обратно?
Нет, все в порядке, ответил Тини.
А если ты забудешь про предохранитель или споткнешься, или еще что-нибудь? забеспокоился Ирвин.
Тогда, думаю, это обернется плохо для нас всех, ответил Тини. Перышко, чека все еще у тебя?