Ааать! покрикивал передний правый, налегая на свое весло. Прочие подстраивались в ритм. Ааать!.. Ааать!..
Разрезая волну, лодка заходила за длинный остров на середине реки.
Капитанширокий костью мужик с окладистой бородойвосседал на кресле по центру палубы. Аланис лежала недалеко от него, потому слышала, как Пауль сказал капитану:
Когда город скроется из виду, спусти шлюпку.
Какую шлюпку, генерал?
Пауль окинул взглядом палубу. Не было никаких шлюпок, само это суднобольшая лодка.
Тогда правь вон туда, к рыбаку.
Капитан отдал приказ, и судно двинулось к лодчонке, стоявшей возле острова. Пауль подозвал воина в полумаске.
Отправишься к нашему. Отвезешь добычу.
Я отправлюсь?
Странно: командир спустил воину дерзость.
Мелкий знает, где мы и куда едем. Он закроет прямые пути, отряд не пройдет. Одинпроберешься.
Это понятно, командир. Почему я? Я нужен в Фаунтерре для пляски.
В Фаунтерре плясать будет не с кем. Мелкий уйдет в Уэймар.
Воин помедлил, обдумывая слова командира. Сказал другим тономне то жадным, не то хищным:
Прикажете сплясать в Уэймаре?
Пора.
Так точно, пора! Давно пора, командир!
Без слов они проделали некий ритуал: воин подал Паулю блестящее украшение, а тот закатал рукав. Вдоль предплечья Пауля тянулась серебристая полоскабудто лента металла на коже. Он потер об нее украшение, и оно на миг озарилось светом. Капля Солнца, успела заметить Аланис. Матросы не разглядели Предмета, поскольку воин в полумаске сразу спрятал его в нагрудный карман. Затем спросил Пауля:
Куда пойдете вы?
Инк НайтрокЭвергардФлисс.
Мак?
Подкова.
Воин присвистнул:
Командир, я же спляшу! Зачем подкова?
Пауль поднял сжатый кулак перед лицом воина. Разогнул один палец, затем два, а затемтри. Воин усмехнулся:
Как прикажете, командир. Выйду на связь после пляски.
Аланис мало что поняла из этой странной беседы, но вопрос о том, кто куда пойдет, волновал ее. Она подала голос:
Кто из вас доставит меня к Кукловоду?
Я, сказал Пауль.
Где он находится? В Найтроке?
Это тебя не касается.
Я помогла ему! Кукловод обещал мне кое-что, и я требую
Аланис умолкла, когда Пауль тронул ее распухшие пальцы носком сапога. Касание было слабым, но очень выразительным.
Тем временем судно подошло к рыбацкой лодке. Рыбаку бросили веревку и велели причалить к борту корабля. Он выглядел удивленным и испуганным.
Мне нужен раб на весла, сказал Паулю воин в полумаске.
Есть он, Пауль указал на рыбака.
Кончится быстро.
Пауль выбрал солдата:
Бобер, ты идешь со Льдом.
Есть.
Солдат по кличке Бобер схватил свой вещмешок и прыгнул в рыбацкую лодку.
Постой, куда?.. проблеял рыбак.
Именем Короны! рявкнул Бобер.
А воин в полумаске подошел к Аланис. Присел рядом, поглядел внимательно, с тенью усмешки. Серые стальные глаза были ей до странности знакомы.
Будь осторожна, внучка Агаты. Исполняй приказы, ходи на цыпочках, не дерзи. Если выживешьпоцелую.
Он подмигнул ей и прыгнул в лодку следом за Бобром. Спустя минуту лодка отчалила и пошла вверх по реке.
А Пауль приказал капитану развернуть судно.
Как бишьразвернуть? Генерал, вы ж говорилив Фаунтерру. Онавверх по реке.
Идем вниз, бросил Пауль.
Нам же легче, пожал плечами капитан. По течениюне против. Разворачивай, парни! Ставим парус!
Пауль подозвал одного из солдат:
Швея, осмотри птичку. Пальцы могут мешать.
Тот, кого назвали Швеей, присел возле Аланис, посветил на руку.
Будут мешать, командир.
Починить можешь?
Смогу, если ввести ее.
Вводить не будем.
Без этого не починю.
Тогда отрежь.
Швея вынул из мешка медицинскую сумку. В сумке, связанные кожаной лентой, блестели несколько скальпелей.
Вы что отнимете мне пальцы?! Она задохнулась от ярости. Это же вы сломали их!.. Лечите, тьма вас сожри! Или поплатитесь жизнью!
Пауль наклонился к ней. У него были до странности блеклые, почти бесцветные глазабудто пятна тумана.
Объясню один раз. Тыникто. Исполняешь приказы и молчишь. Иначе сдохнешь. Швея, приступай.
Хирург взял ее за плечи.
Стойте! крикнула Аланис.
Швея подтащил ее к борту, усадил, приложив руку к поручню. Аланис рванулась:
Прекратите!
Швея щелкнул ее по изломанному пальцу. Пока она корилась от боли, он привязал руку к поручню ремнем. Плеснул на пальцы спиртом, протянул флягу Аланис:
Выпей.
Будьте вы прокляты!
Швея вынул из сумки скальпель, отер спиртом лезвие.
Вы все поплатитесь за это!..
И вдруг Аланис поняла: что ни сделай, что ни скажиэто произойдет все равно. Нет смысла унижать себя мольбами и угрозами. Ничего не изменить.
Она сказала так спокойно, как только смогла:
Командир, позвольте высказать просьбу.
Пауль приподнял бровь:
Говори.
Прошу разрешения воспользоваться пудрой. Хочу выглядеть достойно.
Пауль помолчал, будто пытаясь понять. Швея замер со скальпелем в руке.
Позволяю.
Она сняла с пояса макияжную сумочку. С трудом открыла ее одной рукой, вынула парфюм, брызнула на шею. Смочив розовой водой платочек, отерла лицо. Провела помадой по губам. Затем щелкнула затвором пудреницы. Открылась крышечка с зеркалом на внутренней стороне. Обычно Аланис держала зеркальце одной рукой, а другойзапудривала шрам. Теперь рука осталась одна.
Командир, прошу вас о помощи.
Она протянула пудреницу Паулю. Он выдержал паузу, не в силах понять ее действий. Кивнул Швее:
Помоги.
Хирург взял пудреницу. Глядя в зеркало, Аланис покрыла шрам слоем белой пыли, и тот стал почти незаметен. Подправила румяна на щеках, убрала тени под глазами. Кивнула своему отражению, щелкнула крышечкой. С нарочитой аккуратностью сложила все предметы в сумочку и прицепила ее на пояс.
Я готова.
Швея отнял один ее палец, затем другой.
* * *
День она валялась в полусне, наблюдая события сквозь пелену болезненной мути. Оказалось, онане один пострадавший на борту. Шесть или семь солдат отряда имели ранения разной степени тяжести. Швея поочередно занялся каждым, и даже сквозь полудрему Аланис понимала, как странно это происходит. В дни осады дворца она усвоила: медицинская помощь делится на первую и регулярную. Когда речь идет о боевых травмах, нанесенных мечом или топором, именно первая помощь определяет, жить солдату или умереть. Остановить кровь, наложить жгут, промыть рану вином или орджем, убрать инородные частицы, заштопать Скорость и точность действий в первые минуты дают шанс на выживание. А уж регулярная помощьрутина и скука, направленная лишь на то, чтобы не допустить гниения. Дважды в день менять повязки, промывать, мазать снадобьем Так вот, Швея оказывал бойцам бригады именно регулярную помощь. Кто и когда оказал первуюАланис не могла понять. На бегу из усыпальницы к складу? От склада в порт?.. Была и другая странность: Швея не накладывал швов. Промыв рану, просто зажимал ее парой металлических прищепок и говорил больному: «Посиди». Аланис сочла бы здешнего хирурга полным дилетантом, вот только ей-то он шов наложил, и довольно умело. На месте двух пальцев шла аккуратная стежка
Пауль не проявлял интереса к здоровью солдат. На юте суденышка имелись только две каюты: одна принадлежала капитану, вторую занял Пауль и надолго заперся там. Аланис также перенесли на ют, чтоб не мешала под ногами, и сквозь дверь каюты она дважды слышала голос командира. Слов разобрать не могла, уловила лишь сам факт: Пауль говорит с кем-то, будучи в каюте один.
Отсутствие командира никак не повлияло на дисциплину. Солдаты бригады не шутили и не болтали, без нужды не вставали с мест, редкие скупые разговоры вели вполголоса. Из мрачность быстро передалась матросам. Если поутру моряки перешучивались, то и дело запевали песни, то к полудню все стихло. Люди молча делали свою работу, а кто был не занятмолча садился и глядел на воду.
Зато солнце светило ярко, и попутный ветер наполнял паруса. Ветер и течение разогнали лодку до удивительной скорости. Берег так и летел мимо, волны весело плескали о борта. Судно вошло в дельту реки. Ханай распался на целую сеть рукавов, заводей, больших и малых русел. Капитан сам встал за штурвал и повел судно по рукаву, ведущему к Морровиндупоследнему городку перед впадением в море.
Часа через три будем на месте! Объявил он громко, чтобы поддержать команду.
Моряки заулыбались: всего три часаи хмурая солдатня сойдет на берег, а мы возьмем денежки и двинем назад, в Арден.
Пауль вышел на палубу, оглядел местность, кивнул каким-то своим мыслям. Аланис рискнула обратиться к нему:
Командир, позвольте вопрос.
Он поглядел на нее так, будто не мог и вообразить себя отвечающим на вопросы. Она спросила:
Что произошло в усыпальнице?
Пауль открыл дверь каюты и кивнул: иди туда.
Аланис поднялась, упала от сильного головокружения. Вновь поднялась, нетвердой походкой прошаркала в каюту, потянулась к стулу.
Нет. Стой.
Пауль вошел и закрыл дверь.
Говори стоя. Зачем тебе знать?
Перед глазами завертелось, тошнота подкатила к горлу. Однако она вложила в голос всю твердость:
Я лучше вас понимаю политику и стратегию Ориджинов. Вы изменили план, не советуясь со мной. Это было глупо.
Глупо? Уточнил Пауль.
Так же глупо, как пытаться напугать меня. Вы заметили: я не из пугливых. Хотите моей помощислушайте. Неттак
Она скомкала конец фразы из-за приступа тошноты. Пауль выдержал паузу.
Ну, посоветуй.
Что случилось в усыпальнице?
Засада. Половина роты кайров и горючий газ. Кайры уничтожены, газ был подорван с опозданием и не причинил вреда.
Она сглотнула, борясь с головокружением.
Эрвин откуда-то узнал
Что он сделает? потребовал Пауль.
Я думаю
Думай быстро.
Он остановит поезда перекроет пути.
Какие именно? По его мнению, куда мы пойдем?
В Альмеру, конечно.
Какой дорогой?
Аланис зажмурилась, пытаясь представить карту.
Напрямикна запад, через Бэк Или через Найтрок на юго-западе. Или на север до Лейксити, а потомкораблем по озеру.
Мы плывем на юг. Ты свободна.
Она вышла и повалилась на палубу. Рука пульсировала тупой тягучей болью, в голове звенело. Теперь Аланис не понимала, чего хотела добиться. Вызвать доверие у Пауля? Зачем?..
Он также вышел из каюты и позвал капитана. Тот подошел, оставив у штурвала рулевого.
Где мы?
Через два часа придем в Морровинд, господин генерал.
Не придем. Милей ниже на западе будет вход в боковое русло. Сворачивай туда.
Капитан нахмурился:
Милей ниже там еще водяная мельница, да?
Пауль не дал ответа.
Генерал, в то русло нам нельзя. Это же быстрый рукав! Он идет мимо Морровинда прямиком в море!
Да, сказал Пауль. Ты прав.
Но сир генерал, это же не морское судно! У нас низкие борта, малая осадка, нам нельзя!..
Выйдя в море, свернешь на юго-запад. Пойдем в Надежду.
Капитан аж попятился:
Какв Надежду? Нельзя, мы не сможем, потонем! Вам нужно сойти в Морровинде и сменить судно!
Пауль посмотрел на Аланис:
Твой анализ плох. В Морровинде нас тоже будут ждать. Этого ты не сказала.
Капитан крутанул головой так, что затряслась борода:
Нельзя в море! Погибнем! Судно не выдержит!
И матросы, и солдаты бригады обернулись на звуки голосов. Потому все видели, как Пауль выхватил кинжал и вонзил в глаз капитану. Тело забилось в агонии, будто плясало безумный танец. Ноги топтались по палубе, руки дергались, сжимаясь в кулаки, рот по-рыбьи раскрывался и хлопал. Пауль досмотрел эту пляску до конца, а затем швырнул тело за борт.
Все матросы схватились со своих мести замерли. Зрелище шокировало и парализовало их. А вот солдаты бригады за миг обнажили клинки и рассыпались так, чтобы каждый матрос оказался под ударом.
Кто старший? произнес Пауль.
Какого черта вы творите?! крикнул один матрос, самый рослый в команде.
Нет, не ты, сказал Пауль и подал знак.
Ближайший к матросу солдат бригады сделал выпад. Клинок вошел в грудь, матрос замер с широко раскрытым ртом. Солдат подождал несколько вдохов, затем выдернул клинок. Сердце уже не билось, потому крови почти не было, лишь расплылось небольшое пятно. Солдат пнул труп ногой, и тот полетел в реку.
Старшийон, Пауль указал ножом на своего человека. Его зовут Бурый. Через милю сворачиваем в западный рукав.
Есть, командир! Ответил Бурый и крикнул матросам:Все по местам!
Команда замерла, как галерея статуй. Рулевой застыл с разинутым ртом, штурвал крутился сам собою, судно разворачивалось поперек реки.
Бурый подошел к рулевому и шлепнул по лицу:
Ты понял, куда править?
Д д. да.
Так правь.
Рулевой схватился за штурвал так быстро, словно от этого зависела его жизнь. Впрочем, откуда «словно»? Следуя примеру рулевого, остальная команда разошлась по местам.
Аланис поймала на себе взгляд Пауля.
Чего желаете, милорд?
Она знала, чего он желает: проверить, испугалась ли она.
Не милорд, а командир, сказал он и скрылся в каюте.
* * *
Видимо, первый прием пищи она проспала. Второй состоялся ближе к вечеру. Солдаты бригады развязали вещмешки, достали каждый свою снедь и принялись жевать. Кок, с позволения Бурого, раздал харчи матросам.
Аланис не чувствовала голода, но знала, что поесть стоит: нужно восполнить силы, утраченные с потерей крови. Обратилась к Бурому, тот отказал: не было приказа кормить ее.
Так зайдите к Паулю и получите приказ!
Бурый уставился на нее, как баран на новые ворота. И отошел, ничего не сказав.
Она сама постучала в каюту.
Войди.
Вошла. Пауль изучал карту, раздетый до пояса. Его кожу покрывали самые странные шрамы, какие видела Аланис: тонкие белесые линии образовывали сеть шестиугольных клеток по всей его спине и груди. На коже Пауля, если содрать ее с тела, можно сыграть в стратемы.
Что?
Хочу есть. Извольте накормить меня.
Раздевайся.
Она молча воззриалсь на Пауля. Вероятно, она ослышалась.
Пауль поднял глаза от карты и сказал:
Разденься догола.
Аланис ощутила не страх, а брезгливость и сильнейшее удивление. Этот человек настолько глуп? Как же он командует отрядом?!
Сударь, я сделаю вид, что не слышала этого. Дайте мне поесть.
Пауль поднял левую руку и согнул два пальца. Намек был мрачен и очевиден.
Мои приказы должны выполняться.
Она издала смешок, полный презрения и яда.
Меня зовут Аланис Аделия Абигайль рода Светлой Агаты. Вы не получите меня, даже если сломаете все кости в моем теле.
Палец, ко мне! крикнул Пауль.
Когда солдат вошел в каюту, командир приказал ему:
Запри дверь.
Палец повиновался.
Раздень бабу.
Аланис вперила в солдата уничтожающий взгляд. Палец должен был смешаться, покраснеть, начать мямлить извинения. Это происходило со всеми, на кого она так смотрела.
Палец подошел и в три рывка содрал с нее платье.
Аланис опустила взгляд, увидела собственную белую грудь, и даже тогда не до конца поверила
Изнасилуй ее.
Палец расстегнул ремень и скинул штаны. Аланис не пыталась сопротивляться, даже не шевелилась. Происходило нечто настолько запредельное, что органы чувств отказывались служить. Ее вытащили за пределы вселенской спирали, в мир Темного Идо. Она увидела бесформенный хаос, которому не было названия.
В зад, уточнил Пауль.
Палец развернул герцогиню и бросил животом на стол. Мозолистыми руками схватил за ягодицы, раздвинул, ощупал. Грубое движение отдалось больюи снова пришло то жуткое понимание: ничего не изменить. Это случится, что ни сделай.
Нет же! Нет!
Командир, позвольте сказать!
Пауль поднял руку. Палец так и замер, засунув ладонь между ног Аланис.
Я виновата, что не выполнила приказ. Больше этого не повторится.
Пауль выдержал мучительную, пыточную паузу. Насладившись, обронил:
Палец, ты свободен.
В тот же вдох, без тени колебания, солдат отступил, надел штаны и вышел.
Аланис сползла на пол ни жива, ни мертва. Даже не сознавая до конца, кто она, где находится. Пауль протянул ей миску:
Ешь.
Есть зачем? Как?.. От пищи нет толку. Нужно сделать что-то, чтобы восстановить, вернуть Надеть платье Прикрыть срамные места Напасть Сбежать
Она приняла миску, положила в рот ложку пищи и механически начала жевать. Пауль отвернулся к карте. Что я наделала? думала Аланис. Что же я натворила? Ради чего?.. Она ела. Это было простое, привычное действие. Съедобное вещество ложка за ложкой перемещалось внутрь желудка